Формула любви

- Что? – хрипло переспросил Фролло и наконец-то проморгался. В тот же момент понятия ада и рая слились для него в одно: то, что он считал змеем, оказалось цыганкой, обвившей его руками где-то на уровне пупка (из-за разницы в росте). При этом ее головка прижималась к его груди, а в глазах плескалось… Фролло перебрал всех известных ему греческих и латинских авторов, но подходящего эпитета найти не смог. Зато его колени вдруг так ослабли, что пришлось схватиться за стену, чтобы не рухнуть вместе с девушкой на пол. Сработало. Эликсир сработал! Спасибо, Господи!!! - Так какого цвета платье?- повторила свой странный вопрос цыганка. - Какое платье? – млея от ее близости, осведомился архидьякон. - Ну как какое, свадебное, конечно, - поджав губки, заявила девушка,- вы же изволили предложение делать? Так старались, что чуть тюрьму своими криками не порушили. Ну, согласная я. Так какого цвета мне платье шить? Я вообще зеленый люблю, но вдруг он вам не нравится. «А ты разве шить умеешь?» чуть было не брякнул Фролло, но тут до него дошел смысл вопроса и он подавился воздухом. - П-предложение? Но я не могу жениться, мне сан не позволяет. Я… просто… думал, мне бы и одного мига счастья с тобой хватило… - Нууу,- протянула цыганка, еще сильнее вдавливая свою голову архидьякону в диафрагму, отчего у того перехватило дыхание, - один миг, это так мааало. Да и что-то сан не помешал вам капитана ножичком пырнуть, или теперь священникам убийства разрешили? - Он же жив, - пробормотал Фролло, чувствуя, что начинает покрываться мурашками. Кажется, его слова пропустили мимо ушей. - Только представьте, - мечтательно прошептала девушка,- купим маленький домик с огородом, чтобы капусту козам выращивать. Часть хлева приспособим под эту… твою, как ее, л-а-б-р-а-т-о-р-ю-ю со стекляшками возиться. Сможешь туда хоть своего А-р-р-е-с-т-о-т-е-л-я приглашать. Нет, дом, пожалуй, надо побольше, вдруг мои братья из Двора чудес в гости нагрянут. Да! И детишки! Не меньше десятка. Всегда о детях мечтала. О таких маленьких, пухлых карапузиках. - Боже, девушка, - только и смог простонать архидьякон, - Ты меня в могилу сведешь. Целый десяток? Их же всех воспитывать придется. Вдруг перед его внутренним взором возник тот самый домик, точнее хижина в какой-то богом забытой дыре, окруженная кочанами капусты размером с Большую Марию каждый. Между грядками бродили козы с позолоченными рогами и дружно блеяли имя Феба. Дом почему-то напоминал построенный из глины и палок Дворец правосудия. Из его окон доносились развеселые цыганские песни и время от времени вылетали вонючие, в стельку пьяные нищие. В покосившемся хлеву мычали коровы, на рогах которых красовались драгоценные реторты венецианского стекла. Прямо в куче навоза стояла мраморная статуя Аристотеля, с немым укором взирающая на толпу оборванных ребятишек, у одной половины которых было лицо его распутного братца, а у второй – физиономия и шевелюра нахала-поэта. И вся эта орава радостно кидалась камнями в насаженные на плетень редкие рукописные книги… - Эй, Клооод, вдруг заорал кто-то, высунувшись из окна,- Твоя жена только что тройню родила! Теперь тебе придется продать Кёнигсбергский кулинарный манускрипт, чтобы прокормить семью! -Аааааааа!!!- в унисон с собственным воображением закричал архидьякон, не без труда отрывая от себя руки прильнувшей к нему цыганки. - Изыди, Сатана!!! Сгинь, ведьма проклятая!!! Он бросился к выходу, дернул за ручку, едва не выдрав ту с мясом и, вылетев за дверь прижал ее собственным весом. - Но вы же обещали, падре, - донеслось изнутри,- вы поклялись, что избавите меня от виселицы! - Черт с тобой, живи, раз обещал, - рявкнул Фролло, поспешно запирая камеру на ключ, - но подойдешь ко мне ближе чем на пять пье – тут же угодишь на виселицу, исчадие ада! Все последующее состояло для архидьякона из отдельных вспышек. Вспышка первая: Он сидит в кабинете у Жака Шармолю, что-то вещая об изгнанном из цыганки демоне. Судья смотрит на него с сочувствием и спрашивает, почему он выглядит так, будто вышеозначенный демон гнался за ним через весь Париж. Вспышка вторая: Они вместе с Жаком Шармолю сидят у Тристана отшельника и Фролло снова что-то вещает об изгнанном из цыганки демоне. Тристан смотрит на него подозрительно и спрашивает, почему он выглядит так, будто вышеозначенный демон гнался за ним через весь Париж. Вспышка третья: Фролло стоит перед Людовиком XI и что-то вещает об изгнанном из цыганки демоне. Людовик поит его вином и просит уже отстать от официальных лиц со своей цыганкой, мол, пусть девица катится на все четыре стороны, раз капитан жив, а демон изгнан. Вспышка четвертая: Войдя в собор с ощущением, что он виноградный жмых из которого выдавили весь сок, Фролло налетает на крайне озабоченного Квазимодо и, не удержавшись на ногах, грохается… к счастью, на руки того же Квазимодо. Вспышка пятая. Последняя. Нежно обняв самую большую реторту и раскрыв на коленях библию, он плачет от счастья, сидя на своей узкой койке в любимой пыльной келье. В середине ночи архидьякон проснулся от внезапно ударившей в голову мысли: эликсир! Он глотнул эликсира, который делает истинную любовь еще сильнее. Спасибо, Господи!!!