Сердце бури

Когда время на хронометре перевалило за полночь, Оби-Ван малодушно пожалела, что отказалась от пары капель релаксанта на ночь. Она принимала его первое время, когда боли от ран еще были сильными, но вот уже несколько месяцев обходилась только техниками Силы. Сегодня не помогало. После всех новостей легкого лечебного транса оказалось недостаточно, чтобы погрузиться в сон. Стоило лишь слегка ослабить концентрацию, и сознание предавало — возвращалось к событиям прошедшего дня. К посланию магистра Йоды. Император Палпатин — владыка ситх. Энакин  — его новый ученик. Он убивал детей в Храме. Почти все джедаи мертвы. Ордена больше не существует, Галактикой уже полгода управляет ситх, а ее ученик пал на Темную Сторону Силы. Энакин на Темной Стороне Силы. Энакин в беде! А она настолько слаба, что ничем не может ему помочь. Ее не было рядом с ним, когда это было необходимо. Это она во всем виновата. Разумом Оби-Ван понимала, что всему виной физическая слабость и нервное напряжение, что нужно поскорее вернуть контроль над эмоциями, а не светиться в Силе, как падаван-первогодка, но кусочки разбитого сердца царапали нутро так сильно, что сделать это никак не получалось. Когда усталость все-таки взяла свое, Оби-Ван погрузилась в липкую, тягучую дремоту, но и там ее не ждало облегчение. Она знала, что все это — только воспоминания, и даже краем сознания удивилась, почему они не приходили к ней раньше. Теперь, видимо, настал черед, но легче от этого не становилось… На ней были ошейник и наручники, блокирующие Силу, поэтому она ничего не смогла сделать, когда чужая воля подхватила ее, выволокла из транспортировочного шаттла и распяла в воздухе в нескольких метрах над полом. — Здравствуйте, магистр Кеноби, — канцлер Палпатин приветливо улыбнулся. От него веяло ничем не прикрытой мощью Темной Стороны. — Как прошло путешествие? Ее еще немного мутило после транквилизатора, который ей вкололи. — Вы — ситх, — выдавила Оби-Ван. — Ну и что? — рассмеялся тот. — Ситх и ситх. Это совсем не интересно. Даже заурядно. Ситхи всегда есть — ничего нового, моя милая. Другое дело — мастер джедай, магистр Ордена, которая путается со своим падаваном. Действительно редкое явление. Тогда Оби-Ван даже не удивилась. Конечно же Энакин поделился со своим другом такой чудесной новостью. Как же они все были слепы… — Не надо смущаться, моя милая, — мягкое движение Силы откинуло прядь волос с ее лба. Почти ласково. Но это никого из них не обмануло. — Это естественно. Вы красивая женщина, к вам трудно оставаться равнодушным. А Энакин с его умом, силой, страстью… ммм… Чувствуете к чему я клоню? Вы сделали из него идеального ситха. — Этому не бывать! — вырвалось у Оби-Ван. Энакин — порывистый, упрямый, иногда властный, но не злой и не жестокий! — Зря вы так считаете, — покачал головой Палпатин. — Вы сами его ко мне приведете, поверьте. Надо только немного потренироваться. И она почувствовала, как пальцы на левой руке выгибаются под неестественными углами; захрустели суставы. — Ваша задача проста, моя милая, — продолжил он. — Вам нужно показать, как вам больно. Будьте благоразумны и не стройте из себя несгибаемую поборницу храмовых идеалов. Мы-то с вами знаем, какая вы дрянная девчонка. Сначала это можно было терпеть; рвущиеся связки, ломающиеся кости. Когда руки резко заломили вверх, и оба плечевых сустава прострелило болью, она только поморщилась и прикусила губу. Потом стало хуже. Оби-Ван никогда не задумывалась, сколько всего можно сделать с человеком с помощью Силы. Ситх был хорош в пытках; он так точно использовал ее тело, чтобы причинять боль, что становилось тошно. И страшно. Страх полз по ней, сковывая тело, туманя разум. Чуждая нормальному человеку холодная изощренность, с которой ситх наносил ей повреждения, пугала Оби-Ван до дрожи. — После этого, боюсь, вы будете подволакивать ногу, даже если все-таки попадете к врачам. Молчать! Молчать! Молчать! Оби-Ван сцепила зубы, чтобы не стонать. Она не видела, что там с ногой, но по ощущениям было, словно ее сплющило с двух сторон промышленным прессом. — Можно подумать, я к ним попаду… Еще одно движение холеных пальцев, и голень выгнулась перпендикулярно телу, сломанные кости вспороли кожу, на пол закапала кровь. — Конечно же попадете. Энакин ведь должен будет увидеть, что стало с его прекрасной возлюбленной. Она почувствовала, как невидимая рука ворошит ее внутренности, сжимает желудок; к горлу подступил ком. Ее вырвало, и если бы ситх не изменил положение ее тела, она захлебнулась бы рвотой. Молчать! Молчать! Молчать! Спустя какое-то время, когда Оби-Ван уже почти ничего не соображала от боли, ему надоело ждать результата, и он решил помучить ее иначе. Чужой разум, сильный и жестокий, с легкостью разломал ослабевшие ментальные щиты, проник во все закоулки ее сознания, разворошил все старательно затертые болевые точки. Оби-Ван могла сопротивляться физической боли, но когда перед ее глазами снова и снова стали проноситься худшие моменты ее жизни, защищаться уже не смогла. С тихим писком включилась голо-камера. Изредка она приходила в себя настолько, чтобы почувствовать, что еще с ней сделали. Вспоротая брюшина. Торчащие наружу ребра. Видимо, связки ситх поддерживал с помощью Силы, потому что обычный человек давным-давно сорвал бы голос. У Оби-Ван больше не было сил, чтобы молчать. Какой-то частью рассудка она уже смирилась с тем, что не выйдет из этого помещения живой, и хотела, чтобы конец наступил побыстрее. «Но если все же выйду… Палпатин - владыка ситх!!! Палпатин - владыка ситх!!! Совет должен об этом узнать! Энакин должен об этом узнать!». Какое-то время эта мысль еще билась у нее в голове, а потом сознание милостиво оставило ее окончательно. Оби-Ван резко распахнула глаза и чуть не заорала, когда увидела над собой встревоженное лицо доктора. Во рту у нее был металлический привкус. — Вы пришли в себя! — Что случилось? — Оби-Ван с усилием села на постели. Комната была разворочена: вся мебель перевернута, медицинское оборудование на все лады докладывает о неисправности, пол усыпан мелкими предметами. — Вы… по всей видимости, вам что-то снилось, — уже спокойнее сказал врач. — Да, — Оби-Ван заставила себя оторвать взгляд от разгрома. — Дурной сон. — Как вы себя чувствуете? Она прислушалась к себе и поняла, что, пожалуй, хорошо. Сознание наконец-то подкинуло ей недостающий кусок головоломки, и она вспомнила, что так хотела передать и кому. Канцлер Палпатин — владыка ситх! Что же, теперь все в курсе и без ее подсказок. Оби-Ван все еще было больно, страшно, и вся ее жизнь была походила на страшный сон. Но все же, теперь ей стало чуточку легче. Совсем чуть-чуть. Самую малость. Теперь она понимала мотивы, толкнувшие Энакина на Темную Сторону. И плохой она учитель, если не сможет вернуть его обратно. На другом конце Галактики очнулся ото сна Владыка Вейдер. Он не понял, что его разбудило. Какая-то мысль, чувство или даже просто отзвук чувства, пришедший через Силу. В последнее время его способности увеличились, но он не всегда мог разобрать, что значит то или иное ощущение. Однако сегодняшний сон… тревожил его. Он не помнил чего-то конкретного. Просто словно кто-то коснулся его, и это было так… хорошо, как сделать глоток холодной воды в жару. Рядом, тихая и умиротворенная, спала Падме. Забота о сыне сильно выматывали ее, и ночью ее не разбудил бы даже пролетевший на бреющем истребитель. Вейдер встал, накинул на плечи домашнюю тунику и отправился в свой кабинет. Сейчас у него было очень много работы, и коли уж поспать не вышло, нет смысла проводить бесценные часы бодрствования в праздности. Отчеты, накладные, тактические сводки, приказы на подпись… Вейдер любил Империю, потому что она была его ребенком наравне с Люком, но заниматься всеми этими бумажками… Это вызывало одно только раздражение. На глаза попался маленький ярлычок личной переписки, Вейдер без энтузиазма открыл его, просмотрел. Если бы Оби-Ван нашли, ему сообщили бы лично и без всяких промедлений, значит, в письме просто очередной отчет о проделанной работе. В последние недели он продолжал искать ее просто по инерции, уже не надеясь на что-то хорошее. Учитель, конечно, заметил перемену. Он вообще все замечал. На этот раз даже спросил. — Значит, магистр Кеноби утратила то значение, которое ты придавал ей раньше? Или все же она… Вейдер покачал головой. — Нет, Оби-Ван жива. Она хорошо скрыта в Силе, но иногда я могу чувствовать ее присутствие. — Старая ученическая связь? Императору такие вещи не нравились. Это действительно было опасно, потому что связь, как известно, всегда работает в обе стороны. А что знает Оби-Ван, то всегда знает магистр Йода. Дарт Вейдер знал об этом, но не мог себя заставить разорвать последнюю нить, объединяющую их. Ведь тогда умри Оби-Ван, он и не заметит. — По ней что-то приходит. Очень редко и неразборчиво. Может, Оби-Ван в бреду или просто слишком хорошо закрывается. — Или ее закрывает Йода. Ведь он зачем-то увез ее с Корусанта, возможно, они до сих пор вместе. Вейдер почувствовал очередной прилив гнева. С Оби-Ван все было бы хорошо, не вмешайся в это дело зеленый интриган! Дарт Сидиус вылечил бы ее, а он сам смог бы объяснить, почему Орден и Республика отжили свое и должны кануть. Она бы поверила, ведь поверила же Падме. Но вышло так, как вышло, и теперь нельзя было что-либо изменить. — Их нужно отыскать, — продолжил Сидиус, — живых или мертвых. Эти двое опаснее всех остальных джедаев вместе взятых. Тогда он мог только выразить свое согласие и пообещать больше не пренебрегать этой своей обязанностью. Однако на деле стал уделять поискам еще меньше времени. Вейдер мог думать о магистре Йоде что угодно, но тот действительно всегда хорошо относился к Оби-Ван. Он сможет позаботиться о ней и защитить, и уж точно будет уделять ей больше времени, чем сейчас есть у самого Вейдера. Возможно, жизнь рядом с ситхом действительно была бы слишком тяжелой для нее. Ему пришлось пасть на Темную Сторону Силы, чтобы джедайская добродетель отпускать то, что дорого больше всего на свете, наконец-то обрела для него смысл. Бейл был безутешен. — Прошу, пожалуйста, не улетай. Ну что тебе стоит остаться в изгнании на Альдераане? Здесь я смогу помочь тебе в случае чего. Они стояли возле космодрома, и все слова уже давным-давно были сказаны. Оби-Ван не понимала, зачем ее друг растягивает такое тяжелое для них обоих расставание, но уважала его потребность погоревать о ней. — Прости, но мне не стоит злоупотреблять твоим гостеприимством, — Оби-Ван покачала головой, и ее немного отросшие за время болезни волосы разметались по плечам. — Это может быть опасно для тебя. — По Империи бродят инквизиторы, это, знаешь ли, охотники за головами, специализирующиеся на джедаях. А ты еще нездорова. Что будет, если тебя поймают? Да даже не инквизиторы! Штурмовики, пираты, работорговцы… Где мне потом тебя искать, если что-то пойдет не так? Оби-Ван похлопала себя по кобуре у пояса. Световой меч остался где-то у Палпатина (если его вообще не потерли на Утапау), и теперь приходилось довольствоваться тем, что есть. — Ну, бластер-то всегда со мной, — она улыбнулась, совсем не так, как раньше, но и это уже было прогрессом. — Ты ведешь себя так, будто это какая-то другая Оби-Ван Кеноби была генералом Республики и побывала в тысяче опасных мест. Не волнуйся. Со мной все будет в порядке. Она убеждала Бейла, сама не ощущая и половины той уверенности, которой старалась задурить ему голову. Сенатор все прекрасно видел, но в память о старой дружбе делал вид, что купился. — Да пребудет с тобой Сила, Бейл, — сказала она тихо-тихо. — Спасибо тебе за все, что ты для меня сделал. Бейл кивнул и ответил: — Мой дом всегда открыт для тебя. И пусть твоя вера тебя не оставит. Когда Оби-Ван спустилась по трапу, ее окружила мягкая золотая осень. С деревьев облетали листья, в воздухе стоял запах последних в этом году горьковатых цветов. Все еще опираясь на трость, она шагала по узкой извилистой дорожке среди низкого кустарника с красными несъедобными ягодами, которых она наелась, когда ей было два года. В конце пути на пригорке стоял низкий, но большой дом с желтой дверью и фонарем над ней. Он висел там уже многие годы. Она поднялась по ступенькам и постучалась. За дверью раздался звук шагов и приятный мужской голос спросил: — Кто там? Не дождавшись ответа, мужчина открыл дверь и посмотрел на странную гостью в бесформенном коричневом плаще с капюшоном. Она откинула капюшон назад, открыла лицо, так похожее на его собственное, и робко сказала: — Здравствуй, Оуэн. Ты вряд ли меня помнишь… Меня зовут Оби-Ван Кеноби, я твоя сестра.