Сокровище

Принцесса была не просто напугана, она пришла в ужас, когда увидела Ргита и Нушрока. Честно говоря, Ргиту на какую-то долю секунды даже стало жаль девчонку, и по лицу Нушрока он понял: тот чувствует то же самое. Удивительно, но Азокертс никогда не испытывала к Ргиту родственных или хотя бы просто дружеских чувств. Хотя он, стоит заметить, всегда старался относиться к ней доброжелательно. Даже когда она злила или огорчала своих мать и деда, да и его самого, к чему скрывать. В отличие от своего старшего брата, Азокертс всегда, с детских лет, подчеркивала: Ргит ей не отец, и она не собирается ни любить, ни почитать его. Более того, она откровенно не любит его, и вовсе незачем господину маршалу, как она один раз заявила своему старшему брату (а Ргит случайно услышал тот разговор), стараться завоевать ее доверие. — Он мне не отец и никогда им не будет. Точка! — заключила Азокертс. Нушрок-младший, помнится, только лишь вздохнул в ответ. Честно говоря, Ргиту очень хотелось, что называется, поладить с юной принцессой, особенно после того, как он женился на Анидаг. Он несколько раз пытался осторожно, чтобы не ранить и не сделать ей больно, пытался поговорить с Азокертс. Он пытался разъяснить, что не претендует на место ее отца. Отец есть отец, и никто не сможет заменить его в сердце девушки, однако же, он тоже может стать ей другом. — Я все поняла, — пожав плечами, ответила ему тогда Азокертс. — Впредь буду знать, что вы — мой друг. Я могу идти? — Знаешь, дорогой, — призналась ему в те дни Анидаг, — иногда мне кажется, что мне следовало вести себя с дочерью гораздо строже. — Она просто ревнует, вот и все, — отозвался Ргит. — Нужно было пороть ее! — возмущенно воскликнула Анидаг. — Ну, это уж слишком, милая! — рассмеялся Ргит. Он до последнего не терял надежды сблизиться с падчерицей, но она упорно не подпускала его к себе и ни в какую не желала признавать. Ргиту это было неприятно, ведь он прекрасно видел: Анидаг беспокоится, ей не по душе, что дочь отдаляется и от нее тоже. — Да оставьте вы ее в покое, отец! — в сердцах бросил ему как-то Нушрок-младший. — Что вы все с ней церемонитесь, не пойму. Раз она не желает вести себя по-человечески, пусть себе живет как хочет! Вы пытаетесь воззвать к ее разуму, а она попросту издевается над вами. Ей же нравится выводить и вас, и матушку из себя. Не обращайте внимания! Ну, а закончилось все в итоге плачевно. Ргит не понимал, как такое юное и хрупкое создание могло оказаться столь жестокой и безжалостной особой. Вся эта история с Росинкой, отравлением Нушрока и, наконец, похищением ребенка просто не укладывалась в голове. Такое чувство, что Азокертс будто испытывала их всех. Ее считали (и он сам не был исключением) пусть и вздорной, но в сущности доброй девушкой. А она будто назло всем вела себя так, словно пыталась доказать: она ни в грош не ставит всех членов своего семейства, и ей абсолютно наплевать, что с ними будет. Когда ее поймали и вместе с Цертихом привезли во дворец, Ргиту показалось, что тот миг, когда Азокертс расплакалась и принялась просить прощения у матери, станет переломным моментом. И его падчерица встанет, что называется, на путь исправления. Увы, Азокертс на следующий же день бежала из дворца и к тому же забрала с собой своего младшего брата. — Если с нашим сыном что-нибудь случится, — сказала Анидаг в тот самый злосчастный миг, когда они узнали о том, что Азокертс забрала Ргита-младшего и исчезла, — я не переживу этого. — Успокойся, дорогая, — только и мог вымолвить Ргит. У него тоже сердце было не на месте от беспокойства, но разве мог он показать жене, что ему столь же плохо? Он должен быть опорой и поддержкой своей жене. — Мы обязательно найдем мальчика, — поддержал их Нушрок. Но проще сказать, чем сделать — это давно известно. Они решили сразу же отправить на поиски сбежавшей Азокертс и ребенка целую армию. Ргит чувствовал одну лишь ярость: он был готов задушить Азокертс! Никогда в жизни еще он не был так зол. Кроме того, речь шла о жизни его сына, совсем еще малыша. Вдруг с мальчиком случится что-нибудь плохое? Даже если Азокертс не причинит ему зла (все же Ргит надеялся, так далеко она не зайдет), но ведь он может испугаться или заболеть. А сестра не сможет должным образом позаботиться о нем. К счастью, им не пришлось тратить время на поиски, поскольку Азокертс прислала письмо с требованием отдать ей государственную печать. Она укрылась в старом замке, и ясно дала понять, что если заподозрит какой-либо обман со стороны королевской семьи, то без колебаний расправится с малышом. — Зачем она ей понадобилась? — изумился Ргит. — Очевидно, — хмуро отозвался Нушрок, — она надеется спасти Цертиха из Башни смерти. — После всего, что он ей наговорил? — недоверчиво протянул Нушрок-младший. — Вряд ли. — Да она же совсем голову потеряла! — воскликнула Анидаг. — Окончательно и бесповоротно. — Что будем делать? — спросил Нушрок-младший. — Я так полагаю, посылать гвардейцев, чтобы они окружили замок, взяли его штурмом, если потребуется, и поймали негодяйку, слишком опасно. — Ты прав, — кивнула Анидаг. — Кто знает, что этой сумасшедшей взбредет в голову, — пробормотал король. — Она просто-напросто свихнулась! — воскликнул он. — Я поеду одна, — спокойно и решительно проговорила Анидаг. — Но вам тоже будет грозить опасность, матушка! — покачал головой король. — Все равно, — отмахнулась она. — Я поеду туда, отдам ей печать и заберу у нее ребенка. — Действительно, — задумчиво проговорил Ргит, — мы не можем подвергать малыша опасности. Анидаг прошлась взад-вперед по кабинету, потом некоторое время молча смотрела на Ргита и Нушрока. Вдруг Нушрок улыбнулся ей и проговорил: — Ты абсолютно права, дочка. Отправляйся в замок, отдай Азокертс печать, а мы, разумеется, не оставим тебя одну и отправимся следом. Только мы поедем на Зеркальные болота, и само собой, в сопровождении гвардейцев. Ты же постарайся убедить Азокертс уладить дело миром: отдать тебе сына, после чего скажи, что отпускаешь ее. Ну, а дальше уже наше дело! Мы встретим Азокертс должным образом, уверяю тебя. Анидаг взглянула отцу в глаза и улыбнулась: — Я поняла. Мне кажется это идеальный план, отец. Значит, так и сделаем! На всякий случай, если вдруг что-то пойдет не так, то проберетесь в замок, а там уже будете решать по обстоятельствам. Ргит недоуменно моргнул: — Но… как?! Нушрок же, услышав слова Анидаг, кивнул и довольно улыбнулся: — Подземный ход, — объяснил он недоумевающему Ргиту. Неужели ты позабыл о нем? — Действительно! — обрадовался Ргит. — У меня от всех этих событий совсем вылетело из головы, что ваш старый замок и замок Абажа соединяет тайный ход. — Хоть на что-то сгодился этот… человек, — пробормотал Нушрок. — Ни дна ему ни покрышки, — еле слышно прибавила Анидаг. Итак, план сочли весьма удачным, и Анидаг отправилась в старый замок. Аретнап вызывалась сопровождать ее, заявив, что так будет надежней. — Все-таки вы будете не одна, ваше величество, — сказала она. Ргиту, разумеется, тоже было спокойнее отпустить жену, зная, ей непременно помогут, в случае каких-либо непредвиденных ситуаций. Как только Анидаг и Аретнап уехали, Нушрок с Ргитом, собрав солдат и отдав им необходимые распоряжения, отправились следом. До Зеркальных болот они добрались без происшествий, поэтому оставалось только ждать. Они разместились в значительно разросшемся и весьма запущенном (что неудивительно, ведь в замке Абажа долгие годы никто жил) саду. Ргит постоянно думал о том, где сейчас его жена и сын, что с ними происходит, ему не терпелось поскорее отправиться в старый замок Нушрока, но он понимал, что излишняя поспешность может навредить всему делу. Наконец, на узкой садовой тропинке появилась закутанная в плащ женщина. Она, боязливо озираясь по сторонам, шла по саду, то и дело принималась бежать, но тут же снова переходила на шаг. Ргит махнул рукой, солдаты вышли из-за кустов, окружая ее. Нушрок и Ргит, переглянувшись, тронули своих коней и поехали навстречу Азокертс. — Дед, — дрогнувшим голосом произнесла Азокертс, — это вы? Как вы здесь оказались? — Она поспешно опустила голову, избегая встречаться с ним взглядом. Нушрок спешился, подошел к ней вплотную и взял за подбородок, заставляя посмотреть на него: — Где Ргит? — строго спросил он. — Это нечестно! — осмелев выкрикнула Азокертс. — Она мне обещала! И обманула… Ничтожество! Ргит тоже спешился вслед за Нушроком и, с трудом сдерживаясь, дабы не надавать дрянной девчонке пощечин, повторил вопрос своего старого друга: — Где мой сын? Отвечай же! Зачем весь этот спектакль, как ты посмела увезти его?! Азокертс взглянула на него с такой ненавистью, что на мгновение ему стало не по себе. — Я должна была догадаться, — пробормотала она. — Это была ваша идея, господин маршал, не так ли? Это вы… Вы все время настраивали мать против меня, вы просто… Вы не должны были даже пальцем к моей матери притрагиваться! А вам хватило подлости соблазнить ее, заставить изменить своему мужу. Родить вам ублю… детей! — она осеклась под тяжелым взглядом Нушрока, и ругательство не успело сорваться с ее губ. Однако взгляд ее по-прежнему выражал брезгливое презрение. Ргит не выдержал: — Что ты в этом понимаешь, глупая девчонка?! — взяв Азокертс за плечи он грубо встряхнул ее, надеясь хоть немного привести в чувство. — Твоя мать — достойнейшая женщина, и ее репутация всегда была безупречной! Это твой отец — подлец и негодяй! Сначала обманывал ее с этой… подлой Акшок, а потом и вовсе хотел убить. Нушрок положил руку ему на плечо и тихо произнес, что сейчас не время выяснять отношения, однако же Ргит и Азокертс пропустили его слова мимо ушей. — Неправда! — закричала Азокертс, из глаз ее хлынули слезы. — Вы лжете, чтобы оправдать свой низкий поступок! — Ты можешь думать что угодно, мне решительно все равно. Сейчас меня интересует только одно: как ты посмела похитить моего сына? — Вы лучше поинтересуйтесь, что стало с вашим милым сыночком! — усмехнулась Азокертс. — Его больше нет. От него и мокрого места не осталось! — Что?! — хором вскричали Ргит и Нушрок. — Что слышали! Моя мать обманула меня. Она заявилась в замок не одна, а со слугами. Мы с ней стояли на вершине Дозорной башни. Вы же помните эту башню, дед? Она такая высокая… Так вот, мать принялась, по своему обыкновению, орать на меня, говорила… Ну, то же, что вы сейчас сказали: какая я плохая и неблагодарная! Она бросила печать мне прямо в лицо, промахнулась, и печать свалилась вниз. А я следом сбросила вашего драгоценного малыша Ргита. — Нет! — воскликнул Нушрок. — Да, дед, — злорадно усмехнулась Азокертс, — да! Я это сделала. Скинула его вниз, чтобы он заткнулся и перестал орать, как резаный. Ну и, разумеется, чтобы отомстить вам всем. — Ах ты… — Ргит, не помня себя, замахнулся на Азокертс. Как такое может быть? Это же абсурд! Неужели она говорит правду, и она действительно отважилась на то, чтобы убить ребенка? — Вы не дослушали, — Азокертс вскинула голову, с вызовом взглянув на Ргита. — После этого мать принялась рыдать, точно она обезумела, а ее служанка, эта ваша Аретнап, пыталась ее утешать. Однако, мать сказала, что я, дескать, чудовище, это она виновата в том, что я стала такой, и поэтому не хочет больше жить. После чего взяла и… Мы с вашей кузиной, маршал, даже и не поняли, как это произошло. Она сбросилась вниз. Печальное зрелище! Дальше Ргит помнил только как солдаты оттаскивали его от девчонки. Кажется, он все же ударил ее по лицу… Нушрок кричал ему прямо в ухо, чтобы он взял себя в руки и успокоился. Солдаты тем временем увели Азокертс. — Карета ждет на подъездной аллее к замку, — крикнул им вслед Нушрок. — Доставьте принцессу в Башню смерти целой и невредимой. — Мы должны как можно скорее отправиться в старый замок! — сказал он Ргиту, когда солдаты скрылись из виду. В саду, кроме Нушрока и Ргита, остались лишь двое конюхов, до сих пор живших в замке Абажа. Именно они пустили их в замок и провели в сад. — Я не могу поверить, — покачал головой Ргит, — неужели?.. — Сейчас мы все выясним. Идем, — бросил ему Нушрок. — Честно говоря, я уже ничему не удивлюсь. Если это окажется правдой, то… — он не договорил и отвернулся. Пришлось потратить еще несколько минут: Нушрок распорядился принести факел. После чего он, по-прежнему не говоря ни слова, отворил перед Ргитом деревянную дверь, расположенную в старой, увитой плющом беседке. Они спустились в подземный ход и тронулись в путь. Сколько они шли вот так, молча, каждый погруженный в свои мысли, Ргит не знал. Он думал только о том, что ждет их в конце пути. Впрочем, если Анидаг и ребенок мертвы… зачем тогда жить дальше? — В любом случае, — проговорил вдруг Нушрок, обернувшись к нему через плечо, — у тебя есть дочь. Ради нее ты обязан жить дальше. — Я что, сказал это вслух? — удивился Ргит. — Ты ведь знаешь, — продолжил Нушрок, — я уже был в такой ситуации. Вернее, мне не единожды доводилось испытывать подобное: это ужасное отчаяние и… пустоту. Но потом, ты знаешь, все изменилось. — Знаю! — кивнул Ргит. — Ему не хотелось объяснять Нушроку, что сейчас все по-другому. Он ведь уже не молод, и у него попросту нет ни времени, ни желания начинать жизнь заново. — Мы пришли, — произнес тем временем Нушрок. Он уверенно нажал на один из кирпичей в каменной кладке, и стена разъехалась в разные стороны. Нушрок и Ргит поднялись по лестнице, очутились в винном погребе, прошли его и, наконец, выбрались оттуда, оказавшись в пустом зале. На скрип открываемой двери резко обернулась стоящая у окна пожилая женщина со связкой ключей в руках. — Аклеб, — выдохнул Нушрок, — это ты? Что здесь произошло? — Ох, господин Нушрок, — покачав головой, отозвалась старая служанка, — что ж вы меня так пугаете-то? Я уж старая совсем стала, неровен час могу и помереть от испуга! Откуда вы взялись, неужто из-под земли вылезли? — Какая разница, — перебил ее Ргит, — скажите лучше, что случилось с Анилаг? Она ведь была здесь? — Госпожа Анидаг уехала, судари мои, — ответила Аклеб. — Почитай уж, часа полтора как. Она сказала той женщине, что с ней приехала, дескать, все прошло удачно, у них все получилось, и они могут ехать домой. Мой Рыпотен повез их. Сказал, провожу, а то как бы чего плохого в горах с ними не приключилось. Ргит улыбнулся, отметив, что и Нушрок при этих словах вздохнул с облегчением. — А… мальчик? — затаив дыхание, проговорил он. — И мальчик с ними, — кивнула Аклеб. — Уж такой славный малыш, господин Нушрок! Весь в вас, просто вылитый! А еще они забрали с собой его няню, ну, ту женщину, что приехала с госпожой Азокертс. — Орбод, — кивнул Ргит. — А вот что до самой юной госпожи, — продолжала болтать Аклеб, — то она, кажется, уехала чуть раньше. Странно… даже не попрощалась! Нушрок, однако, услышав это, вдруг снова помрачнел. — Благодарю, Аклеб! Скорее! — бросил он Ргиту и поспешил к выходу. — Азокертс опять солгала нам, — на бегу крикнул ему Ргит. — Да, — отозвался Нушрок, — и это означает только одно: она вновь затеяла какую-то пакость. Нам надо спешить!