Dragonhorned

      — И чем занимается сейчас твой брат, интересно?       — Он хотел найти одну дракорогую и с ней отправиться к нашему месту встречи. Если планы не изменились, мы найдём их там.       Они стояли на берегу. С моря дул сильный ветер, волны поднимались на полметра-метр. С другой стороны виднелись холмы и невысокие горы, покрытые кустами и соснами с длинными иглами. Домики города, построенного вокруг вокзала, были белыми, кубическими, в два-три этажа с голубыми деревянными ставнями и дверьми. Ведьмак, щурясь, посмотрел на покрытое облаками небо.       — Скоро сиеста. Может, лучше переждать?       — Хм. Может быть полезно осмотреться в городе.       Путники так и поступили. Они нашли каджита, одолжившего им двух ослов за небольшую плату, и сели в тени навеса кафешки около вентилятора.       — Тут запах от сосен… приятный? Он не сильный, но заметный.       — Вы раньше бывали в этой местности?       — Не доводилось. Но я был в других местах со схожим климатом. Не таким жарким, правда.       Становилось жарче. Цикады начали свой концерт. Ведьмак откинулся на спинку стула, закинул одну ногу на другую и стал что-то зарисовывать. Он посмотрел на рисунок, на руку, вырвал из блокнота лист, скомкал и сжег, после чего сложил все в рюкзак, надвинул шляпу так, что поля её касались кончика носа.       — Все так плохо?       — Да, я плохо рисую.       — Уверен?       РФД приподнял поля шляпы и посмотрел одним глазом на собеседника. Потом медленно твёрдо проговорил, хотя обычно речь его была быстрая, настолько, что он иногда путался в словах.       — Если то, что у меня получается, не похоже на то, что в моей голове, то нарисовано это плохо.       Его глаз вновь скрылся за шляпой. Херобрин хмыкнул. Что не так с этим ведьмаком? В голове РФД что-то творилось. По сложной цепочке ассоциаций он выходил на разные темы и рассуждал, сам задавая себе вопросы и отвечая на них, если хватало знаний. А если не хватало... Он хмыкнул и поправил шляпу, поддавшись к Херобрину.       — Тот торговец. Он же оказался не каджитом.       — Ярэ. Он был ярэ.       — Ярэ?       — Они не из нашего мира. Это мирный добрый народ, населяющий болота. Но случается, что некоторые из них отличаются. Не знаю, сами они становятся озлобленными или кто-то на них влияет. Мы называем их адептами.       — Зачем этому ярэ было меня убивать?       — Очень просто. Ты дракорогий. А адепты стремятся навредить дракону и уничтожить дракорогих, чтобы некому было его защитить. Понятия не имею, зачем это им.       — У этого дракона есть имя?       Херобрин молча огляделся и поманил РФД рукой, чтобы тот приблизился к нему. Понизив голос, чтобы никто посторонний не услышал, каджит проговорил:       — Корбонум.       — Доброе сердце? Хм. Откуда взялся дракон среди каджитов? Тоже из другого мира?       Херобрин лишь кивнул в ответ. РФД потер морду и уставился в стол. Сколько всего за пару дней. Он недостаточно пьян, чтобы это осознать, так что, пожалуй, просто не будет об этом думать. Как-нибудь само осознается. Он вгляделся в белые глаза и сощурился.       — Знаешь, мне кажется, я тебя давно знаю. И не потому, что дракорогий.       — Как знать, как знать. — Херобрин откинулся на спинку стула.       — Ты всегда уходишь от ответа?       Белоглазый усмехнулся. РФД хмыкнул, посмотрев в одну точку. Этот чёрный каджит странноватый, но интересный. Что он хранит в голове? А чёрт его разберет.       Они разговорились о чем-то. Говорил больше рыжий. Его быстрая речь сбивалась на словах-паразитах. Иногда он не так торопился, подбирая слова, тогда паразитов было меньше, но паузы были дольше. Каджит говорил с собеседником, но в то же время рассуждал сам с собой. Высказав какое-то мнение, тут же задавал какой-то вопрос и рассматривал проблему с обратной стороны. Иногда он смеялся, и издавал странные звуки, когда сбивался и не знал, как продолжить. Будто говорил не на своём родном языке, а на чужом, поэтому наскоро переводил то, что было в его голове. Херобрин лишь слушал его, лениво сидя на стуле, немного щурясь и вставляя короткие замечания.       Жара начала спадать. Путники расплатились, вышли из кафешки и направились к ослам и начали свой путь по грунтовой узкой дороге, ведущей вверх. К вечеру они добрались до деревушки. Их встретил подросток.       — Вы Херобрин?       — Да. Что такое?       — Мне сказали, вы заплатите за доставку. — он отдал какую-то записку.       РФД заплатил, включил радио на телефоне и хвостиком за Херобрином отошёл в сторону. Чёрный нахмурился, вчитываясь. Он глянул на ведьмака. Написано, что планы меняются. И какие-то цифры.       — Хэй, что ты делаешь?       — Испытываю воздействие звуковых волн. Кхм. Слушаю радио, а что?       — Радио... — белоглазый глянул на лист. — Точно! Дай мне, пожалуйста, телефон и карандаш.       Ведьмак выполнил просьбу. Карандашом оказался какой-то выуженный из кармана огрызок сантиметра два длиной. Белоглазый глянул на время, переключил на нужную волну, перечитал записку и стал что-то записывать.       — Планы изменились. У меня есть нужная информация. Спасибо, кстати. — он вернул телефон и жалкую пародию карандаша.       Они пришли в первый попавшийся дом, чтобы попросить ночлега. Открыла им улыбчивая старушка, плохо слышавшая, поэтому все переспрашивающая. Узнав, в чем дело она слегка виновато сказала, округлив глаза:       — Ох… у меня есть только одна свободная комната… если вас не стеснит…       Херобрин вопросительно глянул на РФД.       — Это лучше, чем переспать с василиском.       — А ты пробовал?       — Поверь мне, лучше тебе не знать. Нет, нас это не стеснит. Надеюсь, мы вам не помешаем.       — Что вы! Всегда рада помочь. Вы, должно быть, устали.       — Я вечно уставший. — проговорил тихо Херобрин.       — Ты даже не представляешь, как это, мать моя высший вампир, жизненно.       Хозяйка постелила им на втором этаже и даже накормила. РФД лег мордой в пол и устало выдохнул. Херобрин покосился на него и лег у самой стены.       — Хэй, уставший ведьмак, может, все же будешь спать на постели?       Кряхтя, рыжий нехотя поднялся и со второй попытки упал на кровать, не свалившись на пол. Херобрин покачал головой, укрыл обоих и устало опустил веки. Завтра. Все завтра.