***
Милая толстушка Джейн Фарман всю дорогу скулила, что не хочет идти. Возле шатра с ней почти случилась истерика, но Серсея прикрикнула на плаксу, и та послушно зашла следом. Впрочем, её хватило, ненадолго. Стоило ведьме взглянуть на неё, как бедняжка с визгом выскочила из шатра. Мелара, похоже, жаждала сделать то же самое, но удержалась. Внутри пахло травами и чем-то крепким и терпким. Сирелла подумала, что теперь голова заболит снова, но нет. Очередной сон, полный теней, крови и криков, в этот раз сопровождала ещё и головная боль. «Как не вовремя», — посчитала утром девушка. Сегодняшний день требовал максимальной сосредоточенности. Но стоило Серсее предложить наведаться к этой ведьме из рассказов Гериона, как боль отступила. — Львицы ничего не бояться, — громко сказала племянница и уверенно шагнула в логово мейеги. Может для неё это и была игра, но Сирелла давно планировала выбраться в Ланниспорт и посмотреть на настоящую жрицу, как в книгах про Квохор или Асшай. Возможно, стоило прийти сюда одной, но шанс на то, что в следующий раз удастся сделать всё незаметно, был невелик. Она плотно прикрыла тканью вход в шатёр, чтобы никто не смог услышать их разговор, и замерла в углу. — Я хочу знать своё будущее, — начала разговор Серсея, обращаясь к сонной Мэгги, что ещё ворочалась среди своего гнезда: посетителей она не ждала. — И ты скажешь мне его. Мейега, маленькая, чуть выше её самой, с когда-то тёмными волосами, была так стара, что на её дряблом лице нельзя было различить ни намёка на былую красоту. Тёмные глаза колдуньи были густо подведены чёрным, но не могли отвлечь внимание от глубоких складок морщин, изрезавших всё её лицо. Она обладала скрипучим голосом с акцентом, но, вопреки ожиданиям Сиреллы, совсем не пугала, даже когда начала кричать: — Уходите вон! Прочь! Пошли прочь! — Мой отец владеет всеми этими землями. Одно моё слово и тебе, старуха, отрубят голову! «Полегче, Серсея, — поморщилась Сирелла. — Она же ведьма, а ты пришла просить её помощи. Тебе всего десять лет, и никто не знает, что мы ушли». Говорить с ней было бесполезно. Девушке даже не удалось убедить племянницу пойти сюда без подруг. Свидетели — это плохо, но наследница Тайвина была слишком дерзкой в желании доказать свою львиную храбрость. Сирелла же, в отличие от неё, не считала мейегу шарлатанкой. Слишком много совпадений, а значит, та действительно жрица. — Хорошо… Я скажу. Кровь в уплату для начала, — после недолгих размышлений, Мэгги-Лягушка дала кинжал Серсее, а затем её подруге. — Три вопроса — три ответа. Я дам тебе их, но они не понравятся девочке. — Я не девочка, я твоя леди, старуха! — она протянула ей руку с тонким порезом. Ведьма припала губами к ране. Серсея скривилась от отвращения, но руку не вырвала. Магия была тайной, что будоражила кровь одним своим упоминанием в редких книгах. Но слишком уж слабо верилось во всех этих заклинателей теней и колдунов, а вот яды… Женщины ничего не могут противопоставить мужчинам — это Сирелла Ланнистер поняла очень рано. Сила, оружие, власть — всё это досталось мужчинам. Да, существуют примеры, когда и в женских руках бывали и сталь, и сердца людей, но не слишком ли высока плата? Осуждение и отторжение общества сопутствовали всем им, а себе девушка подобного не желала. Правильное зелье — вот ключ ко многим дверям, а вместе с острым умом — реальная защита. А таинственную магию заклинателей теней даже никто не видел, скорее всего, потому что её и не существует. К тому же, мейстеры также умеют использовать травы. Но когда кто-то говорит про предсказание грядущего — это уже слишком. Каждый сам выбирает свой путь, и ответ за него он будет держать лишь перед богами. — Когда я выйду замуж за принца? «Нет, ну какая же ты дура, Серсея!» — Сирелле захотелось рассмеяться. Хотя что взять с влюблённой девочки? Рейегар Таргариен — предмет тайных грёз львицы Ланнистер, кто бы мог подумать. И что она будет делать с ответом, интересно, если он ей не понравится? — Никогда. Ты станешь женой короля. — Но я буду королевой? — Да. Ты будешь королевой… пока не появится другая, моложе и гораздо красивее, чтобы свергнуть тебя и отобрать всё, что было тебе дорого. Ещё один вопрос, миледи, — рот ведьмы искривился в жуткой улыбке. Немногочисленные зубы были черны то ли от запёкшейся крови, то ли от грязи. — У нас с королём будут дети? — О, да. Шестнадцать у него, и трое у тебя. Золотыми будут их короны и золотыми их саваны. А когда ты утонешь в слезах, на твоей бледной шее сомкнёт свои руки валонкар и задушит в тебе жизнь. Предсказание, ну конечно. И как всегда непонятное. «Младший брат»… Туманно, как и весь валирийский. Названные братья тоже подходили под определение. «Задушит жизнь», — как же. Мэгги-Лягушка мерзко расхохоталась, но резко оборвала веселье и посмотрела на Мелару. Та послушно протянула руку: — Я выйду замуж за Джейме? «Ещё одна влюблённая дурочка — закатила глаза Сирелла. — Вот мне и так всё ясно: мой будущий муж — высокий красавчик и книгочей Льюис. Спроси я сейчас, суждено ли мне выйти за Красного Змея?.. Что за глупости в моей голове, никак племянница действительно покусала меня?» — Ни за Джейме, ни за кого другого. Твою девственность получат черви. Ты умрёшь сегодня ночью, малышка. «Седьмое пекло! Зачем она это сказала?» — Никто не умрёт, глупая старуха! — Серсея вышла из оцепенения, услышав имя брата. Схватив со стола, что попало под руку, она швырнула предмет в Мэгги-Лягушку. Та завизжала и начала выкрикивать ругательства на валирийском. Сирелла присела и сжалась в своём тёмном углу, когда обе девочки выбежали из шатра. «Решат, что я убежала ещё раньше них, — холодная рассудительность каким-то чудом вернулась к ней. — Хорошо». Племянница права. Это просто бредни. Она же пришла сюда не за ними. Усилием воли, девушка заставила себя встать и подойти к колдунье, катающейся по постели. «Как бы не сорвалось…» Шёлковый платок в её руках мигом пропитался красной жидкостью с едким запахом. Лицо ведьмы было слишком близко, а пальцы Сиреллы одеревенели с непривычки прикасаться к незнакомым людям. Если бы не необходимость помочь дряхлой старухе избавиться от жгущей глаза жижи, что выплеснула на неё Серсея, девушка бы не приблизилась к Лягушке. Но Ланнистер слишком увлеклась, обдумывая, нравится или нет ей сухая морщинистая кожа, и не заметила, как мейега прекратила верещать и уставилась на неё. — Дитя хочет помочь старушке Мэгги? — отводить взгляд было нельзя, и Сирелла не опустила глаз. — Я уже не дитя. А ты, должно быть, никакая не Мэгги, а мудрая мейега? И нет, я пока ничем не могу тебе помочь, не привлекая лишнего внимания. Позже, когда я стану хозяйкой собственного замка, ты сможешь задать мне этот вопрос снова. — Я знала, что ты придёшь. Ждала тебя позже, через год-два или три, — жрица поднялась и зажгла свечу. Ланнистер застыла на месте не в силах пошевелиться. — Хочешь дочкой моей стать? И станешь, ведь стара я, чтобы держать и дальше в себе Его дар. А сейчас, как те две, будешь будущее выведывать, да? — Нет! — волна гнева заставила забыть о страхе, и Сирелла вновь обрела контроль над собой. — Не нужно мне твоё будущее! Мейега ответила долгим изучающим взглядом, а после опустила голову. — А я хотела, когда как ты пришла проситься в дочки. И пожалела. Но ты умнее Мэгги, да? — резкое движение, и вот старуха совсем рядом, смотрит прямо в глаза. — Плата высока, понимаешь? Видеть, что грядёт — не хочешь, а что хочешь? — Что за плата? Я хочу лишь знать зверей и травы, научиться варить зелья и яды. Хочу прекратить ужасные кошмары, которые приходят ко мне каждую ночь, мейстер ничем не может помочь. — Сны — это Его молва. Слушай и запоминай. Не часто приходят они: ко мне уже давно не обращался Он. Видно, хотел именно тебя ко мне в дочки. Значит, судьба. Научу всему, что знаю, раз такова Его воля. — Дочка — это значит, берёшь меня в ученики, так? — кивок ведьмы стал ей ответом. Дело сделано. — Мне нужно назад, пока не хватились. Жди, я найду тебя и увезу. Дождавшись последнего кивка, Сирелла вышла из палатки. Этот загадочный «Он» — должно быть, бог мейеги. Но старуха, вне всяких сомнений, заблуждается. Сны — это просто сны. Надо было срочно найти Серсею. Требовалось рассказать ей легенду о том, что она тоже убежала вслед за Фарман, не дождавшись их, но заблудилась. Скоро турнир, к тому же, а о жрице Ланнистер подумать успеет.***
Гериона выбил из седла принц Рейегар. Это было громко. Брат, разодетый в новенький доспех, так красовался перед дамами, что последующее его падение наверняка задело его гордость. За несколько мгновений до этого, повинуясь пустой браваде, Ланнистер решила, что имеет право тоже немного повеселиться: — Золотого дракона на принца Рейегара! — она сказала это не слишком громко, чтобы не услышали на другом конце скамьи, где сидели король с ближним кругом, десница и прочие важные персоны. — Как это некрасиво, маленькая госпожа, — Дженна, разумеется, считала семейную честь выше подобных игр, поэтому обратилась к ней этим глупым прозвищем. — Принимаю. В итоге, к концу турнира у Сиреллы было два золотых дракона, которые слегка утешили её, а у сестры сделалось кислое лицо. Ненадолго. Предательница сдала её и Тигу и Гериону, как только те подошли. — Среди Ланнистеров есть любители сделать ставки не на свой дом, — красноречивый взгляд Дженны на преступницу не позволил братьям перепутать этого предателя с кем-то вроде Эммона Фрея. Породистые физиономии Ланнистеров вытянулись так, будто бы произошла государственная измена, не меньше. Сдержать смех тоже не получилось. — Я могу всё объяснить! — некоторые зрители заинтересовались их маленькой семейной драмой, но Сирелле было всё равно. Прерывающимся от смеха голосом она продолжила: — В случае вашей победы, моя радость нисколько не омрачилась бы потерей мелочи вроде золотого дракона. Но проигрыш — это же сплошное расстройство. Зато меня немного утешает, что хотя бы в споре я выиграла. Тигетт пообещал не проронить ни слова до вечера (зануда!). Ну, это до первого бокала дорнийского, потом он быстро забудет о том, что собирался молчать. А вот Герион захохотал сразу, оценив предусмотрительность младшей сестры и продолжил вместе с ней делать ставки на победу приезжих рыцарей. Льюис Лидден с перевязанным плечом сидел рядом. Его сшиб с лошади Тиг, но это нисколько не омрачило жениха Сиреллы: он улыбался, изредка перекидываясь парой слов с Герионом, с которым очень сблизился за прошедший год. На счету сира Льюиса было две победы: над каким-то межевым рыцарем из Простора и над тучным лордом Мандерли, от которого лошадь была просто неимоверно счастлива избавиться. Едва сир Эртур Дейн выбил из седла кронпринца, как толпа взвилась. Рейегар Таргариен был и впрямь любимцем народа. Приветствие короля, десницы и принца она пропустила, зато во время самого турнира его встречали громче остальных рыцарей. И да, красоту наследного принца было сложно игнорировать. Яркие красные и оранжевые ленты на его шлеме трепетали на ветру, делаясь похожими на языки пламени. А эти длинные серебряные волосы и фиалковые глаза! Да, про таких и пишут песни и слагают легенды. Уже сейчас все эти люди были готовы склониться перед юношей, столь искусным в сражениях и со столь же прекрасном ликом. Но недовольство зрителей тем, что их принц проиграл, быстро сменилось ликованием. Белый плащ Эртур Дейн был не менее любим в народе. Рыцарь, и весьма симпатичный к тому же. «Что это в твоей голове, Сирелла? Прекрати пялиться, ты же леди!» — ну, хоть не покраснела. После общей схватки, Ланнистер так и не поняла, почему победил всего один человек, когда сражалось их так много. Везение ли помогает выигрывать битвы или это грамотное планирование? Сначала — цель и стратегия, потом наконец тактика, что вместе приведут к победе. Она читала книги о военном искусстве, но эта общая схватка больше походила на бессмысленное побоище. Вечерело, и Рейегар легонько перебирал струны арфы, к восторгу всех дам. Некоторые даже плакали. Серсею представили королю и принцу как раз перед самой Сиреллой, и у девушки чуть не вырвался смешок в красивый затылок племянницы. Конечно, та была покорена и очарована своим возлюбленным. Сама же маленькая госпожа совсем не запомнила знакомство с Таргариеном. Кажется, всё прошло как обычно. Но вот государь не стал так просто отпускать Сиреллу. Он продержал её склонённой в реверансе дольше всех, и лишь гордость удержала девушку в этом унизительном положении, не позволяя даже пошевелиться. Показать слабость перед всеми? Ни за что! — Рады вашему присутствию, леди Сирелла, — скрипучий голос показался ей ненавистнее всего на свете. — Помнится в нашу последнюю встречу ты была совсем крохой. Надеюсь, что Тайвин не станет больше прятать такой прекрасный цветок. Можешь встать. Семеро, зачем он злит брата? Спина ныла, а колени дрожали, но заметить это не удалось бы даже самому зоркому из охотников Тигетта. И жутко пересохло в горле, хотя и говорить особо с августейшими особами не пришлось. Наконец все расселись, чтобы приступить к пиру. Её место было рядом с Герионом и Дженной, что было очень удачно. Есть не хотелось, даже запах жареного оленя в красном вине с оливками и перцем не смог пробудить в ней аппетита. Сирелла лениво пила любимое кисло-сладкое вино из Бора, когда Дженна слегка коснулась её платья ногой. «Началось». Этого момента все Ланнистеры ждали с самого утра. Она, конечно, не повернула голову на короля и десницу. Это было бы слишком явно. Но кто же мешает ей рассмотреть происходящее в отражении наполированного кубка Гериона? Слава богам, что Серсея этого не слышала. Сирелла надеялась, что та хоть и лелеяла надежду стать женой принца, но не знала о намерениях отца. По крайней мере, на семейном совете её не было точно. Племянница была ужасно ранимой, услышанное сделало бы её несчастной. — Тайвин, ты самый смышлёный из моих слуг, но какой же король станет женить своего наследника на дочери слуги? Эйрис так и не понял. Это была рука дружбы. Десница предложил забыть всё, что было раньше, и начать заново. Гнев на мерзкого глупого правителя заставил сжать бокал в ледяных пальцах, другая рука впилась в синий бархат юбки. Герион тут же накрыл её ладонь своей. «Ладно, — подумала Сирелла, переплетая с ним пальцы. Внутренний голос звучал незнакомо, снисходительно и вкрадчиво: — Сегодня наш славный король подвёл себя к пропасти. И пути назад для него уже нет. Любой его следующий ход может лишь отсрочить проигрыш. Как вы там говорили, государь мой, Тирион — это урок Тайвину за надменность, ниспосланный Семерыми? Скоро вы, Ваше Величество, поймёте, что если боги и решили научить Ланнистеров смирению, то выбрали неверную тактику. Мы никогда не падём, слишком уж высоко забрались. А значит есть только одна дорога. И ведёт она вперёд, в отличие от вашей». Девушка встретилась глазами с Тайвином: «Он тоже в ярости, как и все мы тут». Как жаль, что подойти к нему сейчас не представлялось возможным. Что ж, всё или ничего, а Ланнистеры всегда платят свои долги. Уголок рта на мгновение чуть приподнялся, прежде чем она уловила ответный блеск в глазах брата. Допив вино, Сирелла встала, а Тигетт с бурчанием, что проводит её, подхватил под руку. Они ушли первые, под напряжённым выжидающим взглядом короля Эйриса.***
Герион узнал о смерти девочки, подружки Серсеи, на утро. Мелара Хезерспун умерла прошлой ночью, упав в колодец. — Сломала шею, — покачал головой мейстер Крейлен, кряхтя как старик. Он тут был уже давно и фразу эту говорил не впервые. Накрытое плащом тело осталось дожидаться молчаливых сестёр. Король уехал ещё раньше, чем обнаружили труп. А о турнире напоминали лишь неразобранные палатки да рабочие, разбирающие ристалище. Разумеется, далеко не все покинули площадь. Кое-кому не было никакого дела до размолвок великих домов. Они собирались остаться и немного повеселиться в Ланниспорте. Не стоило упускать случая и Гериону. Поэтому сейчас он намеревался разбудить барсука Лиддена, чтобы немного развеяться. Совсем немного, даже без драки, если уж Льюис так против. Именно поэтому на семейный совет он опоздал. «Ну, потерял счёт времени, Киван, прекрати так смотреть на меня, я же не маленький ребёнок в самом деле! Ещё в комнатах меня запри, зануда». Семейство сидело за длинным столом и занималось «расстановкой сил». Точнее, уже заканчивало. — … пока меня нет, на тебе в том числе и письма, — слова брата относились к младшей сестре, которая была непривычно собрана. — Если сомневаешься, разрешаю вскрыть. Только самые важные отправишь с вороном, мейстера я предупредил. — Герион! — позвала Сирелла, не замечая, что Киван, кажется, решил испепелить его взглядом. — Сядь рядом со мной. Как Льюис? Мы хотели посетить Глубокую Нору, лорд Лидден пригласил нас вчера погостить. Можно, Тайвин? Десница перевёл тяжёлый взгляд на него, но задерживаться не стал. К счастью, потому что Герион не любил с ним разговаривать, когда тот не в духе. Обращаясь уже к малышке, брат непривычно мягко сказал: — Сир Льюис Лидден нужен мне в другом месте, Сирелла, — но долго в таком тоне продолжать не стал: — Как и ты, Герион. Вы отправитесь в Эссос, а именно в Вольные города. Меня интересуют банки, способные обеспечить долгосрочность наших вкладов и стабильный доход в перспективе. Пока не от моего имени, намекни нашему другу на это. Если ты ещё не забыл наш прошлый разговор, то должен понимать, насколько твоё дело важно для семьи. О, Герион помнил. Он до сих пор не мог поверить в то, что услышал год назад, когда его инструктировали перед поездкой в замок к Лидденам. Рудники их дома начали истощаться. Прямо как у Вестерлингов двадцать лет назад. Нет, они не окажутся без золота в ближайшие годы, но это неизбежно. И умник Льюис должен был от своего имени помочь своему сюзерену удержаться на плаву. А именно — найти альтернативный способ добычи денег. Например, банки. Железный банк был достаточно надёжен, но и риск велик: браавосийцы, вне всяких сомнений поймут, кто их клиент на самом деле, а что знает один, то знают и другие. «А я-то думал, что проведу ближайшие годы в скуке и унынии», — даже видя расстроенную младшую сестру, Герион был счастлив показать на деле, что стоит большего. Он решил, что Семеро наконец услышали его и послали шанс проявить себя, и мысленно вознёс им благодарственную молитву.