Романо.
Блин… Ужас какой–то! Вчерашний полет моего драгоценного братца с сундуком по лестнице окончился для меня настоящей трагедией: как только сундук упал на меня, и мы оба проехали по полу аж до самой комнаты, я ощутил невыносимую боль в паху, как потом оказалось, треклятый сундук стер в хлам мой половой орган! Сегодня утром я уехал в больницу на прием, оставив брату записку, якобы пошел на рынок за продуктами. Врач прописал мне какую–то мазь и массаж. Хм… Это точно поможет? Надеюсь, что да… Ибо терпеть эту боль уже нет сил… Забавен был тот факт, что я совсем не злился на брата. Казалось, раньше бы я проклинал и его, и тот дурацкий сундук, но не теперь… Вчерашний поступок брата заставил меня сильно задуматься о его прошлом и о Германии. Что произошло с Венециано, когда в детстве нас разделили? Я бы хотел узнать ответ, но не хочу беспокоить брата… Домой я вернулся, еле волоча ноги с двумя пакетами продуктов и еды. Неприятно внизу… Скорей бы закончился этот ад! Я поднялся наверх в комнату и, быстро сняв штанину, я начал мазать свой отекший и покрасневший орган прописанной мне мазью. Вдруг внизу раздался радостный голос брата: – Братик! Пора завтракать! Я приготовил твое любимое блюдо! – Я не голоден! – крикнул я с комнаты. – Начинай без меня, и принеси пакетик льда! Я не стал одеваться и просто прикрылся одеялом, взяв в руки некий кулинарный журнал. Хм, а у Веньки неплохой вкус, раз готовит то, что здесь изображено… Венециано вошел в комнату – я понял, что просто так он отсюда не уйдет… – Что с тобой? – взволнованно спросил Северный. - Просто, немного приболел, – я приложил ладонь ко лбу. - Кажется у меня небольшая температура. Мой заботливый брат достал из шкафа градусник и сунул его мне. - Где именно у тебя болит? Я недовольно положил градусник под мышку и уставился на брата. - Ничего у меня не болит, просто небольшая сонливость и слабость. Может, осенний авитаминоз? - Может, - задумался брат. Пока обездвиженный я сидел с градусником, Венециано забрал у меня кулинарный журнал, и внезапно я заметил, как он наткнулся на странный бугорок. - Ч-что это? Разве ты не избавился от эрекции? – в ужасе спросил брат. А почему он вообще спрашивает меня о таком?! Неужели он что–то видел?! - Ты забываешь кто я. У крутых парней вроде меня, стоит сутки на пролёт! Поэтому местные девушки просто без ума от меня, - возгордился я своей ложью, высокомерно задрав нос и чуть приподняв ноги, дабы скрыть свой позор от брата. Венециано в полнейшем отупении смотрел на меня. Почему? Он мне не верит? Нет, он что–то подозревает… И тут я понял: Венециано вообще не мог понять, что происходит, но точно знал одно: брат нагло ему врет. - Вчера я открыл тебе свою самую сокровенную тайну, а ты вот так нагло продолжаешь мне врать? – начал брат. – И это ты еще смеешь называть любовью?! Он действительно разозлился, сам того не замечая, и в гневе стянул одеяло на пол, полностью обнажая все мое неодетое тело. Увидев то, что так настойчиво я прятал, он отпрыгнул в сторону, приложив руки ко рту. - О, Боже... Сложно сказать, что я вытерпел тогда… Было стыдно… До безобразия стыдно… Я покраснел, как испанский помидор и , прикрыв свою драгоценность подушкой, пулей выскочил из комнаты и закрылся в ванной. Любому нормальному мужчине было бы как минимум стыдно рассказывать о подобном другому мужчине. Сев на кафельный пол, я закрыл лицо обеими руками. - Не смотри на меня, - шептал расстроенный я. Я услышал шаги за дверью и понял, что брат уныло подошел к двери ванной и прислонился к ней лбом. - Братик...тебе нечего стыдиться, – начал Венециано. – Рядом с тобой ни Франция, ни Испания и даже ни Людвиг, а я! Неужели ты стыдишься рассказывать о подобном родному брату? - Ты просто не понимаешь какого это, когда тебя видит униженным близкий человек… - Я не считаю тебя униженным, братик, – продолжил Север. – Это произошло после вчерашнего? В таком случае, в этом моя вина... Прости... Наверное, давно стоило рассказать тебе о Священной Римской Империи... Я оставлю у дверей чудесную исцеляющую мазь. Она заживит любые раны. Вряд ли тебе поможет что-то лучше нее. Брат с тоской удалился в свою комнату. - Мне в момент полегчало, если бы ты, хорошенечко отсосал мне, - приоткрыв дверь бубнил я, надеясь что младший этого не услышит.Венециано.
Я сидел на подоконнике нашей с Романо комнаты и отдавал свой грустный взгляд в синеву небес. И это Романо устроил после того, как вчера я раскрыл ему самое сокровенное и выложил всю душу?! Нет слов… Похоже, брат никогда не избавится от эгоизма. - Ита, - позвал меня вошедший Романо, державший в руках ту самую мазь. - Не поможешь мне? Я уныло посмотрел на брата – лицо выражало недовольство. - А сам не можешь? Руки-то не повреждены, - я все еще обижен на Романо за то, что он мне нагло врал после всего, что произошло вчера ночью. - Но твои ручки куда нежнее моих, - состроил невинные глазки мой старший братец. - Я скрыл от тебя правду, потому что не хотел, чтобы ты волновался за меня. Со мной всё хорошо, правда... Романо поник. Он лег на кровать в ожидание моего ответа, на всякий случай, прикрыв своё богатство подушкой. Я внимательно посмотрел на братика. Тяжело вздохнув, подошел к шкафу в поисках бинтов и перекиси. - Я окажу тебе необходимую медицинскую помощь, - сказал со всей серьезностью я. - Но на большее не рассчитывай! Хотя на большее ты все равно сейчас не пригоден. - Что?! Эй!! - возмущенно вскочил с кровати. - Не надо меня мазать этой вонючкой! Она жжется. И вообще, врач мне прописал массаж. Помассируй мне там, - надув щечки потребовал пострадавший Романо. Я скептически посмотрел на брата. - У тебя воспаление, и массаж в этом случае не поможет, - я прыгнул на брата и повалил его на пол. - А только больше разждрожит кожу. Если начнется гнойный процесс - тебе придется отрезать весь член. Ты этого хочешь? - Я хочу, чтобы ты, своим сладким ротиком обеззаразил мою ранку. Слюна лучшее в мире заживляющее средство, – пошло улыбнулся братец, что лично на моем лице вызвало скептическую улыбку. - Обойдешься, - коротко отрезал я. - Мы с тобой ни в тех отношениях, чтобы я тебе подобное вылизывал. В итоге, я наляпал мазь на ладонь, взял орган Романо и плавными движениями начал покрывать его мазью, когда-то отданной мне Германией. - Немного неприятно, зато эффективно. Так что потерпи, – я постарался успокоить взволнованного брата, который в мгновение театрально расплакался, пуская из глаз горючие слёзы. - Братик меня не любит! – всхлипнул Романо. - Будь на моем месте твой горячо любимый Германия, ты бы его с ног до головы облизал! - надул щечки – видимо, грубость с моей стороны ему не нравилась. Я молча начал перебинтовывать член Романо. После полного медицинского процесса я помог брату подняться и уложил врединку на кровать, оставив баночку с мазью на тумбочке. - Тебе дня 3 нужен постельный режим. Отдыхай, а я принесу тебе еду.