"Катрин": впечатления и мысли

Она же "Любовь в Альгамбре", она же "Звезда гарема", "Компостельские паломники", "Тень прошлого" - короче, каждое издательство, проименовывая томики, извращалось как могло. Таки догрызла кактус под названием "пятая книга из серии о Катрин". Пошла она у меня труднее остальных томиков, отчасти потому, что мне вся эта гаремная тематика вообще не очень, но в основном потому, что сюжет "Арно куда-то смотался, а Катрин колесит по дорогам в его поисках" успел приесться. Да и повторяющийся с завидной регулярностью сюжетный приём "герои вот-вот погибнут, спасения ждать неоткуда" вместо того, чтобы держать читателя в напряжении, стал обыденным и предсказуемым. Знаешь заранее, что всё равно все спасутся. Даже если над шеей героя навис топор палача или он в мешке погружается на речное дно. Бенцони придумает, как его вытащить. Миссия Эрменгарды Чёрный бриллиант обезврежен, но неприятности на Катрин всё равно валятся, чем дальше, тем больше. Наша неугомонная героиня, терзаясь собственной глупостью - почему она раньше не догадалась увезти Арно к святым местам, пускается в очередное путешествие по следам мужа под видом паломницы. Причём пускается одна, не опираясь на верное плечо мужчины-друга, я уж подумала - в кои-то веки героиня сама о себе позаботится, ан нет. Во время очередного привала она встречает Эрменгарду, которая тут же принимается комфортить Катрин. И конечно же, Эрменгарде по пути с нашей паломницей. Кроме того, в повествовании возникает некий мужчина по имени Жосс Роллар. Умудрённый опытом читатель настораживается: ага, вот и очередной оруженосец Катрин на подходе. Поначалу, правда, Жосс от служения далёк, ему некогда разруливать проблемы графини де Монсальви, у него свои заботы - как бы украсть священные рубины. Краденые камушки он подбрасывает Катрин и делает это так очевидно, что не спалить его нельзя (может, правда, для читателя его действия очевидны, а героиня ничего не поняла). Камни находят у Катрин при обыске, только заступничество Эрменгарды спасает её от обвинения в воровстве, но идти с другими паломниками она больше не может. А Эрменгарде того и надо. А затем... ну вы поняли - раскаявшемуся Жоссу резко захотелось служить Катрин, решать вопросы с передвижением/ провизией/ ночлегом/ спасать от бандитов. Разнообразия ради, он влюбляется, но не в Катрин. Странный человек. Во время чтения глав с паломничеством в Сантьяго-де-Компостела меня не покидало чувство дежа-вю, связанное с вожаком паломников, Жербером Боа. Нет, там понятно было, что он столкнётся с Катрин и она заставит его пересмотреть женоненавистнические взгляды, но уж больно он напомнил мне одного литературного персонажа, чьё имя в предыдущих главах уже мелькало. В тот момент, когда Жербер пытался прогнать от храма танцовщицу с бубном, за что едва не огрёб от толпы, аналогия с "Собором Парижской Богоматери" стала уж совсем явной. Возможно, имеет место быть простое совпадение, но с учётом того, что в третьей книге есть уродливый горбун, наречённый королём дураков, мысль об отсылке к Гюго возникает сама собой. У Жербера в прошлом какая-то тайна, но пока он не хочет раскрываться перед Катрин и гонит её, хотя ею заинтересовался. Ничего, мы с ним ещё встретимся. Катрин продолжает путь вместе с Жоссом, Эрменгардой и парой примкнувших к ним паломниц. Забегая вперёд скажу, что автор тех паломниц благополучно потеряла на одном из постоялых дворов. Дальнейшая их судьба неясна. Случайно встретив оруженосца Арно по имени Фортунат (на эти встречи ей вообще везёт - куда ни зайдёт, везде нужные люди с ценной информацией), Катрин узнаёт, что Арно был болен не проказой, а безобидным витилиго (хотя для меня так и осталось загадкой, как он не заразился по-настоящему за без малого год в лепрозории), арабский врач вылечил его на раз-два. Так, для справки: витилиго действительно долго путали с проказой, отсюда сюжеты о герое, считающем себя прокажённым и страдающем на самом деле от незаразной кожной болезни. Например, "Побелевший солдат" из цикла рассказов о Холмсе у Конан Дойля. Но такая вот деталь: как отдельное заболевание витилиго выделили только в XIX веке, тогда же и доказали, что оно незаразно. Это раз. Способа лечения, дающего стопроцентную гарантию выздоровления, не существует даже сейчас. Это два. Вот. Арно у нас везунчик. Дальше Фортунат со злорадством сообщает Катрин, что его господин бороться с неверными не поехал, а завис в личных покоях сестры калифа Гранады. Катрин в шоке не знает о чём подумать. Жосс случайно выясняет, что Эрменгарда и примкнувший к ней Ван Эйк выполняют тайную миссию: вернуть Катрин обратно в Бургундию. Филипп никак не может её забыть, шлёт слёзные письма и просит прощения. Снова напрашивается сравнение не в пользу Арно. Катрин отказывается ворошить прошлое, и да, здесь её можно понять. Она придворная дама французской королевы, мужняя жена, её сын - потомок древнего рода, с какой стати ей метаться во враждебный лагерь, позорить фамилию, становиться любовницей? Здесь она рассуждает вполне разумно и, как ни обидно за герцога, Катрин права. Мосты между ними сожжены. Но вместо того, чтобы вернуться домой, к сыну, Катрин решает добраться до Гранады и отбить мужа у коварной разлучницы. Всю организацию поездки Жосс берёт на себя. Катрин едет в мужской одежде, что проделывает далеко не в первый раз. По словам автора, героине нравилось ходить в мужской одежде. И пускай инквизиция за такие дела жестоко карала, Катрин всё нипочём. Катрин на распутье По дороге обнаруживается Готье, которого удаётся спасти от испанской версии Тристана Отшельника при содействии очередного человека, готового за красивые глаза помогать Катрин. Заодно из реки по приказу Катрин вылавливают пронзённого стрелой альгвасилов Жербера. Подумаешь, опасность погони не миновала и Жербер не жилец - похоронить-то его надо. У Катрин же приступ благородства, значит, действуйте, верные оруженосцы. Жербер говорит, что ошибался в Катрин, она не такая, как все женщины и открывает свою тайну: когда-то он безумно любил жену и убил за измену. Затем умирает. А Готье жив, но потерял память - альгвасилы проломили ему голову. Врач-араб проводит ему операцию, нормандец оживает, но ничего про себя не помнит. Помнит только, что всегда был один, а с Катрин ему не по пути. Героиня решает освежить его воспоминания весьма оригинальным способом, а именно отдавшись ему. Ну и заодно мужу отомстить за измену. И, знаете, помогло. Готье всё вспомнил. Вспомнил, как безответно любил, осознал, что женщина отдалась ему только из жалости. И ему мучительно стыдно перед Арно. Теперь у Катрин целых два мужчины, готовых её опекать. Её даже берёт сомнение: может, ну его нафиг, этого Арно, когда у неё есть Готье. Тем паче процесс наращивания Арношке рогов ей понравился. Смутила Готье и довольна. Его переживания ей... в общем, как всегда. Увы, просветление скоро проходит и она помыслами устремляется к мужу. А вообще вот на этом вот месте можно было круто развернуть сюжет и оставить Катрин с Готье, раз уж с Филиппом нельзя. Ибо нормальная женщина не может не почувствовать разницу в отношении к ней мужчин и не сделать соответствующие выводы. Фра Иньясио Но приключения с мужчинами на этом не кончаются. Катрин преследует юный Томас Торквемада (а, так вот кому Испания обязана Великим инквизитором! Ну, по легенде он из-за несчастной любви в монастырь ушёл). Он пытается изнасиловать нашу героиню, мол, ты ж со слугой спала, значит, и со мной поспишь, но надругательство предотвращает Жосс. В резиденции епископа Катрин встречает монаха Фра Иньясио, как две капли воды похожего на Гарена де Бразе. Угу, мне тоже жаль, что такой колоритный персонаж, как Гарен, почил в бозе, но появление его, пусть и в виде двойника, выглядит натянуто. Катрин в шоке: супруга вернули, но не того, выходит, она двоемужняя, её брак с Арно недействителен, она пытается выяснить, реально это начавший новую жизнь Гарен, или его двойник. По всем признакам (одноглазый, полиглот, знает толк в драгоценных камнях, хранитель сокровищ епископа) это Гарен, и по срокам его появления в монастыре вполне может быть Гарен, но узнавать жену он в упор не желает. Меня просто возмутило поведение Катрин. Вот представьте, вы встречаете человека, которого считали погибшим. Он начал жизнь с чистого листа. Вы знаете, что он много страдал в прошлом, в том числе косвенно из-за вас. Наверное, последнее, что вы сделаете, это будете искать с ним встреч. Но разве думает Катрин, какую боль принесёт Гарену напоминание о былом? Зачем лезть к нему в душу?! Тем паче он ни на что не претендует. А Катрин прям пристаёт: ну это же вы, Гарен, ну сознайтесь, нимало не заботясь его чувствами. Когда-то давно, узнав тайну Гарена, она прониклась к нему жалостью, он стал ей дорог, она хотела спасти его. И вот, кажется, давние чаяния исполнились. Вот тебе живой Гарен, у него новая жизнь, всё, как ты хотела. Дорог ли он ей по-прежнему, жаль ли ей Гарена? Не-а! Он досадная помеха на её пути, которую необходимо устранить. Жалость улетучилась тогда же, когда мёртвого казначея увезли на телеге в могильную яму. Однако внезапно героиня вспоминает, что у её мужа не было левого глаза, тогда как у Фра Иньясио отсутствует правый. Можно трубить отбой, это не муж. Но что б она делала, если б это и вправду был Гарен? Гранада, Гранада, Гранада моя По дороге Жосс обучает Катрин арабскому языку, так что вскоре та свободно на нём щебечет. Понятно, что автору хотелось облегчить себе трудности при описании общения Катрин с иностранцами, но такая вдруг проявившаяся способность к изучению чужого языка выглядит надуманной. Что-то прежде за ней подобного не водилось, хотя вроде и учителя были. С Абу сколько в одном доме прожила, а хоть бы слово от него переняла. У Гарена тоже ничему не училась, а тот языков знал много. Наконец Катрин добирается до Гранады, находит приют в доме Абу, который отправляет её к банщице Фатиме. Там героиня отдыхает, познаёт секреты красоты и собирает ценные сведения. Фатима рассказывает ей, кто с кем враждует, кто кого любит. Катрин мотает на ус, думая, что информация ей пригодится. Однако не пригождается. Зря Фатима распиналась. Зато героине удаётся разузнать об Арно и даже поглазеть на него. Катрин выясняет, что Арно вроде как пленник, но принцесса Зобейда - женщина жестокая, коварная и развратная, влюблена в него до безумия, ползает перед ним (буквально) и даже позволяет себя бить, он живёт в роскоши, ездит на охоту, красотка в постели, короче, ничё такой плен. Женщина может лишиться головы за один лишь взгляд на него, поэтому рабыни прислуживают Арно, стоя на коленях. Очевидно, ему такое зрелище нравится. В противном случае потребовал бы у Зобейды слуг-мужчин. Прижился, однако, рыцарь в плену-то и домой явно не собирался. А тут приехала жена и испортила всю каторгу. Господин назначил меня любимой женой При содействии Абу и Фатимы Катрин попадает в гарем, где в неё в первый же день влюбляется калиф, назначает звездой гарема, заваливает подарками, посвящает стихи и готов жениться. То, что новых наложниц долго готовили, прежде чем представить господину, а зачастую они султана и не видели никогда, это нашей героини не касается. Ну, калиф же не железный, в конце концов, женщин много, а он один, да и есть у него жёны и любимые наложницы. На весь гарем его не хватало. Катрин, решив не отступать, в очередной раз наставляет Арнохе рога, мол, в борьбе все средства хороши. Вот когда она проникала в резиденцию Ла Тремуйля с миссией, предполагавшей близость с этим самым Ла Тремуйлем, она чёт более разборчивой была, хоть и заявляла заговорщикам о готовности буквально на всё. То, что интимным связям султана вёлся учёт, это тоже не про нас. Кстати, забавный момент после ночи калифа и Катрин. Тот-то спрашивает, мол, кто тебя научил любви, алмаз моего сердца? Надо было ей ответить: да такой же сластолюбец и бабник, как вы. Филиппом Добрым кличут. Арно, домой! Заручившись поддержкой готовой ей помочь одалиски, Катрин проникает в покои Зобейды и встречается с Арно. Подохреневший де Монсальви представляет её принцессе как сестру. Типа матери у них разные, вот и не похожи. Принцесса сделала вид, будто поверила, и оставила парочку наедине. После взаимоупрёков "как ты мог(ла) мне изменить", Арно рассказывает, что не хотел возвращаться домой, чтоб Катрин не сочли двоемужней (такими темпами она и троемужней станет), отправил гонца к королеве, чтоб собирали выкуп. А сам пока сидел на попе ровно. В общем, не хотел уходить из плена. Если кто упрекать станет - так он Фортуната послал, а если тот не дошёл, так это проблемы Фортуната. И ваще, он никак не может простить жене калифа, хотя сам кувыркался с любовницей. Ему-де можно. Типа ты ж замуж за де Брезе вышла, чего ты от меня хотела (причём Арнохины умозаключения даже логичны). Жена нашла другого (он не знал о размолвке), он теперь свободен. Так это жена ещё не про всех своих мужиков ему рассказала - меньше знает, крепче спит. Но, как ни странно, Арно даже выслушивает доводы Катрин, не перебивает и из-за калифа бурчит совсем недолго. Видать, понял, что рыльце его в пушку. Катрин напоминает ему о доме и уговаривает вернуться. Супруги бурно мирятся. Зобейда просекает, что никакие они не брат и сестра, пытается убить Катрин, но Арно убивает принцессу, за что его ждёт казнь. Уже вторая стервозная брюнетка, которую он убил из-за Катрин. Пугающая закономерность, не так ли? Катрин бежит к калифу, говорит, мол, буду твоей, только мужа отпусти. Калиф готов всё простить, однако пошёл по пути Филиппа, некогда отказавшегося выдать Жанну по аналогичной просьбе Катрин. Говорит, я на тебе женюсь, но своими руками убей прежнего мужа, или увидишь, как мучительно его казнят. А пока Арно сидит в яме без воды, пищи и сна. Абу спешит на помощь Как сказано выше, сведения о взаимоотношениях калифа и визирей Катрин не пригодились. Зато о них прекрасно знает Абу. Гениальный врач обеспечивает Катрин здоровый крепкий сон, чтобы избавить от посягательств калифа, а сам провоцирует очередную стычку калифа и Зегриса (ну да, Зегрисы, Абенсеррахи, как не затронуть эту благодатную тему). То есть ради освобождения супругов де Монсальви пришлось устроить государственный переворот с гибелью десятков, если не сотен людей. Эти неугомонные графы куда ни попадут, везде сеют хаос и разрушение. Арно ведут на казнь, ему пронзили стрелами руки, уж вот-вот ему конец... Ну мы же опытные читатели, мы же знаем, что сейчас будет катаклизм, чудо, землетрясение - словом, что-то, заставившее калифа отменить казнь. Естественно, в решающий момент в Гранаде начинается восстание и калифу становится маленько не до Арно. Под шумок герои сбегают, причём Катрин напрочь забыла обещание одалиске взять её с собой. Благо та оказалась дамой не промах и прибежала к беглецам сама. Прощай, Готье! Герои вместе с потерпевшим поражение главой повстанцев Зегрисом и остатками его отряда пробираются к морю. В стычке с разбойниками гибнет Готье. Его ранение несовместимо с жизнью, да и сам он не хочет жить. Его сердце разбито. Он умирает очень долго, так что уж закрадываются сомнения: а не выживет ли он. Но увы. Готье умирает, завещав похоронить себя по древнему обычаю викингов и наказав Катрин не рассказывать о ночи в Кока. Всё логично: он выполнил свою функцию как персонаж, после произошедшего между ним и Катрин его просто невозможно приткнуть в сюжет. Ну и просто шоб трагишно было. Герои добираются до порта, куда в ту же минуту причаливает корабль Жака Кёра, которого вызвала Эрменгарда, не помнящая обид. Это даже не рояль, это целый оргАн в кустах. Неужели ещё не всё?! Книга завершается самым что ни на есть хэппи-эндом: Монсальви отстроен заново (на деньги Катрин), у супругов де Монсальви рождается дочь Изабелла, на крестины собираются все их лучшие друзья, в том числе и коннетабль де Ришмон (а Тристана, Тристана-то пригласили?), Ла Гир, Сентрайль, Эрменгарда, королева Иоланда. Мать и дядюшка Катрин приехали из Бургундии. Война близится к концу. Между прочим, гостей угощали картошкой. Ну то есть как? В оригинале там pomme - яблоко. Кабан на ложе из яблок. Переводчик принял яблоки за pomme de terre - картофель. Но можно же было вспомнить, в каком году разворачивается действие? Всё. Дальше можно бы не продолжать, в истории поставлена жирнющая точка. Но... В последних строках Катрин задаёт мужу вопрос: а не поедешь ли ты, родной, на войну? И читатель с тоской понимает, что фантазия автора ещё не истощилась. - Фиг вам, а не финал! - усмехнулась писательница, вставляя пачку бумаги в пишущую машинку...