Сердце бури

Через пару дней Асоке должно было исполниться тринадцать, и Энакин думал, что до этого времени его никуда не отправят, а после уже дадут какую-то совместную миссию. Он рассчитывал в этот короткий отпуск отоспаться за все предшествующие недели нервотрепки, когда он с пятьсот первым легионом мотался по Галактике, затыкая собой дыры на всех фронтах, и перебрать протез, потому что во влажном климате последней планеты, где они были, тот начал покрываться какой-то жутко прилипчивой плесенью. И стоило ему разобрать большой и указательный пальцы, как пришел вызов от Совета. Явиться немедленно, форма одежды парадная. Прекрасно. — Шпилька, что ты уже успела натворить?! Асока, которая в это время как раз промывала металлические элементы пальцев в дезрастворе, удивленно вскинула бровки, а потом потупилась. Понимать это следовало так, что кое-какие грешки за ней, конечно, водились, но узнать о них никто не должен был. — Ну? — Я вчера вытяжку в зале для фехтования забыла выключить, а сегодня поленилась идти, — призналась девочка. — И всё? Лицо у нее стало особенно несчастным, но она кивнула. — Все, больше ничего такого. Значит, все самое «такое» спрятано настолько хорошо, что не всплывет. — Ясно, — вздохнул Энакин, предчувствуя конец своего несостоявшегося отпуска. — Из-за вытяжки Йода вызывать не станет, значит, можно начинать паковать чемоданы на новую миссию. Но ты все-таки прямо сейчас сходи и выключи вытяжку. — Да там уже, наверное, новая группа занимается… — попробовала отвертеться Шпилька, но ее вредный мастер не поддался. — Вот сходи — и проверь, пока мне еще и за это не высказали! Когда ему сказали, что нужно будет обеспечить поддержку мастеру Кеноби, Энакин первым делом подумал, что Оби-Ван где-то на планете внешнего кольца попала в очередную мясорубку с превосходящим по силе противником. Ее часто кидали туда, где было проще удавиться, чтобы не мучиться, чем удержать позиции. Оби-Ван — выдающаяся переговорщица Ордена — при всех своих гуманистических взглядах была очень удачливым командиром. Но оказалось, что вся задача заключается в том, чтобы помочь ей сопроводить на Корусант Мандалорскую герцогиню для участия в переговорах. И всё?! Сверхсложная миссия, право слово… Или Оби-Ван разучилась развлекать скучающих дипломатов? Да, Мандалор в последнее время мутил воду, старательно убеждая всю остальную Галактику, что-де известные своей жестокой эффективностью потомственные наемники резко подобрели, поставили на полку свои знаменитые шлемы, приспособили огнеметы для мирных целей и перекрасились в пацифистов. Главный идеолог этого безумия, ее светлость Сатин Крайз, уже почти год уверенно держала нейтралитет в гражданской войне, посылая далеко и надолго и Республику, и Конфедерацию. Но ведь Оби-Ван же даже не нужно ее уговаривать — просто привести! Странная-странная миссия… Он ожидал уже чего угодно, когда в шаттле спустился на Мандалор, но на первый взгляд все было мирно. Герцогиня прошуршала мимо него юбками, даже не удостоив взглядом. Оби-Ван шла чуть позади. — Ваш эскорт прибыл, — он шутливо поклонился ей, пытаясь различить в Силе, что же тут произошло, потому что мастер держала глухие ментальные щиты и выглядела так, будто ее долго и со вкусом били. — Здравствуй, Энакин, — пресно-дружелюбно ответила она. — У нас проблемы? — спросил он уже чуть озабочено. — Отнюдь. Пока все идет по плану. «Тогда зачем я здесь?» Вопрос остался без ответа. Оби-Ван, обогнув его, легко взбежала по трапу. — Здесь и сейчас, Энакин, — она сложила руки за спиной и распрямила поникшие плечи. — В настоящий момент все в порядке, и этого достаточно! — Как это мило с твоей стороны — цитировать мне кодекс, — пробухтел Энакин, поднимаясь вслед за бывшей наставницей. — Можно подумать, после стольких лет рядом с тобой его можно забыть… Брифинг собрали быстро, почти сразу после взлета, ограничились малым кругом посвященных. Первой взяла слово Оби-Ван. — Политика герцогини не устраивает экстремистскую организацию под названием Дозор Смерти. Эти люди не приемлют нейтралитета в войне и хотят присоединиться к армии сепаратистов. Они совершали террористические акты на Мандалоре и других планетах. Последнее покушение было совершено вчера, и есть высокая вероятность того, что Дозор Смерти попытается не допустить выступления Сатин Крайз в сенате. Нам нужно опасаться нападения. Она сухо изложила факты и опять погрузилась в какие-то сумрачные раздумья, кажется, даже не слушая, как Энакин распределял посты и отправлял указания рубке, чтобы изменить маршрут — лучше немного потерять во времени, чем лететь по непроверенным территориям. — И пусть R2 проведет сканирование грузового отсека, — закончил он. — Если нам успели подкинуть какой-то груз или подложили отслеживающее устройство, он найдет его. Когда команда занялась своими обязанностями, Оби-Ван легонько улыбнулась ему: — Отличная работа, Энакин. Я не придумала бы лучше. — Да ты просто не старалась! — хмыкнул польщенный Энакин. Ему все еще было болезненно-приятно слышать похвалу от своего мастера. Оби-Ван пожала плечами. — Ну так это и не моя работа. На этой миссии я охраняю герцогиню, а ты - корабль. Идем, я представлю вас по-человечески. Пока они шли по запутанным коридорам корабля, Энакин попробовал ненавязчиво постучаться к ней через связь, но опять напоролся на глухую стену. — Что-то не так? — спросил он. — Выглядишь неважно. — Ничего такого, что помешало бы делу, — ровно ответила мастер. — Просто эта женщина — сплошное наказание… От Оби-Ван это была довольно странная характеристика. Даже о вожде племени полуразумной плесени она отзывалась в сдержанно-нейтральном ключе, все больше используя слова «осторожный правитель» и «талантливый дипломат», опуская ёмкое «двуличная трусливая сволочь». А тут вот «сплошное наказание»… — Господа, полагаю все здесь знакомы с коллекцией полуправды и преувеличений под названием Оби-Ван Кеноби, — сказала Сатин Крайз, обращаясь к своей свите, едва они вошли, и Энакин сразу ее невзлюбил. Бывало, что на миссиях мастера оскорбляли и сильнее, но было в нынешней ситуации что-то неприятно-личное, отчего даже закрытая в Силе Оби-Ван на миг вспыхнула яркой искоркой стыда. — Ваша светлость очень добры, — в своей обычной манере ответила она. — Действительно, — сказала Сатин Крайз и разонравилась Энакину еще сильнее. — Позвольте представить вам, рыцарь джедай Энакин Скайвокер, мой бывший ученик, — Оби-Ван чуть отодвинулась в сторону, чтобы все присутствующие могли его как следует рассмотреть. — Он отвечает за безопасность нашего путешествия. — Для меня большая честь сопровождать вас, ваша светлость, — он отделался стандартной приветственной фразой и поклоном. — Ну что же, тогда мы в надежных руках. Показалось, или в голосе герцогини была ирония? С чего бы? У Энакина за время войны сложилась определенная репутация… Она смотрела на него, как можно было бы смотреть на неприятное, но опасное насекомое. Почти с отвращением, и в Силе ярко отражался след ее грусти и гнева. Странное сочетание. Чаще либо то, либо другое. Энакин был неприятен Сатин Крайз, как была неприятна Оби-Ван, и в этой неприязни было слишком много личного для человека, которого он видел впервые в жизни. — Вы с ней знакомы, — не спросил — констатировал факт он, едва джедаи вышли из покоев герцогини, чтобы приготовиться к ужину. Оби-Ван скользнула по бывшему ученику задумчивым взглядом. — Еще будучи ученицей, я вместе с мастером целый год охраняла Сатин Крайз на Калевале. Что же, это многое объясняет… — И расстались вы не друзьями? — Можно и так сказать… Работой джедаев не всегда оставались довольны. Их призывали в час страшной нужды, когда все остальные средства исчерпаны, и порой возникали ситуации, когда даже Сила уже не могла помочь разрешить миром спор, сохранить какой-то предмет или спасти чью-то жизнь. Даже у Энакина к его двадцати с небольшим было свое маленькое кладбище тех, кому он не смог помочь. — Что это значит, Оби-Ван? Она, кажется, не может терпеть нашего присутствия. На той миссии что-то пошло не так? Она устало потерла глаза, и Энакин понял, что сейчас Оби-Ван владеют воспоминания. — На той миссии все шло не так каждый криффов день, Энакин, — сказала мастер. — Мы почти год жили, не снимая доспехов, потому что по нашим следам постоянно шли наемные убийцs, — Оби-Ван тяжело вздохнула. — Но тогда все закончилось благополучно, хотя, полагаю, герцогиня осталась мною разочарована. — Тобою? Разочарована? Как можно быть ею разочарованным? Энакин признавал, что сам он давно и прочно очарован Оби-Ван, но кроме шуток! Она всегда, с первого момента их встречи была и оставалась идеальным джедаем. К ее действиям никогда нельзя было придраться! — К нынешней ситуации это не имеет никакого отношения. Нам всем нужно просто пережить два с половиной дня в пути, и придется герцогине потерпеть мое присутствие, — с непонятным Энакину упрямством закончила Оби-Ван. В любой другой момент он так бы этого не оставил и принялся докапываться до правды, но именно тогда им сообщили, что на корабле обнаружили дроидов-убийц, и всем резко стало не до разговоров. Их не зря считали одной из самых эффективных пар в Ордене. Было мало таких заданий, с которыми не мог справиться дуэт Кеноби-Скайвокер. Их связь была сильна, каждый из них доверял партнеру, как себе, а их таланты дополняли друг друга. В этот раз Энакин занялся вместе с клонами зачисткой корабля, а Оби-Ван — охраной политиков. Видимо все же не зря она держала свои щиты, потому что, когда с дроидами было покончено, Энакин прислушался к Силе и почувствовал: с мастером творится что-то странное. Он никогда не был свидетелем таких ярких ее эмоций. Даже почти с онемевшей связью, даже на другом конце корабля — он слышал, как гнев, страх и стыд захватывают ее все сильнее. Он бросился на помощь в конференц-зал, где они виделись в последний раз, но там, ожидаемо, не оказалось ни Оби-Ван, ни герцогини, ни — неожиданно — мандалорского сенатора. — Что у вас случилось? Где остальные? — Тал Мерик взял ее светлость в заложники! Так. Ясно. Энакин прислушался к Силе, пытаясь понять, какую цель выбрал сенатор-предатель: рубка или спасательные модули. Модули. И Оби-Ван там же. Плохо. В рубке мало места и несколько входов, сразу за которыми не уследишь, а на эвакуационной палубе большое открытое пространство, и так просто к преступнику не подберешься. Когда до места назначения оставалось не больше ста метров, Энакин сорвал решетку с шахты вентиляции и забрался внутрь. Мэррик не профессиональный наемник — на нем такой трюк мог и сработать. Особенно если Оби-Ван перестанет тупить и чуть-чуть ему подыграет. Он был уже совсем близко к заветной цели, когда услышал глумливое: — У нас есть минутка, пока загружается программа модуля. Вы вряд ли когда-нибудь еще раз увидитесь. Ничего не хочешь сказать своей подружке на прощание, а, герцогиня? — Оби, я лишь хотела… — Непременно нужно делать это сейчас? — такого голоса у Оби-Ван он никогда не слышал… — Тал прав, если мы сейчас улетим, моя жизнь не продлится долго… Это все было верхом некомпетентности. Джедаи так себя не ведут. У Оби-Ван, по подсчетам Энакина, за это время было уже три возможности нанести удар и освободить заложницу, но вместо этого она стояла, даже, кажется, опустив меч, и слушала, что ей собирается сказать Сатин, а вокруг нее в Силе бушевал черный вихрь боли, стыда и отчаяния. — Я люблю тебя, Оби. С тех самых пор… Я никого в жизни не любила кроме тебя… — Сатин… — ему показалось, что Оби-Ван сейчас просто лишится чувств от того запредельного напряжения, что звенело в ее голосе. — Молви ты тогда хоть слово… — она тяжело сглотнула. — И я бы оставила Орден… Энакин беззвучно ахнул, чувствуя, как внутри него поднимается что-то темное и собственническое. За то, что заставил Оби-Ван сказать эти слова, Тал Меррик должен был умереть. На Корусант они прибыли глубокой ночью, но их все равно встречала целая делегация во главе с канцлером. — Ох, Энакин, — старый друг распахнул для него свои объятья, — Республике опять очень повезло, что ты стоишь на страже ее интересов. Тебе удалось спасти почти безвыходное положение. И я благодарю тебя за твой неоценимый вклад в будущие переговоры. Энакин хотел спать, помыться и поплакать. Оставшиеся двое суток полета были для него едва ли не самыми тяжелыми часами в жизни. Оби-Ван пряталась от всего мира в длительной медитации, а он никак не мог прийти в себя после услышанного. Отказываясь от нее, Энакин уговорил себя считать, что маcтер просто по складу души не способна ни на какие серьезные чувства к другим людям. Что она — несчастный продукт воспитания Ордена — не любит его, потому что в принципе не способна любить. Но теперь оказалось, что все эти годы ее сердце просто было уже занято другим человеком. Другой женщиной. И Энакину там никогда не будет места. Он любил Оби-Ван, а Оби-Ван любила Сатин Крайз. Любила настолько, что была готова бросить Орден ради нее. Но Сатин так любила ее в ответ, что не попросила от нее такой жертвы. На их фоне Энакин казался самому себе грязным мелочным эгоистом. На трап, стуча каблуками, вышла герцогиня в сопровождении своей свиты и мастера Кеноби. Лицо Оби-Ван было совершенно непроницаемым, и Энакин невольно вспомнил, чему был свидетелем всего двое суток назад. То же лицо, но не бесстрастное, а преисполненное болезненной нежности, прижимающееся к холеной ручке герцогини Сатин. Та свободной рукой перебирала ее волосы, и в этих невинных прикосновениях было больше интимности, чем в самом развязном сексе, какой только Энакин мог себе представить. Оби-Ван позволила себе всего несколько секунд слабости, прежде чем снова стать идеальным джедаем, но Энакин теперь знал правду о ней. И не мог простить этого Сатин Крайз.