Западня-злодейка, поцелует крепко

Взяв Романо на руки, Германия занёс этого брошенного котёнка в дом. Предварительно постелив на диван покрывало, уложил на него итальянца, дабы не испортить грязью обивку. Тяжело вздохнув, Людвиг опустился на кресло, стоящее рядом с диваном, пытаясь решить сложную дилемму. Избавиться от этого надоедливого парня оказалось той ещё задачкой. Прокрутив в голове свыше десяти вариантов и отобрав из них самые эффективные, Байльшмидт всё же решился позвонить. Взяв в руки телефон и набрав номер Венециано, немец поднялся с кресла и подошёл к окну в ожидании ответа. — Привет, Германия, — взволнованным голосом пролепетал итальянец. — Извини, у тебя что-то срочное? Если снова решил напомнить мне о собрании, то не беспокойся, я всё прекрасно помню! Семнадцатого числа, в десять часов утра. — Нет, я не об этом. Но рад, что ты помнишь о нём, — быстро отчеканил Людвиг серьёзным гонором. В то время как он сам напрочь забыл об грядущем саммите, всему виной свалившийся, как снег на голову, Романо. — Ты какой-то нервный, что-то случилось? — Уровень воды поднялся, и мой дом снова затопило. Я временно переехал к Гилберту в Калининградскую область. Вот, собственно… — растерянного проговорил рыжеволосый. — Так, о чём ты хотел поговорить? — Да, не о чём. Просто позвонил узнать: как у тебя дела? — слукавил блондин. Учитывая тот факт, что у Италии и без того проблем хватает, Людвиг решил лишний раз не беспокоить его насчёт своего бестолкового старшего братца. Во всяком случае, пока. Ещё немного поболтав со старым другом, Германия повесил трубку и прислонил пальцы к переносице, слегка помассировав её, вновь пытаясь решить поставленный вопрос относительно Романо. Злость тихой поступью подкатывалась к горлу, у немца уже начинали чесаться руки, чтобы выгнать взашей этого нахального мальчишку. Но лишний раз портить международные отношения как-то совершенно не хотелось. Если и выставлять этого выскочку за порог своего дома, то делать это нужно как можно мягче. Поэтому, молча проглотив обиду, Людвиг вновь взял в руки мобильный телефон и в этот раз набрал номер Испании. Мысленно молясь, чтобы тот не отказал ему в помощи и не оказался, как Венециано в столь затрудненным положении. Карьедо почти сразу взял трубку, произнесся своё сонливое испанское «Алло». — Доброе утро, Антонио. Не разбудил? — как можно дружелюбней произнес Германия. На заднем фоне испанца послышался странный раздражающий толи писк, толи звон. — Разбудил, — безэмоционально пробормотал Карьедо. — За три минуты до будильника, — игриво усмехнулся Тони.  — Прости. Тут, просто, такое дело… Даже не знаю, с чего начать, — Людвиг немного замялся, пытаясь найти правильную обертку для подношенния данной информации. — Если ты насчёт саммита, то я… — Нет! — резко, в грубой манере оборвал его Байльшмидт. — Это касательно Романо. Я не особо в курсе, что у них там с братом происходит, но этот крысёныш уже вторые сутки ночует у меня под дверью. Так что, ты не мог бы… — Что?! — вскрикнул испанец, оборвав его на полуслове. — Святая Мария! Я прилечу в Берлин первым рейсом. На этом слове связь оборвалась. Облегченно вздохнув, Германия, преисполненный радостью, отправился на кухню готовить угощение для гостей. Вдруг Испания приедет не один, а, скажем, с Бельгией. Но, как не странно, у Германии мало того, что в доме не убрано, так ещё и в холодильнике пусто. Быстро одевшись, немец умчался в магазин. Варгас вряд ли очнётся до его прихода, а Карьедо прибудет в аэропорт, как минимум через два часа. Вернувшись домой и рассортировав продукты в холодильнике, Людвиг пошёл проверить своего итальянского гостя. Которого вновь не оказалось на месте. Поднявшись наверх и войдя в свою комнату, блондин увидел, как Романо сидит на его кровати в своём грязном коричневом костюме и рассматривает старый фотоальбом. — Эй! Тебе кто разрешил его взять?! — гаркнул немец, не спеша подходя к Варгасу. — Я только вчера после тебя все простыни поменял, а ты вновь уселся и всё заляпал. Ты что, в свинарнике вырос?! Согнав невежу с кровати, Германия немного успокоился. Романо молча стоял возле окна, продолжая перелистывать одну страницу за другой. Лицо парня отражало печаль, и Людвиг это заметил. — Почему ты никогда не улыбаешься? — не отрывая расстроенного взгляда от снимков, прошептал итальянец. Задумавшись над столь неожиданным вопросом, немец выдохнул, одарив гостя ответом: — Просто, я привык быть серьёзным. И, в отличии от некоторых, не вижу смысла без причины дарить улыбки окружающим. — Вот как, — прошептал итальянец, подняв свой немного повеселевший взгляд на немца. — Тогда почему рядом с моим братом ты всегда улыбаешься? Германия, пребывая в минутном замешательстве, медлил с ответов, пока оливковые глаза не перекрыли ему весь обзор. Отложив альбом в сторону, Италия подошел к нему, встав на носочки и заставив смотреть только на себя. — Ну чем он лучше меня? — безэмоционально спросил Романо. — Тебя привлекает его плаксивость и беспомощность? Своим поведением Варгас в минуту заставил немца смутится, отчего на его щеках появился едва уловимый бледно-розовый румянец. Сердце обоих парней билось в унисон, разгоняя горячую кровь по венам. — Не понимаю, к чему ты клонишь? — отшатнувшись, Байльшмидт отвел растерянный взгляд в сторону. — Венециано мне друг. — Я бы даже сказал, младший братишка, — с усмешкой проговорил Романо, вновь приблизившись к нему. Вальяжно развалившись на белоснежных простынях, Варгас без капли стыда и совести заявил: — У тебя такая мягкая кровать! Ты ведь не против, если я займу её до понедельника? Столь хамское отношения к окружающим сильнее всего раздражало и бесило Байльшмидта. Однако, в случае с Романо это было в порядке вещей, хотя и выходило за рамки приличия. Но таким итальянец нравился Людвигу гораздо больше, чем сентиментальным и немощным, как Венециано. Не теряя возможности, Германия присел рядом на кровать, с довольной улыбкой смотря на гостя. — Конечно не против! Ночи в последнее время такие холодные, что я подумывал купить обогреватель. Но живое тепло в сотню раз лучше, чем пожароопасный прибор, — проговорил немец. — Да что вы говорите? — Романо с удивленным видом сел на кровать. — На дворе только август, а вас старые кости уже совсем не греют? — Ещё раз назовёшь меня старым, будешь спать в гостиной на диване, — обиженно буркнул Германия. — Не расслабляйся, за тобой скоро Испания заедет. — Сомневаюсь, — прильнув к сильной спине немца, Варгас похотливо прошептал ему в ухо. — Ты давно прогноз погоды смотрел? В Мадриде сейчас бушует настоящий ураган. Он точно не приедет, во всяком случае сегодня. Итальянец ловко переместился с кровати на колени Людвига, не прекращая ни на минуту всё больше и больше раздражать блондина своими выходками. — Чего ты добиваешься? — серьёзно спросил он, глядя в хитрые оливковые глаза итальянца. — Чтобы ты оставил моего глупого братца в покое, — легко ответил Романо, на лице которого уже давно красовалась злорадно-пошлая ухмылка. — Мы с ним и так почти не общаемся последние десять лет. — Вот и замечательно, — вновь прошептал итальянец, уткнувшись носом в его мощную шею. — Всё равно, этот идиот видит в тебе лишь парня, способного в одно мгновения решить все его нескончаемые проблемы. — Романо, ты что, меня пикапишь? — Людвиг произнес эту фразу настолько удивленным тоном, словно и вовсе не слышал, как Италия пару секунд назад фактически прямым текстом признался ему в любви. Резко поднявшись с колен, итальянец зашагал к выходу. — М-да, поторопился я, — фыркнул шатен, покидая комнату. — Не того человека идиотом обозвал. Южного Италию всегда странным образом тянуло к немцу, который его вечно отталкивал от себя, увлеченно засматриваясь на Венециано. Но Романо всё же сумел своего добиться, пускай не на всегда и даже не сегодня, но Варгас сумеет обратить все колкости Людвига против него самого.