Семейные ценности дома Ланнистеров

      Утёс Кастерли без Джейме казался Серсее ужасно скучным. Когда отец покинул Королевскую Гавань, ей тоже пришлось вернуться домой. Львице Ланнистер нравился Красный замок, в нём она чувствовала себя на своём месте. Эти дамы в красивых платьях, лорды и рыцари, склонявшиеся перед ней, как перед дочерью королевского десницы — все восхищались её красотой и умом. Они искали расположения Серсеи, понимая, что её возвышение — дело времени. Даже не будучи принцессой и женой принца Рейегара.       Воспоминание о прошлогоднем отказе государя в их помолвке вызывало гнев у леди Утёса Кастерли. Возможно, Семеро покарали короля именно за это. Теперь Эйрис, который счёл львицу недостойной породниться с драконом, был заложником в Сумеречном Доле, а её отец вёл осаду ради него. Будь Серсея лордом-десницей, она взяла бы город штурмом. И это доказало бы государю, что львы не только свирепы, сильны, но и самые верные вассалы. А потому никто, кроме них, не достоин стоять коронованным рядом с Таргариенами.       Ей очень хотелось поделиться с кем-то своими мыслями, но брат вот уже полгода служил оруженосцем в Кракехолле, а Джейн была слишком глупа. Будь жива Мелара, она непременно оценила бы мудрость и дальновидность подруги. Дяди Киван, Тигетт и Герион уехали вместе с отцом, а тётя Дженна со своими сплетнями последнее время лишь раздражала. Да и не слушали они её всерьёз, будто Серсея и не дочь своего отца. А может это потому, что она девочка? С Джейме все и всегда носились как с писаной торбой, даже отец. Серсея жалела, что не родилась мальчиком. Тогда бы даже лорд Тайвин выслушал её!       Как-то они с братом поменялись одеждой, чтобы разыграть Сиреллу, но она как назло в этот день куда-то пропала. Зато они встретили кое-кого другого. Серсею просто приморозило к полу, а Джейме успел лишь испуганно выдохнуть и схватить её за рукав, стоило им столкнуться с лордом Ланнистером на лестнице.       — Почему вы не на занятиях, дети мои? Серсея, отпусти брата, его дожидается сир Брум, — суровый тон отца не был неожиданностью, в конце концов, они и впрямь в который раз прогуливали уроки танцев и фехтования. Вот только в тот момент это было не самое страшное их преступление. «Серсея» некрасиво открыла рот, когда осознала, что ей предстоит несколько часов музицирования на арфе, а потом — долгая пытка танцами. Зато новоявленный наследник Утёса, поняв, что даже лорд Тайвин не узнал об их проделке, решил воспользоваться шансом.       — Прошу прощения, отец, — «Джейме» был само послушание и кротость. — Я сейчас же пойду к нему и продолжу занятие.       День, проведённый в теле брата, показал Серсее всё его преимущество перед ней. Он был равен любому мужчине в замке и даже превосходил их всех! В то время как ей досталась участь игрушки. Красивой, интересной и глупой, годной разве только на то, чтобы развлекать других танцами, пением и милым щебетанием. Какая несправедливость! Они же родились в один день, а всё удовольствие от жизни достаётся Джейме. Отец даже учил его читать сам, а ей в наставники достались тощая септа и этот мейстер Крейлен, который больше и не умеет ничего. А брат ещё смел жаловаться на подобное внимание!       Сирелла, кстати, разделяла её мнение на этот счёт. Но ей повезло больше. Будучи сестрой лорда Тайвина, она могла открыто игнорировать запреты Дорны и дяди Кивана, ездить на охоту со своими братьями и стрелять из лука — больше дурачась и стараясь позлить остальных, чем по-настоящему, но всё же. Вот только возражать всей остальной несправедливости она не желала. И даже хоть как-то изменить свою судьбу не пыталась и, чаще всего, была послушной, как ягнёнок. Сидела себе рядом с Дорной и тихонечко вышивала или читала, будто не видела в этом ничего унизительного, когда кузены и братья их фехтовали возле казармы или проводили турнирные поединки с кинтаной во дворе. Кроме этого, Сирелла могла часами мило ворковать с этим своим скучным женихом, лордом Лидденом, словно и впрямь находила того приятным.       Сама Серсея стремилась всегда доказать, что ничем не хуже Джейме и остальных мальчишек, и даже добивалась признания окружающими этого факта. Королевы Висенья и Рейнис летали на драконах вместе с Эйгоном Завоевателем и все их боялись и почитали не меньше, чем самого короля. Так чем же хуже она — львица Ланнистер с Утёса Кастерли? Недавно тётя Дженна, например, даже говорила дяде Кивану, что Серсея гораздо более способная, чем большая часть их оруженосцев. И она-то никогда не выйдет замуж за увальня, вроде этого сира Льюиса. Её муж будет прекрасным светловолосым королём, сильным и смелым, как принц Таргариен. Может, даже сам Рейегар, когда его отец передумает.       Но сейчас, к сожалению, приходилось скучать в Утёсе и ждать возвращения лорда Тайвина из Сумеречного Дола. Столица тоже опустела: все, включая Малый совет и кронпринца, сейчас находились под стенами города, в котором пленили короля Эйриса. Из всех развлечений: сидеть и шить с глупыми леди с их вечным плачем о своих мужьях, ушедших на битву. Битву! Не было там никаких сражений, они просто стояли под стенами и ждали непонятно чего.       В городе за главного оставили дядюшку-олуха, сира Стаффорда Ланнистера. В замке же остались только она и две её тётки, не считая Дарлессу и Дорну с их родственниками: они не львы, даже если и породнились с ними. Ну, и несколько кузенов, совсем маленьких, чтобы считать их. Ах да, был ещё мерзкий карлик, но до него никому нет никакого дела, кроме Сиреллы. Вечно этот уродец тёрся рядом, как будто специально хотел позлить её. Но, когда рядом с ним была его маленькая тётя, Серсее и остальным приходилось терпеть его общество. Потому что ссориться с Сиреллой выходило всегда себе дороже. А уж когда она перетянула Джейме на сторону этого недомерка, все словно сговорились делать вид, будто он один из них. Будто он имеет право находиться рядом с ними и есть за одним столом! Будто он не убивал их мать!       Серсея вспомнила, как это случилось впервые. Нет, Сирелла и раньше носилась с Тирионом по всему замку, громко хохоча и играя в какие-то дикие игры. Хотя во что можно с ним играть? Он же никогда не сможет догнать нормального человека. Или они вместе докучали мейстеру. Умел ли этот коротышка вообще читать? Ланнистер было всё равно, даже если и нет. Но, когда Сирелла привела его к ним за стол, даже дядя Герион, который одобрял каждое её слово и считал идеальной и безгрешной, застыл, не донеся кубок с вином до рта.       Есть прекратили все и в полной тишине смотрели, как они нарочито медленно садились за стол. Серсея, преодолев первоначальный шок от подобной дерзости, стала ждать, когда отец или кто-то ещё прогонит обоих. Джейме же, возле которого девушка посадила карлика, не только не сказал ни слова против, но и стал проявлять всяческое участие к нему: что-то спросил, рассмеялся в ответ, приказал служанке принести брату свежий чай. Будто в этом не было ничего такого: просто каждодневные хлопоты. Медленно и нерешительно все остальные тоже продолжили трапезу, осторожно поглядывая на лорда Тайвина во главе стола. Но отец смотрел не на них, даже не на этого уродца. Долго, не проронив ни слова, он наблюдал за сестрой. Сирелла же, явно не способная съесть ни кусочка под таким давлением, тем не менее тоже не сводила со своего старшего брата глаз. Весь её вид не выражал никакого раскаяния. Дядя Герион попытался отвлечь их, спросив что-то про собственный скорый отъезд, но ответа не дождался. Он продолжил завтрак, как и остальные, опасливо наблюдая за безмолвным разговором этих двоих. Серсея всё это время ждала, что хоть кто-нибудь — а лучше отец — выскажет общее мнение на этот счёт. Когда же лорд Ланнистер наконец отвёл глаза и спокойно продолжил прерванную беседу с Киваном и Льюисом Лидденом, так ничего и не сказав, она резко встала и вышла из зала. Стоило ей дойти до двери, как тишина, воцарившаяся на мгновение, вновь сменилась разговорами за её спиной. Они не должны были игнорировать её возмущение! К тому же она не закончила тогда есть и всё ещё была голодна.       Спустя сутки, львица Ланнистер подловила Сиреллу, чтобы высказать ей всё, что она думала об этой выходке.       — Ты закончишь когда-нибудь бурчать? — грубо перебила её эта нахалка и скрестила руки на груди. — Ты можешь сейчас даже потопать ногами и разрыдаться, но изменить ничего не сможешь. Тирион — Ланнистер, как и ты. А значит, его место рядом с нами. Нравится это тебе, ему или кому бы то ни было или нет, но он будет делать всё то, что ему положено по праву рождения.       — Да как ты смеешь! Это не тебе решать, а только моему лорду-отцу. Что ты себе?..       — Если бы милорд имел что-то против — он бы сказал, — отрезала собеседница. — Я что-то не заметила его недовольства. Почему же сейчас ты пытаешься сделать вид, что была не единственной, у кого есть какие-то претензии к Тириону? Или ты ослепла и оглохла, Серсея?       От подобной наглости у львицы перехватило дух, она не могла ничего вымолвить в ответ от гнева и желания схватить эту мерзавку за волосы и оттаскать как следует. Как она смеет улыбаться ей в лицо после всех оскорблений? Она что, не боится?       — Как ты себе это представляла? Что отец при всех начнёт выгонять вас и кричать? — придумала наконец Серсея оправдание.       — Именно, племянница! Молодец, а то я засомневалась в том, что ты действительно Ланнистер: так долго до тебя доходило. Нельзя согнать с места того, для кого это место было предназначено богами. Отцы и дети должны сидеть за одним столом, независимо от их внешности. А теперь, извини, у меня нет времени на твои глупости. Мне нужно проводить Гериона и лорда Льюиса.       И она ушла. Ушла, оставив Серсею одну гореть от ненависти к ним обоим: и к карлику, и к его защитнице. Разумеется, нельзя было оставлять всё как есть, поэтому она решила идти к самому отцу, сперва разузнав всё точно у дяди Кивана и его жены, а потом — на всякий случай — и у тёти Дженны. Но, к ужасу Серсеи, все они повторили ранее услышанные ею от Сиреллы слова. Уродец имел право сидеть рядом с ними. Все трое говорили это осторожно, утешали и гладили девочку по голове, но от этого ничего не менялось. И даже лорд Ланнистер не смог бы прогнать его. Ночью Серсея плакала в подушку от несправедливости и пообещала себе, что когда станет королевой, то отменит своим приказом это отвратительное правило.

***

      Кто только придумывает названия для кораблей? Сирелла сама никогда бы не назвала свой корабль «Непросыхающим». Если капитан рассчитывал создать интригу вокруг своего судна, то добился он скорее подпорченной репутации для своей команды.       Как-то в один из приездов в Ланниспорт они с Тигеттом и кузеном Дамоном решили посмотреть корабли, стоящие у причала. Пока оба спутника Сиреллы о чём-то спорили с капитаном галеона, ей удалось поболтать с приезжими купцами и матросами с торгового судна рядом. Им было скучно ждать досмотра, а любознательная девочка, знавшая их родной валирийский, была отличным собеседником, готовым выслушать все жалобы. Главное правило любого матроса ей поведали сразу, чтобы лишить романтических иллюзий о пиратах, распивающих на своих кораблях вино бочками. Никогда не пить на корабле! Не играть в азартные игры — это было второе правило. А всего их с полсотни. «Логично, в общем-то, — оценила Сирелла. — Если на судне начнётся драка, то это будет означать конец плаванию. А пьяные дозорные не заметят вражеского корабля».       Она перечитала последнее письмо от лорда Стаффорда. Ничего важного он обычно не сообщал в Утёс, а сразу отсылал Тайвину, но по её просьбе иногда общими словами описывал ситуацию в городе. Сегодня он даже расщедрился на более подробное описание кораблей, которые отправятся в Королевскую Гавань, а потом — в Сумеречный Дол.       Прямо сейчас Сирелла как раз занималась очередным письмом лорду-деснице. Она писала Тайвину довольно редко и как можно более коротко и информативно. Однажды девушка заглянула в полотнище, которое строчила Кивану Дорна, и решила, что подобное искусство — создать целый роман однотомник из единственного своего рутинного дня — ей не постичь никогда. Сама Ланнистер, всегда получавшая довольно короткие и без лишних любезностей послания от братьев и сестры, решила, что у них это семейное, и не пыталась подражать остальным дамам из кружка кройки и шитья.       Следовало закончить уже про сбор урожая и свериться с записями мейстера о подготовке к зиме. По всему выходило, что эта будет крайне короткой и волноваться не о чем. Даже с учётом обозов для армии, осаждающей Сумеречный форт. Дженна как-то перечитывала одно из её первых писем в Королевскую Гавань брату с подобными описаниями текущей ситуации в Утёсе и Ланниспорте перед отправкой. Сирелла сама попросила её об этом, рассчитывая услышать поправки, но сестра лишь заметила, качая головой:       — Будь ты моим сыном, я бы отдала тебя на мейстера.       Дженна очень помогла ей со слугами и организацией быта в Утёсе, а особенно с дамами и их детьми. Дорна же не годилась для подражания её манере обращаться с окружающими: слишком уж мягкая она была. А подучиться стоило, ведь скоро у Сиреллы будет свой замок.       Закончив письмо, она направилась к мейстеру Крейлену, размышляя о событиях последних дней. Полгода осады — это много. Но Тайвину было абсолютно некуда спешить, ведь лорд Дарклин сам загнал себя в ловушку. Удачная ошибка чересчур амбициозного владельца Сумеречного Дола позволила Ланнистерам разыграть удачную комбинацию. Эйрис сглупил, когда наперекор деснице без сильной охраны поехал к мятежному вассалу, требовавшему автономии своим землям. Ну, а пленивший короля лорд посчитал, что сможет шантажировать его жизнью Тайвина Ланнистера. Теперь никто не мог упрекнуть брата в том, что он бездействует. Ведь при начале штурма убили бы самое ценное в Семи Королевствах — короля Эйриса. Сирелла не сдержала улыбки, глядя на то, как ворон с письмом улетает к горизонту.       Если вдруг у восставших сдадут нервы, и они всё-таки убьют пленника, то после расплаты за содеянное и, разумеется, продолжительно траура, королём станет тихий принц Рейегар. Кого он выберет себе в жёны — вопрос риторический. Если же будет принято решение штурмовать форт, то результат будет тот же. Время на их стороне. Оставалось лишь ждать.       А на утро прискакал гонец от брата — кузен Дамон Ланнистер — и сообщил о начале штурма Сумеречного Дола и спасении короля рыцарем Королевской гвардии Барристаном Селми.

***

      Полную историю восстания Сумеречного Дола Гериону и Льюису поведала, как ни странно, Сирелла. И, что ещё более поразило Ланнистера, даже Дженна не смогла добавить подробностей в её рассказ. Разумеется, в Эссосе, где они с Лидденом провели этот год, знали о пленении короля и полугодовой осаде Сумеречного форта. Но торговцы вечно путали знамёна и имена, а уж про требования лордов друг к другу и вовсе ничего не слышали.       За этот год сестрёнка на диво похорошела и немного вытянулась, и больше походила на придворную даму, чем на любопытного котёнка. И как только бедняга Льюис держался, глядя на такую красоту, и не начал восхвалять «блестящее золото локонов» и «изумрудный взор»? Хотя последнее было неправдой, глаза у малышки были, скорее, как у Тайвина: бледные с золотисто-жёлтыми крапинками. А первое благопристойное впечатление от леди Сиреллы быстро оказалось забыто, поскольку крепкие объятия с братом посреди порта в Королевской Гавани — не самый воспитанный поступок. Но не то чтобы Герион жаловался.       В компании Тига и Дженны с мужем они доехали до Красного замка, обсуждая последние события в Семи Королевствах и путешествие самого Ланнистера и Лиддена. Рассказ о недавней гибели лорда и леди Баратеон завершил череду печальных историй. И сёстры в предвкушении веселья начали обсуждать грядущую свадьбу принца Рейегара и принцессы Элии.       Даже малознакомый со столицей Герион отметил, что людей в нём прибавилось вдвое, а то и втрое. Знаменательное событие обещало вылиться в грандиозный праздник. Но Герион не был уверен, что относит этот брак к счастливым событиям. Дорнийцы вместо Ланнистеров устроили Таргариенов больше, стало быть. Что ж, запомним и это.       Едва они вошли в башню десницы, как Льюиса увела Сирелла с просьбой рассказать ей больше о Волантисе, а Дженна пошла проверить всё ли в порядке у Серсеи с платьем. Тиг вообще ухитрился испариться без следа. Значит, его уже ждут. И впрямь, зайдя в горницу Тайвина, Ланнистер застал его одного, если не считать Кивана. Разговор предстоял долгий и не слишком уж наполненный конкретикой.       — На мой взгляд, лучше всего подойдёт либо Волантис, либо всё же Железный банк Браавоса, — подвёл итог своему рассказу Герион и опрокинул в себя остатки вина. — Риски имеются везде, но у этих двух есть некоторые преимущества, перекрывающие недостатки.       — Мы рассчитывали на Лисс, — Киван нахмурился.       — Лиссенийские банкиры многочисленны, но влияние каждого из них по отдельности довольно ограниченно, а альянсы, как правило, непродолжительны. Совет магистров контролирует их дела, и я лично убедился в том, насколько быстро они избавляются от тех, кто пытается провернуть что-то в обход.       — Я поразмыслю и приму решение позже, — в глазах Тайвина было трудно что-то разобрать, но удобнее всего было считать, что в них было одобрение. За всю долгую речь брата он не проронил ни слова, лишь изредка кивал и подливал ему вино: виночерпия они отпустили. — Ты хорошо справился и можешь идти отдыхать.       Уставший и измотанный Герион прямо перед собственной дверью столкнулся с Тигеттом, но тот не стал мешать, лишь благосклонно похлопал младшего брата по плечу и буркнул что-то про ненавистные свадьбы.

***

      Церемония бракосочетания проходила в Великой септе Бейелора до отказа набитой придворными и высокородными гостями. Сирелле посчастливилось оказаться во втором ряду, сразу за королевой Рейлой и Тайвином. Короля и второго принца не наблюдалось, к счастью. Чуть поодаль стояли её братья и сестра с супругами, и старшие племянники. Серсея держалась хорошо, но девушка знала её с рождения, поэтому скрыть от неё истинные чувства было сложно. Джейме, которому было так и не суждено стать оруженосцем кронпринца, как планировал его отец, радовался искренно. «Хоть кто-то счастлив», — мысленно поморщилась Сирелла.       С первого ряда противоположного скопления приглашённых гостей на Ланнистеров смотрел Оберин Мартелл. Улыбка его белела на смуглом лице, а тёмные глаза дерзко глядели на мир. «Опять он!» — покраснела девушка и отвела взгляд на закончившую приносить клятву принцессу Элию. Красивый чёрный плащ с вышитым алым шёлком драконом лёг на плечи новой принцессы Вестероса. Её платье цвета слоновой кости, украшенное маленькими золотыми солнцами, полностью погрузилось во тьму. Рейегар наклонился и поцеловал свою жену. Вместе они смотрелись довольно необычно, как день и ночь, но оба красивы и величественны.       Обряд окончен — можно было ненадолго разойтись, чтобы передохнуть перед пиром. Лорд Лидден стоял позади Сиреллы и предложил ей свою руку, которую она с удовольствием приняла, даже не обернувшись на дорнийцев, тоже устремившихся к выходу. Неспешная процессия разбредалась по паланкинам, колонной направлявшимся к Красному замку. Город ликовал и радовался. Весёлые горожане то и дело кидали цветы к ногам лордов и леди и кричали: «Принц Рейегар! Принцесса Элия! Рейегар!..»       Во время пира Сирелла разговорила Льюиса на очередную порцию историй о Волантисе и тамошних салонах для игры в кайвассу. Герион всё время поддразнивал её, предлагая ей создать первый подобный уголок в Ланниспорте и стать маленькой королевой кайвассы. Тиг и Дарлесса сидели рядом с братом и даже смеялись очередной шутке придворных шутов. Даже Серсея позабыла своё горе и весело щебетала с Джейме. Дженна утянула сестру пройтись среди гостей, чтобы поприветствовать знакомых лордов. Эммон Фрей ухитрился отстать от них на несколько шагов прежде, чем перед ними очутился Красный Змей — провалиться бы ему в семь преисподних!       — Леди Дженна, леди Сирелла, вы прекрасны… лорд Эммон, приветствую, — с кошачьей гибкостью Мартелл чуть склонил голову, разглядывая их с ленивой грацией в каждом движении. — Воистину восхитительная церемония, вы не находите?       — Примите наши искренние поздравления, принц Оберин, — закивала Дженна, хищно улыбаясь в ответ. — Ваша сестра сегодня ослепительна, истинная принцесса…       Эммон Фрей кивал в такт каждому её слову и изредка вставлял новые эпитеты об Элии уже Таргариен. Хотелось прервать этот ужасный поток лести и провокаций со стороны сестры, потому что терпеть и дальше эти довольные карие глаза напротив было невыносимо.       — Благодарю за книгу, ваше высочество, — наверное, мозги у Сиреллы отшибло с самого утра, когда она пялилась на него в септе. Больше объяснить свою глупость ей было нечем. Дженна замолчала и уставилась на неё, а Фрей разве что рот не открыл. На Оберина смотреть было нельзя, иначе остатки разума покинут её безвозвратно. Надо было исправлять свою ошибку, — После вашего визита в Утёс, мы с принцессой Элией некоторое время переписывались, и она прислала мне чудесную копию труда мейстера Пола. Я вспомнила, что именно вы тогда посоветовали её нашему мейстеру, поэтому столь редкий экземпляр и оказался в библиотеке Утёса Кастерли.       Дженну позвала проходившая рядом леди Кракехолл, и она, извинившись, утянула за собой Эма, бросив на сестру странный взгляд. Ей не оставалось ничего, кроме как поднять взгляд и посмотреть на собеседника. Он не прекращал улыбаться! Как же Ланнистер хотелось стереть с его лица эту самодовольную ухмылочку.       — Не стоит благодарностей, миледи, я знал, что вам понравится. Вы просто прелестны сегодня, но как же жаль, что западные девушки предпочитают столь глухие оттенки в отличие от дорниек. Всё же культура наших регионов отличается, и притом весьма сильно, пусть и не во всём. Взять хотя бы отношение к точным наукам и изучению снадобий…       Сирелла выбрала сегодня жемчужно-серое платье с тонкой вышивкой в тон. Наверное, они с Оберином составляли весьма колоритную пару. В ярко-жёлтых одеждах, как солнце на гербе Мартеллов, принц сверкал, наслаждаясь её замешательством. «Ах ты, павлин!..»       — Прошу прощения, ваше высочество, но меня ждёт племянница, — самообладание вернулось, стоило ей начать сердиться на саму себя.       Из вредности Сирелла не ограничилась простым поклоном и протянула ему руку. Совершив этим ещё одну ошибку, поскольку смутить его было сложнее, чем Дженну или Гериона. Мартелл снова хищно улыбнулся и послушно прикоснулся губами к запястью девушки, тихо сетуя на такую короткую беседу. «Змей! Красный!»       — Но позвольте всё же не согласиться с вами, принц Оберин, — у неё тоже неплохо получалось охотиться, а ползучих гадов Ланнистер не боялась, потому что знала, какое зелье стоит пить при отравлении. Продолжила она почти шёпотом, не меняясь в лице — со стороны казалось, что беседа протекает вполне себе мирно: — В приглушённых тонах есть особый шарм. Не говоря уже о том, что самые ядовитые звери всегда окрашены ярче самых умных.       Развернувшись, она направилась обратно, отметив, что никто не заметил, как она нагрубила родственнику принцессы Таргариен. Кожа на месте поцелуя горела.