В них течет бесконечность

Девять дней прошло после их развода. Еще одиннадцать его Нихан носила другую фамилию. Столько он существовал без своей жены и дочери, и сейчас, не выдерживая муки от расставания, следил за Кемалем, отвозившим его двух самых дорогих людей к берегу моря. Это был один из болезненных дней в жизни Эмира Козджуоглу, видеть, как Разрушающий Семьи обнимает его жену, берет на руки его дочь и играет с ней. Рядом сновали подручные вора, с которым связалось не только это сойдеровское отрепье, но и Нихан. Он смотрел из-за деревьев на этого радующегося жизни мужчину, который только благодаря его бывшей жене находился сейчас там, и в Эмире закипали злость и негодование. Негодование, что никто не видел истинную сущность «святоши» Кемаля. Эмир уже готов был выйти к ним и задушить своего врага, когда он остановился, как вкопанный: Дениз заметила его. Дениз улыбнулась. Его дочка. Сердце Козджуоглу заполнилось необычайной радостью, а мир со всеми проблемами перестал существовать. Она тянула руки, по ее губам Эмир читал то слово, обращенное к нему, после которого он год назад снова обрел жизнь, забыв о неверности жены. – Папа. Она снова и снова повторяла, показывая руками в его сторону, но Кемаль радовался так, будто его дочь обращалась к нему. Губа Эмира приподнялась в улыбке, а в глазах стояла влажная пелена. Мозг мужчины начал работать как обычно. Он быстро скрылся в деревьях и направился к машине, предусмотрительно оставленной у обочины дороги в полукилометре от пляжа. Несмотря на глубокую ночь, энергия била ключом, проверяя отчетные документы, которых Мехмет, скрываясь в охраняемом холдинге, скопировал, сколько смог за прошлый год и вынес для своего босса. Нарастала решительность вернуть все, как было, прожить жизнь со своими любимыми женой и дочерью, открыв первой глаза на истинную сущность ее избранника. Его цель наконец приобрела четкость и ясность, словно за чередой нескончаемых черных полос показался просвет белой. Документы не только Козджуоглу холдинга, но и холдинга Аладжахан помогали в его деле. И сейчас, если бы даже не получилось выкрутиться от тюрьмы, сесть один Эмир не собирался, тем более, когда всплывали контрафакты против Кемаля. Мысли о возрождении холдинга не покидали его. Ему нужна была поддержка в своем плане, человек, который смог бы действовать правильно, не прибегая к его подсказкам, пока сам Эмир «отстранен», но не мог вспомнить ни одного человека, которому мог бы доверить управление делами, ведь никому и не доверял вовсе. На следующий день он, как обычно, посетил полицию. Дознаватель, в лице комиссара Хаккана, снова негодовал приходу подследственного, ведь, не явись Эмир в назначенный судом срок каждый день для отметки, указывающей, что последний не покинул страну, у Хаккана была бы причина задержать Козджуоглу, любуясь им сквозь железные решетки. Но Эмир исправно приходил в участок и с торжествующим видом и ухмылкой на лице благосклонно наделял вниманием комиссара, в особенности сегодня. Злость Хаккана, норовившее вырваться в рукоприкладство, придерживали лишь стены здания правоохранительных органов. Из-за Эмира его жена Зейнеб потеряла ребенка, потому почти все время плакала. Хаккан не мог признать того факта, что потеряла его ненаглядная ребенка только по своей вине, когда в один из дней прибежала в участок, узнав, что Эмир обязан приходить туда каждый день. Но вместо радушного приема получила холодный презрительный взгляд Козджуоглу и, попросив комиссара придерживать свою ненормальную жену, он ушел. Тогда это шокировало женщину настолько, что у нее случился обещанный врачами выкидыш. Не менее шокированы были и коллеги комиссара, которым он в последнее время еще больше смущался смотреть в глаза, потому что думал, что коллеги только и делают, что обсуждают его за его спиной. Потому злость Хаккана на Эмира с каждым днем росла и росла. *** Эмир сел в машину. На втором телефоне, в котором его звонки не прослушивались за незнаем наличия у него этого номера полицией, светился пропущенный звонок. Мехмет также оставил сообщение, в котором были указаны координаты местонахождения жены Эмира. Просмотрев сообщение, мужчина перезвонил доверенному: – Мне нужно избавиться от хвоста. Через 20 минут, без задержек, на закрытой парковке гипермаркета, как и в прошлый раз. Приставленные для слежки полицейские отметили выход Козджуоглу с бутылкой воды и небольшим пакетом в руках. Сел в машину. Продолжает движение. Подъехав к повороту, следующему на нижний этаж парковки, мужчина посмотрел в боковое зеркало. Гражданскую машину преследователей загородили. Эмир резво заехав в поворот, где его уже ждал Мехмет, поменялся с ним машиной. Путь был свободен, BMW с затемненными стеклами выехало без «сопровождения», направляясь к набережной, где не смог впоследствии встретить родных людей. Мужчина провел у пролива около часа. Свежий морской воздух приятно бодрил. Головная боль из-за недосыпа почти прошла и теперь можно было возвращаться обратно. Приказав Мехмету избавиться от хвоста и остановить машину уже у дома и скрыться, он сам также должен был вернуться следом. Козджуоглу остановился на красный у регулируемого светофора. Настроение его поднялось еще больше, увидев знакомую, переходящую через пешеходный переход. Ее черные волосы были собраны в хвост на макушке, но неизменно носимых очков в простой черной оправе не было. Он посигналил. Девушка не обернулась и шла дальше уже по тротуару. Эмир подождал, когда загорится зеленый и поехал за ней, максимально приблизившись к тротуару. Опустив окно со стороны пассажирского места, мужчина произнес в улыбке: – Какие люди... Бора Текин остановилась на несколько секунд, как вкопанная, узнав голос однокурсника, с которым в последний раз случайно столкнулась 2 года назад и распрощались оба не самым приятным образом. Сделав вид, что не обращает внимания, она продолжила путь. – Садись, я подвезу, – и, не видя никакой реакции, добавил: – Или хочешь, чтобы я ехал и сигналил тебе? Она все также не поворачивалась к нему. Эмир ухмыльнулся и начал делать обещанное. – Ну, всё, всё. Хватит. Поняла. Раздраженный вид, который больше смешил, нежели заставлял принимать ее всерьез, звучал как в какой-то степени родной. Она поставила пакеты на заднее сиденье и сама же села назад. Она нравилась Эмиру, хоть и не была похожа на его жену, но при этом, несмотря на статус семьи со средним достатком, она была неприступна и более-менее умна. Было с кем сравнивать. Ее невозможно было расположить к себе богатством, благородным происхождением, цинизмом, на которую большинство девушек западало во время учебы в университете, или подарками, как в случае с его любовницами. Также не понятно было, по каким критериям она выбирала друзей, хотя, были ли у нее вообще друзья, Эмир не помнил, точнее, не спрашивал. Она упустила шанс стать женой его знакомого, турецкого наследника крупной корпорации в Англии, но… верно, он же ни в прошлый раз, ни перед этим не спрашивал, как сложилась ее судьба. «Однако, успеется поговорить», – подумал Эмир и произнес, глядя в зеркало заднего вида на смотрящую в окно девушку: – Не двинусь, пока не пересядешь вперед. Бора скрестила руки на груди, потом начала нервно теребить пальцем. Наконец, не выдержала: – Оф, Эмир. Мне вообще не далеко. Что тебе от меня надо? – Во-первых, чтобы пересела. – Если бы не твоя наглость, через пять минут я бы была уже дома. – Как раз укажешь мне путь. Так что, давай вперед, штурман. Эмир ехал молча, а Бора не хотела нарушать эту тишину, но все же пришлось указывать дорогу. – Приехали. Спасибо. Прощай, – проговорила она, когда проезжали около одной из многоэтажек. Бора хотела выйти, но мужчина остановил ее, взяв за руку. – Что ты делаешь, божье наказание? Пусти. Увидят, начнут молоть языками про мои несуществующие похождения. – Значит, в твоих интересах слушать меня, – Эмир отпустил руку девушки, когда та нервно выдохнула. – Ты умница, ведь знаешь? Когда тебе говорят исчезнуть, ты уходишь с горизонта. Но меня интересует вопрос, неужели ты настолько обнаглела, чтобы не звонить мне, не спрашивать, как у меня дела? – Ты в этом не нуждаешься. А про твои дела пусть спрашивают те, кому это надо. – И ты по мне не скучала? Бора, которая сидела серьезно все это время, впервые улыбнулась и посмотрела на него. Ямочка на щеке заставила улыбнуться и его. Но вмиг ее лицо преобразилось в жесткое, губа чуть приподнялась, выказывая презрение. – Шутишь? Скучать по твоим: "я без Нихан не могу, пусть она и спит с левым чуваком", "Моя Нихан, моя Нихаааан"…. – Ты забываешься. Снова, – настроение снова изменилось. – Да? А много ли людей говорят правду тебе в лицо? Жестокую правду. Настроение Эмира было уже ни к черту. Ее честность была ему по нраву, но не настолько, чтобы прощать такие слова о Нихан. Он вспылил, кинув ей: – Выходи, и больше не попадайся мне на глаза. – Как пожелаете, господин, – она вышла, потом достала продукты и, сказав "и снова прощайте", захлопнула дверцу. Эмир уже включил зажигание, но в мыслях всплыло лицо Дениз. Он повернул ключ обратно, и, вытащив его, быстро вышел из машины. Догнав знакомую, он выхватил у нее из рук пакеты, в то время как девушка возилась с ключом от домофона. – Я не ел нормально уже месяц. Что сегодня на ужин? – спросил Козджуоглу, как только она от неожиданности посмотрела на него и выронила при этом ключи. – Черт возьми, что ты делаешь? – Опять ругаешься? Как же эта ругань не соответствует твоему характеру. Я зайду. – Я не настолько соскучилась по вашим душевным излияниям, господин Эмир, чтобы приглашать. Уезжайте. – А я не прошу разрешения. – У меня муж дома. – Какой поворот. Лучше научилась бы врать. Дамы вперед. Бора прошла. Бессмысленно было спорить на виду у всех, кто бы ни был и не был поблизости. – Девятнадцатый этаж. Пойдем пешком, чтобы успел рассказать, зачем ты увязался за мной, – и добавила, опережая его вопрос, – нет, домой не приглашу. Говорю же, у меня муж и ребенок. Приглашать уголовного дядю из телевизора не лучшая идея при воспитании ребёнка. Эмир замедлил шаг. – Значит, действительно замужем, – утверждение было больше обращено в пространство, нежели к девушке. – Не будь я уверена в твоей моногамной, хоть и распутной натуре, подумала бы, что ты жалеешь, что я замужем. Эмир улыбнулся. Он заколебался, подумав, что вариант пропадает, да и ему действительно было бы сейчас удобно, будь она одна. Но кто еще остается? Бану? Та, хоть и работает до сих пор в холдинге и работу свою отлично знает, но помогать не станет, слишком много поручений, которые ей не нравились, получала от него. Но кто другой? Асу сделала глупость и теперь оторвана от мира, других претендентов не было: почти все хотели его краха. Если Мехмет найдет человека, то доверять этому человеку он все равно не сможет: падкость к деньгам дает о себе знать почти у всех. – Так что ты хотел сказать? – вывела его из размышлений девушка. – Ничего. Забудь, что видела меня тут. Я чуть не забыл одно дело. – Какое? – Возьми, и иди к своей семье. По лифту, конечно, – Эмир передал пакеты, собираясь уйти. – Так какое дело? – Меня не должны видеть здесь. Он уже открывал железную входную дверь, когда услышал позади: – Подожди меня в машине. Я отнесу и спущусь. *** Вечером следующего дня В выписке оборотных средств Эмир снова наткнулся на незнакомый расход на благотворительные цели. Как и в прошлый раз, расчетный счет не совпадал с теми счетами, на который перекидывались на самом деле с его ведома средства на благотворительность. Отследить, кому принадлежит этот счет, Эмиру пока не удалось. У него осталось слишком мало связей, когда залег на дно. Он также не нашел в базе бухгалтерии упоминания об этих расходах: ни договоров, ни писем и предложений. Мужчина улыбнулся. Еще одно доказательство, как светский мир меняет людей, после того, как они с ним столкнутся. – Никто точно не поймет, что мы по удалёнке подключились? – спрашивала Бора, просматривая в ноутбуке папку с договорами. – Меня больше волнует, удобно ли тебе. Я имею ввиду из-за семьи. Текин медленно повернула к нему голову и странно посмотрела на «работодателя», приподняв бровь в легком удивлении. – Ха. Неужели? Боже мой, расскажу, засмеют. – Не обольщайся. В этом плане я не менялся. – Нууу, ладно, раз так. Удобно мне. Муж в пике своего творческого вдохновения лепит какую-то чертовщину, Эмир побудет пока у моих родителей. Они и так ждут, что я стану грандиозной бизнесвумен, а тут взяла и сказала, что устраиваюсь… Эмир засмеялся, не дав договорить. – Эй, что такое? – через секунду поняла и чуть смущенно выговорила: – И ты не обольщайся. Не я выбирала имя. – Кто бы ни выбирал, ты, кажется, была не против. – Офф, как будто ты один на земле такой обладатель чудесного имечка. Так что, никто ведь не прознает? – Даже если и поймут, все собаки будут пущены на меня. Не бойся. Далее, 50 000 долларов закинуты на некую фирму «Аксель» 3 декабря 2016. Записала? – Так точно. – Займись пока что этим договором, – задумчиво произнес Эмир. – Не помню, чтобы заказывал эту услугу в декабре. – Ты ведь не можешь помнить все. – Я хоть и один из богатейших людей Турции, но я таков не за красивые глаза. Договора не с неба берутся, и ни один из них я не обделяю вниманием… Тем более прокладка грунта на своих участках без моего ведома не проходит, – говорил Эмир, сосредоточенно ища счет-фактуру данной операции в ранее вынесенных Мехметом документах. На его телефон в этот момент пришло сообщение. В нем было указано местонахождение и подпись: "Не совсем точное место. Мнимость вашего врага не позволило мне дальше проследить, но скоро отправлю точное, если собрались приехать". – Ты пока просмотри все. Мне нужно ехать. – Ты надолго? – спросила, зевнув, девушка. Эмир остановился у люка, ведущего из подвала вверх, на кухню, и, немного подумав, ответил: – Если задержусь на час, звони Мехмету. Отключись от программы, пусть Мехмет все выключит и возвращается. – Все ясно, – девушка подняла уголки губ в улыбке, желая в мыслях удачи бывшему однокурснику.