История не окончена. Часть II

Превозмогая страх, она повернула голову. Ступор. Две секунды, три, четыре… Десять секунд. Осознание ситуации. Облегчённый смех до боли в животе и слёз. Девушка сбросила сумку и сползла по ближайшему дереву, не переставая смеяться. Как?! Как можно было? Ленивец, всё ещё висящий на дереве, непонимающе уставился на неё. Очевидно, что зверёк просто зацепился длинным когтем на петлю на сумке и не захотел слезать с дерева, вот и вцепился в него изо всех сил. А Амели уже успела с жизнью попрощаться… Думала — разбойники, не дай бог, те самые контрабандисты. А оно вот как, оказывается. Она потрепала по голове испугавшегося не меньше неё ленивца, подняла сумку с провизией и продолжила восхождение на плато. Последующие полчаса с её лица не сползала улыбка. «Нет, ну это же надо!..». Джунгли понемногу редели, и Амели всё реже применяла пряжку. По её расчётам, идти оставалось минут десять, максимум — пятнадцать, не больше. Вдруг она услышала какой-то шум. С каждой секундой он приближался, и вскоре стало понятно, что этот шум — не что иное, как топот. Спустя минуту она увидела его причину. Десятки, может даже сотни обезьян стремглав бежали с плато, будто бы там был пожар. Живой и кричащий поток скатывался вниз, обтекая препятствия и от страха не видя ничего на своём пути, кроме спасительного убежища — джунглей. Попадая туда, обезьяны словно растворялись среди деревьев и лиан, исчезали в своей стихии. «Чего это они так испугались?» Амели поднималась всё выше, но не видела никаких признаков стихийных бедствий или какой-то ещё опасности. Всё было спокойно, но… Ей казалось, что за этим спокойствием природы кроется подвох — и что в любую секунду на неё может обрушиться опасность. Но минуты шли — Амели уже поднялась на плато — и ничего не происходило. В конце концов, девушка списала всё на пережитый ранее стресс и засунула предчувствие в самый дальний угол головы. Плато овальной формы всё было залито солнечным светом, но солнце ещё не вступило в свои права полностью, так что здесь до сих пор царила утренняя прохлада. Свою роль сыграла невысокая гора, находящаяся прямо напротив. В низинках между небольшими холмами даже не высохла роса. Амели шла, наслаждаясь успокаивающей тишиной — в джунглях всё время кипела жизнь, и даже ночью был слышен то шорох крыльев, то скрип веток, то ещё что-нибудь. Так что только сейчас девушка могла наконец-то отдохнуть от этого. Всё, что нарушало тишину плато, были звуки её шагов и чуть слышный шорох травы под её ногами. Даже птицы, казалось, смолкли. Амели втянула носом воздух и, прикрыв глаза, вздохнула. Блаженство Но ничто не длится вечно — следующий шаг разрушил идиллию. Амели, всё ещё с закрытыми глазами, шагнула и случайно подвернула ногу, наступив на камень. Яркая вспышка боли пронзила лодыжку. Девушка взвыла скорее от досады, чем от боли. — Вот же чёрт! Разозлённая на саму себя, она топнула болящей ногой и тут же, шипя, осела на землю. Просидев некоторое время в таком положении, не в силах сдвинуться с места, она наконец поднялась. Нога болела уже не так сильно, а через пару минут ходьбы боль вообще прошла — как и не бывало. Амели вздохнула, теперь уже грустно. Вот бы и душевная боль проходила так же быстро, как физическая. Было бы гораздо проще. Пессимистические мысли снова захлестнули её с головой. «Что мне теперь делать? Вернуться к Артемиусу — но примет ли он меня, после того, как я сбежала? Нужна ли ему такая дочь, как я?.. Капитан Немо, мой родной отец, погиб, так и не узнав, что все эти годы я была жива… Почему мир так несправедлив? Ведь всё могло сложиться по-другому. Но уже слишком поздно…» Из размышлений её вырвал громкий шум воды. Сначала она не обращала на него внимания, но с каждым шагом делать это становилось всё труднее — шум становился всё громче, и если Амели сейчас попыталась бы что-то сказать, то не услышала бы собственного голоса. Как говорят многие люди: «Лучшее лекарство от грусти — это увлечение каким-либо делом». Амели была рада отвлечься от депрессивных мыслей, и двинулась на звук. Сознанием завладела единственная мысль: «Что бы это могло быть?» И интерес возрастал с каждой секундой, потому что она отчётливо помнила, что ничего даже отдалённо напоминающего водопад на Амазонке нет и никогда не было*. Тем больше было её удивление, когда обойдя очередной холм, она увидела реку, спускающуюся с горы и делающую большую петлю. Девушка пошла по берегу реки, но какое-то чувство в груди заставило её перейти на бег. Дыхание участилось, и наверное стоило остановиться и передохнуть, но интерес гнал вперёд. «Вперёд, вперёд, вперёд» Звук достиг апогея, и Амели заметила перед собой обрыв. Каким-то чудом она успела остановиться перед самым краем, лишь немного перегнувшись вперёд. Земля из-под ног посыпалась мелкими комьями, будто предупреждая. Девушка отскочила назад, и вовремя: то место, где она только что стояла, осыпалось вниз. Амели осмотрела края обрыва и не нашла места, откуда можно было бы посмотреть вниз без риска упасть. Тогда она заметила большой плоский камень посреди реки, с которого открывался вполне неплохой обзор. Решение пришло мгновенно. Она разбежалась и прыгнула на него. А о том, что могло бы произойти, не допрыгни она какие-то пару сантиметров, девушка предпочла не думать. К счастью, всё обошлось. Осторожно нагнувшись, девушка посмотрела вниз. Перехватило дыхание. Бурный речной поток летел с высокого обрыва и с грохотом падал в реку, образовывая некое подобие озера между течением реки и потоком с водопада. На месте, где струи воды падали в «озеро», ярко сияла радуга. Амели охватило странное чувство, вдохновляющее и позволяющее дышать свободно, забыв обо всём, будто нашёптывающее на ухо: «всё наладится, только не сдавайся». Девушка раскинула руки и закрыла глаза, дышала и не могла надышаться этим чувством, несомненно знакомым, но за эти дни забытым напрочь. Она будто перенеслась в то время, когда рядом был Жюль и тогда ещё папа, месье Люкас, и главной проблемой было ворчание де Ленюи по поводу финансов, и когда она готовилась к предстоящей свадьбе… Ведомая каким-то непонятным желанием, она прошептала в пустоту: — Пожалуйста, пусть всё снова будет, как раньше… И ветер подхватил её слова, умчавшись вдаль. После этого стало как-то спокойнее, легче и воспоминания уже не приносили такой сильной боли, как раньше — отзывались лишь лёгкой грустью. Что произошло? Она не знала. Но с того момента у неё появилось стойкое чувство, что всё наладится. Будто кто-то неустанно напоминал ей об этом каждую секунду. Амели открыла глаза и подумала, что хорошо бы осмотреть водопад снизу. Может, за ним даже есть пещера, и ей бы хотелось увидеть её. Девушка с лёгкостью перепрыгнула на берег. Да. Определённо стоило спуститься. Амели решила передохнуть, а уже потом через джунгли добраться до «озера» и до водопада. Она уселась прямо на землю и достала из сумки свой завтрак. Наскоро перекусив, она закинула сумку на плечо и двинулась в путь. Завидев издалека джунгли, она вдруг вспомнила, как обезьяны совсем недавно, будто обезумевшие, бежали в джунгли. В их глазах читался не страх — дикий ужас за свою жизнь. Но чего они так испугались, чего? Она искала и не находила ответа. Эта загадка не отпускала её, и девушка, мысленно восстановив в голове картину обезьяньего «побега», поняла, что находится совсем недалеко от того места, где, по её представлениям находился эпицентр бедствия. Или какая-то ещё опасность. Здравый смысл подсказывал, что нужно бежать от этого места, не оглядываясь. Азарт и любопытство в один голос твердили, что нужно туда наведаться и всё выяснить. Амели послушалась второго совета. И жестоко пожалела об этом, встретившись лицом к лицу с опасностью. Сбежать не было ни малейшего шанса