«Пока в тебе есть хоть капля лжи, ты всегда будешь орудием мрака. Поначалу люди будут тебе верить, но однажды разберутся в тебе и тогда не поверят и настоящей правде.»
Открываю слипающиеся глаза, ощущая тяжесть в груди. Провожу языком по пересохшим и потресканным губам, щурясь от яркого солнечного света. Поднимаю тело, опираясь на локти, и ошарашено разглядываю окружающую меня местность. Высокие стволы деревьев возвышаются над моей головой, шурша падающими листьями. Холод пронизывает меня насквозь, хотя явно ощутимого ветра я не чувствую. Все было напрасно. Опустошенно вздыхаю, собирая землю в дрожащие кулаки. Медленно прикрываю глаза и пытаюсь воспроизвести события, произошедшие со мной… не знаю когда. Моя жертва была напрасной. Сознание бьет тревогу, когда смутные воспоминания врезаются в голову. Судорожно выдыхаю, сжимая руками оборванные штаны. Потеря воспоминаний — не лучший способ избавиться от самой себя. Встаю, придерживаясь рукой за кору дерева. Тем более магия — штука серьезная. Хмыкаю. Дни, которые я провела не зная кого из себя представляю, наверное, были самыми ужасными в моей жизни. Хотя, игры в приставку с Робом были интересными, а идея с походом в парк была более чем заманчивой. Сердце болезненно сжимается. Почему он ушел от меня? Нащупываю в кармане телефон и тут же вытягиваю его. Раздраженно закатываю глаза, отбрасывая теперь бесполезный источник связи в сторону. Осматриваю себя на наличие кровавой раны, пересекающей живот, однако таковой не нахожу. Нервозность возрастает с большим усилием. — Элайджа! — никто не откликается на мой зов. Это настораживает меня сильнее. — Элайджа! Отрываюсь от дерева, выпрямляя спину. Потираю болящий затылок и устремляюсь вперед по тропинке. Авария произошла неслучайно. В этом я уверена на все сто. Мертвые птицы просто так не падают на капот машины. И, к тому же, вампиры с многолетним опытом не могут из-за какой-то мелочи потерять управление. Все было подстроено. — Элайджа! — запинаюсь о небольшой камень, замечая капли крови. Втягиваю носом воздух, отшатываясь. Неприятный запах бьет в нос, вынуждая поморщиться. Присаживаюсь на корточки, прикасаясь бледными пальцами к каплям. Растираю красную жидкость на кончиках, вздергивая голову и оглядываясь. Слишком подозрительная тишина. — Майклсон! — кашляю, отхаркивая кровью. Ком застревает в горле. Вытираю губы, продолжая путь. Неизбывный, почти осязаемый туман сгущается с каждым моим шагом. Пахнет влагой и хвоей. Голые деревья пугают кривыми ветвями, торчащими во все стороны. Отовсюду мерещится голодный оскал тишины. Холодный и склизкий пот покрывает мою спину, вынудив ощутить непередаваемый страх. За свою жизнь. Страх возрастает до агонии ужаса. Лицо покрывает мертвой бледностью, когда я слышу шорох позади. Тело словно парализует, а дыхание останавливается. Не позволяю себе повернуться потому, что не хочу увидеть то, что вселяет в меня страх. Мои кошмары. Боюсь увидеть свой очередной кошмар. — Лидия… — резко оборачиваюсь, подхватывая на руки падающего Элайджу. Он обессилен. Глаза безостановочно перемещаются от его лица к развороченной груди. Кривлюсь, опуская мужчину на землю. — Что произошло? — мой голос дрожит. Вампир устало качает головой, видимо, не собираясь отвечать. — Ладно. Выпьешь? Подставляю перед его глазами свое запястье, а заметив мутный, но твердый взгляд Майклсона, вздрагиваю. — Запястье не нравится? Тогда шея, — до моих ушей доносится утробное рычание, что заставляет закатить глаза. — Ладно. Молчу. Откидываюсь на землю, блаженно прикрывая глаза. — Так что случилось? — мужчина молчит и я понимаю его. — На нас напали, — поворачиваю голову, смотря на встающего с земли брюнета. — Кто? Нет, я знаю, что у вас много врагов, но либо они глупы, либо задумали что-то похуже и это была лишь разминка, — вытираю ладони о колени и поднимаюсь. Элайджа поправляет воротник на помятом пиджаке и брезгливо морщится. — Они сделали то, что хотели, — непонимающе распахиваю глаза, метнув взор в сторону вампира. — О чем ты? — тревожное чувство поселяется в груди. Сжимаю зубы, следуя за тронувшимся с места Элайджей. Он сохраняет тишину, которая раздражает меня больше всего на свете. — Что они сделали? Скажи! — Ты вспомнила? — переводит тему Первородный, совсем не обратив внимание на мое нарастающее раздражение. Мысленно топаю ногами, закапризничав. — Не переводи тему! Что они хотели? Кто это был? Что они сделали, в конце концов? — останавливаюсь и хватаю брюнета за рукав. Ему тоже приходится остановиться. Что происходит? Элайджа поворачивается ко мне с сочувствующим выражением лица. Липкий страх ненавязчиво вцепляется в душу. — Ты не чувствуешь холода? — досадно поджимаю губы. Он что, издевается? — Да, я в лесу и без куртки. Это нормальное объяснение? — выразительно выгибаю бровь, иронично улыбаясь. — Ты не поняла меня, — отрицательно качает головой Майклсон, видимо, убеждаясь в моей недогадливости. — Чувствуешь себя живой? Этот вопрос заставляет меня напрячься. Складываю руки на груди, прищуриваясь. Ставлю одну ногу на камень и чуть склоняю голову вниз, принимая задумчивое выражение лица. — Я не понимаю тебя, — никакая убедительная мысль не приходит в голову. — Осколок зашел слишком глубоко и… — Элайджа глубоко вздыхает. — И я не успел спасти тебя. Прости. Мне жаль. Осознание находит меня быстро. Боль сковывает все тело. Падаю на холодную землю, корчась в судорогах. Слезы бегут по покрасневшим щекам. — Нет, — тихо шепчу, сбивчиво выдыхая. Трудный ком встает в груди. — Скажи, что это неправда. Древний присаживается рядом со мной и приобнимает за плечо. — Я не умею лгать, — ток пронзает бешено колотящееся сердце. Нижняя губа нервно подрагивает, когда душа рвет и мечет. Боль от непонимания, обиды и суровой реальности возвращает меня в настоящий мир. Не все так просто. Никто не услышит мой крик в звенящую пустоту. Один из моих кошмаров воплотился в реальность.***
Прокручиваю в руке цепочку, устремляя взгляд на вошедшую в гостиную Фрею. Она подает мне воду и садится напротив. — Ты как? — истерически усмехаюсь, выпивая пол стакана. Безразлично пожимаю плечами, чувствуя горечь внутри. — Хуже некуда, — видимо этот ответ расстраивает и ведьму. Она ерзает на диване, в поддержке кладя руку мне на плечо. — Если бы не мой брат… — передергиваю плечами. Мне не нужна поддержка. — Спасибо, — процеживаю сквозь стиснутые зубы, сильно наклоняя голову. Блондинистые пряди падают мне на лоб, скрывая посеревшее лицо. — У тебя есть время до вечера, — предупреждает Ребекка, скрестив руки на груди и облокотившись о дверной косяк. Поднимаю голову. — Я уже приняла решение, — утвердительно мотаю головой, хлопая по коленям. И меня не остановить. — Оно неверное, — Фрея подсаживается ко мне и заставляет взглянуть на нее. Кидаю взор на дверь и сглатываю, решительно вскочив. — Никто не в праве решать за меня, — холодно киваю. — Я не маленькая. Иду по направлению к выходу, совершенно внезапно врезаясь в широкую грудь. — Фрея же сказала, что оно неправильное, — шипит Кол, а я отталкиваю его от себя, нахмурившись. Волна раздражения вызывает ухмылку на губах. — С каких пор ты стал таким правильным, а? По виду и не скажешь, что ты сильно изменился. Пытаешься строить из себя хорошего? У тебя это плохо выходит, Майклсон, — фыркаю и, обойдя шатена, иду к двери. Меня хватают за предплечье, разворачивая. Кол скалится — эта ситуация ему явно не нравится. — Прекрати капризничать, Лидия! Не строй из себя высокородную стерву. У тебя это плохо выходит, — язвит вампир, крепкой хваткой вжимая мое тело в стену. Наступаю ему каблуком на ногу и отхожу в сторону, убирая пряди волос за уши. — Не надо этого, Кол. Прошу тебя, — вылетаю за дверь особняка и ступаю по широкой вымощенной каменной дорожке. Вытираю хлынувшие из глаз слезы, опуская глаза на дорогу. Пустота в груди разрастается, колючими шипами вырываясь наружу. В парке присаживаюсь на скамейку, откидываясь спиной на доски. Глубоко вдыхаю свежий запах выпечки и цветов. Блаженная улыбка расплывается на лице, но ее тут же сгоняет печаль. Складываю руки на груди, доставая телефон из кармана. Пролистываю список контактов, натыкаясь на любимое имя. Долгие гудки наконец прекращаются. — Неужели моя любимая сестра соизволила позвонить мне? — Кэролайн явно рада, что слышно с той стороны. Хмыкаю, кивая самой себе. Блондинка в хорошем настроении. — И тебе привет. Как поживаешь? — цепляюсь взглядом за группу подростков, спешащих по улице. — Все хорошо, но с тобой, я уверена, было бы лучше, — говорит вампирша, причмокивая. Видимо, обедает. — Твои сладкие речи так и зовут вернуться меня обратно, но, увы, сделать я этого не могу. Дела, — собственная ложь родной сестре звучит грубо. — Какие у тебя там дела, раз ты не можешь навестить милую Кэр? — заинтересованно протягивает барби, ставя меня в тупик. Приоткрываю рот, не в силах хоть что-то сказать. Кусаю верхнюю губу. — Очень важные. Томящее молчание холодит расшатавшиеся нервы. — Кэр, я люблю тебя, — наполняю грудь, громко выдыхая. На той стороне трубки хихикают. — Я тоже люблю тебя, милая. Надеюсь, ты повзрослела, — опускаю уголки губ, закрывая глаза. — Пока, — скидываю трубку, убирая телефон в сумку. Горло обжигают буквально кипящие невысказанные слова. Тучи плывут по некогда голубому небу, скрывая счастье людей своей хмуростью. Поднимаюсь со скамейки, следуя в сторону новоорлеанского кладбища. Сегодня я решила умереть. Собственный выбор пугает до дрожи, но я считаю его правильным.И никто меня не остановит.