Take me to church.

— Доброе утро, святой отец, — раздался раздражающе бодрый голос за спиной. Даби, который был сосредоточен на имитации собственной занятости бухгалтерией, прикрыл глаза, мысленно выругавшись, и выпрямился. Шигараки глянул ему через плечо, чуть вскинув брови. Священник недовольно рыкнул, перевернув все бумаги и закрыв журналы. Только не хватало, чтобы это недоразумение сюда нос всунуло. — Ты что, издеваешься надо мной? — Нет. Хватит это спрашивать. Я бы придумал что-нибудь более изощренное, если бы хотел поиздеваться. — Какое облегчение, — кисло выдохнул Даби, поднимаясь из-за стола. — Выметайся отсюда. Кларис не любит, когда в ее кабинете толпится народ. — Нас двое, какая еще толпа? Даби театрально развел руками и вышел из каморки. Шигараки, чуть помедлив, поплелся за ним. На потрескавшихся губах мелькнула усмешка. Все-таки весьма забавно, что демон только зубами скрипеть может в своем нынешнем положении. Выходило этакое совмещение приятного с полезным. — Ты теперь тут и днем тусоваться будешь? — недовольно спросил Даби, вырулив в главный зал. Людей было немного, да и Кларис на горизонте видно не было. Можно было бы сбежать на задний дворик покурить и расслабиться, но в закромах остались только крошки табака, и не факт, что в ближайшее время будет возможность разжиться сигаретами. Разве что, ему повезет и эта дурочка над ним сжалится и притащит пачку. Отсутствие курева доводило и без того огромное раздражение Даби до овердрафта. — Мне скучно. — Найди себе демона-клоуна. Это будет не так уж сложно. Шигараки почти сказал, что уже, в принципе, нашел, но вовремя прикусил язык. Все-таки они еще недостаточно знакомы, чтобы так наглеть. Стоило подождать еще хотя бы пару дней. — Я замерз на улице. Осень все-таки. А ты сам говорил, что я должен заботиться о своем физическом теле. — Ты собираешься прописаться в этой церкви, что ли? — А можно? Даби резко остановился и развернулся. Следующий за ним Шигараки едва не ударился лбом ему в плечо. Даби недовольно прищурился, но на жнеца это никак не повлияло. Он все еще выглядел вполне себе спокойным и искренне заинтересованным в перспективе прописаться в церкви. Паршивец. Поняв, что в зрительном состязании он безнадежно проигрывает, Даби развернулся, быстро окинув взглядом присутствующих, и направился к Мэриэль, которая как раз сидела на одной из скамеек и что-то старательно записывала в тетрадь. Кажется, домашнюю работу по математике. — Прошу прощения, — выпалил Даби, забирая у нее из рук ручку и возвращаясь к Шигараки. Все еще без каких-либо объяснений, он схватил руку недоумевающего жнеца и на тыльной стороне кисти что-то быстро записал. Томура даже не успел возразить, только растерянно посмотрел на надпись. Адрес. — Все, — недовольно кинул Даби, закрывая ручку. — Здесь живет колдун. Вали к нему. Он меня, конечно, проклянет, когда узнает, что я тебя к нему направил, но да фиг с ним. Куда уж сделать мне хуже. Так что, пожалуйста. Отъебись от меня. Повисла пауза. Шигараки, все еще слегка приподняв брови, смотрел на разве что не пускающего искры ярости священника. Даже удивительно, почему его сорвало именно сейчас. Вчера вроде все нормально было. Томура медленно перевел взгляд чуть в сторону, склонив голову, и обыденно произнес: — Привет. — Святой отец… Даби закатил глаза и медленно обернулся. Мэриэль стояла за его спиной, выглядя совсем растерянной, прижимала к груди тетрадь. Видимо, не очень вовремя решила уточнить, зачем местный священник отобрал у нее ручку. Святое дитя. Даби устало произнес: — Ты ничего не слышала. Иди, делай дальше уроки, пока матушка не наругалась. На, держи. Даби вручил девушке ручку и, взяв ее за плечи, развернул на сто восемьдесят градусов и чуть подтолкнул вперед. Мэриэль сделала два неуверенных шага, обернулась, но, не найдя, что сказать, поспешила обратно к своему месту. — От тебя одни неприятности, — пробормотал Даби, оборачиваясь обратно к Шигараки и потирая переносицу. — Ты не жнец, ты какая-то гребаная банши. — А я тут причем? — пожал плечами Томура. — Это ты сматерился перед прихожанкой чуть ли не на всю церковь. Так что, это вам, святой отец, нужно быть сдержаннее и осторожнее. — Я тебя задушу. — Я и так уже мертв. Что за угрозы? Подходящих контраргументов не обнаружилось. Даби запрокинул голову и невнятно прорычал в потолок. Можно подумать, он недостаточно в этой (да и той) жизни наказан. Не в силах больше выносить тяжесть бытия, Даби рухнул на ближайшую скамейку, вытягивая вперед длинные ноги. Он уже ожидал, что Шигараки усядется рядом и продолжит действовать на нервы, однако жнец легко дернул плечами и, развернувшись на пятках, удалился куда-то в другую сторону зала. Стоило бы, конечно, проследить, что он там делать собрался, но, честно говоря, если из-за его действий церковь рухнет, Даби не сильно-то расстроится. Увлекшись приятными фантазиями о рухнувшей церкви, Даби едва не пропустил момент, когда мимо него юркнула светловолосая девчушка и скрылась за дверью исповедальни. Даби резко подался вперед, щуря глаза. Только ее на святой земле не хватало в то время, пока где-то рядом ошивался жнец. Даби подорвался с места, направляясь к исповедальням. Даже что-то хотевшая сказать Кларис не смогла его остановить. Ей оставалось только удивиться тому, как внезапно молодой священник рьяно взялся за свои обязанности. Хлопнув дверью и кое-как развернувшись в тесной кабинке, Даби плюхнулся на скамью. Но сказать хоть что-то не успел, потому что через решетку раздался робкий девичий голос: — Святой отец, я согрешила. — Да что ты говоришь? — язвительно протянул Даби, по привычке хлопая ладонью под скамьей, но не находя там сигарет. — И что ты сделала, дочь моя? — Собираюсь сегодня сходить на оргию и сожрать парочку похотливых мужиков. — Ты сюда хвастаться пришла? В соседней кабинке раздался сдавленный смех. Через решетку было видно, что девушка зажала ладонью рот и покачала головой. — Какой ты злой сегодня, — хмыкнула она, поднимая сверкающий желтый взгляд кошачьих глаз. — Молиться заставляют? — У меня уже иммунитет на молитвы, — хмыкнул Даби, щелкая пальцами, выбивая голубоватые искры. — Твари божьи бесят. И сигареты кончились. Принесешь вечером? — Я не могуууу, — капризно протянула девушка, пытаясь просунуть палец в отверстие решетки. — У меня же оргия и пир. — Тогда какого хрена ты, дорогая моя Тога, сюда приперлась? — У меня выдалась свободная минутка, и я решила попросить благословения. — Во имя Люцифера, Сатаны и уродливого Асмодея, благословляю тебя, Химико Тога, на оргию и пожирание людей. Амен. Даби театрально повел рукой, будто действительно даровал благословение. Тога широко улыбнулась. Немного порывшись в карманах, она достала мятую сигарету и с трудом просунула ее в щель. — Все, что могу предложить. Потерпи до завтра. — Как унизительно, — вздохнул Даби, вытягивая сигарету и выпрямляя ее. — А ведь я выше тебя по рангу. У моего босса отвратительное чувство юмора. И жизнь моя отвратительная. — Будешь ныть — я уйду. У тебя в церкви воняет тварями божьими. Больше, чем обычно. Даби хмыкнул, но промолчал. У Тоги было хорошее чутье, но вряд ли она когда-либо встречалась со жнецами, чтобы распознать их энергию среди остального потока. Она просто чувствовала себя непривычно, чуть тревожно, но не придавала этому значения. Говорить ей о присутствии в церкви такого существа было рискованно. Особым интеллектом и чувством самосохранения Химико не обладала, поэтому вполне могла помчаться знакомиться. О, Шигараки, конечно, будет рад увидеть новое потустороннее существо, но это скорее принесет дополнительные проблемы, нежели облегчение. В конце концов, Даби все еще думал над тем, как от него избавиться, а подобное знакомство будет иметь скорее обратный эффект. Как минимум. Если не угрозу казни за осквернение святой земли. — О чем думаешь? — внезапно спросила Тога, стукнув по решетке. Даби вздрогнул и чуть растерянно посмотрел на нее. — Где сигарет взять. — Совсем без них не можешь? — Ты же знаешь, мне нужен дым. Тога издала какой-то усталый полустон, закатывая глаза. Демоны Инферно так помешаны на своем дыме, огне, пепле и прочем, что не умеют просто наслаждаться своей бесконечной жизнью. Да и высокомерия в них хоть отбавляй, но чуть проблема на горизонте намечается, сразу ныть начинают. — По городу не ходит никаких слухов про охоту на демонов? — неожиданно поинтересовался Даби, разглядывая потолок исповедальни. Тога удивленно вскинула брови, а потом нахмурилась, старательно вспоминая, что слышала в последнее время.  — Нет, вроде ничего такого. И никто не пропадал даже. А почему ты спрашиваешь? Даби вновь промолчал, но внутри все-таки почувствовал облегчение от ответа. Существа вроде Тоги первыми узнают о таких вещах. Крысы, бегущие с тонущего корабля первыми. А раз она все так же беспечна, жнец действительно никому еще не сообщал о демоне в церкви. Только вот какими еще неприятностями может аукнуться для Даби это его молчание? — Скуууучный ты, святой отец, — после затянувшегося молчание вновь закапризничала Тога. — Ну и сиди тут, дуйся на всех. А я пойду. Тога встала со своего места, шурша какими-то вещами. Даби недовольно цокнул языком. Такие претензии пробуждали желание свернуть ей эту тонкую девичью шею. Конечно, он бы тоже с удовольствием повеселился на оргии и пирушке. Но его верх — увлекательные карточные игры с Двуликим. Это если повезет. Если нет — просто разглядывать потолок церкви. Тяжеловато сохранять оптимизм с таким разнообразием развлечений. Хотя последние пару дней вышли насыщенными. Чертов жнец. Дверь в исповедальню хлопнула, но Даби не спешил выходить. Хотелось свернуться калачиком на скамейке и поспать. И совершенно не хотелось справляться с дурацкими обязанностями священника. В конце концов, не просто так же его Кларис пыталась по дороге в исповедальню выловить. Наверняка уже придумала поручение. А еще краем глаза Даби успел заметить старушку-божий-одуванчик, которая травила местных кошек и собак и очень любила усадить рядом с собой священника и долго и мучительно рассказывать о своей скорбной жизни. Иногда Даби удивлялся, почему штат ада все еще не состоит из таких вот бабушек. — Ты прячешься тут, что ли? — раздался рядом насмешливый голос. Даби вздрогнул и повернул голову. За решеткой лица Шигараки было почти не видно. Только копна светлых спутанных волос. Он сидел, подтянув к себе колени, и чуть раскачивался взад-вперед. — Спрячешься тут от тебя, — проворчал Даби. — Хватит меня преследовать. И быть таким бесшумным. — Тебя там ищет одна из монахинь. Толстая такая, строгая. Она тебя еще в прошлый раз отчитывала. Даже ко мне подходила, мол видела, что я говорил с тобой. Странно. Обычно смертные на меня не обращают внимания. — Кларис не монахиня, — поправил Даби, крутя между пальцами сигарету. — Может, ты слишком долго таскаешься по земле, и твоя жнецкая маскировка слабеет? Шигараки неопределенно пожал плечами. Вариант, конечно, хороший. Хотя по меркам жнецов полгода — не такой уже долгий срок. Но, в любом случае, если выбирать между скукой в Чистилище и тем, что смертные будут его видеть, второе все равно предпочтительнее. Ему нравилось находиться на земле, смотреть, чего человечество добилось и что разрушило. — Э, недоразумение, выходи, — вздохнул Даби, поднимаясь на ноги. — Пойду, узнаю, что там Кларис хотела. В зале женщины не обнаружилось. Не то чтобы это сильно расстроило Даби. Немного побродив по залу с важным видом, он завернул к черному ходу. Сопротивляться соблазнам и терпеть — это определенно не его. Какой смысл отсрочивать удовольствие? Но закурить он не успел. Стоило только выйти под морось и прислониться спиной к стене, из двери выскочила Кларис, громко восклицая: — Ну наконец-то, святой отец, я уже обыскалась вас. Хорошо хоть молодой человек подсказал, что вы снова курить сбежали. Бросали бы вы это дело. Холодно. Даби обернулся, кривя лицо. Всего на миг он успел поймать насмешливый изгиб потрескавшихся губ, но Шигараки тут же принял смиренный вид, опустив взгляд в землю. Такой невинный, что пнуть хочется. — Что бы я без него делал, — кисло отозвался Даби, пряча сигарету обратно в карман. — Золото, а не человек. Что вы хотели, Кларис? — У нас перила на втором этаже расшатались, — затараторила женщина, быстро шагая за Даби. — Хорошо бы их гвоздями подбить. И крыша подтекает, но это пока не сейчас, финансов почти нет. Но я сходила к мэру и смогла, наконец, выбить у него финансирование на установление в башенке колокола. Маленького пока, но хоть так. Перед службой в воскресенье, может. Даби резко остановился и обернулся. Вот только колокола тут для полного счастья не хватало, но Кларис действительно выглядела довольной своим достижением. — Как здорово, — с плохо скрываемым отвращением пробормотал Даби. Шигараки, топающий совсем позади, неуместно прыснул в кулак, поспешно отворачиваясь и делая вид, что ему очень интересна икона. Как только Кларис отвернется, Даби выкинет этого паршивца в окно. — Нужна только ваша подпись, святой отец, — кивнула женщина, перебирая бумажки в руках. — Вот документы. Где их оставить? У меня или занести к вам в комнату? И вы подобьете перила? Просто если просить кого-то, это ж платить надо. Хотя бы копеечку. У нас всегда отец Грегор следил за такими вещами, все сам, все сам. — Оставь у себя, — отозвался Даби, прищуривая глаза. — Подобью. У меня как раз есть помощник, которому совершенно нечем заняться, и который очень нуждается в наставлениях на путь истинный. Что может быть лучше трудового воспитания? Эй, Шигараки, подойди сюда. Томура чуть повернулся, недовольно хмурясь. Весь вид фальшивого священника так и говорил, что тот задумал какую-то гадость. — О, славно, — кивнула Кларис. — Сейчас тогда гвозди с молотком принесу. Она развернулась и поспешила в сторону чулана. Шигараки медленно проводил ее взглядом, а потом резко развернулся, глядя с подозрением на подошедшего ближе Даби. — А крест деревянный она тоже принесет? — Не богохульничай в моей церкви, это только мое право. Гвозди вбивать умеешь? — Ты решил очистить свою грешную демоническую душу через самораспятие? Как благородно. Не умею, но ради этого научусь. — Не дождешься. — Жаль. Даби недовольно скривился, глядя на язвительную усмешку. Захотелось отвесить подзатыльник, но Шигараки, словно почувствовав чужой настрой, сделал шаг назад. — Не делай вид, что не слышал, что нужно перила подбить, — устало вздохнул Даби, направляясь к лестнице. — Ты все равно тут без дела шатаешься, и хрен тебя выгонишь. А так хоть под моим контролем будешь. — А ты хочешь, чтобы я был под твоим контролем? Насмешливо. И чуть с вызовом. В общем-то, это было понятно. Жнецы — не те существа, которых демоны могли бы контролировать. Чего только стоила одна его способность обращать предметы в пыль. Даби со своими фокусами с огнем и рядом не стоял. Во всяком случае сейчас, запертый в человеческом слабом теле. Оставив ящик с инструментами, Кларис кинула тревожный взгляд на светловолосого юношу. Он был странным. И дело было даже не во внешнем виде и пугающих шрамах. Стоило ей отвернуться, она сразу же как будто забывала о его существовании. И вспоминала только, когда снова видела. Даже сейчас, неся из чулана ящик, она думала, что молодому священнику не помешал бы помощник. Но только придя, вспомнила, что таковой уже имеется. Это пугало и заставляло нервничать. Но Даби вроде спокойно, почти дружески общался с этим юношей. И это заставляло Кларис усомниться в своих страхах. Ведь если даже святой отец не чует в нем опасности, то с чего бы сомневаться ей? Даби, кряхтя, опустился на колени, скептически разглядывая прогнивающие перила. Шигараки попытался на них опереться, чтобы посмотреть вниз, но дерево опасно заскрипело и, кажется, даже затрещало. Томура быстро отшагнул назад. — Ну, доломай еще, — проворчал Даби, пытаясь понять, какие из перекладин не шатаются. — Это все потому, что ты оскверняешь святую землю, — фыркнул Шигараки, пиная носком столбик и почти выбивая его. — Упс. Скоро эта церковь рухнет из-за тебя. Ты не имеешь права здесь находиться. — Без тебя знаю, умник. Чай не первая. Подержи лучше эту перекладину. Только ровно держи. Ровно, блин! Кларис тебя боится, ты заметил? — Как и положено всем смертным и не очень существам, — пожал плечами Шигараки, морщась от звуков удара молотком. — Тебе бы следовало взять с нее пример. — Как только ты станешь похожим на грозного жнеца, а не на ходячее недоразумение. Пальцы убери, если не хочешь по ним молотком получить. — Надеюсь, ты вобьешь в себя гвоздь. — Я тебе сейчас в череп его вобью, если продолжишь в том же духе. — Я и так уже мертв. Оставь эти угрозы. Даби недовольно цокнул языком, с раздражением вбивая в столбики гвозди. Стуки получались ощутимо злобными, что казалось, еще немного, и дерево вовсе рассыплется в щепки. Запала, правда, хватило ненадолго, потому что Шигараки все же любезно заткнулся. А после третьего прибитого столбика так и вовсе осел на ступеньки, прислонив голову к перилам и подтянув к груди острые колени. Даби вопросительно вскинул брови, замерев с занесенным молотком. — Помри мне тут еще. Не то чтобы я против, но это же потом еще думай, куда труп прятать. — Я и так мертв, — почти на автомате пробубнил Шигараки, сильнее прижимая к себе колени. — Физическое тело — отстой. — Ты заметил это только спустя полгода? — хмыкнул Даби, вернувшись к забиванию гвоздей. — Я вот уже спустя полтора часа это понял, когда оно начало хныкать: «Хэй, ты, позаботься обо мне и моих биологических потребностях». — Ты отвратителен. — Я демон. Кинув еще один взгляд на Шигараки, Даби бросил молоток в ящик и поднялся на ноги, провозгласив: — Все, перерыв, пойдем. Прикинешься сиротой, и Кларис тебя покормит. Пропуская ступеньки, Даби спустился на первый этаж и завернул в коридор около черного хода. Шигараки поднял голову, растерянно моргнув. Как будто ему очень нужно какое-то тупое демоническое милосердие. Однако стоило об этом подумать, как живот, отреагировав, видимо, на слово «покормит», предательски заурчал. Томура фыркнул. Конечно по нему легко догадаться, что он есть хочет. Дурацкое физическое тело. По дороге на маленькую пристройку-кухоньку, Даби заглянул в кабинет Кларис. Она сидела за столом, поправляя на переносице очки, и вычитывала какие-то бумаги. — Там на кухне есть какая-нибудь еда? Кларис подняла голову и нахмурилась, недовольно поджала губы. — Вообще-то еще не время для обеда. Подождите еще два часа. Вы сделали перила? — Почти, — недовольно скривился Даби. — И вообще, я не для себя, а для своего помощника. — Какого еще помощника? — еще больше нахмурилась Кларис, тяжело поднимаясь со стула. — Вы разве не один работали? Даби вопросительно приподнял бровь. Но женщина выглядела действительно растерянной, будто не помнила. Чуть дернув головой, Даби сделал два шага назад, выходя из кабинета, и крикнул: — Эй ты, недоразумение, долго еще собираешься сидеть на лестнице? Сюда топай. Кларис выглянула за дверь и, увидев светлую макушку, тут же вспомнила. Ах да, точно. Странно это однако. — Кто этот юноша? — опасливо прошептала Кларис. — Не видела его раньше. Он не из местных? — Эм… вроде того, — пробормотал Даби, почесывая затылок. — Приезжий, так сказать. — Где его родители? Даби измученно простонал. Меньше всего ему сейчас хотелось придумывать биографию жнецу. Звук, кажется, прозвучал немного не в тему, потому что Кларис стала еще более настороженной. Но оправдание придумывать не пришлось, Шигараки соизволил подойти очень вовремя. Кинув быстрый взгляд на женщину, он чуть пошатнулся и недовольно посмотрел на Даби, будто тот отвлек его от какого-то важного дела. — На кухне осталось немного супа, — пробормотала Кларис. — Пойдем, поешь. Шигараки вздернул брови, но все равно промолчал, не ступив ни шагу. Даби устало закатил глаза и подтолкнул его в спину. — Топай давай. Никто не будет тебя здесь травить. — И нагнувшись чуть, едва слышно прошептал: — Тем более, ты уже мертв, да? Чего тебе бояться? И придумай себе, пока идешь, душещипательную историю, а то Кларис что-то заподозрила в тебе неладное из-за того, что не помнит о твоем существовании вне ее поля зрения. Шигараки цокнул языком. Не очень это хорошо. Лучше бы его и дальше просто не замечали, чем забывали, как только он уходил. Так только больше смутных подозрений. Зайдя на кухню, Кларис включила газ под маленькой кастрюлькой и сделала жест, приглашая присесть за стол. Суетливо поставила тарелку и, немного подумав, еще одну. — Садитесь, святой отец, — махнула женщина рукой. — Тоже поешьте, раз уж пришли. — Если не брезгуешь, — язвительно добавил Шигараки, разглядывая свое мутное отражение в ложке. Кларис покачала головой, едва слышно вздыхая от сожаления. Несчастное дитя, которое считает, что недостоин общества священника за столом. Хотя проблема была, конечно, не в этом. Даби как ни в чем ни бывало плюхнулся за стол напротив Шигараки. Кларис принялась разливать закипевший суп. — А где твои родители? — с некоторым беспокойством спросила она, остановившись около Томуры. Тот, низко опустив голову, что-то невнятно промычал, помешивая содержимое тарелки ложкой. Выглядело не очень, но пахло все равно приятно. — Они мертвы, — пробормотал громче Шигараки, поняв, что никуда отходить от него не собираются. Даби цокнул языком, флегматично хлебая кипяток. Как прямолинейно. Не мог что-нибудь нормальное придумать? — Боже милосердный, — всплеснула руками Кларис, оседая на стул. — Как так вышло? На войне? — Кхм… Ну… не совсем. После. Отец был военным. Шигараки замялся. Скомканные воспоминания о прошлой жизни царапали стенки пустой грудной клетки. Быть их не должно, но что-то в его обращении в жнеца пошло не так. — А мать? Что с ней? — Ее убили. Кларис пробормотала молитву, с жалостью глядя на юношу, который выглядел удивительно спокойным. Даби недоверчиво изогнул бровь, но промолчал. Он, конечно, попросил придумать душещипательную историю, но Шигараки определенно перестарался. Впрочем, жнецы кажется не имеют права врать… В конце концов, если Томуре сотни лет, то его родители действительно мертвы. Больше вопросов Кларис задать не решилась. Только сидела и многозначительно молчала, подперев подбородок рукой. После непродолжительной тишины Шигараки запрокинул чуть голову и задумчиво спросил: — А как вам работается с заменой отца Грегора? — Ты знал отца Грегора? — удивленно отозвалась Кларис. Ответить Томура не успел, потому что его неприятно пнули под столом. Он дернул головой, поворачиваясь и сталкиваясь с испепеляющим взглядом голубых глаз. Но едва ли это произвело должное впечатление, потому что Шигараки чуть дернул плечами и спокойно вернулся к тарелке. — Нормально работается, — наконец кивнула Кларис. — Только ответственности бы от него побольше. Ну да ничего, молодой еще, научится сдержанности. Да, отец? — Ага. Непременно. — А куда делся отец Грегор, вы знаете? — поинтересовался Шигараки, за что получил еще один пинок, уже сильнее. — Уехал, — с нажимом произнес Даби, сверля взглядом невозмутимого жнеца. — В Катар. — Так внезапно, — сокрушенно вздохнула Кларис. — И без предупреждения. Но уверена, у него была уважительная причина. Он ведь сказал, кому надо… Иначе как бы так быстро прислали его замену, буквально на следующий день. — Как удивительно, — язвительно протянул Шигараки, отодвигаясь на стуле, тем самым уворачиваясь от очередного пинка. — Спасибо, сестра Кларис. Было очень вкусно. — Ой, не за что, — заулыбалась женщина, подрываясь с места. — Приходи еще. Только я не сестра. Я ведь не принимала постриг. Так, просто помогаю. — Обязательно еще приду, — даже не пытаясь спрятать самодовольную усмешку, кивнул Шигараки. Паршивец. Хуже приглашенного вампира. — Тебе еще не пора идти? — с натянутой улыбкой спросил Даби. Шигараки изобразил нарочито задумчивый вид. — Кажется, нет. — А мне кажется, что да. — А как же перила? — Справлюсь как-нибудь, — фыркнул Даби, поднимаясь с места и толкая в спину слабо упирающегося жнеца. Кларис хотела что-то возразить на такое поведение, но пока она повернулась, они уже вышли с кухни. Женщина тяжело вздохнула, хмуря брови. Что же она хотела сделать? — Ладно, ладно, я понял, — недовольно отозвался Шигараки, останавливаясь и скидывая с себя чужие руки. — Мне пора. Какой-то ты нервный. Ты всегда такой? — Всегда. А когда хочется курить, но нечего, так тем более. Ты зачем поднял тему Грегора? Мне неприятности не нужны. Все эти тупые люди не должны задумываться над тем, куда делся их прошлый священник. Не баламуть! — Если она действительно не запоминает меня… — Она не запомнит, кто поселил в ней сомнения, но сами они никуда не денутся. Так что закрой рот на эту тему. — Может, я стараюсь очистить святую землю от осквернителя. — От тебя бы ее кто очистил, — проворчал Даби. — Не поможет. Никуда я отсюда не денусь. Не в смысле из этой церкви, а с… поверхности. — Потому что ты так наказан? — Пожалуйста, не усложняй мне жизнь больше, чем есть. — Тогда я пойду к колдуну, — чуть прищурившись, произнес Шигараки. Это должно было сойти за угрозу, но Даби только устало махнул рукой. — Как хочешь. Он весьма любознательный парень. Возможно, он будет даже рад возможности познакомиться с таким экзотическим существом. Только осторожнее, он тот еще ученый, наверняка попытается разобрать на составляющие. Не желая больше ничего слушать, Даби резко развернулся и направился к черному ходу. Припрятанная в карман сигарета чуть ли не пальцы жгла нетерпением. Выйдя на улицу, Даби быстро прикурил от огонька на кончике пальца, не особо заботясь о безопасности и незаметности. Впрочем во внутреннем дворике все равно никого не было в такую погоду. Даже вороны, сидевшие обычно на умирающей яблоне, разлетелись. Дым медленно заполнял легкие, принося облегчение. Яд впитывался в кровь. Привычное и приятное состояние. Можно было бы даже больше. Даби запрокинул голову и прикрыл глаза, выдыхая дым в серое небо. Погода не прекращала угрожать дождями, как бы намекая, что все-таки стоило заняться протекающей крышей, пока не стало поздно. — Святой отец. Раздражающе. Даби медленно открыл глаза и опустил голову, кривясь. Шигараки стоял по другую сторону забора, покачиваясь на пятках туда-сюда. При естественном свете его взгляд казался чуть замутненным, болезненным. Но поведение все же детское. — Ну чего тебе еще? — Мы ведь правда могли договориться. — О чем? — О взаимовыгодных условиях. — Я не с перекрестка, и не заключаю сделок. — Ну ты все равно над этим подумай, — слабо улыбнулся Шигараки, опираясь на забор. Даби фыркнул, опуская взгляд и снова делая затяжку. Заноза какая. И заняться же ему больше нечем. Впрочем, тот факт, что он, в отличие от Даби, может выходить за пределы церкви, действительно заманчивый. Особенно сейчас. В отчаянии даже идея завести домашнего жнеца не кажется такой абсурдной. Шигараки хмыкнул, словно читая чужие мысли, и отошел от забора, делая вид, что собирается уходить. Немного помедлив, Даби кинул: — Приходи после закрытия. Я подумаю. И компенсацию мне моральную принеси, вредитель. Шигараки ничего не ответил, только нахально махнул рукой на прощание, скрываясь за поворотом.