Секретный Блокнот Фреда Беста или Суровые Будни Лондонского Журналиста

Серия 5-я. В пятую серию меня опять не позвали. Вдвойне уроды. Серия 6-я. И в шестую серию меня не позвали. Знаете, это начинает реально задалбывать. Остается надеяться, что в оставшихся двух сериях меня ожидает нечто экстраординарное. Серия 7-я. 8 минут 9 секунд Сегодня, бесспорно, не мой день. Я, конечно, хотел себе чего-то экстраординарного, но не такой же ценой! Ведь говорили мне, что вредно засиживаться на работе допоздна. Последствия, как говорится, налицо. Вернее на лице. Я лишился уха. И приобрел взамен несколько синяков и сломанный нос. Началось с того, что ко мне в кабинет, на ночь гладя, ввалилась шайка каких-то неумытых американцев. Самый главный, типичный американец, тупой как валенок, с ходу принялся задавать мне неприлично откровенные вопросы. По поводу Джексона и его блондинки. Это так не работает. Сначала нужно было бы предложить мне энную сумму денег или, как Рид в свое время, какой-нибудь оригинальный сюжет для статьи, разговор потек бы гораздо живее. Взял со стола любимый пресс-папье в виде шарика и начал вертеть его в пальцах, намекая, что вести беседу нужно более обтекаемо. Но до этого тупня не дошло. Наверно, я сам не слишком удачно начал. Наверно, не стоило начинать разговор с того, что американцев нынче в Лондоне, как грязи. Кажется, он обиделся. К тому же он попросил меня растолковать один момент в моей статье, а человек, который не способен понять мою статью, явно умом не блещет, на что я позволил себе намекнуть. В ответ он повел себя неадекватно: пожимая мне руку, уронил меня на стол и припечатал моим же пресс-папье. После этого уже я обиделся. Тут же мысленно дал себе слово, что отвечать не буду даже под пытками. Тут же об этом пожалел, потому что эта сволочь, кажется, и в самом деле вздумала меня пытать. Но в этом случае ему стоило держаться поделикатнее. А он заявил, что для репортера я слишком мало знаю, и что у них в Америке мне даже газеты разносить бы не позволили. Согласитесь – после такого глупо с его стороны рассчитывать на взаимность. После этих слов я обиделся окончательно и решил ничего ему не говорить. Из вредности. Правда, в процессе отрезания уха я был почти готов пересмотреть свою точку зрения, но этот дегенерат в самый ответственный момент зажал мне рот. Сам виноват. И поскольку ухо мне все равно отрезали, а нос все равно сломали, сообщать ему что-либо я счел нецелесообразным. Да он больше и не настаивал. На прощание сказал, что если поймает меня на лжи придет за моим лицом. Нет, все же подобная небесная красота, как у меня, в некотором роде проклятие. После их ухода очень хотелось подольше полежать на столе и пострадать, вызывая жалость поклонниц, но взял себя в руки и помчался к Джексону. Надо же ему показать, как мне из-за него плохо! 12 минут 24 секунды Эта-как-ее-там-тупая-блондинка-из-за-которой-весь-сыр-бор порывалась оказать мне первую медицинскую помощь, но я ее поползновения отверг. Вместо этого попросил налить мне выпить. Крайне сложно пить, зажимая одной рукой кровоточащую дыру на месте уха, а другой удерживая сигарету. Сигарету бросить было нельзя, так как в любую минуту мог войти Джексон, а без нее у меня не такой сногсшибательный вид. Кровавые разводы, распухший нос и фингал под глазом привлекательности не добавляют, знаете ли. Поэтому без сигареты было не обойтись. Хорошо, что у меня такие длинные гибкие пальцы и мне вполне удается управляться с сигаретой и рюмкой одной рукой. Решил дождаться Джексона по двум причинам. Во-первых, приятнее, когда тебя перевязывает привлекательный мужчина, пусть даже и американец, чем какая-то дура-баба, во-вторых, я надеялся, что Джексон расскажет обо всем Риду, поэтому счел нужным предстать пред ним в как можно более драматическом виде. Джексон при виде меня был так потрясен, что застыл столбом и потерял дар речи. Пришлось намекнуть, что не худо бы меня перевязать. Пока он этим занимался, я долго и проникновенно говорил, как они мне дороги, особенно Рид. И, надеюсь, оценят мою жертву и стойкость под пытками. Я так растрогался, обрисовывая свой героизм и самоотверженность, что и сам почти поверил, что пожертвовал ухом из любви к Риду, а не из-за того, что меня выбесил тот мудак, и уж точно не из-за того, что рассчитывал на какую-то благодарность со стороны дубины-Джексона и его блондинки. Хотя и намекнул, что они могли бы меня чем-то отблагодарить, например ценной информацией. Дождешься от них, как же. Даже спасибо не сказали. Как обычно. За кадром. Разглядываю себя в зеркало и пытаюсь сообразить, каким это образом с одного удара таким сравнительно небольшим шариком можно одновременно а) сломать нос, б) подбить глаз, в) расквасить губы. Надо будет уточнить у режиссера. 20 минут 33 секунды Но вообще, обдумав сложившуюся ситуацию, решил извлечь из своего нынешнего состояния максимум выгоды. С одной стороны, пользуясь своим ранением, можно с удвоенной агрессивностью орать на подчиненных. Шрамы придают мне вид брутальный и даже опасный, поэтому они сразу съеживаются и пытаются исчезнуть. Приятно смотреть. С другой стороны можно давить на жалось. Пусть теперь Рида совесть помучит! Кажется, оставшись без уха, я не стал выглядеть менее нахально, что необходимо при моей профессии. Главное, не потерять неотразимости и привлекательности в глазах инспектора. Хочется поскорее в этом убедиться. Нужен повод для встречи. 23 минуты 58 секунд На фиг мне не сдался этот Джексон с его детскими тайнами – сам все узнаю. Жаль, конечно, в наше время нет еще интернета, так бы все было гораздо быстрее. Но на нет и суда нет: пришлось воспользоваться примитивным способом и перерыть кучу подшивок для газет. Но я своего все равно добился – ага! 49 минут 40 секунд Вооружившись полученной информацией, направился к полицейскому участку. Лицо уже было более-менее в порядке, повязку удалось частично скрыть шляпой, но, думаю, Рид все равно огорчится, увидев меня в таком состоянии, и может, это сделает его более сговорчивым. На всякой случай надел свой замечательный красный пиджачок. И точно: господин инспектор был необыкновенно печален, даже не попытался меня толкнуть или потрепать по загривку, как обычно при встрече. Тут же выложил ему всю имевшуюся у меня информацию, но это его не впечатлило. Грустно сказал, что это более не актуально. Переживает за меня, надо же. Еще бы – такой сюжет полетел. Из фургона за спиной Рида выбралась куча народу, включая блондинку и того самого наглеца, который лишил меня уха. Я вежливо попятился, давая дорогу даме. Неуязвимый Рид, видимо, и в самом деле был серьезно расстроен моим внешним видом, ибо дал этому негодяю себя скрутить, как школьника, и придушить наручниками. Я так переволновался, что даже вскрикнул. Тут внезапно явился Джексон с пистолетом, и на моих глазах разыгралась некая сентиментально-пафосная сцена с перестрелкой и финальными объятьями. Чтобы не выбиваться из общей картины принял вид лирический и серьезный. Порадовало только то, что хама, отрезавшего мне ухо, все же пристрелили. Джексон пристрелил. Наверняка в качестве компенсации за свое недостаточно любезное поведение со мной тем вечером. Но поздно! Я уже не питаю к нему интереса. Все-таки Рид гораздо привлекательнее. В тот момент, когда его чуть не придушили, у меня даже сердце замерло. Нет, все-таки с ним у меня все серьезно, так что Джексон в пролете. Бедный. Рид предложил мне взамен утерянной сенсации какую-то до зевоты скучную благопристойную сказку про очередного благородного полицейского. Спросил, сгодится ли мне это. Я отметил про себя, что это первый раз, когда я ни о чем его не спрашивал, он сам ко мне обратился и предложил сюжет. Просто так, от чистого сердца. Расценил это как неуклюжую попытку примирения и «первого шага» с его стороны. Чего не сделаешь для любимого, пришлось вежливо улыбнуться и сделать вид, что мне это безумно интересно. Воспользовался случаем, подошел к валяющемуся на мостовой мертвому трупу негодяя, с трудом сдерживая желание вслух высказать все, что я на его счет думаю. Вместо этого, не выходя из серьезно-лирического образа, записал в блокноте: «я хоть и без уха, а живой, а ты, козлина, валяешься тут с дыркой между глаз. С очень красивой дыркой, между прочим, тебе идет. Я могу даже, пока никто не видит, потыкать тебя ботинком. Как приятно. Об одном жалею только, что ты мало мучился перед смертью. С горячим приветом, ваш Фред Бест».