***
Жюль машинально потёр место удара. В голове звенело, а перед глазами то и дело вспыхивали «звёздочки», но, в целом, он был в порядке. Писатель осмотрелся: как и он сам, на полу лежало несколько матросов, у штурвала, как ни странно, никого не было, а у иллюминатора стоял месье Люкас и всматривался куда-то в бинокль. — Жюль, всё в порядке? — директор оторвался от своего занятия и подошёл к Верну. — Ничего, месье Артемиус, — ответил Жюль, вставая. — Мы уже миновали ураган? — Я бы… так не сказал, посмотри! — Люкас протянул писателю бинокль, и тот посмотрел вдаль. Снаружи стояла глубокая ночь. Под Фениксом виднелось море, но почему-то неспокойное, над кораблём были звезды. Юный Верн взглянул на горизонт и обомлел — горизонта не было. — Как это возможно?! — вскрикнул он. — Возможно, когда ты в самом центре урагана! — на мостик вошёл капитан. — Но как? — Крупные атмосферные вихри устроены таким образом, что максимальная мощность возникает на поверхности… это было теорией, — сказал Артемиус. Немо кивнул. — В эпицентре, в точке зарождения образовалась безветренная зона диаметром в несколько миль, но ураган движется, и нам придётся двигаться по его маршруту… мы в ловушке. — Но ведь мы проникли внутрь? — Жюль окинул рукой пространство вокруг. — Неужели нельзя просто пройти сквозь поток снова? — Нет. Снаружи поток ориентирован внутрь, и даже при таких условиях мы получили тридцатипроцентное повреждение обшивки, если попробуем выйти, то Феникс просто разорвётся на куски, — Немо замолчал и хотел уйти. — Это конец. — А если перелететь его по верху? — предложил Жюль, наблюдая за бушевавшим в ночи ненастьем. Нависла пауза. Первым заговорил капитан. — Нужно попробовать, — был его ответ. — Приготовиться к подъёму! — Капитан! Воздухонагнетатели повреждены, у нас нет запаса кислорода, — сообщил один из офицеров, сидевший за панелью управления. — Приготовиться к подъёму! — повторил Немо. Он не мог допустить слишком долгого бездействия. Да, план был намного опаснее, чем предыдущий, ведь если воздух на борту закончится слишком рано, когда перелёт над стихией не будет совершён, они всё погибнут. Он знал всё это. — Жюль, к штурвалу, ты будешь нами управлять, — скомандовал капитан. — Все остальные и ты, Артемиус, за мной! С этими словами они покинули мостик и поднялись вовнутрь газового баллона, обшитого металлической оболочкой. Там команде Феникса предстояло вручную нагнетать давление до предела, чтобы судно смогло подняться выше. В это время Жюль, сверившись с компасом, взял курс на юго-запад, сменив его с северо-западного. Хоть маршрут и изменился, цель была известна. — Мы начинаем повышать давление! — послышался голос Немо в динамике. — Понял, — коротко ответил Верн и поднял рычаг, тем самым приподняв корабль на несколько метров вверх. «Амели, мы рядом!» — мысленно обратился писатель к девушке, разлука с которой давалась ему очень тяжело.***
Спустя час Феникс был над самой кромкой бури и был готов выйти в открытое от воздушных масс пространство. В какой-то момент команду, находящуюся в шаре, тряхнуло вместе со всем кораблём — это ураган в последний раз попытался остановить наших героев. В прочем, попытка была неудачной. Не смотря на это, было решено подняться ещё на несколько сот метров, и это чуть не стало смертельной ошибкой. Аэростат был на высоте, где воздух становится разряжен настолько, что молнии, зародившиеся на подобных (на практике, меньших) высотах проходят расстояния в сотни миль. На приборной панели загорелась зелёная лампа. Сначала рулевой не придал этому значения, но потом понял, в чём дело — дышать становилось всё сложнее. Прошло около получаса, дыхание учащалось само по себе, а тёмная масса, извергающая молнии внизу, никак не хотела заканчиваться. Из динамиков связи всё реже поступали сообщения от Немо. Жюлю пришлось выйти на контакт первым. — Капитан, вы меня слышите? — ответа не поступало. — Месье Артемиус? Верна пронзил страх. Они не отвечают, внутри компрессорного отсека воздух закончился раньше. А что, если они все?.. — Жюль!.. — наконец, раздался несвойственно слабый голос Немо. — Полный… Он оборвался, но парню хватило и одного слова, чтобы понять: полный ход. Понять было намного проще, чем найти этот самый «полный ход», находясь впервые на этом судне, Жюль совершенно не знал, что и как работает и пользовался лишь тем, о чем проинструктировал его капитан. Сдерживаясь чтобы не потерять сознание, он беспомощно бродил по рубке в поисках нужного рычага. К счастью, в последний момент он был найден и до упора спущен вниз. Феникс резко дёрнуло, и корабль начал двигаться с полной скоростью.***
Он не помнил, как смог остаться в сознании. Не знал, живы ли были остальные члены экипажа. Не помнил того, как громада бури осталась позади, как началось снижение, и как он сумел разгерметизировать воздухозаборники и спастись от страшной участи — умереть от удушья. Но когда он пришёл в себя, предрассветное небо было чисто, а где-то на горизонте виднелась тёмная кромка материка. Ураган был позади.