3-е Утренней Звезды, 202 год Четвёртой Эры. Виндхельм.
Эльда вновь устало вздохнула. Да, фестиваль Новой Жизни кончился два дня назад, но полностью отмыть таверну от блевотины и собрать всю разбитую посуду ей с Нильсом удалось только к этому моменту. Отбоя от клиентов также почти не наблюдалось; только сейчас, после обеда, в таверне установилось спокойствие и тишина. К большой радости трактирщицы, за барной стойкой никто не сидел, кроме Торбьорна из клана Расколотых Щитов, который заливал у неё своё горе при любых условиях, и какого-то путника-альтмера, только прибывшего в таверну. К Торбьорну Эльда привыкла, а вот к альтмерам — нет, потому усталая барменша буравила незнакомца взглядом. Что-то ей подсказывало, что этого самого «незнакомца» она уже видела, но вот когда… Тут распахнулась дверь на улицу. В таверну вошёл рыжеволосый, высокий, статный норд в чёрной куртке. На его красивом лице сияла приятная улыбка, а сам он шёл бодро и живо. Перед самой стойкой норд чуть остановился и оглядел сидевших господ. Через секунду он принял решение сесть на одинаковом расстоянии от них обоих и, сделав это, обратился своим глубоким голосом к барменше: — Добрая мадам, есть черновересковый? Эльда недоуменно посмотрела на норда. Во время новожизненных гуляний народ брал себе «подешевле, да побольше», а потому черновересковый мёд за последнее время она вообще не доставала. Сделав разумный вывод, что и среди парней в чёрных куртках встречаются богачи, она насупилась, достала бутылку и кружку из шкафа и произнесла с притворной любезностью: — Есть, господин. Всего сорок септимов за бутылку, — богатый-небогатый, но Эльда решила сделать ему скидку. Полезно для налаживания отношений. — Благодарю вас! — сказал норд. Вошедший сделал глоток и вновь осмотрел гостей. Торбьорна он знал хорошо; глава семьи Расколотых Щитов постоянно таскал с собой огромные кошельки, золото из которых тратил на выпивку. А вот эльфа… он тоже знал хорошо. Норд аккуратно поднялся со своего места и подсел к альтмеру. Тот был одет в кожаную куртку, впрочем, не похожую на ту, что носил рыжий, и достаточно новый дорожный плащ. Его голову скрывал капюшон, но лицо было хорошо различимо. Это был Орвенн. — Как дела, парень? — сказал норд, будто невзначай. — Хорошо, и я рад тебя видеть, Брин, — тихо ответил Орвенн. Его голос слабо изобразил приветливость. — Тебя уж два месяца во Фляге не было. Где ты был всё это время? — спрашивал Бриньольф, глядя Орвенну в глаза. — Я… мм… Послушай, тут всё не так просто… — Насколько «не так просто»? — сказал Бриньольф. Дружелюбие мало-помалу пропадало из его голоса. — Я не хочу больше воровать. Вот. Вне игры я, — выпалил Орвенн. — Вне игры? Отчего же? Стыдно стало? — спрашивал Бриньольф. — Да, — коротко ответил Орвенн, вовремя подавив слова: «можно и так сказать.» Всё-таки, он не солгал. Жизнь маргинала ему действительно опостылела. — Стыдно, значит? Тебе же до этого нравилось воровать, — заискивал Бриньольф. — Я передумал. Хочу начать новую жизнь. У меня же есть на это право, верно? — отрезал Орвенн. — Не понимаю, — сказал Бриньольф. — Ноктюрнал нас простила, Гильдия встаёт с колен, деньги текут рекой, а ты решаешь оборвать всё на самом интересном моменте. — Момент интересный, да, да только что вы с этими деньгами сделаете? Запрёте их в кладовой? Будете купаться в них? Купите пару поместий или вложите их в авантюру, которая принесёт вам ещё больше денег? — Орвенн сам не заметил, как повысил голос. Он украдкой поглядел на Эльду, но та, похоже, была абсолютно безразлична к их разговору. — И что плохого в куче денег? — спросил Бриньольф. — В куче денег нет ничего плохого. В куче ворованного бабла, которую никогда не потратят на что-то путное, плохого очень много. Извини, но покровительство принцессы Даэдра мне нужно для других целей. — Ладно. Хочешь уйти в монастырь и принять целибат — дело твоё, отговаривать не стану, — сказал Бриньольф. — А что ты здесь делаешь? Новая Жизнь была позавчера, а ты уже в Виндхельме, — спросил Орвенн, выпив из своего бокала. Продолжать спорить ему совсем не хотелось. — Гильдии сейчас некогда бухать, — начал Бриньольф тихим, но деловым тоном. — Дела у нас налаживаются, но упускать момент нам никак нельзя. В Виндхельме действует враждебная нам организация, которая своими действиями только сильнее мешает воров с грязью. Раньше нам было не до них, но теперь… — А что за организация такая? — спросил Орвенн. — Альтмерская банда громил. Они зовут себя «саммерсетскими тенями», — произнёс Бриньольф. — Неужели, — сказал Орвенн. Он не знал, как отреагировать. Тени. Убийцы. Внутри него сейчас билась старая ярость и лишь недавно познанный им страх… Взяв в себя руки, он сказал абсолютно будничным тоном. — Мои сородичи очень неохотно переселяются с Островов и столь же неохотно привыкают к жизни в Скайриме. — Ну, ты — живое исключение из этого правила, а что до них, то я слыхал, что на родине они не выдержали давления от блюстителей закона. — Это верно! — выпалил Орвенн, лично пересажавший не одну дюжину «Теней». Смерть жены он им не простил и прощать не собирался. — Да, ты, скорее всего, о них больше моего знаешь, — отметил Бриньольф. — Вообще мне бы понадобился совет от знающего человека. Орвенн отвернулся от Бриньольфа и поглядел куда-то вдаль. Удобный шанс отомстить за смерть жены. Слишком удобный, слишком меткий, как подарок на Новую Жизнь. В общем-то, Орвенн знал, от кого этот подарок. И, похоже, отказываться он был не вправе. — В чём именно заключается твоё задание? — спросил Орвенн. — Долгая история. Словом, наш главный спонсор в Виндхельме, Торстен Жестокое Море, недавно потерял дочь. Он нашёл убийцу, оказавшуюся альтмеркой, и сам убил её в порыве ярости. При убийце не было ничего с тела её дочери, видно, распродала или спрятала где-нибудь от страха. Выяснив, что убийца была членом банды Теней, Торстен обратился к нам за помощью. Он хочет вернуть себе талисман дочери и обезопасить себя от дальнейших нападений Теней. — Обезопасить? Если та девушка действительно работала на Теней, то за ним охотится несколько десятков убийц, — мрачно заметил Орвенн. — Защита Торстена — дело всей Гильдии, от меня же требуется прошпионить за Тенями и, по возможности, найти талисман. Мы уж все понимаем, что в Виндхельм мы без войны банд не войдём. — А вам без меня будет весело, — сказал Орвенн. — И не говори… Ну так что, расскажешь что-нибудь по старой дружбе? — Ты знаешь, советы советами, а я, коль скоро я ничем не занят, готов лично тебе с ними помочь. — О, спасибо! Только вот ты не боишься, что тебе придётся… нарушить закон ради этого? — ехидно спросил Бриньольф. — В твоих интересах меня не отговаривать, — отрезал Орвенн.***
Влияние Саммерсетских Теней в Скайриме было куда сильнее, чем кто-либо мог предположить. Появившись в северной провинции лишь несколько лет назад, они уже хорошо обосновались в Виндхельме: завели себе несколько скупщиков, «нашли общий язык» с некоторыми заинтересованными сановниками, устроили вербовку новых членов. Всё это Бриньольф уже знал. Орвенн же был знаком с этой бандой куда ближе. Тени ставили не на качество и даже не на количество, а на жестокость своих преступлений, запугивание и свою дурную славу, в этом они напоминали данмерскую Камонну Тонг. Подобно ей же Тени не чураются убийств и могут устроить самую настоящую кровавую баню. И, что ещё сильнее их объединяет с Камонной, они назначают на ответственные должности только представителей своей расы, да и скупщиков они выбирают по такому же принципу. Именно за это они и решили ухватится. Бриньольф знал одну альтмерку по имени Нирания, которая была скупщицей для Гильдии до её упадка. Сейчас она могла запросто сменить сторону. — Ты уверен, что она вообще хоть что-то знает о Тенях? — спросил Бриньольф, когда они вышли на рынок. Нирания, худая альтмерская дама, копалась у своего прилавка, обслуживая какого-то грузного нордского воителя. Сам её прилавок сильно выделялся из всех остальных на рынке: у неё висело роскошное, добротно выполненное оружие, а камни душ и книги заклинаний лежали на мягких красных ковриках. — Нет. Но она — самый вероятный кандидат, — коротко сказал Орвенн. — Пожалуй, лучше мне начать, — сказал Бриньольф. Орвенн кивнул головой, и они подошли к прилавку. К тому времени детина-норд ушёл от Нирании с на удивление радостной улыбкой. Нирания сохраняла деловое лицо, пока не заметила Бриньольфа и Орвенна. — Что вам нужно, господа? У меня тут есть всё… — взволнованно произнесла она. — Нирания, — начал Бриньольф, — нам нужно поговорить… без лишних свидетелей. — Да, хорошо, Бриньольф и… — тут Нирания заметила Орвенна. Та подозрительно прищурилась, но быстро отвела взгляд, — пойдёмте. Вместе они медленно отошли от прилавка и зашли за угол, где был навес, несколько ящиков с товаром и, что удивительно, стол зачарования. Нирания села на один из ящиков, вздохнула и протянула: — Ну-с… Что? — Ха, а делишки-то в гору идут, — сказал Бриньольф и постучал пальцами по столу зачарования. — Пять лет назад такого тут не было. Дорогой. — На что вы намекаете? — взволнованно спросила альтмерка. — Чьё краденное ты скупаешь? С Гильдией ты порвала, значит кого-то ещё нашла себе на подмогу. Кого? — нажимал Бриньольф. — Кого? Никого. Всё это — честным трудом, — ответила Нирания. — Извините, — вмешался Орвенн и указал рукой на данмерского купца, чьи дела, как видно, шли не так гладко, — но вот мер, зарабатывающий себе честным трудом. У него нет ковриков под особенно дорогие товары, у него нет мечей лучше, чем есть у городского кузнеца, да и стола зачарований у него в жизни никогда не будет. Мы знаем, что вам помогают, у нас ещё есть глаза. — Эх. Это… Дагон подери, ладно! Есть одна банда… — начала Нирания. — Саммерсетские тени? — разом спросили Орвенн и Бриньольф. Это полностью вывело Ниранию из равновесия, и она схватилась рукой за голову. — Боги, вы и о них уже знаете… — Мы в Гильдии — народ тактичный и вежливый, спрашивать сразу мы не любим, — сказал Бриньольф. — Не любите? А Тени любят делать всё по-быстрому. Режут людей на улицах, в прихожих, в спальнях… Я могла выбрать либо работу на них, либо смерть. — Мы знаем про Теней и мы хотим помочь, — сказал Орвенн. — А, я помню эту интонацию! Не вы ли мне повстречались как раз после разговора с одним из Теней? Вы хоть понимаете, что хоть тогда, хоть сейчас, если кто-либо из банды услышит наш разговор, то проблемы будут у меня, а не у вас, сэр рыцарь? — сказала Нирания, повысив тон. — Да, а ещё я понимаю, что без чьей-либо помощи ваша жизнь продолжит оставаться в зависимости от чужой щедрости, а зная Теней и их щедрость, я уверен, что каждый день вы проводите на волоске от смерти, — сказал Орвенн, глядя во влажные глаза Нирании. — Помощь, говорите? Какая помощь?! — воскликнула Нирания и вмиг закрыла рот рукой. Потом она тихо продолжила, — Если бы мне кто мог помочь, тому бы я давно послала длинное письмо со всеми нужными подробностями. Я уверена, что ни местная дурестража, ни Гильдия тупиц и маргиналов, ни один наёмник и уж точно ни кто-либо из вас двоих таких писем не получал. А теперь идите. В вашей Гильдии полно и своих проблем, как я слышала. — Гильдия вновь на ногах и возвращается в Виндхельм. Слушали глашатаев? Они принесли дурные вести из Рифтена, — вмешался Бриньольф. Гильдия действительно провернула не одно крупное дело в Рифтене за прошедший месяц. — «В Рифтене что-то украли»… Вечная тема, я уж и не слушаю. Безразлично. За каждым преступлением в Виндхельме стоят либо Тени, либо не менее полоумные маньяки, — отрезала Нирания. — Хорошо, тогда пусть Тени продолжают убивать невинных. Пока. Мы станем более избирательны в защите нужных людей… Так или иначе, Гильдия выгонит Теней отсюда, только если вы продолжите работать на них, то вы либо не переживёте этой криминальной войны, либо отправитесь до конца жизни в тюрьму по её завершению. Сурово, но это зависит не от нас двоих, — строго сказал Орвенн. — Что же вы… — начала Нирания и схватилась руками за голову. — Довольно. Хотите информацию? Дарю. Сегодня, в поместье «Северная Лилия», в пять часов вечера будет крупная встреча Теней. Там будут все, кто в той банде хоть что-то решает. — Спасибо вам, — сказал Бриньольф, Орвенн медленно кивнул головой. — Рады наконец? А теперь уйдите от меня, прошу вас. Орвенн и Бриньольф развернулись и ушли от прилавка. Нирания смотрела им вслед и, едва они скрылись из виду, с силой ударила кулаком по зачаровальному столу. — Хоть с моста вниз головой кидайся… — произнесла она и медленно побрела к прилавку. Тем временем Орвенн и Бриньольф шли по заснеженному городу прочь от рынка. Найдя пустынную улочку, кончавшуюся тупиком, они свернули туда. — Спасибо, что уговорил её. Я думал, всё будет сложнее, — сказал Бриньольф. — Если бы мне не удалось, я бы убедил её заклинанием. Тени хорошенько её запугали, — сказал Орвенн. — Слушай, а что ты знаешь про то поместье? — Про «Северную Лилию»? Совсем немного. Новёхонькое поместье, построенное то ли в нибенайском, то ли в альтмерском стиле. Владелец поместья совсем недавно умер, и теперь оно пустует, пока местные богатеи копят деньги на его покупку. — То есть, дорогое поместье, построенное в южном стиле, сейчас простаивает без хозяина? Да даже я бы сделал там гильдхолл! — сказал Орвенн. — Ну, не совсем оно простаивает. Там стоит стража, причём внушительная, дюжины две. Ульфрику выгодно поддерживать поместье в должном виде, чтобы ему было что продавать, ну и бандитов туда не пускать. — Но бандиты туда как-то прошли, ведь так? Значит, и мы сможем, — сказал Орвенн. — Вот тут ты верно подметил! — сказал Бриньольф и широко улыбнулся.***
Они провели в Виндхельме ещё пару часов, а потом пошли к поместью. Их путь не занял много времени: поместье можно было разглядеть с моста в город. Даже издалека оно оставляло сильное впечатление. Высокий каменный забор скрывал за собой синие крыши главного здания и флигелей. На сером камне были развешаны синие знамёна, видно, Братьев Бури. Неизвестно, оставил ли их владелец при жизни или их развесили новые хозяева, но почему-то они лишь украшали этот дом. Вскоре они смогли поглядеть на поместье поближе. Здесь у Орвенна возникло странное подозрение. У самого входа на территорию стояли два стражника, но о двух дюжинах и речи не шло. Сами стражники выглядели необычно: они были выше и уже, чем обычные норды, а рукава их кожаных кирас доходили им до кистей, а не до локтей, как обычно. Орвенну часто приходилось смотреть на стражников и уже давно запомнил их обмундирование. Теперь он был уверен, эти стражи — ряженые. — Ай да через забор, — предложил Бриньольф. — Нам необязательно идти знакомиться со стражниками. — Да. Эти господа с Саммерсета слишком безвкусно одеты, — сказал Орвенн. — Переодеть своих же бандитов под стражников? Умно, — отметил Бриньольф, и они вместе свернули с дорожки к поместью. Затем они подошли к месту, где забор был особенно низок. — Ты готов? — спросил Бриньольф. — Секунду. Ты вообще уверен, что за забором никого нет? — прошептал Орвенн и посмотрел на Бриньольфа. — Такие низкие стены делают в садах, где людей мало ходит. Это около парадного входа нужно всё ровно подгонять, — объяснил Бриньольф. Орвенн более-менее доверял опыту Бриньольфа, но на сей раз прочитал «Обнаружение жизни» втайне от него. Норд оказался прав: ближайший волшебный силуэт мерцал достаточно далеко от них. Альтмер облегчённо улыбнулся и перелез через стену первым. Он взабрался на забор и смог оглядеть внутренний двор поместья. Само здание было трёхэтажным, выложенным из такого же камня, что и забор, а вдоль стен шла мощёная дорожка. Везде читался талант зодчего с Саммерсета; нибенеец, как считал не столь зацикленный на расах Орвенн, такого бы не построил. Холодные цвета и мощная каменная кладка хорошо сочетались с чисто альтмерской элегантностью и легкостью. Впрочем, Орвенн не мог себе долго стоять на заборе и спрыгнул в заросли снегоягодника, росшего прямо около забора. За ним же спрыгнул и Бриньольф. — Нам налево. Справа парадный вход, — сказал Орвенн. Как-никак, но в альтмерских поместьях он разбирался, как и подобает дворянину. Альтмер оказался прав. Слева был выкопан небольшой пруд, который в этот зимний месяц был весь покрыт льдом. Видно, на скайримскую зиму рассчитывали строители: лёд пруда искрился и переливался, как зачарованный. Около пруда стоял навес, а под ним два стула и маленький столик. Как и ожидалось, совсем рядом был и второй вход в здание. Через него взломщики попали на большую, просторную кухню. Сомневаться в обитаемости поместья можно было теперь не сомневаться: на кухне только что готовили мясо и запекали картошку. — О, вот здесь можно кое-чем поживиться, — сказал Бриньольф. — С кухни такого любителя лука мы брать ничего не станем, а теперь идём, пока меня не стошнило. Даже в мясо под сыром запихал… — отрезал Орвенн. — Всё же все альтмеры — неженки, — сказал Бриньольф, но дальше спорить не стал. Они прошли сквозь кухню и вышли в атриум поместья. Тут им послышался чей-то громкий голос. Ему ответил второй, потом подключился третий и четвёртый, затем ответили и им новые голоса. Видно, Нирания не соврала и встреча Теней действительно проводилась здесь. Взломщики пробрались мимо пары комнат и пришли к столовой, откуда и доносились эти голоса. Внутри находилось то, отчего Орвенн уже давно отвык: настоящее альтмерское застолье. Лидеры Теней принарядились в самые официозные костюмы и платья и чинно ели и попивали вино из дорогих бокалов. Орвенн даже нашёл одно знакомое лицо. Линви. Главный подозреваемый по делу его жену. Подозреваемым он был лишь из-за того, что его так и не поймали; вина его была более-менее доказана. Он сидел не во главе стола, но по правую руку от сидевшей там дамы. Да, молодой дамы, казавшейся хрупкой и неопытной, но альтмерские традиции не дадут соврать, во главу стола сажали всегда самых важных. Не то что бы Орвенн никогда не видел женщин на передовой армий или хотя бы в Гильдии воров, но ему было приятнее верить, что за всеми этими зверскими преступлениями стоит кто-то, вроде Линви. — В Виндхельме становится душно, — сказала женщина во главе стола, — единственный известный преступник в городе, что на нас не работает — полоумный маньяк. Нам нужно идти дальше. — Мы можем попробовать обосноваться в Вайтране, госпожа. Этот город — сердце всей нордской экономики, — робко предложила другая женщина, сидевшая вдалеке. — Госпожа, — начал Линви, — мы двинемся на Рифтен. Там засела Гильдия воров. За этим до тошноты имперским названием скрывается банда пройдох и неофитов. Они не выдержат войны с нами. — Почему тебе так хочется пойти на Рифтен, Линви? — фамильярно спросила «госпожа». Видно, она хорошо знала этого маньяка и крепко с ним дружила, потому и оставила слова про Вайтран без какого-либо внимания. — Эти имбецилы не представляют из себя ничего действительно опасного, но нордская чернь упорно видит в них самвых страшных преступников Скайрима. Уничтожим их — и эта слава будет нашей. А вместе со славой… приходит и страх, — сказал Линви с наслаждением. Именно таким его Орвенн и представлял. Госпожа отвела свой взгляд от Линви, тихо выпила вина из своего бокала и вновь начала говорить. — Умно придумано, Линви. И как же нам следует начать эту войну? Первый шаг решит многое, если не всё. Это как с заказным убийством. — Госпожа, семья Чёрных Вересков, — начал сутулый и немолодой альтмер, — есть главные споносоры этой Гильдии. Эта семья состоит из… — Уголовника, маменькиного сыночка, полоумной алхимички и главной свиноматки. Уберём последнюю — и считай, что семьи Чёрных Вересков больше не существует, — перебил его Линви. Орвенн видел, как немолодой опешил от такой дерзости. Госпожа оставалась непреклонной и слушала Линви с интересом. — Хм… Хорошо. Я подумаю об этом, — сказала госпожа и хитро улыбнулась. — Я всегда готов ускорить одной старухе её неизбежный конец, — подытожил Линви и вернулся к еде. Всё это время Орвенн и Бриньольф сидели в дверном проёме. Они слушали, пытаясь не упустить не единой детали, только время от времени от таких деталей у них глаза на лоб лезли. Через пару часов гости начали расходиться один за одним. Орвенн и Бриньольф уже освоили себе надёжное место для укрытия, потом оставались незамеченными. На третий раз Бриньольф вышел из укрытия и прослушал так ещё минут пять, перед тем как понял, что Орвенна нигде нет. Тот словно испарился… словно просто взял и ушёл… Всё потому, что последним из зала уходил Линви…***
На полпути от поместья «Северная Лилия» до Виндхельма.
Орвенн видел Линви. Видел его непомерно дорогой костюм, видел его безвкусный меховой воротник и капюшон. Словом, видел, что деньги от самых ужасных убийств пошли каджиту под хвост. Это мало его волновало. Сейчас либо умрёт Линви, либо умрёт он сам. Закалывать эту тварь исподтишка Орвенну не хотелось. Он бы скорее сейчас себе шею свернул, чем убил бы Линви его же путём. Орвенн выпрямился, вышел из состояния невидимки, снял капюшон и смело окликнул Линви на альтмерском: — Эй, помнишь меня? Линви остановился на месте и как-то лениво развернулся. Смерив Орвенна фальшиво-непреклонным взглядом, он сказал: — Какая неугомонность, Орвенн! Дойти за мной до Скайрима? Я думал, что ты сгинул лет так пять назад. — Ты многое сделал, чтобы я тебя нашёл, друг. По крайней мере, стимул у меня был хороший... Убить тебя, — на этом моменте Орвенн достал Охладитель и его эбонитовый кинжал, — будет уже намного легче! — О да! Наконец-то я могу тебя укокошить! Я же тебя уж шестнадцать лет как добить не могу! — крикнул Линви и достал свой меч и кинжал. Орвенн смело улыбнулся и ринулся в бой. Их клинки скрестились. Орвенн знал, что только что пошёл на дуэль с негодяем, но поблажек себе решил не давать. Стекло, эбонит и лунный камень быстро лязгали друг об друга, быстрые мечи блестели в свете закатного солнца. Орвенн уверено шёл вперед и давил Линви; ни один, даже самый коварный взмах кинжала этого разбойника не уходил от его внимания. Наоборот, это Линви приходилось уворачиваться и отступать, пытаться судорожно блокировать быстрые удары своего опонента. Он не ожидал такого напора ни от кого: ни от редгардского воителя, ни от норда-Соратника и уж точно не ожидал от коррумпированного чинуши с Островов. Очередной взмах — и меч Линви улетел далеко ему за спину. Сердце ушло ему в пятки, он сделал последний, самый отчаянный уворот — и опешил. Орвенн не стал наносить никаких ударов, а лишь выбросил свой меч назад и продолжил сражаться одним кинжалом в левой руке — как и сам Линви. Но зря он подумал, что это как-то поможет ему вернуть себе свой меч. Ожидая удара кинжалом, Линви пропустил абсолютно бесцеремонный удар кулаком в поддых. Тот скрючился и наконец упал, когда ещё один удар пришёлся ему в лицо. Ещё один удар достался ему по затылку, на сей раз от обледенелой мостовой. Не в силах дальше сопротивлятся, Линви выронил свой кинжал закрылся правой безоружной рукой. — Ублюдок… — прошипел Линви. — Никому на свете не будет интересно, что ты скажешь, маньяк! — яростно Орвенн, припал к телу Линви и одним лёгким движением перерезал ему глотку. Его кровь прошла ручьём из раны. Никакая воспитанность не сдержала Орвенна от довольной улыбки. Он воткнул эбонитовый кинжал Линви в сердце и выпрямился. — Кинжал оставь себе. Я украл его, ведя мерзавца в могилу, убил им много мерзавцев сам, но в моей жизни ему, как и тебе, нет места, — сказал он. Затем он снял с шеи Линви красивый кулон с большим изумрудом. Слова «Жестокое Море» не оставили в нём подозрений. Орвенн надел талисман дочери Торстена на свой кинжал и, подобрав Охладитель, убрался прочь. Через несколько минут к трупу пришёл Бриньольф. Эбонитовый кинжал дал ему понять, кого ему нужно благодарить. — И куда он только опять отправился? — тихо спросил себя он, взял талисман и растворился в тени начинавшихся сумерек.