Единственно правильное

На радость, или на беду, а на неделю я уехал вместе с дедушками на открытие их нового магазина одежды из сети прочих. Вырученные средства и активный оборот продаж позволил сделать ещё один такой вот вклад в дело компании. Магазин был в другом городе, так что дорога заняла у нас два дня в одну и другую сторону. Дедушки мои в последнее время работали больше и бывали дома реже, иногда уезжая, чтобы проконтролировать рабочих. Чаще всего, это был Зак, но и Кевину тоже следовало проверить, как дела с новой коллекцией. Они не хотели меня оставлять одного на целую неделю, да и показать новое их детище было бы им приятно, так что, как только они позвали меня с ними, я согласился. Ну, а так же, Зак не мог не проконтролировать первые дни работы лично, так что изначально планируемый срок в четыре дня увеличился до семи. В какой-то степени, я был рад, что мне так повезло со временем, но ко всему прочему, имело место быть плохое предчувствие. Мне показалось, что ехать — не лучшее решение. Наверное, так я только дам время Филу и его ребятам, чтобы придумать, как меня «поставить на место». Но более я об этом не думал. В пути мы общались с дедушками почти всё выделенное нам время. Было весело ехать куда-то с родными. Но, вообще-то, я, наверное, тогда впервые понял, что не особо похож на них внешне. В отражении окон поезда, за которыми уже сгустилась темнота, я видел себя. Смотрел, и не узнавал в своих чертах ни омегу, ни альфу. Средний рост, сила не как у альфы, но и не как у омеги, глаза не большие, будто щенячьи, но и не узкие, ястребиные… Глаза зелёные, как говорится, с коричневыми вкраплениями. Странный цвет глаз. Но красивый. Ведь достался мне от папы, а папе от Кевина. Но эти светлые глаза не сочетаются ни с моими пепельными волосами тёмного оттенка, ни с такими же бровями и ресницами, ни с тонкими, бледными губами, ни с одеждой, цветовая гамма которой ограничивалась палитрой от белого до чёрного… А вот Кевину, с его от природы светлой кожей, с блондинистым цветом волос, яркими и без косметики губами, сложенными изящным бантиком, это всё шло невероятно. Само по себе всё моё существо было сплошным противоречием. Я был какой-то экзотикой в своей серости. Омеги изящные, миниатюрные, со светлой нежной кожей. Они всей своей натурой излучают свет и беспомощность (Когда не трансформируются в злобных накрашенных фурий). Альфы сильные, огромные, подавляющие своими размерами, голосом и запахом. Я, наверное, даже красивый. Мне нравится моя внешность. Даже несмотря на то, что она от моего отца. Я не держу зла. Да и зачем? Кому это нужно? Точно не мне. Заморачиваться о том, кого нет в твоей жизни и не будет впредь — геморрой же один. Да, возможно, я нашёл бы себе пару. Но альфам нужны изящные куклы, домохозяйки, семьянины и, в конце-концов, любовники. Я этого дать не смогу. А омегам необходимы сильные самцы, которые обеспечат их на всю оставшуюся жизнь, гарантируют детей и, опять же, удовлетворение физических потребностей в постели. И тут я в пролёте. Будь даже так, что найдётся тот, кто полюбит… Но запах… Запах — та ещё головная боль. Всё на запахе. Гормоны, течки, гоны, влечение, истинность. Особенно истинность. Не будь в поезде Зака и Кевина, я бы совсем сдулся от сих раздумий. Поздно ночью мы оказались в снятом номере в гостинице. Я сам попросил у альфы снять мне отдельную небольшую комнатку на эту неделю, ибо могу не спать допоздна, а у них с омегой была работа. Я же не каждый день собирался отправляться в магазин с ними. И нет, Зак, мне не нужна комната со всеми удобствами. Скромно жить ты мне не запретишь. Хотя, было видно, он готов был поспорить. Ну, а на следующее утро, я понял, что попал. На открытии были журналисты и даже репортёры, от чего я сначала присвистнул. Неужели открытие магазина такая уж новость? Надоело про терроризм писать, повседневности захотелось? Ну, да, удивление — сначала, обречённость — потом. Только под конец мероприятия моя «звёздная натура» поняла, что если кто-то из одноклассников прочитает новости (Что было бы удивительно для них, но отнюдь не для моего везения) и увидит на фото в толпе людей мою «физиономию», то меня будут гнобить ещё и как прогульщика, «подлизу» (Так как учителя не будут меня отчитывать за разгильдяйство и прогулы, как некоторых) и, не дай Боже, мажора. Поначалу я старался не афишировать, кто мои дедушки. Всё же, учился я в обычной школе и излишнего внимания не хотелось. В начальных классах я вообще не знал, что Зак и Кевин отличаются чем-то от родителей прочих детей нашего учреждения. Я немного завидовал связи моих одноклассников с папами и отцами, но одёргивал себя, понимая — дедушки делают всё ради меня и для того, чтобы я был счастлив. А потом все в открытую «завидовали» мне, унижая за то, кто мои дедушки и настойчиво выспрашивая «Что, загордился, думаешь, что-то изменилось?». Ну да, изменилось. В худшую сторону. Как так получилось, что они прознали? Отец Ника, после первого, в новом учебном году, родительского собрания, поссорился с Заком насчёт каких-то организационных вопросов, пришёл домой недовольный, рассказал всё мужу, как-то упомянув о работе и положении неугодившего ему альфы и его омеги. Ну, а Нику не составило труда подслушать, перенять родительское пренебрежение к моим дедушкам и разболтать всему классу. Вскоре, конечно, всё улеглось, но от тумаков, синяков и сквернословия в свою сторону отделаться не получилось. Было обидно и больно, но я ничего не говорил ни Заку, ни Кевину, так как знал, что они захотят уладить конфликт, а этого у них не выйдет и класс только больше озлобится. Хорошо, что никто ещё не знает, кто мои родители. Тогда бы было хуже. Намного хуже. Класс думает, родители меня бросили, а дедушки вообще не родные мне люди и взяли из жалости к себе из приюта, но я их и не переубеждаю. Не просто же так Брук обрубил с нами связь и каким-то образом скрыл ото всех (Даже от жёлтой прессы и интернет-ресурсов), кто родители его мужа. Но я, впрочем, за его делами и не слежу. Вероятно, в интернете нашлось бы много фото и статей не только о папе с отцом, но и моих братьях. Но я от чего-то не хотел более ввязываться в их жизнь. И так, открытие было завершено, дедушки отошли ответить на несколько вопросов газетчиков. Я хлебал воду, набранную из имевшегося неподалёку кулера и думал об предстоящих экзаменах. Девятый класс, все делают вид, что «зашиваются» с подготовкой, но на деле не пекутся ни о чём. Ноют о долгих уроках, трудной домашке, факультативах, а сами сбегают с занятий, не выполняют работу, не являются на подготовку. Хотя, нет, омеги-то пытаются. Да и редкие виды альф есть. Но… Так себе старания, как со стороны. Нас собирают на дополнительные занятия всей параллелью, но в классе хватает ещё мест. Все берут простые для них предметы, в большинстве не задумываясь, как они пригодятся в их будущей профессии. А я… Думаю. И меня торопят с решением. Я всегда хотел быть учителем. Но с возрастом понял, что на работе, где нужно общение с большими аудиториями людей, мне суждено прогореть с крахом. Мечты мои обучать детей истории и обществу канули в лету. Я думал уже, чтобы так же, как и Кевин, стать модельером. У меня было много идей, но, как ни странно, а с выбором материи, швом, размерами, я не дружил, и оттого мои идеи были негодны. Ещё одна моя страсть — книги. Но не перспективно и не для меня, как для работника. Разве что, если критик. Но тоже мимо. Науки, как биология или химия, чтобы быть учёным, привлекали, но не настолько, чтобы посвятить им жизнь, и без того упущенную. Остался компьютер. Я любил игры с красивыми историями, яркими героями и, вообще, качественным геймплеем. Для создания игры тоже нужно работать со многими людьми, но для масштабных игр нужно не малое время, свой коллектив привяжется, да и коллеги, люди, с такой же страстью, как и ты, должны были понять, наверное. Так я думал. Мимо меня пролетела какая-то девушка. От неожиданности я поперхнулся. Очередная миловидная омежка на нашей планете «Земля» повернулась ко мне, оглядела с ног до головы и, сморщив носик, как-то ядовито выдавила «Извиняюсь», выбежав на улицу. Вслед за ним вылетел альфа, так же налетев на меня. Я чуть не упал, но, уткнувшись в его подбородок, понял, что незнакомец удержал меня. Неловко отстранившись, мне оставалось только раздражённо воззриться на него. Альфа рассеянно бросил взгляд в мою сторону и, не сказав ни слова, исчез вслед за омегой. Я лишь нервно сжал пластиковый стакан. Нашли место, чтобы ссоры закатывать, да в догонялки играть. На следующий день началась работа магазина и я так же поприсутствовал. Посетителей было достаточно много, к нам приходили, как и местные жители, так и приезжие, как мужчины, так и девушки, омеги, альфы… Кевин работал со всеми видами одежды и для всех. Его новая коллекция была семейная. И как-то так получилось, что мы втроём оделись в эту разную одежду одинаковой расцветки. Костюмы мне нравились. Темно-синий цвет, скомпонованный с белым, был всем нам к лицу. Правда, сначала я думал, что эти цвета не подойдут к светлому облику Кевина, но он и это предусмотрел — омежья туника была полупрозрачной и лёгкой, с белым узором на воротнике, плечах и рукавах. Зауженные капри и белые туфли завершали образ. Он был похож на ледяного принца из сказки. Зак, будучи высоким и статным альфой с привлекательной щетиной на лице, и густой, достаточно короткой порослью каштановых волос, с проницательными тёмными карими глазами на грани чёрного, в деловом костюме из той же коллекции, смотрелся рядом с Кевином очень гармонично. Такая реклама всем пришлась по вкусу. Ну, а я ходил в одежде, предназначенной для альф-подростков, ибо для омежьей плечи были широковаты и вообще склад фигуры тоже не тот. Голубая футболка с белыми линиями, хаотично переплетающимися друг с другом, и белыми разводами. Поверх надета тёмно-синяя кофта с белой тройной линией на крае капюшона и с двух сторон от замка, к тому же, сей компонент одежды на размер больше, чем нужно, ибо в моде. В завершении, насыщенно синего цвета брюки с белыми брызгами, напоминающими звёзды, на правом бедре и по низу левой ноги. В общем, мы действительно выглядели хорошо в этих костюмах. Разве что напрягало только одно — косые взгляды посетителей, а также перешёптывания. Семейные костюмы… Точно. Как можно ещё лучше привлечь к себе внимание? Напялить семейный костюм вместе с владельцами магазина, о наличии детей у которых никому не было известно… Пока дедушки разговаривали с посетителями, видимо, их знакомыми, и обменивались любезностями, я через кассу прошёл на склад, чтобы скрыться от посторонних глаз. Там я и услышал занимательный разговор: — По-моему, он просто крашенный, — вякнула какая-то девушка-кассир, явно альфа, вытаскивая сигареты из кармана рубашки. А курить, так-то бы, запрещено… — Да не важно, крашенный или нет, мне больше интересно, кем это чучело им приходится, — отвечал альфа, видимо, завёз на склад последнюю партию одежды. — Ну, почему же сразу чучело, со стороны он симпотный, — прочирикал омега в узких модных очочках, что должен был сейчас заниматься проверкой привезенной коллекции. Ну, это я так, чисто к слову. — Ага, для ошибки природы. Он принял у меня одну из коллекций, когда я её привёз. То есть, пытался. Я это чмо с ненормальным попутал, когда он сказал, что мистер Хант велел ему принять одежду. Поверил только тогда, когда Зак сам вышел к нам. Из-за этого выродка я попал… Знаете, он даже не пахнет. Совсем. — То есть… Как? — захлопал ресничками омега. — Да, и я заметила, — поддакнула девушка, отрываясь от своей сигареты. — Сначала подумала — таблетки, может, какие принимает. Но он для омеги явно нескладен, а для альфы тот ещё мелкий хиляк. Урод, в общем. — Странно это всё… Может, болезнь какая? — забеспокоился омега. Видимо, о том, как бы это не было заразно. — Ага, у вас. Хроническое отсутствие совести, — подал я голос, хмыкнув с сожалением и, подойдя к дружной компании, просто улыбнувшись. — Убедительно прошу вас продолжить работу. На кассе Вас ждут ваши коллеги, мисс Бидди, — обратился я к девушке, старше меня на лет так десять. — И, хочу уточнить: в магазине не курят. Даже сотрудники, как ни прискорбно. — Ленард, вы уже всё привезли? — переведя взгляд на недовольного, более молодого альфу, нежели наш кассир, поинтересовался неизменно вежливо. — Можете быть свободны. Мистер Хант, если потребуется, вам позвонит. Приятно с Вами работать. Кивнув немного ошалевшему альфе, в надежде, что он сам найдёт дверь выхода, я переключился на последнего члена «Великолепной тройки», попросив его вернутся к подсчёту костюмов. Он как-то неловко кивнул, посерьезнев, насупился озадаченно и обошёл меня бочком. Ну, что бы я там ни говорил, а омега мне понравился больше прочих наших работничков. На вид не такой испорченный и озлобленный, нежели мои, к примеру, одноклассники. Но мнительный… Выходить из почти опустевшего склада не особо-то и хотелось, но стоило, иначе меня потеряют. С небольшим осадком после услышанного разговора, я пошёл обратно к кассам. Но на пороге столкнулся с кем-то, кто с разбегу повалил меня на пол. — Бля, смотри, куда прёшь, — рыкнул ненормальный альфа, от которого разило, усилившимся в разы от злости, запахом кедра с нотками лимона. Я поднял взгляд — тот самый альфа, что сбил меня вчера. Кто он вообще такой? — Что ты забыл на складе? — нагло потребовал этот кадр объяснений, нависая надо мной. Точно. Мы же на полу. На мне костюм. Ля-я-я. Кевин убьет меня за своё детище. — Аналогичный вопрос, — резко ответил я. — Встань с меня, полудурок, на нас вон уже народ пялится…