***
Ханзо выходит из душного здания на улицу и глазами находит знакомую макушку. Чихо смиренно сидит на лавочке, но стоит ей заметить Урушихару, как с прежнего места её уже и след простыл. Сасаки быстрым шагом преодолевает расстояние между ними и через пару секунд уже стоит напротив пернатого. — Привет, Урушихара! Я сегодня хотела заглянуть к вам, поэтому подумала, что мы можем пойти вместе? — Голос Чихо смущенный, немного неуверенный, а легкий застенчивый румянец на светлой коже хорошо дополняет всю картину. Урушихара пожимает плечами и согласно кивает головой, показывая тем самым согласие на просьбу девушки. Яркая улыбка поселяется на устах Сасаки и та уже в ногу идёт с Ханзо, размышляя над тем, как бы поделикатнее спросить его о случившемся в кабинете директора. Ханзо не самая разговорчивая личность из всего коллектива встреченных ею демонов, он ведь и послать может, даже глазом не моргнув, но всё-таки и из него можно что-нибудь выпытать, если, конечно, суметь найти правильный подход. Но, кажется, сегодня можно было обойтись без любезностей и планов, потому что Падший находится в хорошем расположении духа, что ей, как некстати, на руку. — Я слышала, что тебя звал председатель Асано в кабинет из-за той стычки во дворе школы? Тебя, я надеюсь, не выгонят за эту драку? — Сасаки переводит осторожный взгляд на идущего рядом парня, стараясь понять его настрой на этот разговор и облегченно выдыхает, когда тот лишь чуть откидывает голову назад и прикрывает глаза. — Не стоит волноваться об этом, ведь мне он ни сегодня, ни когда-нибудь ещё ничего не сделает. Потому что он — всего лишь человек, который подавляет своей аурой и силой слабых. Мне и делать то ничего не пришлось. Гакушу ведь сам облажался, так что пусть сам и выкручивается. — Урушихара пинает камушек и тот летит в небольшую лужицу, заканчивая свой путь тихим плеском. Юноша улыбается, когда в памяти вновь проскальзывают эти звуки из-за закрытой двери кабинета директора школы. После случившегося, Асано долго будет вести себя как приличная, аристократическая мышь, которую он сможет спугнуть одним банальным «Бу!» Может и стоило, его конечно, пожалеть, но… Урушихара не будет этого делать. На кой чёрт он должен это делать-то? Асано с самого первого дня ему жизни не давал, а из-за этих экзаменов так вообще кукушкой поехал и почему, спрашивается, Урушихара должен его жалеть? Будь всё как-то иначе, может что-то и поменялось, хотя… вряд ли. Ведь Ханзо всё-таки не то существо, которое тратит своё время на пустую жалость. — Не следовало бы тебе наживать его врагом, он как-никак второй человек после председателя… Асано-куна слушают все учителя и верят ему. — Продолжает Сасаки, всё ещё надеясь вразумить или же просто направить на путь истинный фиолетоволосого, но… тщетно. Ханзо фыркает и качает головой, удивляясь такой настойчивости коллеги Мао. — Конечно, вот только он неправильно пользуется всей ситуацией. Если бы он умел манипулировать, как его папаша, может быть и не схлопотал бы. — Вслух рассуждает Урушихара и краем глаза замечает знакомые лица неподалёку. Ребята как-то медленно передвигаются для своего-то возраста и постоянно обращают взгляды на него и Чихо. «Подслушивают». — Проносится логичная мысль в голове Ханзо, но он не считает нужным прерывать разговор или переводить его на другую тему. А зачем? Всё равно об инциденте уже знает вся школа и в их беседе нет ничего секретного, да и вообще… как-то не хочется палить их контору. Хочется им разузнать что-нибудь интересненькое — пожалуйста, только к нему потом без расспросов и догадок. — Ну, Урушихара, может все-таки не будешь придираться с ним? Ты ведь знаешь, что это плохо кончится! Тебе бы помириться с ним и… — Ага, сейчас, бегу трусы сушить! Я ему ещё не отплатил за такую подставу. Он у меня ещё получит. — Даже не знаю, за кого мне больше беспокоиться теперь… — Беспокойся лучше за президента. Потому что я не гарантирую, что завтра не спущу его с лестницы! — Нет, ты не исправим… Чихо бросает все свои бессмысленные попытки, понимая, что этого демона не перевоспитает ничто на свете, поэтому и Асано, ради его безопасности и благополучия, будет легче смириться и плыть по течению, если он хочет сохранить хотя бы часть своих нервных клеток и не отправиться после элитной школы в элитную психушку. Сасаки не может сдержать улыбки от таких мыслей, но когда Урушихара пытается выяснить причину такого весёлого настроения подруги, та просто отмахивается, зная, расскажи она ему о своих мыслях, он тут же захочет сотворить её фантазии в жизнь. Ничего личного, чисто всё в своё удовольствие. Чихо на несколько секунд останавливается, когда слышит неподалёку разговор, но, обернувшись, никого не обнаруживает. Бегая глазами по двору школы, Сасаки пытается себя убедить в том, что это ей не послышалось и она точно слышала голоса! Однако… ни единого шороха или постороннего движения. — Чихо, ты чего встала? Пошли, я жрать хочу! — Урушихара, заметив, что Сасаки осталась где-то позади, нетерпеливо приказал ей вернуться в исходную позицию. Солнце уже начало припекать, а в животе киты поют от голода. Из-за этих отморозков он обронил своё бенто и остался без долгожданного обеда, что не очень то и радовало пернатого, ведь сейчас перед ним поставят лишь тарелку с дошираком и стакан воды, чтобы не подавился, а то похороны нынче дорогие! К тому же, Ханзо знал, что ребят уже и след простыл, так что высматривай-не высматривай, а всё равно никого не найдёшь. — Д-да, прости, Урушихара! — Девушка быстро нагнала одного из Генералов Владыки Тьмы и до самой цитадели больше старалась не отставать, а то мало ли, во что это потом для неё выльется.***
Каеде осторожно выглянула из-за их укрытия, намереваясь разведать обстановку, и, обнаружив, что парочки и след простыл, поманила остальных рукой. — Ну что, у кого-нибудь уже словарный запас пополнился, чтобы мы могли порассуждать об услышанном? — Маехара улыбается на отрицательные покачивания головой одноклассников. Признаться честно, у него и самого слов и мыслей не хватит, чтобы как-то объяснить услышанное минуту назад. Хирото видит, что челюсть многих до сих пор не хочет возвращаться в привычное ей положение, а потерянный и рассеянный взгляд лишь украшает картину. — Я, конечно, знал, что отношения Урушихары-куна и Асано-куна нелегкие, но чтобы настолько… И, если верить словам Урушихары-куна, то Асано-кун сам и подстроил ему нападение. Но разве такое возможно? — Размышляет в слух Исогай, потирая пальцами по подбородку, не поднимая взгляда с земли. Поверить в то, что Асано был «корнем зла» в этой ситуации, было довольно-таки трудно. Пусть президент студсовета и не отличался большой дружелюбностью, да и вообще добротой, но он никогда не участвовал в подобных аферах. Ему это было просто не выгодно, ведь он мог запросто лишиться своей репутации и своих полномочий. Но раз Ханзо говорит такое своей подруге, то есть большая вероятность правдивости его слов. — Понятное дело, что таким образом Асано-кун хотел избавиться от него в главном корпусе, отправить к нам. Но что-то пошло не так, и под обстрел попал он сам. — Каяно улыбается, произнося последнее предложение, а другие лишь подхватывают. Забавная, однако, вышла ситуация. Гакушу, который был идеальным стратегом и лидером, сам же сдал себя со всеми потрохами. Неужто хватку теряет? Но каждый понимал, что им в одном классе скоро станет совсем тесно и кто-то из них может отправиться к ним в класс. В этом не было сомнения, ведь раз дело начало приобретать серьезные обороты, а из слов Урушихары, что он собирается спустить с лестницы рыжеволосого, можно было сделать логичный вывод: скоро у них будет пополнение. — М-да, вот только вряд ли кто-то в школе узнает, что всё это было подстроено Асано-куном. Председатель позаботиться о том, чтобы Асано-кун не потерял свою репутацию. — Подаёт голос Нагиса, на что остальные угрюмо кивают. Действительно, директор не допустит утечки информации, а значит и на многое рассчитывать не стоит. Возможно лишь, что президент первое время будет более покладистым и не таким заносчивым, но это вопрос времени и скоро все станет на круги своя. Обидно, конечно, осознавать такой исход, но что поделать? — Кстати, а возможно ли, что это милашка девушка Урушихары-куна? — Вдруг падает неожиданную мысль для размышления Маэхара, отчего между ребятами поселяется одобренный гул и те покидают территорию школы, думая о том, что же принесёт им новый учебный день после выходных. В одном можно быть уверенным точно: им следует запастись попкорном!***
Когда за Урушихарой закрылась дверь, Асано чуть ли не скулил от страха. Президент прекрасно понимал, что отец не поверил ни единому его слову, а это означало лишь одно: от наказания ему сбежать никто не даст. Председатель медленно поднимается со своего любимого кресла и так же медленно приближается к сыну, что Гакушу невольно сравнивает его — с хищником, а себя — с добычей. — Это кто ж тебя, Асано-кун, научил так пакостить? Это уже не моё воспитание… — Голос отца наводит на Асано мёртвый ужас и панический страх. Его горло пересыхает и он уже не может выдавить из себя и пары слов, а пищать он не любил, очень не любил. Но в какой бы ситуации он не оказался, Асано всегда будет держать лицо, даже если его мучают… Гакушу не успевает понять, когда тяжёлая рука председателя столкнулась с его лицом и повалила президента на холодный линолеум. Всё произошло быстро, мгновенно, неожиданно, но Асано знает, что это только начало. Волосы обхватывают длинные пальцы и больно тянут на себя, поднимая юношу с пола. Асано сталкивается взглядом с отцом и каменеет от ужаса. Яркие, горящие ненавистью и желанием глаза Асано старшего полностью убивают надежду Гакушу о хорошем исходе. — А теперь, Асано-кун, ты будешь отрабатывать своё наказание… — От его слов по спине Гакушу прошелся холодок, и он бы с радостью вырвался из мертвой хватки своего отца, но он ведь просто не может сдвинуться с места. К тому же, даже, если бы он и мог двигаться, все равно бы далеко не убежал от этого монстра. Да и какой толк в побеге, если он рано или поздно найдёт его, и тогда Асано лишь усугубит своё положение? Придётся смириться и плыть по течению… Мысли Гакушу вновь прекращают посещать его голову, когда тот вновь оказывается на полу, а бесконечные удары обрушиваются на него лавиной. Асано болезненно всхлипывает, сжимает пальцы в кулак и терпит, стараясь не издать малейшего звука, ведь тогда это будет признаком его слабости. Он достойно должен выдержать наказание, ведь он это заслужил. Если бы он не потерпел такой сокрушительный крах, то сейчас бы не находился здесь и в таком положении. Это его вина и Асано должен её искупить! Гакушу вновь оказывается оторванным от полюбившегося ему пола и резким рывком запущенным в противоположную стену. Удар оказывается через чур сильным и что-то в руке противно хрустит, отчего президент кусает губу до крови, стараясь заглушить рвущейся наружу стон. Боль сковывает его тело и Асано поражается тому, что он всё ещё находится в сознании. Всё-таки бесконечные тренировки сделали его выносливым к атакам отца и теперь он легче переживает их. Правда, не совсем… — Хватит, папочка, хватит… — Голос Асано дрожит, сам же он бьется в агонии от накатившего кошмара, когда президент замечает идущего к нему размеренной походкой отца. Гакушу уже плевать на гордость и собственное достоинство, он готов умолять председателя, лишь бы этот ужас поскорее кончился. Гакухо жутко улыбается и склоняется над избитым лучшим учеником школы, отчего последний испуганно вжимается в стену, стараясь огородить себя от ударов отца. За что ему всё это? — Ты разве уже усвоил урок? А я надеялся тебя ещё ремнём наказать, так, для профилактики… — Нет, прошу, не надо! Спина неприятно заныла от прошлой «профилактики» отца, умоляя своего хозяина защитить её всеми возможными способами. Наказание его отца ремнём сильно отличалось от привычного обычным детям. Удары были бесконечными, сильными и безжалостными. После них спина окрашивалась в красный цвет, а хоть и неглубокие, но страшные борозды слишком долго заживали, отчего юноша редко мог себе позволить носить светлые футболки. И сейчас, после такого заявления отца, президент, позабыв о прошлой боли, поднялся и, опираясь на одну руку, пополз от отца подальше, надеясь тем самым спастись. Громкий смех мужчины разрезает удушающую тишину кабинета и Асано задерживает дыхание. Что он задумал? — Успокойся, Асано-кун, я сегодня в хорошем расположении духа, так что больно не будет. А теперь перестань прижиматься к полу, поднимайся и снимай верхнюю одежду, нужно закрепить урок… Асано мычит от боли, встаёт и молча выполняет приказ отца — не хочется злить его лишний раз. Директор видит чистую и нежную кожу спины сына, отчего желание испортить такую замечательную картину застилает ему глаза. Мужчина удобно берёт ремень в руки и ударяет им по спине президента. Кажется, что такой предмет не может нанести сильный вред человеку, если только он не находится в руках у Асано Гакухо. Удар, и комнату огласил оглушительный крик боли, хоть Гакушу и старался его заглушить, но боль была слишком для него сильной. Тело Асано выгнулось от удара, а на спине парня красовалась кровавая борозда, что шла по диагонали от плеча до бедра. И Асано уже не верит словам отца. Вскоре последовал еще один удар, но на этот раз он шёл по диагонали от другого плеча. Вновь Асано утробно кричит, пока на его спине образовывается крест из двух кровавых борозд. Крик смолкает, и наступает какая-то странная тишина, прерываемая лишь хриплым дыханием сына. — Думаю, на сегодня хватит. Ты усвоил урок, Асано-кун? — Президент молчит, но председателю и не нужен был его ответ. — Отлично, одевайся и поехали домой, там расправимся с твоими ранениями. — Я хочу пойти пешком… — Гакушу дышит прерывисто и голос получается каким-то неуверенным, за что он проклинает себя ещё пару раз. Гакухо удивлённо вскидывает брови, но даёт положительный ответ на просьбу сына. Дверь за Асано старшим закрывается, а юноша сползает вниз, стараясь прийти в себя.Он усвоил урок