Война

Во рту до сих пор чувствовался вкус сахара... Валерка открыл глаза и, осторожно вытащив руку из-под спящего Димы, сглотнул вязкую слюну. Приснится же такое! Но теперь, благодаря сну, Аркадин был уверен, что все у них сложится. Пусть не легко и не сразу, но обязательно сложится... Пора было возвращаться в часть - первые тонкие полоски рассвета уже начали вспарывать черное ночное небо. Валерка быстро оделся и теперь сидел, и смотрел на спящего Диму, не смея притрагиваться к тому - не хотел тревожить сон. Какой же он красивый! Какие тонкие и правильные черты лица! Если бы Валерка только умел рисовать, он бы обязательно схватил сейчас листок и карандаш - настолько хорош был момент! Но... ни бумаги, ни карандаша под руками не было, да и рисовал Аркадин на уровне третьеклассника... А немец, тем временем, открыл сонные глаза и улыбнулся, смущенно натягивая на раскрытое обнаженное тело хозяйскую простынь, служившую им одеялом. - Валлероу, ты уходить? Валерка молча кивнул. Потом еле коснулся Диминых, припухших ото сна губ, своими. "Я люблю тебя, помни об этом! Помни, что бы не произошло..." Дорога от деревни до части занимала у Валерки уже не больше часа - настолько он привык к этому маршруту. А вот к тому, что в части его периодически ожидают сюрпризы, Аркадин так и не привык. В землянке кто-то побывал. Этот "кто-то" порылся в вещах, сунул свой нос во все углы и, очевидно, ушел ни с чем... Часы! Те самые, что подарил Дитрих! Внутри у Валерки все похолодело... Он бросился к своей полке - часов не было. - Видимо, все случится сегодня... - Валерка закусил губу, оглядывая бардак, наведенный разведчиками. - Пойти хоть пожрать, напоследок, по-человечески! - ...и я до последнего тащил его! Нес на себе, даже не понимал, что он уже не жилец! - Колька, сидя на поваленной березе, с увлечением рассказывал четверым вновь прибывшим солдатам, подробности той кровавой дождливой ночи. Только теперь оттенок его рассказа был совсем иным. Богданов чувствовал интерес молодых бойцов и какой-то сумасшедший блеск в его глазах и нотки геройства переворачивали эту историю с ног на голову. Аркадин, державший путь в направлении кухни, поравнялся с компанией и досадливо сплюнул - от услышанного стало грустно... То ли воспоминания о Глебе так неприятно царапнули душу, то ли Колькина манера разговора... Сунув руки в карманы, Аркадин хотел уже сменить направление, но Колька его заметил и зло замолчал. Валерка почувствовал, как сжались у Богданова кулаки. - Эй, ты! Ты, ты, немецкая подстилка, сюда иди... - Колька харкнул на пыльную землю и спрыгнул с березы. Солдаты засмеялись. Валерка понимал, что самым разумным сейчас было бы молча уйти мимо, в сан. часть, так как путь на кухню был уже отрезан, но что-то праведное внутри не дало просто так, молча, это все спустить... - Что ты сказал, лейтенантская шестерка? - Аркадин повернулся всем корпусом в сторону Богданова и сжал зубы. Смех моментально прекратился. - То, что ты только что слышал! - Богданов вразвалочку подходил к Валерке. - Ты думаешь, я ничего не знаю? Мы здесь ничего не знаем? Тебя слишком подолгу не бывает в части, чтоб ты был в курсе, чем эта часть живет и о чем судачит... - Да мне насрать на то, о чем ты треплешь тут своим поганым языком! Я то тоже знаю, в каком месте он побывал у лейтенанта и у капитана, прежде чем тебе дали свободу слова! Колька побледнел от гнева, губы у него затряслись. - Что ты сказал, повтори? - Что, лапша от командиров слышать мешает? - усмехнулся Аркадин. - Братцы, знаете, почему мы на гречке четвертый день? Рядовому Богданову начальство по блату всю лапшу на уши свешало, а нам на кухню не хватило! И солдаты снова смеялись, но теперь уже над Колькой. Валерка развернулся и пошел прочь. Ему было не интересно это все. И даже более того, все эти пересуды казались низкими и грязными. Да, сейчас он ввязался в них, но это была лишь самооборона... Богданов налетел сзади, как коршун. Валерка был готов к тому, что последует атака, но не рассчитал Колькин вес... Оба они повалились на пыльную траву. Завязалась драка. Колька, подмяв Валерку под себя, рвал цепкими пальцами погоны с его гимнастерки и, задыхаясь злобой, шипел: - Нет тебе места среди красноармейцев! Пшел вон отсюда! Ты - позор советских войск! Твое место в концлагерях, где ты сдохнешь от рук своих же немецких дружков! - Не тебе, шестерка вшивая, решать, где мое место! - Валерка вывернулся и оказался сверху. Не выдержал, хорошенько ударив Богданова в скулу и тут же получил ответный удар в челюсть. - Что, и все? - Аркадин засмеялся и сплюнул кровь из разбитой губы. - Это вот так нынче бьют бойцы советской армии? Теперь понятно, почему никак не победим... Колька издал какой-то животный крик и снова боднул кулаком Валерку в челюсть, но удар снова оказался слабым - бить из положения "лежа под противником" - было явно не Колькиным коньком. - Не возражаешь, если я? - и Валерка от души зарядил Богданову в глаз. - Это тебе за "подстилку"! Колька выпустил Валерку и схватился за лицо. Аркадин поднялся с земли и стоя над противником, вытирая кровь с губы, небрежно бросил: - За лапшу бы тебе тоже навалять следовало... достала гречка! Но да ладно, живи... - Отставить! Что тут происходит? - капитан Иванов, на ходу застегивая гимнастерку, бежал со стороны штаба следом за одним из четверых новобранцев. - Бойцы, как это понимать? - Виноват, товарищ капитан, увлекся при отработке ранее изученного приема! - Валерка одним рывком поставил на ноги Богданова и даже сделал вид, что отряхнул того от пыли. - Что ты мне тут свистишь, солдат? Это была простая драка! Ты что, в дисбат захотел? - Никак нет! - Аркадина начинала смешить сложившаяся ситуация. Колька стоял, ссутулившись и прикрывая одной рукой стремительно заплывающий глаз. Четыре желторотых бойца вытаращились и открыли рты, наблюдая за происходящим. Капитан Иванов, в свойственной ему манере, пытался взглянуть на всех свысока, но так как роста они с Валеркой были одного, то Александру Владиславовичу приходилось задирать подбородок, чтоб хоть как-то придать себе важности. И он, Валерка, герой дня: один погон болтался, наполовину оторванный, другой в руках. Губа разбита, весь в пыли. Красавец, что еще сказать? - Рядовой, ваша фамилия? - Иванов сверкнул глазами, намереваясь назначить наказание. - Аркадин, товарищ капитан! - Аркадин? - командир поменялся в лице и указал на Богданова. - Вы, четверо! Этого в сан. часть! А Аркадин со мной... У Валерки неприятно засосало под ложечкой.