О персонажах и фанфиках

       В фанфиках и в меньшей степени в ориджах немного утомляют постоянные холодные аристократы, контролирующие свои эмоции и знающие назубок правила этикета и придерживающиеся их даже в ванной. Аристократы любят балы, искусство, учат разные языки... Содержат огромные библиотеки книг по магии, в совершенстве постигают темные искусства, но самое главное — этикет, пафос и прочие традиции.        На самом деле, аристократы бывают разные. Смотря что взять за модель и как глубоко эту модель изучить. Например, ознакомившись внимательнее с домом Романовых я был очень удивлен фотографии, где Мария Федоровна (жена Александра III) вместе с сыном... чистит картошку. Императрица огромной страны! Просто она отдыхает и решила приготовить мужу. Это при любви к искусству, приемам, танцам до четырех утра на балах (которые порой не нравились мужу) и т.п.        Как-то на глазах изумленной фрейлины немолодой уже Александр II, взяв на руки внука (Николая II) катался с ним с горки. А горка, между прочем, установлена внутри дворца. Император Николай I, суровый владыка огромной империи регулярно по вечерам кормил внучку с ложечки…        Вот такие маленькие детали сразу очеловечивают императоров и становится ясно, что они не просто роботы, живущие по определенным правилам, а живые люди. Про них гораздо интереснее читать, и такие детали показывают истинное отношение людей к другим.        Но про привычки и причуды Романовых я быть может когда-нибудь напишу отдельно. Семья интересная, и в ней было все. Даже свои «выжженные с гобелена» персоны. Несколько человек тайно заключили неравный брак и не могли вернуться в страну (никого не напоминает?), Николай Константинович был сослан по обвинению в воровстве (по-видимому его подставили с неясными целями), и в ссылке чудил — то двоежонцем станет, то откроет «базар великого князя», то еще что.        В принципе, если внимательно ознакомиться с любой семьей, например монарших особ, то можно найти немало неординарных историй и личностей, людей достойных и великих или напротив, деградировавших ничтожеств, историй любви и трагедий — и все это положить в основу создаваемого образа. Правда, описать очередного биоробота с прошитым «этикетом» проще… но отнюдь не интереснее.        Реальные аристократы были очень и очень разными.        Для примера предлагаю всем ознакомится с одной уникальной личностью. Фридрих-Вильгельм I, жил в конце XVII-начале XVIII века в Пруссии (часть Германии). На первый взгляд — аристократ, король не самой маленькой страны.. Но характер у него странный и уж кто кто, а он не попадает под классического "аристократа". Это очень необычный человек и по мне так прекрасно бы лег в основу героя чьего-нибудь фанфика или ориджа.        Источник — книга В.Фенора "Фридрих-Вильгельм I". Довольно любопытная книга. Интерес представляет не только само повествование, но и взгляды историка на персонажа.        Немного о герое. Родился в 1688, правил в 1713-1740. Известен под прозвищем король-солдат. Широкой общественности известен мало, ибо находится в тени своего сына, Фридриха II Великого.        С одной стороны король производит довольно отталкивающее впечатление. Он довольно необуздан в нравах. Сторонник жесткой муштры, солдафон, противник многих наук, не воспринимал музыку и почти все прочие искусства, порой экономный до безобразия.        Берлинская академия наук, основанная силами его матери Софьи Шарлотты и «безмозглого дурака» Лейбница, пришла при Фридрихе Вильгельме в полный упадок. Он решительно не понимал, зачем тратить 1000 талеров в год на королевскую библиотеку. 60 талеров жалованья библиотекарям, стирающим с книг пыль, — это понятно: чисто должно быть и в библиотеке. Но остаток в 940 талеров был вычеркнут из бюджета. К чему вся эта «ерунда», собранная в толстых томах? Он, король, регулярно читал Библию, «Христианские утренние молебны» Кройцбергера, а кроме того — памятные записки, статистические отчеты и уставы армии. Разве этого не достаточно? В 1734 г. на закупку книг было отпущено четыре талера, в 1735 г. — все пять.        Очень любил Фридрих Вильгельм I воспитывать подданных с помощью палки:        Однажды, гуляя после обеда по Берлину, Фридрих Вильгельм заметил несчастного еврея, пытавшегося спрятаться в переулке. Он высочайше поймал его и спросил: какого черта тот убегает от короля? Дрожащий от страха еврей ответил: «Я боюсь, ваше величество». Фридрих Вильгельм принялся бить его палкой и кричать: «Боишься? Боишься? Вы любить должны своего короля!»        Нередко он также ходил по улицам Берлина или Потсдама пешком, в сопровождении дежурного адъютанта. Улицы мгновенно пустели; каждый, издалека увидев короля, бежал домой или забивался в ближайший угол. Заметив беглеца, монарх приказывал адъютанту привести его. И несчастный представал перед королем, устраивавшим ему строгий допрос. Если ответы королю нравились, он тут же добрел и начинал говорить на берлинском уличном жаргоне. Если до него доносились крики мужа и жены, ругавшихся у себя дома, он немедленно вторгался в их квартиру и мирил их с помощью палки, не щадя спин ни мужа, ни жены. После этого он брал с них клятву в том, что впредь они будут жить в мире, любви и согласии.        Следующая сцена произошла за несколько часов до смерти Фридриха-Вильгельма. Даже на смертном одре он не изменял себе        глядя из окна на конюшню, он внезапно велел вывести лучших коней и предложил старому князю Леопольду и генералу Гааке взять себе на память приглянувшихся им скакунов. Конюхи забыли положить под седла чепраки, король заметил это, поднял кулак и закричал: «Эх, будь я здоров, как бы я этих подлецов отделал! Спуститесь кто-нибудь да врежьте им как следует!»        Доставалось от короля всем, от простых берлинцев до министров. Иногда он бил и детей и жену. Постоянно конфликтовал со старшим сыном, из-за чего тот даже пытался сбежать из Пруссии, но побег сорвался, после чего Фридрих II, был избит отцом, некоторое время провел в тюрьме, под окном которой обезглавили сообщника принца и оставили валяться труп.        С другой стороны, король кажется странным.        У Фридриха Вильгельма I была удивительная мания чистоты, что для того времени несколько удивительно.        даже пылинка, любое грязное пятнышко вызывали у него отвращение. Каждое утро он умывался ледяной родниковой водой по пояс. В течение дня то и дело мыл руки в деревянной бадейке. Из дворцовых комнат выбросил мягкие стулья и диваны, выпускавшие облака пыли, когда на них садились. Вместо них повсюду были расставлены основательно отдраенные стулья и скамейки. Фридрих Вильгельм назначил кастелянами в Берлине и в Потсдаме голландцев, научивших местных нерях поддерживать во дворцах чистоту. Сам же король, садясь за письменный стол, надевал льняные нарукавники и повязывал ослепительно чистый передник, чтобы уберечь от клякс свою униформу.        Или другой пример — при заседании "ближнего круга" король нередко готовил, делал салаты и прочее. Все мыл, после приготовления каждого блюда мыл руки и т.п. Запах мыла очень не нравился жене короля, но того не волновало что там нравится или не нравится его супруге.        Любил простую пищу, мог зайти и пообедать в доме простого горожанина. В процессе разговора тщательно запоминал цены на продукты и потом отсчитывал палкой на ребрах своего повара разницу в ценах, если такая находилась.        Не любил французский язык и иностранные языки вообще, что тоже довольно удивительно для того времени. Так, один раз избил своего сына и его учителя латыни, когда обнаружил что наследнику преподают латынь. Впрочем, в последствии Фридрих II будучи королем, очень привечал французский язык.        Был верен своей жене, что для "галантного века" довольно удивительно.        Иногда король забавен, в первую очередь забавен в своей скупости.        Если за устрицы платил король, ему хватало дюжины, подававшейся без лимонного сока поваром в белом фартуке и колпаке. Если же король узнавал, что устрицы — подарок королевы и платить за них ему не придется, он мог проглотить их больше сотни.        С другой стороны король, как правитель лично у меня вызывает симпатию. Он страшно экономил на своем дворе, уменьшил расходы в четыре-пять раз, каждый день что-нибудь вычеркивая. И считал он — в прямом смысле слова, каждый талер. Это вообще было одним из любимых занятий короля — считать доходы и расходы, и сокращать траты.        При этом король прикладывал огромные усилия для образования населения.        к началу его правления (1713 г.) в Восточной Пруссии находилось 320 деревенских школ (то есть по одной школе на 1500 человек), а четверть века спустя, в 1738 г., их было 1480, то есть одна школа приходилась на 400 человек.        Население страны выросло более чем на 40 процентов, как за счет эмигрантов, коих король привечал, так и естественным путем.        Фридрих Вильгельм сделал многое для усиления армии и сильно нарастил её размер.        Сделал многое и для прусской промышленности.        На мой взгляд, как король он очень даже неплох. И жаль что в XVIII веке у нас не было такого правителя.        О нем подданные сложили забавную песню:        Лекарство, что раздал король,        лишило всех покоя.        Не часто будут есть теперь        паштеты, торт, жаркое.        Тому, кто много откусил,        он камень в рот добавит.        Кто в экипажах разъезжал,        он на ноги поставит.        Того, кто свой камзол сдавал        в работу златошвеям,        король сумеет подлечить,        дубины не жалея.        Кто в паланкине восседал,        начнет ходить, как раньше.        Кто бил баклуши целый день,        не сможет бить их дальше.        После смерти короля благодарные подданные устроили народные гулянья.        Чем такой Фридрих-Вильгельм не модель для какого-нибудь Финеаса Блэка (самого непопулярного директора Хогвартса в истории по словам Дамблдора) или прадедушки Драко Малфоя?        Согласитесь, такой персонаж был бы весьма интересным, человек неоднозначный, необычный и запоминающийся — и куда лучше лощеного напыщенного любителя этикета в расшитой бриллиантами мантии от лучших кутюрье.        Если уж описываете аристократов — делайте их живыми людьми, и давайте волю фантазии, создавая образ, или берите в основу реальные прототипы. Не надо плодить армию клонов одного неудачного образа.