… а этот удивительный постоянный посетитель так и не явился.
***
Ноутбук — удобная штука. Работает, как компьютер, не мельчит, как телефон, и ко всему прочему — компактный. Его можно сложить и запрятать в какую-нибудь щель между книгами — и огромное количество свободного места на столе и под ним. А понадобиться ноутбук — достал, разложил и работай на здоровье. Да и под столом ногам свободно: ноутбук выполняет функции и компьютера, и монитора для него. Не вещь, а чудо техники. Шторы были плотно придвинуть друг к другу, изолируя комнату от любой возможности проникновения света. Хотя, собственно, была глубокая ночь, и свету было просто неоткуда взяться. Разве что от монитора ноутбука, за которым уже какой час сидел Араи и усиленно искал слабые места у Ватанабэ: кого-то или хотя что-то, что было дорого этому миллионеру, кем или чем его можно было бы шантажировать, кем или чем ему можно было бы пригрозить. Но, увы, ничего: пусто. Родственников нет, жены или детей — тоже. Любвониц меняет, как перчатки, домашних животных не имеет ровно так же, как и каких-либо привязанностей. Казалось, единственной вещью в его жизни, которая имела для него вес, были деньги и последующая за ними власть. Более чёрствого человека Араи ещё не встречал в своей жизни. Осами откинулся на стуле, прикрыл глаза, выдохнул, слыша лишь удары собственного сердца. Он размышлял в тишине немой комнаты. «Нет, нет, нет, не может такого быть, — думал Араи, — не может быть, чтобы человек не имел не единой привязанности, никого или ничего, что ему дорого и чем его можно было бы прижать к ногтю. Любой человек общается с другими, никто не изолирован, и кто-то должен быть его слабостью. Ведь иначе не бывает. Не бывает ведь? А если бывает? Чёрт». Араи резко выдохнул и выпрямился, открывая глаза и вчитываясь в найденнную информацию. Несколько раз пробежав по ней глазами, он понял, что ничего не понял: прочитанное никак не хотело осознаваться, не воспринималось уставшим мозгом Осами. — Ненавидит морепродукты, — начал в слух он перечислять, — но любит рыбу с овощами. Острая аллергия на цитрусовое. Хронический уретрит. Не густо, но и не пусто. Что мне это даёт? Что я вообще могу сказать по этому Ватанабэ? Собственно, никаких привязанностей, по крайней мере, на поверхности, значит надо копнуть глубже… А на это нет времени. Было три дня, осталось два, причём далеко не факт, что время не утекает быстрее, чем мы думаем… И словно в доказательство слов Араи, его телефон издал тихий писк: заиграла мелодичная песенка, оповещающая владельцев гаджета о том, что он кому-то понадобился. Пожалуй, если бы не предшествующая встреча с Фудо, Араи сейчас бы сильно удивился тому, что именно этот рыжий парень звонит ему, ведь два года они совсем не общались. — Да? — Араи-сан? — спросил Фудо чуть смущённым голосом, словно боялся, что на том конце кто-то другой, а не его Наставник. — Это вы? — Я, конечно, — Осами непроизвольно улыбнулся. — Кто же ещё? Эх… Ладно. По делу звонишь, да? На часах-то… О, уже девять! — Время кончилось. — Что?! — Время кончилось, — мрачно повторил Нагаи. — Я только что узнал, что сегодня в двенадцать Бэн встречается в ресторане с Ватанабэ и уезжает с ним. — Песок бежит быстрее, чем на кажется, верно? — с философской ноткой в голосе сказал Осами, а после уже более серьёзно и напряжено добавил. — Ты ничего такого не знаешь о Ватанабэ? — Я вообще ничего о нём не знаю, — обречённый выдох, — и тем более, я не знаю «ничего такого» о нём. — Понятно. — А вы… вы нашли решение? Араи замолчал. Собственно, зачем ему помогать человеку, который, пусть даже не по собственной воле, но был тем, кто предал его в прошлом, и есть тем, кто сейчас его враг? Зачем помогать тому, кто ничего для тебя не значит, кто лишь воспоминание? Только в том-то и было дело: Нагаи не был красивым воспоминанием для Араи. Он был живым человеком, живым и дорогим для Осами. И пусть прошлое остаётся прошлым, но Араи был слишком сильно привязан к этому рыжему хулигану — парень не мог сейчас отказать в помощи своему названному брату. Конечно, Араи совсем не хотелось ни ввязываться в эту историю, ни, тем более, помогать Нагаи с отношениями с Бэн — одной из лучших киллеров Белой Сирени. Несомненно, Осами не ставил ей в вину её бывшую профессию, поскольку понимал, что в жизни, к сожалению, бывает всякое и необходимо крутиться, лезть вон из кожи, чтобы хотя бы просто выжить — остаться в живых. И Бэн смогла это сделать: она жива. И это было даже в некоторой степени похвально. Но Араи не доверял ей. Совершенно. Бэн была холодна, расчётлива, она умела ради себя перешагивать через трупы и ходить по костям убитых ею людей, не оборачиваясь назад и не чувствуя вины. И Араи боялся — жутко боялся — что таким же ничего не значащими для девушки костями станет и Фудо. Осами боялся и желал бы оградить от этой опасности Нагаи всеми возможными и невозможными способами и одним из них был явно тот, который бы заключался в отказе помочь. Но Араи прекрасно понимал, что в таком случае Фудо сам разберётся с Ватанабэ, чем лишь усугубит своё положение. Да и вообще, разве имел право Осами не помогать Фудо, пусть даже в отношениях с Бэн? Разве он мог даже в такой противоречивой помощи отказать ему? Может быть, и мог, скажут другие, но сам Араи знал наверняка: для него иных вариантов, кроме как помочь, не было. — Араи-сан? — раздалось из телефона. — Вы ещё здесь? Араи-сан? — Да, здесь, — Осами прикрыл глаза, медленно проворачивая мысли в своей голове. — Я здесь. Извини, задумался немного. — Ничего, — глухо, — бывает. — Ага, — Осами замолчал, всё ещё размышляя, из-за чего их разговор заполнила напряжённая тишина: Фудо ждал приговора для себя и Ватанабэ, а Араи лишь всё также пытался придумать один выход за другим, но каждый из них имел изъяны; наконец, детектив тихо спросил. — Так о чём мы говорили? — Я спросил вас, нашли ли вы решение… — начал Фудо, но его тут же перебил даже почти радостный голос Араи: — А да, решение! Ты сказал, они встретятся в кафе в двенадцать? — В ресторане. — В каком? — «Небесный». — Отлично! — Что? — в голосе Фудо послышалось недоумение, Араи был готов поклясться, что рыжик нахмурился. — Что всё это значит? — Ничего, — Араи непонятно для кого покачал головой, — совершенно ничего. Разве что только ничего не предпринимай и жди новостей — я нашёл решение твоей проблемы. — Да? — надежда послышалась на том конце провода: голос чуть приподнялся, стал немного выше и чуточку ярче, обжигая своей почти детской доверчивостью. Но Осами даже не думал обманывать Фудо: пока тот переживал где-то на левом берегу Нитошу, Араи — на правом берегу — нашёл достойный выход из всей этой истории, загнанной в чрезвычайно узкие временные рамки, из-за которых приходилось действовать такими же чрезвычайными методами. — Да, — тихо и даже умиротворённо выдохнув, уверенно, с лёгкой насмешкой и саркастичной угрозой, сказал Араи, а его глаза сверкнули кровавым во мраке комнаты. — Цитрусовые. Я использую цитрусовые.***
Уходя из кафе, Ирэн зевала. Сегодня ночью она так и не вернулась домой — то есть в комнату, которую снимала у Араи. Ночью клиентов совсем не было, так что Джефферсон прикорнула за столиком: конечно, когда она проснулась, то всё тело нещадно ломало от неудобной позы, но девушка лишь тихо ойкнула, вставая и разминаясь. Нельзя сказать, что Ли выспалась, но тех несчастных семи часов сна ей вполне хватило, чтобы быть работоспособной. Утром к ним зашли несколько посетителей — завтракали. После Джефферсон переоделась в свою обычную одежду, получила зарплату за ночь и здесь же позавтракала, объясняя уходящей со смены Эми и пришедшей на её замену Неко, что домой она уже зайти не успеет: ей к восьми. Собственно, Ли поела и оставалась ещё немного времени. И всё это время она проболтала с Рэн, которая выпытывала у неё подробности первой отработанной смены и впечатлений от неё. Конечно, когда Сакураи услышала, что тот самый клиент не пришёл, то даже расстроилась — если Эми просто говорила, что надо бы Ли показать этого странного, но обаятельного человека, то вот Неко была в этом вопросе более принципиальна: она была просто преисполнена решимости познакомить этого клиента и Ли, словно это у неё было идеей фикс. Неко до последнего надеялась, что этот постоянный посетитель зайдёт к ним завтракать, и из-за этого пыталась удержать Ирэн в кафе максимально долго, на сколько это было возможно. Но посетитель не приходил, а Ли пора было уже идти — опаздывать не хотелось. — Не уходиии, — заскулила Неко, — ещё пять минуточек. Пожалуйстаааа. — Нет, правда, извини, — промямлила Ли, поднимаясь с места, — я на работу могу опоздать. — Но вдруг он придёт… — Может быть, и придёт, — мягко улыбнулась Джефферсон, поднимаясь со стула и направляясь к выходу, — но я не хочу опаздывать. Мне к восьми надо быть на месте. А уже почти восемь. Без десяти минут! Я пойду. В следующий раз с ним познакомлюсь, хорошо? Неко не ответила, лишь что-то промямлила, обиженно нахмурилась, сводя брови к переносице, и сложила руки на груди, принимая вид насупившегося ёжика. — Кстати, — сказала Ирэн — Ли резко развернулась, смотря на обиженную Неко. — А разве на смену не по двое обычно заступают? — Ну да, — в голосе Рэн послышалась растерянность, её руки ослабли и вся обида мгновенно выветрились из головы. — А что? — А где же вторая официантка? — удивилась Ли. — Опаздывает? — А, Шитсу, — Сакураи непринужденно взмахнула рукой. — Сато Камэ вечно опаздывает, но всегда приходит. Уж её и ругали, и выговор делали, и даже зарплату урезали — ничего не помогает. Не парься. Она обязательно явится. — Ну ладно… Шитсу? — переспросила Ли. — А что это значит? Название какого-нибудь животного? Неко тихо хихикнула в кулачок, смотря на Джефферсон: ей слова девушки показались смешными, когда же сама Ирэн ничего смешного или хотя бы капельку забавного не находила и даже больше — она вообще не понимала, что могло так в её фразе развеселить девушку. Наконец, поймав на себе удивленный взгляд Ли, Рэн пояснила: — Сразу видно — иностранка, — продекламировала она с самым важным и весёлым видом. — Смотри. Соншитсу — потеряшка. Камэ-тян вечно опаздывает, а мы её как бы теряем. Знаешь, когда она только здесь начинала работать, мы все тревогу били, боялись, что с ней что-нибудь случилось. Но всё всегда было в порядке. Поэтому она — потеряшка, то есть Сонтшитсу. Но для псевдонима — они у нас появились всего-то года три назад — слишком длинное. Поэтому мы говорим сокращённо: Шитсу. Звучно и мило. — Понятно, — Ли улыбнулась. — Значит, всегда опаздывает? Рэн уже открыла рот, чтобы сказать, но тут зазвенел колокольчик на пороге появилась девушка. Среднего роста, с прямыми русыми волосами, подстриженными под каре, и с чёлочкой. На носу красовались прямоугольные очки в тонкой оправе. Одежда была простая: классическая, прямая чёрная юбка и голубоватая блузка с горлышком. Весь вид девушки кричал об её уме: то ли она учёный, то ли медик, то ли какая-то важная шишка, в общем, интеллигенция. — Добрый день, — сказала Ли, смотря на неё. — Добрый, — кратко бросила она и стрельнула испепеляющим взглядом серых глаз в сторону Неко. — Не хорошо, клеветать. Я не всегда опаздываю. — Эээм, — протянула Рэн и воскликнула, быстро переводя тему, — Камэ-тян! Это Ли-тян, Звёздочка-тян, наша новая сотрудница. — Очень приятно, — сдержанно поклонилась Сато, а Джефферсон невольно подумала, что Эми была права: действительно, если Камэ так же обслуживает клиентов, как сейчас общается с ней, то это явно на любителя — но в этом есть что-то интересное, подобное тому, когда актёр, успешно сыгравший роль, радуется тому, что зрителям понравилась постановка. — Взаимно, — нервно ответила Ли, желая пожать руку, но вовремя вспомнив, что в Японии иные традиции: девушка тут же исправилась и так же поклонилась. — Извините! — Я пойду, мне надо переодеться, — сообщила Сато и, не торопясь, отправилась в раздевалку. Ли лишь удивлённо захлопали глазами, смотря этой девушке вслед. Вот встретишь её на улице — такую строгую, важную, деловую — и никогда не подумаешь, что она работает в мэйд-кафе! Да даже просто в кафе — и то такая мысль в голову не придёт. — Она такая, — со знанием дела кивнула Рэн, замечая шоковое состояние Джефферсон, — но именно это всё — её угрюмость и серьёзность — и делают её особенной, верно? Ирэн молчала. Особенность, индивидуальность — какие странные понятия! Каждый человек стремится быть необычным, выделяться из толпы, все имеют потребность так или иначе быть отличным от других, чувствовать, что он не тождественен с «тем» и «вон тем» — может быть, знать и доказывать, что он лучше других в каких-либо областях. И именно поэтому люди ищут свои интересы, говорят о них, находят то, что им ненавистно, ярко выражая свою неприязнь на публику — они просто ощущают потребность быть особенными. Но ведь не это стремление быть необычным создаёт людям их вкусны, предпочтения, достоинства и недостатки — это в них заложено природой и воспитанием. Люди такие, как они есть, а они все разные, неповторимые: даже близнецы зачастую имеют прямо противоположные характеры. Человечество просто-напросто никак не может понять, что каждый человек особенный уже изначально: с рождения. А что делать тем, кто, наоборот, хочет затеряться в этой безликой толпе? Что делать таким, как Ирэн? Она сбежала из Англии, пытаясь получить свободу применения дара в этой стране — этнической родине её матери. Что ей сделать, чтобы на неё не обращали то внимание, какое она не хочет ощущать — что ей сделать, чтобы никто не придавал весомого значения, что она эдем, и не подчеркивал её способность? — Ну, я пойду, — улыбнулась Ли и быстро ретировалась из заведения. Впечатление у неё было смешанное: коллектив — хороший, условия, оплата, график — прекрасные, работодатель — понимающий, коллеги — дружелюбные. Просто идеально — что ещё надо для счастья? Спокойствия. Ирэн была на взводе, ощущала себя немного побитой и потрепанной, эмоционально уставшей. Девушка сама по себе была довольной спокойной и замкнутой — интровертом в некоторой степени — и такие радостные и шумные Неко, Кицу, Госпожа и Эми оказались для Ли непосильной задачей. Несомненно, они были ей приятны, но нервы из-за первой рабочей смены всё же взяли своё: и пусть Ли вторую её часть проспала, но ощущала себя крайне уставшей: не столько физически, сколько морально. Джефферсон ощутила лёгкую вибрацию в рюкзаке: сомнений не было, звонил телефон. Пусть теперь номер телефона Ли был у нескольких людей, но Ирэн не сомневалась, что до неё пытается достучаться её давняя подруга — Лиз Смит — которая работала оператором, принимающем вызовы на том же участке, под опекой и надзором которого была Ирэн; в участке, где хранился её паспорт. Лиз была именной той, кто помог бежать Джефферсон и без чьей помощи девушка бы никогда не оказалась здесь. Ирэн поспешно достала телефон: действительно, звонила Смит. Ли тут же ответила на вызов. — Liz! (Лиз!) — воскликнула она. — How are you? (Ты как?) — I'm fine, (Я-то нормально), — разговор шёл на английском, ведь Смит, в отличии от Ли, не понимала японский от слова совсем. — And what about you? (А вот ты как?) — Yes just like (Да так же вроде), — Ирэн вздохнула, — They haven't kicked me out of the SDSC yet and I hope they won't (из ГООД пока не выперли, и, надеюсь, не выгонят.) Do you remember I told you about it? (Помнишь, я тебе о нём рассказывала?) By the way, I got a job at the maid cafe now… (Устроилась сейчас в мэйд-кафе…) — What? (Чего?) — At the maid cafe. (В мэйд-кафе). — No, no (Не, не), — и без того высокий голос Лиз покорил новую высоту, — I understood it. But what is it? (это я поняла. Но что это?) — It's a usual cafe (Обычное кафе), — ответила Ли, — But we just wear the uniform of maids. (просто мы носим форму горничных.) — Oh! (Ох!) —Keep quiet (Спокойно), — засмеялась Ирэн: Смит была её единственной подругой, рядом с которой она себя чувствовала максимально расслаблено. — There's nothing special there. All is decent. But actually there's something funny in it. (Ничего там особенного нет. Всё прилично. И довольно весело.) — You should have been an actress! (Да тебе надо было в актёры идти), — фыркнула Смит. — I see you're kicking out of being a maid. (Смотрю, ты там кайфуешь от роли горничной). — Not that… (Не то, чтобы…) — смущённо протянула Джефферсон, — but there's clearly something funny in it. (но в этом явно есть что-то забавное). — Well, well (Ну, ну). — However, I haven't been officially registered anywhere yet (Правда, официально меня ещё нигде не оформили), — вздохнула Ирэн, — I haven't got my passport. You said you already sent it, didn't you? (паспорта нет. Ты говорила, что уже выслала его, да?) — Yes, I did! (Да!) — воскликнула Смит. — As soon as you have gave me the address of the guy who kindly sheltered you, I immediately sent your passport by mail. (Как только ты мне назвала адрес того парня, который любезно приютил тебя, я сразу на него тебе паспорт и отправила почтой). — Thanks (Спасибо), — Ли улыбнулась, — I hope it will come soon. Oh! (надеюсь, он скоро придёт. Эх,) — Ли остановилась у входа в здание ГООД и прикрыла глаза, — I'm sorry. (извини). — Oh, no, don't start it again… (О, нет, не начинай только вновь…) — I'm sorry, because you stole my passport and got fired from your job for it. (Извини, из-за того, что ты выкрала мой паспорт и за это тебя уволили с работы). — Well, you started (Ну вот, начала), — недовольно сообщила Лиз. — Well, it's okay that they fired me, they didn't put me in prison! (Ну и ладно, что уволили, не посадили же!) — But they could… (А могли бы…) — Damn it, Irene! (Чёрт возьми, Ирэн!) — возмутилась Смит. — Stop apologizing already! You didn't have a life here in London: you were exploited. I just helped my friend with everything I could. (Хватит уже извиняться! У тебя здесь, в Лондоне, не было жизни: тебя эксплуатировали. А я просто помогла своей подруге всем, чем смогла). — You're a true friend, Liz. (Ты настоящая подруга, Лиз). — I couldn't do in other way (Я не могла поступить иначе), — в трубку шумно выдохнули, а после уже воодушевленным голосом продолжили, — by the way, your aunt, Hanako, is restless after your escape. She wants to visit you. Can I tell her your address? She's been waiting for me near the doors of my new job for two days already! (кстати, твоя тётя, Ханако, места себе не находит после твоего побега. Она хочет к тебе съездить. Я могу ей сказать твой адрес? Она уже второй день караулит меня у дверей моей новой работы). — Well (Ну…) — Ли замолчала, размышляла. Её тётя любит её, а Ирэн любит тетю. Тётя — единственный близкий кровный родственник, который остался у Ли после смерти матери и отца, она взяла опеку над Джефферсон. И если бы тётя не работала бухгалтером в том уже полицейском участке, то Ли бы обязательно посвятила её в свои планы побега. Но Ирэн ей ничего не говорила, боясь подставить её. Лиз Джефферсон также не хотела подставлять, но, увы, без её бы помощи ничего не вышло, да и Смит сама напросилась, хотя это не отменяло того, что сейчас Ли чувствовала ужасную вину перед своей подругой, ведь та подверглась огромной опасности: её могли посадить за кражу паспорта. Благо, всё обошлось. Но не о ней речь, а о тёте. В общем, Ли эта женщина буквально заменила мать, а потом и отца, она была всей её семьёй, так что ей можно было доверять. Ли выдохнула, сообщила: — Yes, give it to her. Come on it. (Да, дай. Пусть приезжает). — It's okay (Окей), — послышалось на том конце провода, — Well, I'll call you late, okay? I must to go. (ну, я попозже позвоню, окей? Мне бежать надо). — It's okay, okay (Окей, окей), — на лице Ли появилась грустная улыбка: она безумно скучала по своей подруге и всем сердцем желала заключить её в свои крепкие объятия, но, увы, Лиз была сейчас слишком далеко, — I must go, too. I'll wait for your call. Bye-bye! (мне тоже пора бежать. Буду ждать твоего звонка. Пока). — Bye. (Пока). А затем послышались монотонные гудки: Джефферсон не убирала телефон, не закрыла его, а слушала гудки, словно они были шумом из Англии, звуками той страны, которую Ли покинула и которые приносили ей в виде подарка шум волн, бьющихся о причал, и взбалмошный ветер с моря. Пусть Ирэн натерпелась много несчастий в Англии, но, всё же, она там выросла. Джефферсон скучала по Лондону. И эти гудки в телефоне казались Ирэн такими английскими, такими лондонскими, такими родными и такими недостижимыми — Ли больше никогда туда не вернётся или, по крайней мере, до тех пор, пока законодательство об эдемах не изменится. Выдохнув, Джефферсон тоже сбросила трубку и, убрав телефон в портфель, бросилась вверх по лестнице — она уже опоздала на работу.***
— Ты опоздала, — не отрываясь от монитора компьютера, сказал Кидо: он сидел в комнате для отдыха с решёткой. Вот этот факт всегда больше всего удивлял Ли: комната для отдыха, значит, она предназначена для расслабления, но разве можно здесь расслабиться, если здесь камера и рабочий стол, где, очевидно, Кидо выполняет обязанности заместителя директора? Ирэн не знала, как другие, но вот она лично не смогла бы здесь расслабиться, если бы за решеткой был преступник, а если бы он был ещё и шумный — то тем более. — Извини, — Ли присела на диван. — Больше такого не повторится. — Угу. Джефферсон сдержала тяжёлый вздох. Обычно здесь всегда происходили какие-то склоки, крики, визги, шутки, но сейчас была абсолютная тишина. И Ли просто не знала, куда себя деть. — Может, помочь? — робко спросила она. — А? — Нет. И вновь тишина. Ли выдохнула, положила руки на колени, постучала по ним ладошками и стала бесцельно оглядывать комнату: ничего нового. Но неожиданно её ударила одна мысль: — Неужели ещё никто не пришёл?! — воскликнула она. — Кидо-кун? — Да не кричи, — заворчал он и перевёл взгляд с экрана на девушку, — чего развопилась? — мужчина подпёр голову рукой, прожигая в Ли задумчивую дыру, — Кобэиши-сан и Тоши-кун уже здесь, Татсумаки-кун где-то летает, а Маю-тян сидит в своём кабинете… Араи-кун всё ещё не явился. — М, понятно. Только сейчас Ли поняла, что не предупредила Осами о своём ночном отсутствии. А ведь он может волноваться, он может решить, что с девушкой что-то случилось, раз она не пришла, он может искать её… Ага, конечно. Ли оборвала себя на полумысли: так трепетно к ней относятся всегда два человека — тётя и Лиз — а остальные… Они просто остальные. И Араи как раз в категории «остальные» и даже больше: он явно не питает к ней позитивных эмоций. Так что и волноваться не будет. По крайней мере, так думала Джефферсон, и была абсолютно в этом права: Осами этой ночью волновал совершенно иной вопрос, да так сильно, что он даже не заметил ночного отсутствия Ли. А тем временем Кидо тяжело вздохнул и вновь уткнулся в монитор, громко стуча по клавиатуре и часто, как-то нервно, щёлкая мышкой. — Может быть, мне чем-нибудь заняться? — робко спросила Ирэн. — Кидо-кун? — Да нет, — тот дёрнул плечами, — чем ты можешь заняться? Это был риторический вопрос, не требующий ответа. Но Джефферсон решила дать этому вопросу ответ — в конце концов, ведь нечестно обделять риторический вопрос ответом, верно? — Например, могу что-нибудь расследовать… — Да что там расследовать! — в сердцах воскликнул Кидо. — Пока что никаких дел, разве что котиков и собачек искать. А я тебе скажу: не бери их. Время тратиться много, результат чаще всего отрицательный, и за них денег платят мало. К тому же такие поиски животных больше по части Татсумаки-куна: он в миг весь город может облететь. Так что расслабься. Ирэн такой расклад совершенно не устраивал. Сидеть без дела — это совсем не по ней. Она просто не может ничего не делать — она обязана делать хоть что-нибудь! Девушка на работе, значит она должна работать, а не сидеть на диванчике и смотреть, как работают другие. Нет, это не правильно, совершенно не правильно. — Ну хоть чем-нибудь я могу помочь? — вскрикнула Ли, подскакивая. — Тебе или Маю-тян?Кидо бросил на неё агрессивный взгляд.
***
Раскладывать бумаги оказалось довольно скучным занятием. Перебираешь, читаешь, сортируешь, кладешь в нужную стопку, выравниваешь, берешь новые и всё сначала. Собственно, пока Кидо писал, очевидно, отчёт, Ли стояла рядом с ним и раскладывала бумаги на столе: в основном здесь были протоколы, инструкции, предписания, отрывки из законов, какие-то ксерокопии, распечатки телефонных звонков, таблицы и газеты. Похоже, часть этого была рабочим материалом, часть, например, газеты и журналы, предметами развлечения, а таблицы и звонки ничем иным, как уже отработанным материалом: были нужны для дела, но сейчас, по окончанию следствия, актуальность свою уже потеряли. Но Джефферсон всё равно не выкидывала их: она всё бережно раскладывала по стопочкам, как бы наводя порядок — такое задание дал ей Кидо. И вот уже полтора часа Ирэн и выполняла его: устала, но закончила. Любовно расставив все стопочки на рабочем столе, Ли облегчённо вздохнула и уселась на диван. Задание выполнено, а заняться больше нечем. Значит, можно и отдохнуть. Чая, например, попить… — Хаюшки, — послышались издевательские слова Маю: она буквально упала на диван, из-за чего Ли чуть с него не упала. — Как дела? — А не видно? — фыркнул Акихиро, — лучше бы делом занялась, чем вот здесь сидеть. — Каким делом, Кидо-кун? — протянула Маю, зевнув. — Всё равно пока ничего серьёзнее сбежавшего пёсика нет. Но не успел замдиректор ничего ответить, как в комнату как-то подозрительно тихо зашёл Араи: он оглянулся по сторонам, словно кого-то искал, когда же взоры всех остальных присутствующих устремились у нему, ведь… — Ты опоздал на полтора часа, чёртов придурок! — выругался Акихиро. — Совсем совесть потерял? — Нет, ты что, — лицо Осами вытянулось. — Я знаю, где она. Могу тебе показать. — Гейские шуточки? — кровавые губы Маю растянулись в ядовитой улыбки. — А, Араи-кун? — Тсс, — шикнул он, хмурясь, — неправильно выразился. Я знаю, где она и могу сообщить это всем, если кому интересно, Маю-тян. — И где же твоя совесть? — в голосе Акихиро послышалась неприкрытая усталость: пришёл Осами, а с ним и непоседство. — Ну, говори. — В глубокой тёмной яме, — определенно, Араи пытался пошутить, но вышло у него не очень. Его голос не был задорным, как обычно, он был мягким и словно потухшим, — догадались? — Араи-кун, — ехидно сообщила Сакраю, — мы не твои пассии, нам твои гейские шуточки не дано понять. — Ну тебя, — кажется, Осами действительно разозлился. — Каждый думает в меру своей испорченности. А вообще, моя совесть давно на кладбище. И да, кстати, доброе утро! И вот что, на, — Араи быстро достал из своей сумки небольшую посылку и сунул её в руки Ирэн, — тебе что-то пришло. Джефферсон ничего не ответила, уставилась на посылку. Она уже не слушала разговор своих коллег, лишь незаметно взяла ножницы со стола и вскрыла посылку. Внутри оказался паспорт. Её паспорт. Сперва Ирэн даже не поверила своим глазам — не может быть, чтобы он так быстро пришёл, не может быть, что у них всё получилось. Но, чёрт возьми, получилось. Получилось! Ли продолжала смотреть на паспорт в руках, внешне удивляясь до обморочного состояния и внутренне ликуя до беспамятства. — А ну кышь! — завопил Кидо, из-за чего Ли вернулась к внешним событиям. Араи стоял на диване и чудом смог уклониться от брошенной в него Акихиро книжки. — Кому сказал, что нельзя ногами в обуви на диван?! Что за манеры?! Я на тебя директору докладную напишу! — Ага, ага, — усмехнулся Осами, тут же спрыгивая с дивана на пол. — Кто ещё первый напишет. Да, Маю-тян? — Да, Араи-кун? — передразнила его Сакураи: уже успела закурить сигарету. — Каждый думает в меру своей испорченности, верно? — Неужели ты обиделась на мои слова? — в голосе парня послышалось даже какое-то сожаление, но её тут же перебила Маю: — Ты что, Араи-кун! Конечно нет, — явная издёвка, — и в знак доказательства этого, давай крепко обнимемся! Сакураи подскочила и протянула руки к Осами, желая его заключить в свои объятия, правда, с таким лицом, словно она не обнимать его собралась, а жечь заживо. Но так или иначе, Араи тихо ойкнул и настолько ловко изогнулся от этих объятий, что его гибкости любая танцовщица бы позавидовала. — Ну тебя, ну тебя, — зафырчал Араи, отступая и пытаясь удержать равновесие после его выходки с изгибом, после которого он больно врезался в стол, — отстань. Джефферсон не принимала в этом участия, но одно она поняла точно: без Араи жизнь ГООД не была бы такой, какая она сейчас — весёлая, смешная, наполненная различными забавными инцидентами. Именно Осами приносит с собой озорство и шутки, именно из-за него здесь так весело и шумно, а без него — тихо и пусто. В конце концов, Араи удержался на ногах, разве что врезался спиной в Ли, но тут же отпрянул и обернулся, смотря, на девушку то ли с испугом, то ли со смятением. Но Джефферсон лишь улыбнулась и, повернувшись к Кидо, спросила, кладя на стол свой паспорт: — Можно меня оформить как беженку? — Да, вполне, — кивнул Акихиро и взял паспорт девушки — он был нужен для того, чтобы подать электронную заявку на данное оформление. Однако, не успела Ирэн понять, в чём там вновь причина пререканий Араи и Маю, как Акихиро воскликнул: — О! — прервал этот балаган Кидо: все сразу же затихли, обратили внимание на мужчину, который смотрел в монитор. — Что? — первой не выдержала Маю. — Что там? — Дело есть, — сообщил он и, оторвавшись от компьютера, перевёл взгляд на Араи. — Его возьмёшь ты. И с тобой пойдёт Ли-тян. — А, нет, — Араи широко взмахнул руками. — Извини, но я беру отгул. — Что? — Акихиро не смог большего выдавить из себя: Осами был не из тех, кто брал отгулы — он вообще ни разу за два года их не брал. — Что это значит? — А то, — фыркнул Осами, — у меня сегодня дела, — поймав на себе неудовлетворённый ответом взгляд Маю, Осами продолжил. — У меня знакомый давний приезжает сегодня. Он здесь проездом, на пару часов. Собственно, хочу с ним встретиться. Давно его не видел, и вряд ли увижу ещё когда-нибудь: он улетает в США. Поэтому отгул. И иные варианты не принимаются. Обычно такой весёлый, безбашенный и шебутной Осами вдруг показался Ирэн совсем иным: в его глазах-угольках сверкнул красным нехороший огонёк. Присущая ему какая-то мягкость, за которой скрывалось упрямство, раскололась и взору предстал серьёзный и непреклонный Осами. — Трахаться собрался, — зевнув, сообщила Маю, — да, Араи-кун? — Заткнись, — шикнул он, злобно зыркнув на неё, — не до тебя. Так, Кидо-кун? — Мог бы хоть официально, что ли, попросить, а не вот так, — фыркнул Акихиро и забубнил, — вообще ничего не умеешь. — А, — иронично протянул Араи, — Кудо-кун сегодня не в настроение? Да? Дай угадаю… Ээ… Девушка тебя бросила, верно? Ха! Как её там? Сэми? Сато? — Сору, — мрачно изрёк Акихиро, — ну бросила, и что с того? — Боже! — Осами еле сдерживался, чтобы не засмеяться: но ему для шоу нужны были зрители, и этим зрителем стал первый подвернувшийся ему под руку человек — Джефферсон. Араи встретился с ней взгляд и заговорил, — Ли-тян, представляешь?! Опять его бросила девушка! Готов поспорить, что именно из-за его дара! Ха-ха-ха! — То есть? — Ирэн далеко не всё понимала в этом диалоге. — В смысле из-за дара? — Заткнись, Араи-кун! — завопил Акихиро. — Иначе не выпишу тебе отгул! — Ну и не пиши, всё равно уйду, — усмехнулся Осами, хохотнув, — а Ли-тян должна знать правду, — он вновь посмотрел на удивлённую девушку и театрально-таинственным голосом заговорил. — Представь себе. Кидо-кун, Сора. Они с прогулки вернулись к нему домой, выпили кофе. Свет в квартире выключен, на улице давно ночь. Кидо встаёт, подходит к Соре, обнимает её… — Нагло целует и прижимает к стене, — неожиданно подхвалила Маю, подойдя к Ли, — и его рука полезла ей под юбку. Джефферсон моментально покраснела, но ещё сильнее покраснел Акихиро: то ли от смущения, то ли от злости, но, решила Ли, и от того, и от другого сразу. И если Ирэн это всё смущало, Кидо раздражало, то вот Араи и Маю лишь веселило. — О, не плохо получается, — одобрительно кивнул Осами на слова Сакураи, — продолжай. — Окей, — девушка вновь понизила голос и продолжила, — Сора прикусывает губу, начинает охать и ахать, елозит, покрывает влажными поцелуями шею Кидо и уже представляет себе, как Кидо овладеет ею прямо здесь и сейчас, на кухне, на столе, как она будет в стонах выкрикивать его имя, пока он будет вдалбливать её в стол с такой силой, что всё кружки полетят к чертям на пол, но их это не остановит… — Прям порно-фильм со мной в главной роли, — фыркнул Акихиро, скрещивая руки на груди. — Ну, естественно, — усмехнулся Араи, — ты же зам. Мы не можем тебе дать второстепенную роль. — …Сора тянет руки к рубашке Кидо-куна, — не обращая внимания на обмен фразами парней, продолжила Маю, — она уже расстегнула пару пуговиц и… — …и задела его цепь на его брюках, — торжественного закончил Араи и громко рассмеялся хором с Маю под недовольный взгляд Кидо и растерянный вид Джефферсон. — Не поняла? — закончив хохотать, спросил Осами и, не дождавшись ответа Ли, объяснил, — Сора задела цепь, часы выпали, разбились. Активировалась способность Кидо-куна. Скажем так, они там любовью хотели заняться, а тут им бац — скелеты да трупы вонючие. И было бы не плохо, если Сора была бы ещё одета, а не раздета уже… И всё. Никакого секса. При скелетах вряд ли кто-то на интимную близость согласится, а Кидо-кун их отзывать не может: они сами исчезают через пятнадцать минут. — Да? — спросила Ли, не веря ушам. — А ты откуда знаешь? — Действительно, — засмеялась Маю. — А ты откуда знаешь, Араи-кун? Сам был на месте этой Соры? — Мечтай, мечтай, Маю-тян, — на лице Осами расплылась ехидная улыбка, — да с Кидо-куном какой раз такая чепуха. Девушек семь его из-за этих скелетов не вовремя бросило. — И почему им это не нравится? — влез в разговор Акихиро: он искренне не понимал причину возмущения своей уже бывшей половинки. — Ну, разве нельзя эти несчастные пятнадцать минут подождать? Да и мертвецы эти скелеты… Чего уж такого? А в чём смысл их стесняться? Они же мёртвые! Да и чаёк могут и сделать, и принести… Разве не здорово? Вот что этих девушек всё время не устраивает, а?! — Действительно, что? — саркастично заметила Сакураи. — Может быть, то, что пусть и мёртвые, но они люди? Может быть, то, что они именно мёртвые? Или то, что ты эдем, что ты скрыл это и что эта вся твоя чертовщина их пугает? — Ладно, ладно, — остудил пыл Маю Осами, не позволяя Кидо ввязываться с ней в спор. — Все мы поняли, что вчера у Кидо-куна не удался секс, его подружка дала ему пощёчину, собрала вещи и убежала, а Кидо-кун стал пить чай с мертвецами. Не возражаю! Прекрасное завершение вечера. Но! Но давайте вернёмся к насущной проблемы. Кидо-куууунчиииик, я беру отгул. Выпишешь? — Собственно, ничего не имею против, ты впервые берешь отгул, — Акихиро на миг прикрыл глаза, вздохнул, отходя от такой эмоциональный беседы, где главной фигурой обсуждения был он, и пожал плечами, — но… — Отлично! — Араи даже не дослушал его, он резко развернулся и почти что мгновенно покинул офис ГООД со словами, — оформи всё сам! Я и так слишком много времени потерял, болтая с вами! Боюсь, не успею, опоздаю! А опаздывать нельзя! Я же не хочу подвести своего приятеля, верно? Пока-пока!***
— Н-да уж, — протянула Маю, смотря вслед убежавшему Араи, — похоже, ему очень хочется покувыркаться. Да так сильно, что аж терпежа нет. — Да кто его знает, — пожал плечами Кидо, — в любом случае, выходной у него заслуженный. В какой-то момент Джефферсон поняла, что Сакураи ей особенно противна. И, как ни странно, но причина этого крылась в её отношении к Осами. Да, его ориентация далеко не традиционная, но это не причина его гнобить. Можно подшутить раз, можно два, но именно подшутить, а не издеваться. И если Кидо хоть частично, но нормально относился к Араи, то вот Маю — нет. Казалось, ни одна встреча Сакураи с Осами не проходит без её злобных насмешек и агрессии. И Ли возмущало такое отношение. В конце концов, Араи же не пропагандирует свою ориентацию, он обычный человек, который не заслуживает такого ужасного отношения к себе. Непредвзятого. «Почему Сакураи-тян решила, что ему только и кувыркаться хочется?! — возмущалась про себя Ли. — Почему?! Разве у Араи-сана не может быть друзей?! Почему Сакураи-тян решила, что он должен обязательно заниматься этим?! Возмутительно!» Джефферсон гневалась, но промолчала. Её возмущение ещё не достигло точки кипения, когда, подобно появляющимся пузырьками на воде, мыслям становится тесно в голове и они озвучиваются, слова льются и льются нескончаемым потоком раздражения. — Ли-тян, — сказал Акихиро, — значит, ты сегодня с Маю-тян. — А может, не? — нехотя протянула Сакураи. — Может, сегодня без меня? — В любом случае, — немного раздражённо ответил парень, — не сегодня, так завтра ты будешь курировать. — Ну ладно, — смирившись, сообщила девушка, и, как показалось Ирэн, ударила её со всей дури по плечу, отчего та чуть не упала, и задорно сообщила, — тогда мы сегодня партнёры, дорогуша! Джеффрсон пробил холод. Ей совсем не нравилась перспектива работать с Сакураи, но, судя по всему, такой опыт просто неизбежен. Маю была непостижима для Ирэн: Маю не поддавалась объяснению, она была подобна мраку — тёмная в своём прошлом, напрягающая в настоящем, непроглядная в своём будущем, в общем, пугающая во всех аспект. Ли её откровенно страшилась, старалась обходить стороной, и поэтому девушка беспомощно захлопала глазам, совершенно не понимая, как реагировать на такие громкие и пугающие слова Сакураи. — Так можно меня оформить как беженку? — робко спросила Ли, смотря на Кидо призывным, молящем о помощи взглядом, — моё присутствие требуется? «Пожалуйста, пожалуйста, — думала Ли, — пожалуйста, оставь меня здесь! Не отдавай меня ей!» — Нет, в принципе, — Акихиро, казалось, даже не заметил безмолвной просьбы девушки, — ты же оставишь здесь паспорт, да? Тогда твоё присутствие не нужно. — А… — замялась Ирэн, — ну… — Хватит кота тянуть за хвост! — перебила их разговор Маю, — лучше дело прочитай. В чём проблема? Убийствах? Изнасилование? Шантаж? Или госзаказ? — Исчезновение, — медленно сказал Кидо, бросив взгляд на экран, — в пригородном районе пропал ребёнок. Причём об его исчезновении заявляет соседка, а не родители. В общем, мутно как-то. Проверить это дело точно стоит. — Приказ понят и принят, — с пугающем восторгом ответила Сакураи и схватила Ли за запястье — той показалось, что её начало душить морское чудовище, чей облик на столько ужасен, что от взгляда на него люди теряют зрение. А Маю добавила. — Что ж, идём. Как говорят англичане: Time is money.