Научи меня любви

      Стилински решает отвести меня в кафе, повеселить после тяжелого дня. Еда не лезет мне в горло, после сегодняшней бессонной ночи тело начинает потихоньку предъявлять свои права на сон, так что в голове уже появляется легкая дымка, мешающая трезво соображать, и кажется, что вода в стакане, которой я пытаюсь запить сухие листья салата Цезарь, может из-за моей неосторожности пролиться мимо рта, но, к счастью, пока обошлось без подобных происшествий.       Мы сидим в небольшом уютном кафетерии, который находится на последнем этаже трехэтажного торгового центра. Маленькие диваны и приятное тусклое освещение окружают нас, все вокруг в бархатных шоколадных тонах, и я действительно могла бы расслабиться, если бы не тот факт, что еще полчаса назад в машине произошло что-то из ряда вон выходящее. Мы не говорили о том, что случилось, но я вижу, что у Стайлза появилось еще больше вопросов, и в этот раз они не связаны с тем, что случилось в школе. Но я тему не поднимаю, не спрашиваю: «эй, Стайлз, о чем думаешь?», потому что знаю, что все равно не смогу дать ответ. Это было секундным помутнением разума, аффективным состоянием, которое не поддавалось моему контролю… Это могло быть все, что угодно, но что именно — я не знаю. Мой мозг близок к разгадке, но словно блокирует для меня информацию, которая может перевернуть мое отношение к окружающему миру. Что ж, иногда приходится играть по его правилам и подчиняться, все же он здесь руководит каждым процессом в моем теле и знает, что будет лучше для меня.       Я осторожно перевожу взгляд с собственной тарелки на Стилински. Он вдумчиво вглядывается в мое лицо, ковыряя вилкой тирамису, которое уже превратилось в кашу. Когда же я поднимаю взгляд, юноша слегка улыбается, но глаза его не изменяются — нет около них морщинок, которые бы говорили о том, что Стайлз улыбается искренне, во взгляде все еще присутствует задумчивость.       — Так вот… Какой у нас план? — интересуюсь я, желая уже избавиться от этой давящей тишины.       Юноша неожиданно быстро будто возвращается на Землю и заметно веселеет.       — Все еще тот же — найти тебе парня, — он криво улыбается.       Я понимаю, что он не имеет это действительно в виду, но почему-то говорю, махнув рукой:       — Мне это не нужно, мне нужен Джексон.       Я удивляюсь тому, насколько эта фраза звучит безжизненно и серо. Кажется, я уже сама не верю в свои слова. Но сегодня я не собираюсь придавать большого значения подобным трюкам своего тела, все еще сваливая все на недосып.       — Насколько я знаю, тебе просто тяжело подойти первой к парню, так? А что, если парень сам подойдет к тебе?       — Такое случалось сотни раз…       — Вот именно, — Стайлз щелкает пальцами. Сейчас он выглядит как ребенок, которому дали новую игрушку. Похоже, ему очень нравится играть в сексолога. — В этом-то и проблема! На самом деле ты не боишься парней, ты просто боишься… Получить отказ? — он на секунду задумывается. — Что ж, это вполне естественно для девушки подростка, которая не имела интимной связи с противоположным полом.       Я на секунду застываю. Да, Стилински несомненно знает, что я девственница, ведь мы знакомы с детства, но он раньше никогда не заговаривал об этом. Мне кажется, словно парень перешагивает запретную черту и посягает на чужую тайну. Правда вот сам он выглядит весьма довольным своей догадкой и не капли не смущенным.       Наверно, я одна здесь придаю этому такое большое значение. Мне вспоминаются давние статьи в интернете из раздела сексологии, которые я изучала пару лет назад, когда еще думала, что со мной что-то не так, раз у меня еще нет парня. Позже я, конечно, поняла, что просто всегда больше была занята саморазвитием, и все сомнения сами исчезли из моей головы. Но тогда я читала что-то о том, что девственницы и девушки, которые уже занимались любовью, по-разному смотрят на вещи. Если одна тема для девственницы может показаться такой личной, что нужно говорить о ней шепотом, то для девушки, которая занималась сексом, эта же тема будет совершенно обычной и невзрачной. Возможно, сейчас и есть именно этот случай, так что я даю себе несколько секунд на то, чтобы собраться, и продолжаю делать вид, словно ничего необычного не происходит.       — Хорошо, допустим, — говорю я, стараясь выдвинуть на первый план рассудок. — Но мы же не будем это исправлять с помощью…       … Секса?       Я вдруг в считанные секунды теряю всю собранность, которую мне удалось собрать пару секунд назад. Я ненавижу себя за то, что эти вполне взрослые разговоры даются мне так тяжело, и за то, что румянец покрывает мои бледные щеки прямо сейчас.       Стайлзу, к счастью, объяснять ничего не нужно, он довольно сообразителен в этом плане, поэтому просто продолжает дальше, не делая акцент на моей смущенности, за что я ему очень благодарна, хотя и успеваю заметить, что его это немного забавляет.       — Ни в коем случае, — он широко улыбается, и мне кажется, что это и не Стайлз вовсе, а Чеширский кот из всем нам известной сказки. К моему смущению добавляется легкое покалывание внизу живота. Снова! Да что же это такое? Школьная столовая не дает о себе забыть? — Просто тебе нужно больше разговорной практики, в которой парни сами начинают диалог. И я это устрою!       Он заметно воодушевляется и хочет уже доесть свой тирамису, но, опустив взгляд вниз, Стилински понимает, что его десерт превратился в бесформенную кашицу, и морщится.       Что он задумал, я не знаю, но решению его доверяю. Хотя тот случай с Джексоном на уроке должен был меня хоть чему-то научить, но мне все же больше не к кому идти за советом, кроме моего друга.       Мы расплачиваемся и выходим из кафе в ярко освещенный торговый центр. Со всех сторон светят вывески, лампы занимают большую площадь потолка, и все это кажется мне таким неуютным, но Стилински уверяет меня, что это самое популярное место в городе для знакомств, так что ничего не поделаешь, придется привыкать и надеяться, что я смогу перестать щуриться.       — Мы сейчас пойдем на второй этаж, там стоят диваны с розетками, — начинает мой друг, когда мы передвигаемся в сторону эскалатора. — Твоя задача — просто сидеть на одном из них и заряжать свой телефон, стараясь не бросать в разные стороны взгляд голодной хищницы.       Парень хихикает над собственной шуткой, а у меня почему-то начинают дрожать коленки. В груди ощущается легкое чувство страха, как когда ты катаешься на качелях и поднимаешься слишком высоко над землей.       — А ты? — спрашиваю я, когда мы уже подходим к эскалатору и останавливаемся.       — А я приду чуть позже, с подмогой, — он подмигивает мне с хитрой ухмылкой. — Только, пожалуйста, сыграй хорошо, сделай вид, что ты меня не знаешь.       Я ощущаю новый прилив страха, и это даже немного меня веселит. Насколько сложными бывают вещи для одних людей, которые для других являются повседневным бытом. Если в школе я еще чувствую себя уверенно из-за знакомой обстановки, то к знакомствам на улице я совершенно не готова. Хоть бы предупредил меня, я бы снова зарылась в интернете! Хотя понимаю, что это не самый лучший источник информации.       — Может, будут какие-то наставления? — я хватаю Стайлза за запястье, когда он уже делает шаг назад, боясь, что мой друг уйдет и оставит меня со своим страхом наедине.       Нужно как-то потянуть время, я не знаю зачем, просто инстинкт защиты от стрессовой ситуации. Первобытные люди держались в группе, чтобы одолеть страшного противника, вот у меня сейчас были подобные ощущения, только мой противник не какой-нибудь мамонт, а я сама, и мне совсем не хочется оставаться с ним один на один.       Стайлз смеется, тряся своей рукой в разные стороны, как бы показывая, что мне стоит отцепиться:       — Ты как ребенок, Лидия! Перестань, нас кто-нибудь увидит и плану конец, — я тут же отпускаю его руку, и взгляд мой уходит куда-то в пол. Я вдруг чувствую себя провинившимся ребенком. — Так то лучше, дорогая. Просто будь собой… Но поубавь свое желание рассказать все накопившиеся в тебе знания странных вещей, типа древней латыни… Я вряд ли найду тебе собеседника по уму здесь, так что лучше перестраховаться, чтобы парни от тебя не убегали.       Я смотрю на Стилински. Но ведь здесь есть один человек, который может поддержать со мной разговор на любую тему, и он стоит прямо передо мной. Мне на секунду хочется вывести его из этого места, просто посидеть в машине и поговорить о чем угодно. Главное, чтобы он был рядом, мне ведь так не хватает его внимания. Не могу вспомнить, когда мы с моим другом ходили куда-то, помимо мест, которые нужно посещать обязательно (как школа) или не из-за надобности (магазины). Но осознание этого приходит слишком поздно ко мне, а Стайлз продолжает:       — Следи за речью, она должна быть максимально плавной и спокойной, не выдавать волнения, если оно есть… И забудь про эту дурацкую школу, ни слова об оценках и несправедливых учителях… Все, я пошел. Будь начеку и сиди смирно!       На прощание Стайлз хлопает меня по плечу и мягко улыбается, после чего направляется в сторону фудкорта. Я провожаю его взглядом, в глубине души надеясь, что юноша все же вернется, но когда он исчезает среди хаотично передвигающихся людей из одного коридора в другой, я понимаю, что вряд ли мои надежды будут сбыточными. Тяжело выдохнув, я заправляю рыжие локоны за уши и встаю на лестницу, которая медленно везет меня к, как мне кажется, одному из самых худших дней моей жизни.       Вот так всегда — ты задумываешь что-то сделать, морально настраиваешься, а когда время подходит к действию, почему-то сдаешься. Конечно, со мной Стилински, который, я уверена, не даст мне продыха и не позволит свернуть с дорожки, если я уже точно решилась на нее ступить. Говорят, что не делается, все к лучшему — я очень надеюсь, что это так.       Я присаживаюсь на один из диванчиков и присоединяю телефон к зарядному устройству. Когда проводишь время в интернете, оно течет совершенно по-другому, и вот я и глазом моргнуть не успеваю, как уже два часа сижу на одном и том же месте. Мой телефон давно зарядился, но отсоединять его нельзя, вряд ли мой железный друг скажет мне за это спасибо в будущем. Интересно, где Стайлз? В бесполезном поиске чего-нибудь интересного в социальных сетях я уже и позабыть успела, где нахожусь и с какой целью, так что даже заметно расслабляюсь, но стоит мне вспомнить, что где-то здесь бродит Стилински со своими идеями, я снова начинаю чувствовать волнение.       Я оглядываюсь по сторонам, стараясь не делать резких движений, чтобы не привлекать к себе много внимания, просто хочу найти своего друга.       Моя задумка не удается, так что ничего не остается делать, как просто продолжать сидеть в интернете, хотя, признаться честно, мне это успело поднадоесть. Через полчаса я снова погружаюсь в цифровой мир, позабыв о реальности, но мое спокойствие нарушает парень, присевший рядом.       — Привет, здесь не занято?       Я перевожу взгляд с экрана телефона на незнакомца. Это юноша с очень развитой мускулатурой — первое, что бросается мне в глаза. Внешне видно, что школу он уже закончил и, скорее всего, учится в колледже. Я не скажу, что парень выглядит божественно красиво, но в нем присутствует эстетика античной древности — завораживающие черты лица, сильная челюсть, ровный тон кожи.       Признаться честно, я на несколько секунд теряю дар речи от такой неожиданности, а вот парень нет:       — Я Эйдан. Здесь, на самом деле, нет ни одной свободной розетки, и я просто хотел спросить, могу ли я одолжить твою зарядку?       Юноша лучезарно улыбается, и, клянусь, после его слов я чувствую, что готова отдать ему не только розетку, но это только первые несколько секунд, потом я все же беру себя в руки и вспоминаю про свою главную миссию здесь — возможно, с минуты на минуту вернется Стайлз, мне нельзя без его ведома с кем-то разговаривать… Но не буду же я отказывать в такой ситуации, это было бы нелепо, так что я просто отвечаю:       — Конечно.       — Спасибо, я уже потерял всякую надежду, — Эйдан осторожно вынимает шнур из моего телефона и вставляет в свой. — Знаешь, многие мне отказывали, ты одна оказалась такой добродушной.       Я киваю, толком не слушая, что говорит мой собеседник, так как занята попытками разыскать взглядом Стилински.       — На самом деле я не могу поверить, что мне одолжила зарядку такая симпатичная девушка. Просто повезло.       — Что? — рассеянно переспрашиваю я и тут же отвечаю, не отвлекаясь от своего действия. — А… Да… Спасибо.       — Не думал, что это будет так тяжело, –говорит юноша после долгой паузы и мягко смеется.       Надо отдать ему должное, он очень старается, и, возможно, это сработало бы, но не сейчас, когда у меня есть другие планы.       Надо как-то отвязаться от надоедливого любителя знакомств. Что там говорил Стайлз? Сильные женщины отпугивают вот таких вот парней? Значит, нужно использовать тяжелую оборону — интеллект!       — Мне не нужны комплименты. Я не поддамся желанию общества превратить девушек в неврастеничек, которые начинают судорожно мять подол своего платья при первом же лестном замечании.       Это контрольный выстрел. Я замечаю, что мой собеседник немного напрягается и несколько секунд смотрит в сторону. Проследив за его взглядом, я вижу парня, который как две капли воды похож на Эйдана, а рядом с ним сидит Стилински. Последний озабоченно смотрит на меня, явно обеспокоенный нашим разговором, а поймав мой взгляд, юноша слегка улыбается и немного кивает головой.       Черт, значит, это и есть его план — подослать кого-то ко мне! Но я уже все испортила. Да и вообще, что делать в такой ситуации? Стайлз толком ничего мне не объяснил, а уже отправил в бой. И я теперь словно солдат без обмундирования, которого бросили воевать за родину в первые ряды.       Я вдруг ни с того, ни с сего начинаю смеяться, тем самым возвращая себе внимание собеседника:       — Ты бы видел свое лицо, Эйдан! Очень забавно! Если честно, я слышала эту фразу в каком-то сериале и грех было не воспользоваться ею в живую.       Я чувствую себя самой крупной идиоткой на свете, но Эйдан, похоже, верит мне.       Первое правило, которое я понимаю — если хочешь флиртовать с парнем, учись строить из себя дурочку, особенно, если твой интеллект явно выше его. Не то, чем мне хочется заниматься, но назад уже дороги нет.       — А вообще, меня зовут Лидия, и я очень рада, что ты не испугался. Хорошая фраза, чтобы отфильтровать слабаков, не считаешь?       Мое стереотипное мышление подсказывает, что мужчины любят, когда девушки считают их силачами, а накаченные мужчины, скорее всего, еще больше любят это, ведь кроме красивого тела им обычно нечем похвастаться. Конечно, всегда находятся исключения, но мое внутреннее чутье подсказывает, что Эйдан не тот случай.       Юноша мягко смеется и кладет руку мне на колено, словно ища опору, чтобы не свалиться набок, как я предполагаю, от безумных шуток. Я подавляю в себе желание треснуть его по щеке и сосредотачиваюсь на миссии, ради которой я нахожусь здесь.       — Ты очень забавная. Мне это нравится.       Я накрываю его руку своей и застенчиво улыбаюсь. Кажется, так принято делать? Правда, я совсем не понимаю, что нужно говорить в таких ситуациях. Достаточно ли будет того, что я просто покиваю головой и поулыбаюсь?       — У меня есть для тебя сюрприз. Видишь? Вон там, — он показывает в сторону Стайлза и еще одного парня с лицом Эйдана. — Это мой брат и его парень. Ты не против, если они присоединятся к нам за столиком в каком-нибудь кафе? Мой брат просто бредит свиданием на четверых, но у меня нет девушки… Исполним его мечту? Совсем не обязательно со мной встречаться, все по желанию.       Я сдерживаю смешок, услышав в одном предложении упоминание Стайлза и намека на слово «гей», ох, этот парень самый натуральный натурал, знал бы только Эйдан! Если бы он был в курсе, то вряд ли бы позвал меня в компанию, где есть Стилински, ведь из-за него можно бы остаться без девушки. Или юноша ставит на свою развитую мускулатуру? Интересно, что бы действительно победило — харизма Стайлза или мышцы Эйдана?       А вообще, довольно-таки странный способ он выбирает для знакомства с девушкой, на мой взгляд, но умно для того, кому нужно притянуть за собой еще несколько ребят. Конечно, оказаться в компании трех незнакомых парней будет не очень удобно для девушки, которая видит их в первый раз, но если двое из них будут геями… Хороший ход. Правда, если бы там не было Стайлза, я бы вряд ли купилась на такое — кто даст гарантию моей безопасности? Но раз уж там Стилински, значит, у него все идет по плану, верно?       — Конечно, не вижу в этом ничего плохого.       Эйдан машет рукой парням, после чего они подходят ближе и здороваются. Близнеца зовут Итан, и я просто не могу поверить в то, что такие красивые люди могут рождаться сразу с копией себя. Интересно, это чтобы тешить свое самолюбие? У тебя есть свое собственное ходячее зеркало, это странно.       Через час мы возвращаемся в то же кафе, в котором до этого сидели со Стайлзом, но в этот раз компания наша заметно увеличивается. Эйдан присаживается рядом со мной, а Итан со Стайлзом садятся напротив.       Признаться честно, мне кажется, что чем дольше мы общаемся, тем больше Эйдан внедряется в мою зону комфорта — подсаживается чуть ближе, иногда ненароком проводит рукой по моей руке. У меня это не вызывает феерических чувств, и мне хочется закатить глаза от подобных действий юноши. Не знаю, чего я ожидаю от уроков флирта, но явно мне это не приносит удовольствия. Кажется, что где-то рядом есть что-то более важное и ценное, а я попросту теряю время. Но опять же сердце мне подсказывает, но все карты открывать не спешит.       — Ну что, выпьем за знакомство? — предлагает Итан и многозначительно смотрит на Стилински.       Я слегка наклоняю голову в бок, словно маленький щенок, пытаясь уловить смысл, который явно скрывается между строк. Вена на шее моего друга вздувается, и я понимаю, что он напрягся.       Тем временем Эйдан уже заказывает вина, и становится совершенно очевидно, что они точно не школьники. Что-то внутри меня подсказывает, что Стилински снова тянет меня в авантюру, из которой будет нелегко выбраться. Поймав его озабоченный взгляд, я понимаю, что мой друг думает о том же.       — Я просто обожаю футбол! — Эйдан уже успевает выпить бокал вина, и его рука грубо виснет на моих плечах, давая мне почувствовать всю мощь его тела. Сбежать не получится, так что мне приходится сидеть смирно и проклинать тот день, когда я познакомилась со Стайлзом и вообще решила контактировать с мужчинами. — У меня были отличные успехи в спорте, так что все колледжи меня просто разрывали.       — Стайлз, а ты? — вдруг интересуется Итан и внимательно смотрит на Стилински. — Любишь физические нагрузки? Я вот просто обожаю отжимания! Вверх, вниз… Могу тебя подтянуть, а то ты такой худенький… Может, позанимаемся вместе?       Эйдан одобрительно кивает и поворачивается в мою сторону, одаривая меня улыбкой. От него пахнет вином, я и сама не брезгую лишний раз выпить бокал хорошего напитка, если есть возможность, но сейчас этот запах для меня словно красный сигнал светофора, и сегодня пробовать его на вкус мне совершенно не хочется.       — Мы обычно арендуем тренажерный зал и занимаемся там. Если хочешь, я бы научил тебя паре упражнений.       Его голос начинает звучать неприлично сладко и приторно, я даже чувствую горький привкус изжоги во рту, но сама лишь загадочно улыбаюсь и говорю:       — Конечно.       Я перевожу взгляд на близнеца, что сидит напротив меня, и понимаю, что тот все еще ждет ответа от Стайлза, который тем временем кусает губу и очень пристально смотрит в сторону выхода. Итан кладет руку моему другу на затылок, от чего тот вздрагивает и снова возвращает свое внимание на собеседника:       — Э-э-э, да, может, как-нибудь…       Я напрягаюсь и буквально впиваюсь взглядом в Стайлза. Боже, сейчас мне хочется поставить его в угол и отчитать, как маленького ребёнка. Где он нашел этих парней и почему со своими знаниями он так оплошал? Я думала, что если ты парень и знаешь, как ведут себя мальчики, которые хотят только секса с девочками, ты сможешь легко и просто вычислить таких же. Или его запутал Итан, который тоже хочет просто поразвлечься, но вот незадача — девочки ему не нужны. Таким образом Стилински подставил обе наши задницы, причем свою буквально!       Стайлз смотрит на меня, его дыхание ровное, взгляд четкий и осознанный, он тоже не выпил ни капли вина, и я надеюсь, что в голове у него уже зреет план побега. Я осматриваю помещение и понимаю, что здесь только один выход, и то кафе настолько маленькое, что уйти незамеченными точно не получится. Что же делать? Я не могу задать этот вопрос своему другу, потому что опасность находится рядом с нами, даже не воспользоваться телефонами для переписки. Черт!       — Ладно, мальчики, — говорю я, слегка потрясая плечами, чтобы скинуть тяжелую руку Эйдана. — Мне нужно припудрить носик.       Я снова пронзаю взглядом Стилински. Пусть расхлебывает кашу, которую заварил, у меня совершенно нет идей. Я просижу в уборной хоть целую вечность, пока не будет варианта, как выкрутиться из этой ситуации. Эти взрослые парни с грудой мышц начинают меня пугать до жути, и я уже готова расплакаться и молить о пощаде, лишь бы они просто отпустили меня домой. Понятное дело, что настроены они серьезно и просто так удрать нам не дадут. А у моего дорогого Стайлза язык хоть и подвешен, но все же никак не поможет ему одолеть двух спортсменов.       Зайдя в уборную, я встаю напротив зеркала и смотрю на себя, опустив плечи. Как я вообще могла попасть в эту ситуацию? Лидия Мартин, у которой прилежная учеба была всегда на первом месте, сейчас находится в кафе, где какой-то парень, с которым она познакомилась всего пару часов назад, хочет от нее нечто большее, чем просто разговоры по душам. Почему вообще Стилински решил познакомиться с кем-то за пределами школы, и вообще… Ладно, что уж его теперь винить? Тем более он не мог знать наверняка. Все уже произошло, от этого никуда не деться, сейчас нужно думать о том, как удрать отсюда незамеченными. Но я не могу сделать это без Стайлза, оставить его на растерзание Итану. Хотя это было бы хорошим уроком для него.       «Стайлз, это не то, что я ожидала от уроков флирта. Пожалуйста, верни меня домой девственницей!» — я набираю сообщение и, закончив со своими делами, возвращаюсь обратно за стол.       К моему возвращению атмосфера заметно разряжается — Итан и Эйдан веселые и румяные, а Стилински очень широко улыбается, глядя на то, как алкоголь влияет на парней, и только иногда его улыбка исчезает с лица — на то мгновение, когда один из близнецов, что сидит с ним рядом, начинает пальцем чертить линии на его спине. Стайлз хватает руку своего собеседника и осторожно возвращает ее на место.       Я присаживаюсь обратно, и снова рука Эйдана оказывается на моем плече. Мне этот жест кажется грубым, но я стараюсь держаться и не подавать виду о том, что мне это неприятно. Стилински выглядит так, словно все под контролем, и это меня немного успокаивает.       — Лидс, крошка, где ты была так долго? — интересуется Эйдан, но тут же отвлекается, как только официант приносит виски, и я понимаю, что это скорее риторический вопрос. — Выпей с нами.       — Спасибо, я буду только вино.       На самом деле я не собираюсь пить и не совсем могу поверить в то, что близнецы хотят понизить градус с помощью виски. Это кажется не совсем разумным.       Я кидаю взгляд на Стилински, когда ребята начинают разливать алкоголь — он уже потирает руки и улыбается, словно Чеширский кот. На столе красуется полупустая бутылка кока-колы, и тут я осознаю, что ребята уже смешали вино с газировкой, а теперь еще будут добивать это все чистым виски. Просто безумие!       — Стайлз, — начинает Итан, приобнимая моего друга за талию. — Я, конечно, в тебе не сомневаюсь, но…       Стайлз впервые при мне заглядывает в глаза собеседнику и, улыбнувшись, мурлычет:       — Дорогой, это хорошо влияет на потенцию. Да и для храбрости мне будет полезно.       У меня открывается рот. Что здесь произошло за то время, что я была в уборной? Неужели Стайлз решил стать бисексуалом? Может, ему захотелось поэкспериментировать? Я представляю это всего на секунду, но чувство изжоги тут же возвращается.       А дальше я просто наблюдаю, как близнецы напиваются под чутким руководством моего друга. Он словно дирижер, все подчиняются его командам, парень придумывает игры на выпивание, подливает ребятам чистый виски снова и снова. А я просто сижу, завороженная тем, как наши новые знакомые с каждой минутой становятся все более пьяными.       Эйдан, кажется, уже перестает обращать на меня внимание, так как захвачен очередной игрой на выпивание. Ребята довольно красные и пьяные, и даже Стайлз не становится исключением. Я даже не могу понять, кто кого пытается напоить в итоге.       И тут я понимаю, что это и есть план. Но как перейти к последнему его этапу, если сам Стилински тоже пьяный? Правда, не настолько, как близнецы — в отличие от них он не мешает вино с колой и виски.       — Рбта, ребта-а-а! — бубнит Стайлз, уже находясь в плену объятий Итона. — Нам с Лидс нжно пговорть. Конечно, если ты не пртив, Эйтан.       Мой друг «съедает» половину букв, отдав часть своего сознания в бразды правления алкоголем. Я никогда не видела его в таком состоянии и сейчас, если честно, не совсем понимаю, на чьей он стороне находится — моей или Эйдана. Почему Стилински задает такие вопросы, словно один из близнецов со мной встречается? Что это — мужская солидарность?       Я встаю и ловлю на себе жалостный взгляд официантки. Даже представить себе боюсь, о чем она думает, наблюдая картину всего происходящего.       Пришлось помочь Стайлзу встать из-за стола, после чего мы направляемся к выходу.       — Ты идиот! — произношу я, когда мы оказываемся на первом этаже, закидывая руку своего друга к себе на плечи и направляясь к стеклянным дверям, что ведут из торгового центра на улицу.       — Хроший план я придмал, да-аа? — произносит парень, все еще проглатывая буквы. — Н-н-ну, вот этот, со знмкством парней. Я знал, что ты спвишься. Ты самая! — на последней фразе он ударяет себя в грудь и кричит почти на весь торговый центр, после чего продолжает на той же ноте. — Смая горчая девушк…       — Стайлз, заткнись, — шиплю я.       Путь до выхода кажется очень длинным из-за того, что все окружающие люди на нас пялятся. Я очень надеюсь, что никто не подумает вызвать полицию, это будет очень неловко, если учесть тот факт, что шериф тоже носит фамилию Стилински.       Я выхожу на улицу и пихаю нас со Стайлзом в первое попавшееся такси. Это дается мне нелегко — парень что-то бубнит про то, что ему нужно вернуться к Итану. Надеюсь, завтра он не вспомнит всего случившегося и я смогу сказать ему, что он провел ночь в объятьях одного из близнецов.       — Стайлз, — говорю я, когда мы уже садимся в машину и двигаемся с места. — Твой отец дома?       Но Стилински в ответ просто ложится мне на плечо и причмокивает губами, как будто собирается есть что-то вкусное. Я чертыхаюсь и начинаю придерживать его за шею, чтобы голова парня во время движения ненароком не свалилась с моего плеча.       «Здравствуйте, шериф! Я привела вашего сына. Вот, пожалуйста, держите его пьяное тело, а я поспешу домой, мне рано вставать в школу.»       Я представляю, в какой неловкой ситуации придется оказаться, если его отец будет дома. Еще есть вероятность того, что он на дежурстве или его вызвали на важное задание, но, как известно, в самые неподходящие моменты все происходит так, как нам не хотелось бы — такова жизнь.       Я тяжело вздыхаю, когда мы подъезжаем к месту назначения, и, расплатившись, толкаю Стилински, чтобы тот проснулся. В ответ юноша бормочет что-то невнятное и, улыбаясь, тянется своими губами к моим. Я кладу руку на его щеку и отвожу чуть в сторону:       — Господи, да соберись ты.       Пьяный Стайлз — это не тот человек, которому мне бы хотелось отдать свой первый поцелуй.       Я не злюсь на него за то, что он напился, главное, что мы смогли уйти без проблем от близнецов. Правда, мне хочется поворчать на Стилински, как на провинившегося ребенка, но сейчас моя задача — уложить его в постель и дать проспаться, а вот взбучку я устрою ему завтра.       К счастью, Шерифа дома нет, и я спокойно отвожу Стилински в его комнату. Весь путь, который мы прошли от машины и до его кровати, я чувствую себя так, словно уже десять лет замужем, а сейчас очередная пятница, вечер которой всегда уходит у меня на то, чтобы донести мужа до кровати.       Стайлз плюхается на кровать, а я спешу снять с него обувь, пока он не запачкал простыни. Мои движения напоминают ему о том, что прежде, чем ложиться спать, нужно раздеться. Юноша присаживается на кровати и начинает снимать с себя джинсы.       — Стайлз! — вскрикиваю я и, закрыв глаза, отворачиваюсь от происходящего.       Сердце стучит так сильно, что мне начинает казаться, что оно сейчас выпрыгнет из груди. Я, конечно, видела полуголых парней в школе или в фильмах, но не со спущенными штанами, а открытым торсом и плечами. Мне кажется, что-то, что делает сейчас мой друг, намного грубее, по сравнению с этим.       — Точно. Совсем забыл… Ладно, посплю в одежде.       Я осторожно поворачиваюсь и, поняв, что нахожусь в безопасности от шокирующего меня зрелища, чуть успокаиваюсь в мыслях, хотя сердце все еще бешено колотится и дышать сложнее, чем обычно. Мне даже кажется, что мой друг просто подшучивает надо мной и на самом деле контролирует свой разум, но, подойдя ближе и взглянув в его чуть красноватые глаза, ощущая запах виски в его дыхании, я понимаю, что ошибаюсь.       — Пожалуйста, останься со мной. Я тебя не обижу, — просит юноша и прикрывает глаза.       Стайлз выглядит сейчас как маленький, беспомощный щенок, которого так и хочется положить к себе на грудь и убаюкать. Не знаю, откуда у меня появляется такое чувство. После его просьбы мне приходится взять себя в руки, чтобы сразу же не броситься на другую сторону кровати. Почему-то сейчас мне особенно сильно хочется позаботиться о парне, зарыться пальцами в густых каштановых прядях… Но вместо этого я говорю:       — Ты пьян.       — Пожалуйста, — скулит он, лежа на спине, не открывая глаз.       Я стою еще с полминуты, скрестив руки на груди, пытаясь побороть желание приблизиться, но у меня никак не получается. Даже сейчас, когда Стилински пьян, мне хочется провести с ним еще немного времени, в то время как Эйдан вызывал у меня недовольство в таком же состоянии. Возможно, просто играет тот фактор, что мы знакомы со Стайлзом намного дольше, и я действительно верю, что он меня не обидит.       Эта мысль оказывается последним толчком, который направляет меня к постели, и вот я лежу на одной половине кровати, а рядом, на другой, лежит мой друг с прикрытыми веками и молчит. Я лежу на спине и разглядываю в потолок, тело сковывает от волнения, и я решаю просто не шевелиться, чтобы не будоражить себя еще больше.       Неожиданно для меня Стайлз переворачивается в мою сторону всем телом и открывает глаза. Я чувствую, как учащенное сердцебиение снова одолевает меня, от чего начинает не хватать воздуха. Не каждый же день со мной в кровати лежит парень. Я ощущаю, как мои гормоны отбирают власть у мозга и руководят моим телом.       Тем временем юноша внимательно наблюдает за тем, как моя грудь то поднимается, то опускается от учащенного дыхания. Я чувствую мурашки на своей спине от его взгляда, и возникает навязчивое желание закрыться руками, но прежде, чем я успеваю хоть что-то предпринять, он спрашивает:       — К тебе до этого прикасался кто-нибудь?       Это самый обычный вопрос, на который я могу ответить что-то вроде: «Конечно, дурачок, как минимум, моя мама иногда целует меня по утрам», но что-то внутри подсказывает, что он не это имеет в виду.       — Ч-что? — переспрашиваю я, повернувшись в его сторону.       Почему-то я не могу смотреть парню в глаза.       Он ничего не говорит, лишь мягко улыбается и дотрагивается до моего запястья. Я вздрагиваю от касания холодных тонких пальцев и не могу сдержать стон, что тихо срывается с моих губ.       Я не понимаю, к чему он ведет. Мое тело словно чувствует угрозу и напрягается, только где-то внизу живота нарастает не знакомое мне ранее чувство, теплое, похожее на щекотку, что преследовала меня последние несколько дней, но сейчас ее сопровождает сладкое потягивающее чувство.       — Прости. Конечно, я знаю ответ.       Юноша ведет рукой выше, в сторону моего плеча, и я снова вздрагиваю от покалывания, что исходит от холодных пальцев. Я напрягаюсь каждой клеткой своего тела, не зная, чего ожидать дальше, но чем выше поднимается рука Стайлза, тем тяжелее она становится, и в итоге, настигнув моего плеча, грузом ложится на него.       Я слышу тихое сопение и набираюсь смелости посмотреть на своего друга — он спит, словно младенец.