Забухавшая феечка

      Сказать, как я была несказанно счастлива, ничего не сказать: сидеть в стеклянном дворце, словно за решеткой, просто предел моих мечтаний. После двух дней истерики в ванной комнате, где я утопала в слезах и воде, взяла себя в руки, осознавая, что раз выбора у меня особого не было, нужно было как-то выпутываться из всего дерьма, в которое влезла.       Конечно, в пятнадцать лет я мечтала выйти замуж за Квон Джиёна, нарожать ему детей, быть заботливой женой и матерью, но в реальности всё как-то пошло по пизде. Никакой романтики, свиданий, хоть чего-то, отдаленно напоминавшего цветочно-букетный период. Зато у меня лежал брачный договор, по условиям которого супругам запрещалось разводиться в течение года, иначе придется выплачивать другому кругленькую сумму компенсации. У меня таких денег не было, да я бы даже за всю жизнь столько не заработала. Никаких пунктов по поводу того, что можно или нельзя делать, более не было прописано, поэтому, когда я подобрала все сопли, стала думать, каким образом можно было бы довести Джиёна до развода.       На третий день заточения и одинокого просиживания в ванной комнате я наконец-то выбралась из своего укрытия, дабы исследовать территорию, где мне, судя по всему, предстояло прожить целый год.       Дом действительно был великолепен: два этажа, кругом панорамные окна, много света и воздуха. На втором этаже, помимо ванной, в которой я пряталась всё это время, находилось три спальни, на первом этаже — кабинет, просторная гостиная, кухня-столовая, еще одна ванная и маленькая гостевая комната. Дом был пуст, нигде даже не пахло живой душой, отчего я тоскливо огляделась и решила вернуться в кабинет Джиёна, в котором, наверняка, было чем заняться.       В первый раз я не заметила книжного шкафа, поэтому теперь с любопытством разглядывала коллекцию книг с самой разной тематикой.       — Неужели он всё это читал? — взяла с полки библию, в которой лежали какие-то закладки, но мой взгляд зацепился за ноутбук, лежавший на столе, поэтому книга отправилась на стул. — Наверное, тут много важной информации? — творить гадости меня никто не учил, но мозг рождал идеи.       Сбегав на кухню и приготовив кофе, в который закинула пару ложек сахара, размешала его и вернулась обратно в кабинет. Поставив чашку рядом с ноутбуком, прикинула, как лучше разлить ее содержимое, чтобы уж наверняка. Открыв крышку ноутбука, взяла книгу и села на вращающийся стул, поставив чашку поближе к ноутбуку.       Кофе получился отвратительным и приторно сладким на вкус, так что я поставила чашку на место, крутясь на стуле и поглядывая в окно, где солнце обнимало небо в закате. И во сколько должно было вернуться это исчадие ада?       Словно услышав мои мысли, вселенная отозвалась шумом шагов по гостиной и чьими-то голосами. Приняв самое серьезное выражение лица, постаралась сделать вид, что страстно увлечена чтением книги, когда в кабинет вошел его хозяин.       — Что ты? — вероятно, такая встреча всё-таки была неожиданностью для мужчины, который затылком чуть не ударился о того, кто был за ним.       — Ой, муженек мой драгоценный вернулся! — резко подскочив, отбросила книгу в сторону, нарочно опрокидывая чашку прямо на ноутбук.       — Что ты, блять, делаешь?! — мужчина бросился спасать то, что уже нельзя было спасти, так как жидкость залила клавиатуру.       — Мужа дорогого встречаю, — наигранно надула губу. — А ты кричишь на меня, какой нехороший! — позади него стоял, видимо, его охранник, немного обескураженный и смущенный увиденным. — Я тут целыми днями, словно в башне сижу, жду…       — Так упиздовала бы на свою работу. Кто тебя держит? — уже успокоился мужчина, вероятно, понимая, что распыляться бессмысленно.       — Можно что ли?       — Вали, куда хочешь.       — Ой, ну всё, я пошла, — только вприпрыжку добралась до двери, как он остановил меня.       — С моим водителем. Он тебя отвезет и привезет обратно.       — Чего?       — Ты же моя жена. Я должен беречь свое сокровище, — мужчина сладко растянул фразу, подойдя ко мне ближе и потрепав по щеке.       — Я сама вполне…       — Будет так, как я сказал.       Сказал тоном, не терпящим возражений. Осадил, но я не собиралась так просто сдаваться, это всего лишь первый день, времени достаточно.       Вещи из квартиры перекочевали в дом без моего ведома, пока я занималась преподаванием в университете. Ханбин на удивление не писал и не звонил всё это время, а ведь я так надеялась, что он даст мне хотя бы шанс всё объяснить. Хотя объяснить всё произошедшее теперь стало еще сложнее. Как можно было сказать, своему будущему мужу, что у меня уже есть муж, с которым даже брачный договор составлен? Но нужно либо годик потерпеть, либо всё равно какое-то время подождать, пока я придумаю, как заставить его самого развестись со мной.       Однако когда после занятий я спускалась по лестнице к тротуару, меня там ждал не кто иной, как Ханбин. Сердце затрепетало при одном его виде: в строгом деловом костюме, с расстегнутым пиджаком он выглядел чертовски притягательно. Воздух вышел из легких, собрав комок в горле, отчего я не могла выговорить ни слова.       — Здравствуй, солнце, — улыбнулся. — Прости, что заставил долго ждать. Теперь готов выслушать, — его ладонь обхватила мою, сжимая пальцы, притягивая к себе для поцелуя, но мне стало так тоскливо и больно, что отвернулась, отчего его губы смазано коснулись щеки.       — Прости, мне никогда не исправить ту боль, что причинила тебе, — еле выдавила из себя, не решаясь взглянуть ему в глаза. — Обещаю, что разберусь со всем.       — Рисэ? — он сделал шаг назад, подхватывая двумя пальцами за подбородок, заставляя посмотреть на него. — Ты еще не развелась с… этим, кем бы он ни был?       — Нет… Я знаю, что это может звучать неубедительно, но всё оказалось сложнее…       — Ты меня не любишь?       — Люблю!       — А его?       — Ненавижу всеми фибрами души, правда! Этот дьявол обставил всё так, что развестись просто не получается… Мне нужно заставить его подать на развод!       — У тебя же подруга адвокат, пусть разберется с этими формальностями.       — Не в этом дело…       — Так в чем? Я не понимаю.       Я вдруг поняла, что если скажу Ханбину о компенсации, он сразу предложит свою помощь в выплате, но это было выше моих сил. Однако это был выход.       — Женушка, я соскучился! — да чтобы ты сгорел заживо, Квон Джиён! — Женушка, — мужчина оказался рядом так неожиданно и «вовремя», словно всё это время следил за мной. — А это еще кто? — Квон окинул высокомерным взглядом Ханбина, который в свою очередь начинал полыхать. — Твой бывший?       — Бывший, нынешний и будущий! — рассвирепел Ханбин, сжимая кулаки.       — Может быть, может быть, — Джиён словно чувствовал слабые места людей и умело играл на них. — В другой жизни.       — Ах, ты засранец! — Ким почти занес руку для удара, но я остановила его, обнимая.       — Прости, любимый. Не стоит этого делать! Этот человек того не стоит, — бросила уничижающий взгляд на мужчину, который лишь фальшиво улыбался и щурил глаза.       — Этот человек — твоя первая любовь, детка, — меня словно ударило молнией, что не ускользнуло от внимания Ханбина, чем окончательно вывела его из себя, — всё прахом летело окончательно и бесповоротно.       — Первая любовь? Рисэ? И когда об этом ты собиралась мне сказать?       — Господи, да не слушай его!       — Нет уж, говори до конца.       — Мы учились в одной школе, — Джиён вдруг перехватил мою руку, медленно притягивая к себе, но я сопротивлялась. — Мы с женушкой были страстно влюблены друг в друга, но она была примерной девочкой, а я — хулиганом, так что оба были уверены, что не подходим друг другу. И вот спустя столько лет встретились. В таком возрасте все эти различия уже не так важны, — я аж офигела от того, что он говорил «мы», якобы и он был влюблен, вот же урод, придумал тут сказку!       Злость Ханбина переросла в непонимание и растерянность, а мое сердце кровью обливалось, ведь видеть его таким было слишком больным ударом для меня.       — На этом всё, полагаю, — Квон снова потянул меня за руку, которую на сей раз я выдернула.       — Ты сказал, что я вольна делать, что захочу! — фыркнула на него и подошла к Киму, который смотрел словно сквозь меня. — Ханбин, прошу, если сможешь, прости меня, это не навсегда. Я люблю только тебя! Мне больше никто не нужен, ты же знаешь, — обняв его за шею, уткнулась носом в ее кожу, вдыхая родной запах. — Только ты.       — Я люблю тебя, — прошептал он, наконец, обнимая меня за спину. — Но не могу тебя делить с кем-то.       Квон вновь резко выдернул меня от Ханбина, едва слышно прошептав:       — Могу пристрелить его прямо тут, если не пойдешь со мной сейчас же.       У меня чуть сердце не остановилось, когда моей спины коснулось дуло пистолета, которое Джиён, видимо, достал для убедительности. На глаза просились слезы от такой несправедливости и унижения, от того, что мне приходилось плясать под его дудку.       — Пока, Ханбин.       Не давая опомниться, Джиён с силой потащил меня в машину, стоявшую недалеко, и запихнул на заднее сиденье, куда залез и сам, громко хлопая дверью. Я смотрела сквозь затуманенные слезами глаза на растерявшегося Ханбина, который лишь спустя несколько секунд побежал за нами, вероятно рассчитывая догнать. Было так больно, словно кто-то ударил под дых и сломал все ребра.       — Вот ведь заставляешь меня лишний раз напрягаться, — заговорил Джиён, разминая шею и руки.       — Ты — ублюдочная тварь! — вспылила, заметив, что злосчастный пистолет он отложил в сторону, поэтому сама скинула его на пол, дав хлесткую пощечину Квону. — Скотина! — снова пощечина, после которой он схватил мою руку, но я ударила другой, заливаясь слезами. — Ненавижу тебя! Чтоб ты сдох мучительной смертью! — он перехватил обе руки, заламывая их за спину, отчего наши лица оказались предельно близко. — Ненавижу!       — Да мне похуй, — в его глазах было столько льда, в голосе столько стали, что меня передернуло, и, не придумав ничего лучше, вцепилась зубами в его шею, отчего он взвыл, пытаясь оторвать от себя.       — Похуй тебе, сволочь? — он еле оттолкнул меня от себя, придерживая шею, которая покраснела на месте укуса, и я довершила свое нападение пинком в пах, отчего мужчина сложился пополам.       — Не переходи границы, — процедил сквозь зубы, вцепившись рукой в мое колено, но какие-то сверхъестественные силы всё еще не покидали меня, и это самое колено прилетело ему в подбородок.       Видимо, чаша терпения была переполнена, машина резко остановилась, водитель вытащил меня из нее на обочину и сел обратно. Меня всё еще трясло от нахлынувших чувств, но стало легче. Автомобиль уехал, и я почувствовала небывалую легкость, словно наконец-то отделалась от этого идиота.       Однако не прошло и пяти минут моего освобождения, как рядом остановился черный автомобиль, из которого вышел знакомый охранник Квона и открыл передо мной дверь.       — Босс велел отвезти вас домой.       — Пусть твой босс катится к чертовой матери, а с меня хватит.       — Он сказал, что если у госпожи есть деньги, прописанные в договоре, то пусть их даст и может быть свободна.       Еще одно покушение на жизнь Ханбина я точно бы не вынесла, поэтому, скрепя сердце, заткнув свою гордость подальше, села в автомобиль. И где, блять, носило виновницу всего происходящего? Черт бы тебя побрал, Сольхи!