Альтернативная "Бригада". Часть третья. Холодный июль

      Хруст веток под ногами утонул в крике сорвавшейся с ветки вороны. Несколько часов безостановочной ходьбы, безусловно, сказались на состоянии Вити в первую очередь. Ольга видела, как он все больше бледнел, как то и дело вздрагивал, неосторожно ступая босыми ногами по устилавшему весь их путь сухому бурелому. Опухшие от неизвестной ей пытки руки тоже причиняли ощутимую боль, которую Витя старался прятать от глаз жены, но ему все хуже это удавалось. А потому вдруг показавшийся из-за сосны тонкий ручеек оказался как нельзя кстати. Напившись вволю, они, тем не менее, останавливаться не стали.       — Скоро стемнеет, — Пчёлкин всматривался в темнеющее небо; уже не пряча боли, присел на большой камень, — до берега нам сегодня не добраться, а оставаться здесь небезопасно. Если Карельский найдет нас, тут мы как на ладони.       — Может, соорудить из веток что-то вроде шалаша? — Ольга присела на камни рядом, осторожно коснувшись его рук. Он не отдернул, не оттолкнул. Лишь слегка вздрогнул.       — Есть идея получше, — приобняв ее за плечо, Витя посмотрел вверх по течению ручья. — По вкусу вода напоминает родниковую, а значит, если я не ошибаюсь, вверх по течению должно быть что-то вроде грота или небольшой пещеры, откуда она и берет начало. Тогда у нас будет крыша над головой и возможность переночевать.       — Тебе надо отдохнуть и обработать раны, — Ольга серьезно посмотрела на него.       Витя молча кивнул и поднялся, протянув ей руку, помог встать. Первые отдаленные раскаты грома недвусмысленно намекали, что им следует поспешить, ибо передвигаться по мокрым камням и здоровому человеку нелегко, а уж Вите после общения с Карельским и подавно. Вставшее при побеге на их сторону провидение и сейчас не оставило их. Когда с неба сорвались первые капли дождя, они как раз вышли на усыпанное камнями плато, преодоление которого было тем еще квестом. Но в конце их ждала награда в виде скрытой за ссохшимся можжевельником пещеры, вход в которую едва угадывался сквозь спутавшиеся ветки когда-то пышного куста. Сжав зубы, Пчёлкин решительно сделал первый шаг. Ольге не отпускающей его руку ни на секунду казалось, что спасение приближается издевательски медленно.       — Надо замаскировать выход, — едва они добрались до цели, как Витя буквально рухнул на усыпанную камешками землю. — Здесь очень хороший обзор. Если появится Карельский, мы сможем увидеть его задолго до того, как он приблизится на опасное расстояние.       — Пока еще светло, надо поискать какой-нибудь еды, ты не ел со вчерашнего утра. А тебе нужны силы, — присев рядом с бледным, как мел, Витей, Ольга обеспокоенно обхватила его голову руками.       — Прежде всего надо набрать воды, — мягко сжав ее руки, Пчёлкин поцеловал коснувшуюся его губ ладонь. — Костер разжигать нельзя, слишком заметно, поэтому самое срочное надо успеть до темноты.       Густые кроны нависших над пещерой сосен дарили убежищу дополнительную защиту, но вместе с тем значительно перекрывали путь свету. Солнце еще не зашло, а в месте их будущего ночлега уже было сумрачно.       Ольга помогла Вите подойти ближе к ручью и присесть на большой шершавый камень. Безжалостно оторвав подол платья, она промыла его от песка и грязи в ручье и начала медленно, осторожно обрабатывать раны на плечах и спине мужа, чувствуя, как он то и дело вздрагивает. — Прости, — мягко обняв за плечи, она уткнулась носом в его опаленные волосы, еще хранящие запах гари.       — Все нормально, — он накрыл ее ладонь своею и улыбнулся. Все это стоило того и даже больше. Он бы все вынес, только бы оградить ее, не дать боли коснуться ее, спасти. А за ценой, как говорится, не постоим. Повернув голову, Витя увидел ее глаза и губы так близко, что не смог удержаться. — И все же, — с трудом оторвавшись от нее, посмотрел по сторонам, — нам надо найти что-нибудь похожее на сосуд для воды и набрать хоть немного ягод, — заметив похожий на крышку плоский осколок камня, Витя поднял его и решительно поднялся.       — А я осмотрю ближайшие кусты. — Ольга помогла ему встать, и, решительно дорвав подол до конца, направилась к алеющим невдалеке кустикам земляники.       Когда солнце окончательно скрылось в густой паутине сосновых иголок, Ольга и Витя уже доедали последние сладкие ягодки, пытаясь передать их друг другу. Обманным маневром, целуя Ольгу, Пчёлкин положил последнюю ягодку ей в рот. Красный сок, словно кровь, потек по подбородку, и Витя, обхватив ее голову руками, мягко собирал его губами.       — Что он сделал с тобой? — осторожно взяв его руки в свои, Ольга посмотрела ему в глаза.       — Алюминиевый прут, — ответил он коротко, заметив, как она вздрогнула, и даже сгустившаяся в пещере тьма не скрыла ее расширившихся от ужаса глаз. — Я не мог допустить, чтобы ты проснулась.       Обхватив мужа за плечи, она уткнулась ему в шею и позволила предательским слезам вырваться из глаз. Пока она спала, он снова и снова сносил жуткую боль только ради того, чтобы Карельский не тронул ее. Добровольно, не сопротивляясь, шел на свою маленькую Голгофу ради нее. Крепко обхватив его за плечи, она не смогла удержать дрожь содрогнувшегося от слез тела.       — Ч-ч-ч-ч… — мягко обхватив ее голову руками, он осторожно отвел ее так, что глаза смотрели в глаза, а губы чувствовали дыхание друг друга.       Когда он мягко опустил ее на усыпанный мхом пол пещеры, она лишь ласково коснулась его седых висков. Ему бы отдохнуть, но прерывать его порыв она не собиралась, да и не хотела. Тихий стон вырвался из ее губ, когда его руки коснулись плеч, медленно опуская бретельки платья. Сердце учащенно забилось, знакомые бабочки защекотали крылышками внизу живота. Медленно, осторожно зашкаливающая нежность накрывала их с головой, даря ощущения, по яркости ничем не уступающие бурному постельному спринту. Боясь причинить ему боль, она мягко касалась его плеч и спины, а он, словно забыв обо всем, целовал ее лицо, шею, грудь, живот, опускаясь все ниже и ниже и не останавливаясь до тех пор, пока она не выгнулась дугой, а ее глаза не заблестели яркими искрами счастья.       Ее жизнь. Ее защита и опора. Ее Мужчина… И даже слово «любовь» в полной мере не отражало то, что она чувствовала к нему. Не зная границ, не ведая страха, побеждая боль, ее всепоглощающее чувство к нему захлестнуло ее с головой, когда он, снова приподнявшись, с улыбкой посмотрел ей в глаза. И, ощутив его в себе, она тут же улетела куда-то высоко, вместе с ним, сжимая его плечи руками. А потом просто лежала, прижав его руки к своей груди. А когда ощутила, что он готов повторить, уже сама взяла инициативу в свои руки и губы. Тонко чувствуя, когда отступить, а когда ускорить, где коснуться рукой, а где поймать дрожь его тела своим и, ухватив нужный момент, вновь ощутить его в себе.       — Знаешь… — медленно водя пальцем по ее плечу, Витя обнимал ее со спины, то и дело касаясь губами ее шеи, — наверное, я и умирая буду хотеть тебя.       Ольга в ответ лишь улыбнулась и еще крепче прижалась к нему. В небольшом окошке посреди переплетенных ветвей огромной сосны мелькнула падающая звезда. Перекрестив пальцы, Ольга загадала одно-единственное желание. Скоро утро, и им снова в путь, искать дорогу к спасению, при этом избегая встреч с тем, кто будет коварнее и опаснее любого хищника. +++       — Новости две. И обе хорошие, — устроившись на сооруженном из веток лежаке, Шмидт посмотрел на ярко вспыхнувшую в небе звезду.       — Ага, просто замечательные, — плюнув на землю рядом со стоптанными до мозолей ногами, Кос обеспокоенно вглядывался в трещащую сверчками темноту. Потраченный впустую день, полная неизвестность касательно судьбы Вити и Ольги. Они даже не могли с уверенностью сказать, что те живы. И им не нужна была экспертиза, чтобы понять, чья кровь на футболке.       — Мы обшарили пол-острова. Никаких следов ни ребят, ни Карельского. — Филатов присел на своё лежбище, повернув в голову к вытащившему из кармана сигареты Белову. — Убери.       — Фил прав, — кивнул на немой вопрос бывшего шефа Шмидт, — лучше не светиться лишний раз. Именно это и есть хорошие новости, — наткнувшись на непонимающий взгляд вновь обретенных друзей, спокойно пояснил. — То, что мы не нашли ни ребят, ни Карельского говорит о том, что и те тоже не нашли друг друга. Иначе бы мы уже это услышали. Остров только кажется большим. А по сути мы, скорее всего, просто ходим по кругу друг за другом.       — И что нам тогда делать? — закрыв пачку, Белов убрал сигареты обратно.       — Утром мы поступим так, как надо было сразу сделать. Компасы есть у всех. Разобьемся и пойдем в разные стороны, каждый в своем направлении, захватывая и близлежащие территории. Так у нас будет больше шансов наткнуться на Карельского или ребят.       — Черт… — ощутив первую прицельно упавшую за шиворот каплю дождя, Космос перетащил свой лежак поближе к стволу огромной сосны.       — И это тоже хорошая новость, — Шмидт последовал его примеру, вновь увидев на лицах друзей необходимость в пояснениях. — Дождь и утренняя роса будут делать следы отчетливо видимыми и дольше их сохранят. Так, если мы наткнемся на путь ребят или Карельского, сможем по следам найти и их самих.       — Мы делили апельсин… — хмуро оглядел их арсенал Белов. Один «Макаров», один «Ярыгин» да заимствованное в пансионате ружье на четверых как-то не делились.       — Я возьму нож, — протягивая стволы по очереди Космосу, Филу и Саше, Шмидт уверенно вогнал короткую рукоять в ножны, — при надлежащем опыте он может быть страшнее пули. Теперь, — обведя друзей взглядом, Шмидт залез поглубже под сосновые ветки, — надо четко обговорить, что и в каких случаях мы делаем. При этом иметь в виду, что мы не знаем — вооружен ли Витя и почти точно можем утверждать, что Карельский не с голыми руками на него пошел.       — Если кто-нибудь из нас выходит на ребят… — начал Белов.       — Тут все просто, — кивнул Шмидт. — Выводим к пирсу, там дежурит катер МЧС, плюс в десяти минутах лета отсюда в ближайшем дачном поселке ждет команды вертолет ЦНС. При этом не забываем, что где-то бродит и наш друг Макс.       — Если мы сталкиваемся с ним? — заклеив последнюю мозоль, поднял голову Кос.       — Тут по ситуации… — почесал затылок Шмидт. — На рожон не лезть. Если видите, что по вооружению уступаете, ведите его осторожно до встречи либо с кем-то еще из нас, либо с Витей и Ольгой.       — А если мы выходим на всех сразу? — Валера понимал, что озвучивает сейчас самый хреновый из всех возможных вариантов.       — Любой ценой вытаскиваем ребят. — Шмидт посмотрел на друзей так, что все поняли, придется вспомнить лихие 90-е и снова прикрывать друга, забыв о себе. — Самый поганый из всех возможных вариантов на самом деле, если Макс решит прикрываться кем-нибудь из ребят. И не дай Бог, если Ольгой… — Покачал головой бывший начохраны.       — Это будет означать, что придется принять его условия и снова вернуться к тому, с чего начали? — хмуро пробасил Кос.       — Это будет означать, что Витя мертв, — вздохнул Филатов под соглашающийся кивок Шмидта.       Короткое «бля», дружно вырвавшееся из глоток Саши и Коса означало, что те прекрасно умеют читать между строк. Ибо каждый из них понимал — пока Витя жив, он не позволит никому причинить Ольге вред.       — В общем, сейчас спать. А завтра сыграем в предложенную Максиком игру. И мы еще посмотрим, кто, когда и с чем придет к финишу.       Спустя какое-то время, устав слушать трехголосье дружного похрапывания, Валера поднялся и, приподняв поникшую сосновую ветку, всматривался в едва различимые сквозь стену дождя очертания острова. Деревья, невысокие скалы вдалеке и что-то, напоминающее пещеру. Возможно, где-то там, совсем близко от них, их друзья. Только бы пути охотника и преследуемых жертв не сошлись раньше времени. +++       Первые лучи солнца, сверкая в дрожащих на иголках капельках прошедшего ночью дождя, еще только робко проглядывали сквозь густые кроны, а Пчёлкин уже сидел на берегу ручья, окатывая лицо, плечи и грудь ледяной водой.       — Как ты? — обернувшись на звук шагов, он посмотрел на Ольгу, прикрываясь рукой от слепящего прямо в глаза солнца.       — Замечательно, — несмотря на место и ситуацию, она не лукавила душой. Прошлая ночь прочно заняла свое место в ее памяти.       Присев рядом с Витей, она осторожно осмотрела его руки. Опухоль спала, еще сильнее проявив синяки, точнее, два огромных сиреневых синяка, которыми сейчас являлись его руки. За неимение ничего другого Ольга еще больше укоротила юбку платья, разорвав оторванную полоску на две части. Смочив в ручье, она перетянула их вокруг каждой Витиной ладони. Рукодельная охлаждающая повязка сыграла свою роль.       — Спасибо, — улыбнувшись, Витя притянул Ольгу к себе и коснулся губами ее губ. И как бы ни хотелось снова обнять ее и увлечь теперь уже на сверкающую росой траву, нужно было идти дальше. Пчёлкин понимал, что взошедшее солнце подняло не только их. Где-то неподалеку, в этом обманчивом шорохе сосновых крон крадется тот, кто просто так их не отпустит. В преследовании их Карельским Витя не сомневался. — Пора идти.       Поднявшись, он протянул Ольге руку. Напоследок обобрав еще не один земляничный куст, они двинулись дальше вверх по ручью, логично предположив, что, если так и идти, то рано или поздно есть шанс выйти к берегу, о близости к которому по мере их продвижения свидетельствовали усиливающиеся крики чаек. Их еще не было видно в чистом, без единого облачка, небе, но сами их голоса дарили надежду на скорое спасение. Тем не менее, Пчёлкин постоянно сканировал территорию вокруг них, понимая, что расслабиться можно будет, только когда они окажутся среди своих.       — Смотри, — дотронувшись до Витиного плеча, Ольга протянула руку вперед и немного вбок, где за поредевшими ветками можно было рассмотреть какое-то здание, на их место двухдневного заточения не похожее.       — Заброшенная трансформаторная будка, — понял Пчелкин, едва они подошли к кромке леса. Замерев на краю поляны, он внимательно вглядывался в, казалось бы, пустынный пейзаж. — Что ж… — повернувшись к Ольге, он ободряюще улыбнулся, — это может означать, что берег совсем близко. Возможно, когда-то ее установили для обеспечения электричеством пирса и обслуживающих его систем.       — И что теперь?       Ольга понимала, что им надо каким-то образом преодолеть достаточно приличное расстояние, причем делать это придется по открытой местности, ибо справа явно проступало болото, а слева годами вымываемая каменная порода образовала что-то вроде небольшого водопада, уступающего Ниагарскому, но достаточного, чтобы, свалившись, свернуть шею на образующих дно камнях или захлебнуться в ледяном круговороте.       — Придется рискнуть.       Эта идея нравилась Пчёлкину еще меньше, чем перспектива утонуть в одном из двух предложенных островом вариантов, но другого выхода не было. Понимая, что почти двести метров они будут просто мечтой снайпера — как на ладони видны с самых высоких точек острова, Витя вынужден был признать, что выбора у них нет. Взяв Ольгу за руку, коротко переглянувшись с ней, Виктор сделал решительный первый шаг вперед.       Предчувствия не обманули их. Когда до спасительного противоположного края поляны оставалось несколько шагов и посреди черничных кустов можно было разглядеть покосившиеся бревна пирса и пришвартованную к нему лодку, слева раздался глухой звук, и Витя ощутил, как плечо резко обожгло словно пролетевшим мимо огромным черной слепнем. Но чтобы при этом ощутить характерный железистый запах…       Раздавшийся крик Ольги заставил Пчёлкина повернуть голову и, увидев окровавленное плечо, понять, что насекомое не оставила бы после себя столь глубокий след. Его догадка была тут же подтверждена очередным раздавшимся теперь уже над головой свистом. Витя даже не мог сообразить, откуда их так прицельно и хладнокровно расстреливают. Уронив Ольгу в высокую траву, он выигрывал некоторое время, при этом понимая, что до деревьев им обоим не добежать.       — У меня пять патронов, — проверив магазин, Витя повернул голову к Ольге и, не обращая внимая на ее мотающуюся в протесте голову, кивнул в направлении спасительного пирса, — у тебя полминуты добежать до края поляны.       — Нет.       — Да. Да! — сжав ее руку, он уверенно притянул ее к себе. — Прошу тебя. У нас нет времени...       Очередная просвистевшая над головой пуля была более чем убедительна.       — Я не оставлю тебя.       — Если ты немедленно не развернешься, куда я сказал, мне придется подняться и прикрывать нас стоя. И тогда… — блеснувшие в глазах Ольги слезы избавили Пчёлкина от изложения того, что в таком случае имеет более чем реальные шансы произойти. — Как только ты окажешься в безопасности, я попробую доползти до водопада. Прости, но ты…       Ольга понимала, что не подготовлена для экстремальных прыжков, а каждая новая минута промедления усложняет и Витино положение. Словно спринтер на старте, она сорвалась с места одновременно с первым произведенным им выстрелом. Слезы застилали глаза, она пересиливала себя, чтобы не обернуться.       Один. Два. Три. Четыре. Пятый выстрел совпал с ее падением у основания огромной сосны. Приподнявшись, она увидела Витю, отчаянно пытающегося скрыться за трухлявым пеньком от явно не экономящего патроны стрелка. Она не могла ничем помочь мужу, а вот люди на катере… Вскочив, она бросилась по тропинке к пирсу. Ветки хлестали лицо, но она словно не замечала этого, лишь злясь, что кажущийся таким близким, пирс приближался слишком медленно.       В отличие от замерших в двух шагах от пня ног.       — Раз, два, три, четыре, пять. Вышел Пчела погулять…