Звезда по имени Солнце

Телефон уже целую минуту надрывался в пустой гостиной. - Малыш, ответь, пожалуйста, это, наверно, папа, - громко сказала из кухни Даша. – Скажи, что у меня заняты руки: я разогреваю ужин… - Папочка, - весело прощебетала подбежавшая к телефону Вика, - у мамы сейчас руки заняты, она на кухне. А ты скоро приедешь? Но неожиданно девочка вместо папы услышала голос своего крестного дяди Андрея. - Привет, Виктория, - Авдеев всегда называл ее по-взрослому, и дочке его друга это очень нравилось. – Папа сейчас… немного занят. Дай, пожалуйста, телефон маме. - Андрей? – вполголоса осторожно спросила Морозова, подождав, пока дочка убежит в детскую. – Что случилось? С Максимом что-то? – тонкое чутье жены полицейского настойчиво твердило, что так оно и есть. Тревога нарастала с каждой секундой. - Даш, ты только не волнуйся… - произнося эту сакраментальную фразу, Андрей остро чувствовал всю абсурдность ситуации. Как можно заставить жену не волноваться за любимого мужа, который по долгу службы каждый день подвергает себя смертельному риску. – В общем, Макс ранен. Ранен тяжело… Я с ним сейчас в первой градской. - Господи ты боже мой, - слабеющим голосом выдохнула девушка. – Я же как чувствовала… Не хотела его отпускать, - слезы настойчиво прорывались в голос, закипали в глазах. - Приехать за тобой? – участливо спросил Авдеев. Он не случайно задал этот вопрос. Жена его друга совсем недавно получила права, но на дороге все еще осторожничала, ездить одна почти не решалась, предпочитая, чтобы за рулем сидел муж. Собственно, Максим сам настоял на том, чтобы Даша закончила автошколу. Служба полицейского во все времена и в любой стране была ненормированной и непредсказуемой, и он считал, что будет лучше, если при необходимости его жена сможет сама управлять машиной. - Нет, я сама, - возразила Дарья. – Ты лучше оставайся в больнице. На случай, если что-то понадобится. Я скоро приеду. Только вот где же я Вику оставлю? – внезапно спохватилась она. – Маша сегодня на работе… - Можешь привести ее к нам, - предложил голос на том конце провода. – Аня сейчас дома. - Андрюша, спасибо тебе, - уже сквозь слезы проговорила Даша. – Что бы я без вас делала. - Тебе точно помощь не нужна? – подозрительно спросил Андрей, услышав ее всхлипывания. - Да, я справлюсь, - заверила друга Морозова. Отключив телефон, она постаралась взять себя в руки, чтобы не испугать дочку. - Викуля, хочешь поехать к тете Ане? – уже совершенно спокойно спросила девушка, заглянув в детскую. Ее дочери нравилось бывать у своих крестных. Собственных детей у Авдеевых не было, и они, особенно Аня, с удовольствием баловали малышку. Не удивительно поэтому, что Вика с радостью отвлеклась от игрушек. - Да, очень хочу, - она подбежала к матери. – А папа? – вспомнила девочка. – Он же приедет, а нас нет. Тут она заметила, что мама почему-то расстроилась. - Понимаешь, Тори, папа сейчас пока не приедет, - Дарья изо всех сил старалась не допустить паники в голос. - Он занят? – нисколько не удивилась Вика. – Я знаю, мне дядя Андрей сказал. - Да, папа занят, - кивнула Даша, помогая ей натянуть мягкую кофточку с вышитым веселым зайчиком. – А мне нужно будет ему помочь. - Чтобы он быстрее приехал? – сделала вывод малышка. - Ты умница, - поцеловала дочь Дарья, старательно скрывая слезы. - Даша, может, ты все-таки никуда сегодня не поедешь? – осторожно спросила Анна, провожая подругу до выхода. – Оставайся у нас, правда. Андрей сказал, что Максим в реанимации, к нему все равно никого не пустят. Аня Ольшанская, а точнее, Анна Михайловна, когда-то преподавала немецкий язык в Академии МВД, где в свое время учились Андрей и Максим. Почти сразу же, получив группу первокурсников, она обратила внимание на серьезного кареглазого парня, сидевшего впереди возле окна и не сводившего с нее внимательного взгляда, который странным образом волновал и тревожил душу молодой преподавательницы. Скоро у Ольшанской вошло в привычку входя в аудиторию, искать глазами молодого курсанта Авдеева, а Андрей, всякий раз перехватывая этот взгляд, адресовал ей чуть заметную скрытую улыбку. Это было своеобразной игрой, которая нравилась обоим, заставляла сердца учащенно биться в ожидании мимолетной встречи. Макс, конечно, как мог одергивал друга, напоминая о том, что в академии правила очень строгие, и если этот безобидный флирт раскроется, то не только Анна потеряет место, но и самого Андрея запросто отчислят с волчьим билетом и такими характеристиками, что его не возьмут даже улицы патрулировать. В ответ Авдеев только отшучивался, что им с Аней давно пора бы сделать следующий шаг, чтобы в случае чего хоть обидно не было за незаслуженное взыскание. И вот, спустя какое-то время, примерно в середине второго семестра этот самый шаг был все же сделан. Молодые люди совершенно потеряли голову и сохраняли секретность только во время занятий. Морозов пытался повлиять на нерадивого друга, даже набрался смелости поговорить с самой Ольшанской, но безрезультатно. Буря грянула совершенно неожиданно. Однажды целующаяся парочка попалась на глаза самому ректору. Генерал-майор Александр Родионович Долгов был ревностным сторонником строжайшей дисциплины и безупречного морального облика всех обитателей Академии – и преподавателей, и курсантов. А тут сразу двое, да еще и представители обеих сторон… Вспыхнул грандиозный скандал. Как и опасался Макс, Анну сразу уволили, Андрея же от отчисления спасли прекрасные характеристики всех преподавателей, а также вмешательство его однокурсника Родиона Долгова, который приходился строгому генерал-майору единственным сыном. Постепенно ситуация вполне благополучно разрешилась, Анна Михайловна устроилась на работу в элитную школу учителем немецкого языка. Но самое главное, теперь влюбленные смогли перейти на легальное положение и сняли уютную однушку у Никитских ворот. А спустя два года, сразу после окончания Академии, состоялась скромная, но веселая свадьба, свидетелями на которой, естественно, были Максим и Даша, к тому времени успевшие уже стать родителями. - Нет, Аня, спасибо, но мне надо ехать, - стояла на своем Морозова, теребя в руках брелок с ключами от машины. – Я нужна своему мужу. Он должен чувствовать, что я рядом. Ты извини, что я Вику на тебя свалила, - она виновато подняла глаза на подругу. - Перестань, - мягко успокоила ее Анна, - мне это только в удовольствие. Поезжай и ни о чем не волнуйся. - Спасибо, - печально кивнула Даша, выходя за порог. – Я постараюсь недолго. Но если бы, закрывая за девушкой дверь, Аня знала, что видит ее в последний раз, она бы попыталась удержать ее дома всеми правдами и неправдами. Но увы, сослагательного наклонения история по-прежнему не знает. - Как ты себя чувствуешь, моя девочка? – Дмитрий Алексеевич заботливо склонился над кроватью дочери. Час назад были получены результаты обследования, показавшие, что, хотя состояние Лизы и внушает серьезные опасения, но угрозы жизни по большей части удалось избежать. Сейчас девушка находилась в палате интенсивной терапии, куда уже разрешался допуск посетителей. У Виноградова болезненно сжалось сердце, когда он увидел под тонким одеялом хрупкую фигурку с прикрепленными к груди тонкими проводками. Правое плечо обхватывала плотная манжета тонометра, а на внутреннем сгибе локтя широким пластырем были зафиксированы уходящие в вены иглы от капельниц. - Папочка, помоги мне, пожалуйста, - на него умоляюще смотрели полные страха родные синие глаза. – Мне так страшно… Я не хочу уходить от тебя. Верный обещанию, которое он дал своему другу, Дмитрий постарался как можно лучше изобразить на лице оптимизм. - Куда это ты собралась, а? – жизнерадостно поинтересовался он. – Хочешь оставить своего старика? Даже думать об этом забудь. Я тебя никуда не отпущу. - Но, папа, я сама слышала, - лихорадочно заговорила Лиза, - медсестры в коридоре говорили, что я, возможно… скоро умру, - прерывистый голос дрожал все сильнее. - Что за ерунда, Елизавета? – строго нахмурился Виноградов, тут же мысленно давая себе клятву устроить нерадивым идиоткам веселую жизнь. – Я, конечно, понимаю, ты испугалась. И, должно быть, все неправильно поняла, - он старался говорить уверенно и спокойно. - Нет, папа, я ничего не перепутала, - чуть не плакала его дочь. – Они меня жалели, и одна из них сказала, что если не сделать пересадку сердца, то все плохо закончится. - И ты, конечно же, сразу сделала неправильные выводы и ударилась в панику? – с ласковым упреком спросил Дмитрий Алексеевич. – Помнится ты как-то в детстве просила не называть тебя дурочкой. Но сейчас ты именно дурочка, - он нежно погладил золотистые локоны, рассыпавшиеся по подушке. – Моя маленькая глупая дурочка. - Папа, я не хочу умирать, - Лиза ухватилась за руку отца последней надеждой. Сейчас это была не звезда сцены, не всеобщая любимица с ярким псевдонимом Солнце, а просто перепуганная маленькая девочка. - Успокойся, малыш, - Виноградов ободряюще пожал тонкие пальцы, сжимающие его ладонь. – Вот увидишь, все будет отлично. Неужели ты думаешь, я допущу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое? Вспомни, я тебя когда-нибудь подводил? – улыбнулся он. - Нет, - всхлипнула девушка, понемногу расслабляясь, - никогда. - Правильно, - кивнул олигарх. – И сейчас этого не случится. Тебе уже ищут донорское сердце, чтобы операция состоялась как можно скорее. А дядя Юра обещает, что после нее ты будешь абсолютно здорова. - Правда? – на бледном лице появилось слабое подобие улыбки. - Можешь спросить у него сама, - подтвердил Дмитрий. – Но для начала тебе нужно перестать переживать по всяким пустякам, побольше отдыхать и точно выполнять все его назначения. - Спасибо, папочка, - Лиза вытерла слезы и улыбнулась уже смелее. – Я так тебя люблю. - Я тоже, моя радость, - поцеловал дочку Дмитрий Алексеевич. – Ты самое дорогое, что у меня есть. - Андрей, что с Максимом? – встревоженно спрашивал в телефонной трубке голос Марии. – Почему отвечаешь ты, а не он? Что случилось? – чуткое материнское сердце сразу почувствовало неладное. - Здравствуйте, Мария Владимировна, - как можно спокойнее отозвался Авдеев, - рад вас слышать. - Не заговаривай мне зубы, - моментально прервала его любезности Маша. – Где Максим? Что с моим сыном? Только не говори, что его телефон случайно оказался у тебя. - Да нет, Мария Владимировна, не случайно, - вздохнул Андрей, поняв, что теперь уже не отвертеться. – В общем… Максим ранен… Он в больнице. - Я еду, - отрезала Вершинина, спросив адрес клиники. И, прежде, чем Андрей успел что-либо возразить, она отсоединилась. Молодой полицейский слишком хорошо знал мать своего друга. Такие сумасшедшие матери встречаются по одной на миллион. Мария не чаяла души в единственном сыне, всегда интуитивно чувствовала все, что с ним происходит, и готова была при малейшей неприятности примчаться на помощь. Что уж говорить о подобном случае, когда Максим был в смертельной опасности. Авдеев нисколько не сомневался, что самое большее через полчаса Маша будет здесь. - Молодой человек, - окликнул его из дальнего конца коридора девичий голос. К нему приближалась темноволосая девушка в белом халате. – Это вы сопровождали Максима Морозова? - Я, - кивнул парень. – Скажите, как он? - Состояние тяжелое, - ответила медсестра. – Проникающее ранение легкого, открытый пневмоторакс, если вы понимаете, что это такое. - Имею представление, - подтвердил Андрей. – Можно мне увидеть Макса? - Он без сознания, - покачала головой девушка, - к тому же показатели нестабильны. Доктор опасается осложнения. Если начнется воспаление, не избежать операции, - объяснила она в ответ на непонимающий взгляд молодого человека. – Придется удалить легкое, чтобы процесс не перекинулся на бронхи. Конечно, мы сделаем все возможное, чтобы этого избежать, - поспешно добавила она, заметив, как ее собеседник изменился в лице, - но на всякий случай нужно предупредить его родственников. Это было легче сказать, чем сделать. Авдеев даже не представлял, какие можно подобрать слова, как сообщить Даше и Марии шокирующую новость. Погруженный в невеселые раздумья он спустился в просторный вестибюль больницы, чтобы встретить жену и мать своего друга, и почти сразу же столкнулся там с Машей. - Только ничего не скрывай, - требовательно подступила к нему Вершинина. Надо отдать ей должное, новость она выслушала относительно спокойно, только в ее красивых карих глазах на мгновение мелькнула беспомощность, которая, впрочем, быстро исчезла. Мария уже давно научилась стойко выносить удары судьбы, которых на ее долю выпало немало. Когда-то давно она осталась одна с маленьким ребенком на руках после предательства первого мужа, потом похоронила второго, погибшего в перестрелке, и вот сейчас опасность угрожала ее сыну. - Даше ты уже сообщил? – спросила она. - Да, - ответил Андрей. – Она должна была уже приехать. Но что-то ее до сих пор нет. - Ничего, думаю, скоро она появится, - уверенно произнесла Вершинина. Но ошиблась она только в одном. Даша действительно скоро появилась, но не совсем так, как они ожидали. С улицы раздался оглушительный вой сирены, и к зданию первой градской больницы подлетела белая машина «Скорой». А буквально через несколько секунд мимо замерших от неожиданности Маши и Андрея санитары бегом провезли каталку. Там лежала молодая светловолосая женщина в очень знакомом малиновом кардигане. Но самое страшное, что и лицо, и залитые кровью белокурые волосы тоже были до боли знакомы. - Господи, нет, – Мария зажала рот рукой, чтобы не закричать. – Даша!