Прощай

Несмотря на достойные жилищные условия корабля Альянса, Хан настаивал на том, чтобы продолжать спать на борту Сокола, который сейчас находился в главном ангаре крейсера Мон Каламари. Люк и Лея постоянно шутили по поводу того, что Хан будет чувствовать себя в намного большей безопасности на борту этого ведра с гайками, чем в самой высокой башне галактики, построенной из самого крепкого материала, оснащенной мощнейшим оружием и окруженная легионом отборных бойцов. -Конечно, буду, - с негодованием возражал Хан. - Сокол умеет летать. Сейчас Лея была несказанно благодарна уединению и безопасности, которые могла найти на борту этого судна. Она сидела, положив голову и руки на игровом столе в кают-компании Сокола. Голографические фигуры были смазаны положившей на свои руки голову принцессой. Ее хрупкие плечи тряслись от тихих всхлипов. Соло вошел в комнату с крайне обеспокоенным выражением на лице и со стаканом воды в руках. -Вот, солнышко, - тихо сказал он и поставил стакан прямо на фигурку синего существа с несколькими конечностями. Лея подняла голову, и, вытирая слезы тыльной стороной ладони, потянулась к стакану. -Спасибо, - она сделала небольшой глоток воды. Соло сел рядом с ней. -Эй, ты в порядке? - тихо спросил он и стал мягко поглаживать ее по спине. Лея быстро кивнула, снова вытирая слезы, катившиеся из непослушных глаз. Она попыталась слабо улыбнуться и отбросила волосы, упавшие на заплаканное лицо. -Я, наверное, сейчас такая красавица, - рукава ее белой сенатской робы были мокрыми от слез. - Принцесса-воин, - тихо сказала она, - сенатор, борец за свободу, нерушимый сильный образ, - на глаза снова выступили горячие слезы. – О, звезды, и как мне смотреть им в глаза? - она разразилась новым потоком слез, и Хан притянул ее к себе, обняв ее за плечи. Лея растаяла в его объятиях. Соло знал, с каким трудом она избегала всех последние несколько дней, и это было достижением на борту такого корабля как Дом 1. Он так волновался, когда она перестала выходить из своей каюты, чтобы выполнять свои обязанности в Альянсе и посещать собрания, перестала выходить даже, чтобы просто поесть. Она очень тяжело переживала смерть Люка. За спиной Хана раздалось низкое рычание, и Соло повернул голову, чтобы увидеть стоящих у входа Чубаккиу и Лэндо. Им пора было идти. -Хорошо, Чуи, - ответил Хан и жестом руки попросил их уйти. - Мы будем там через несколько минут, - вуки что-то пробурчал в ответ и они с Лэндо снова ушли. Все еще зарывшись лицом в плечо Хана, Лея сжала свою маленькую ручку в кулак и прижала к сердцу. -Я никогда раньше не плакала - Альдераан, Звезда Смерти, Беспин. На это никогда не было времени - но сейчас я словно трещу по швам. -Все нормально, - гладя ее по длинным волосам, успокаивал Хан. - У всех бывают такие моменты. -Я до недавнего времени даже не знала, что он был моим братом, - продолжала она. - И теперь, когда его не стало, у меня такое чувство, словно у меня что-то вырвали изнутри. В душе так пусто. Хан не знал, что ему ответить на это. Наверное, он никогда не поймет той странной связи в Силе, которая была между Люком и Леей, и поэтому не мог почувствовать боль от ее утраты. Он снова притянул ее к себе, когда ее хрупкие плечики снова начали трястись от всхлипов. Затем она подняла голову и быстро вытерла лицо, посмотрев на него опухшими от слез глазами. Соло наклонился, сжал ее лицо в ладонях и мягко поцеловал в лоб. -Это единственная сухая часть, - криво улыбнулся он и стал вытирать ее слезы. Все еще смотря ему в глаза, Лея накрыла его руки своими ладошками. -Ты все еще любишь меня, Хан? Вопрос удивил его. - А с чего бы мне не любить тебя? -Даже когда самый страшный и ненавистный человек в Галактике оказался... - не в состоянии больше смотреть на него, она отвела глаза и тяжело сглотнула, - моим отцом. -Он мертв, Лея. -Я знаю, что он мертв! - отрезала она, и гнев осветил ее глаза. - Но то, что мертв, не делает это менее реальным… или менее ужасным. Соло взял ее руки в свои и посмотрел на их переплетенные пальцы. -Лея, - тихо сказал он. - Все эти ужасные вещи, которые Вейдер сделал с тобой, со мной, с Люком - они не имеют никакого отношения к моим чувствам к тебе. Плевать мне на биологию. Ты все та же прекрасная принцесса, которую я так люблю. -Но я боюсь, - прошептала она. - Боюсь того, во что в один день могу превратиться. Все, во что я верила и за что боролась... - она пыталась подобрать слова. - Как и Люк с этой его «Темной стороной». Я не могу рисковать стать тем, что будет противоречить всему, что мне дорого. -Этого не может случиться против твоей воли. -Разве? - спросила она. Хан не ответил. -Как я могу смотреть людям в глаза, будучи дочерью Дарта Вейдера? Хан пожал плечами, и положил их скрещенные руки между ними. -Кто сказал, что людям нужно знать это? - спросил он. - Ведь чем меньше они знают, тем лучше для них самих, верно? Посмотрев вниз, она снова тяжело сглотнул и кивнула. -Да. Он снова обнял и нежно поцеловал ее. -Ты готова идти? – наконец, спросил он. - Ты же не хочешь опоздать на похороны. Лея снова попыталась выглядеть презентабельно, но, в конце концов, просто улыбнулась. -Да, - прошептала она. - Готова, как никогда. Большой зал был забит до отказа. Все решили прийти на эту скромную, но искреннюю панихиду по погибшим солдатам Альянса в их последней суровой битве. В зале царила поникшая, печальная атмосфера. Несмотря на все нужды войны, славы ее героев и триумф победы, это была трагедия. Когда они вошли в зал, Лея смахнула с глаз вновь нахлынувшие слезы. Она быстро взяла себя в руки, когда увидела, как на встречу им шел Генерал Риикен с доброй улыбкой на лице. -Соло, - он кивнул, приветствуя Хана и пожал ему руку. - Принцесса, - он с сожалением посмотрел на нее. - Примите мои соболезнования по поводу гибели Коммандера Скайуокера. Он был прирожденным бойцом и талантливым пилотом... - Риикен запнулся. - И я знаю, что он также был хорошим другом. Лея кивнула: -Спасибо вам, Генерал. Она вздохнула. Она снова чуть не заплакала. Никто никогда не узнает, что Люк был ее братом, а Темный Лорд отцом. Они унесут этот секрет с собой в могилу. Когда они прошли вперед, их перехватила Мон Мотма. -Как ты? - обнимая ее, спросила она у принцессы. Лея пыталась контролировать свой голос. -Я в порядке. Спасибо, - ее блеф был очевиден. -Мне жаль слышать о Люке, - произнесла Мон Мотма с искренним сочувствием в голосе. Ее глаза блестели от непролитых слез. - Он был замечательным юношей, и его будет очень не хватать. Лея не стала отвечать, потому что в тот момент не была уверена, что сдержится. Лидер Альянса мягко похлопала ее по руке. - Я хочу извиниться насчет Генерала Мадина и его поведения во время совещания. Не желая говорить об этом, Лея просто кивнула. Но стоящий рядом Хан ощетинился на эти слова. -Ему трудно принять джедаев и их Силу. Я думаю, она пугает их. Он думает, как и следует думать всем остальным, что такая сила может превратиться во что-то злое и ужасное. «Она не сказала этого» - подумала Лея. Но ей и не надо было. Как Палпатин и Вейдер. Она сравнивает Люка с ними. Даже после всего, что он сделал, они не могут оставить его в покое. -Я думаю, Мадин забывает, - продолжала Мон, - что эту «Силу» также можно использовать во благо, - она ободряюще улыбнулась и Лея сглотнула подкативший к горлу комок. - Моя дорогая, я знаю, что Люк был одним их тех благородных людей, и я не могу представить человека, кому бы я больше доверяла насчет этой Силы. Лея снова попыталась кивнуть, и поблагодарить женщину, но слова никак не шли на ум. Словно потерянного ребенка, Хан повел ее через толпу людей и пришельцев, кивнул нескольким из них, которые высказали свои соболезнования. Их лица померкли и смешались, и она чувствовала себя уже слишком обессиленной узнать хоть кого-то из них. Наконец, она увидела сидящих Лэндо и Чуи. Они махали им издалека. Кроме ощущения того, как Хан вел ее, держа за локоть, все тело, казалось, полностью онемело. -Ты в порядке? - наклонившись к ней, спросил Хан. Его теплые карие глаза были полны беспокойства. Звезды, как же она его любит. Она сжала его руку, переплетая его мозолистые пальцы со своими. -Я в порядке, - прошептала она. Они расселись по твердым, неудобным сидениям, где к ним подошли несколько Проныр. Все они высказывали свои соболезнования. Неважно, что они были грубоваты, главное - это было искренне. После Лея не вспомнит ни слова из сказанных во время панихиды. Ведь все это казалось недостаточным для Люка. Каким-то незаконченным. Мой брат. Потерянный и найденный. … и вновь потерянный. Ее стали душить слезы. Такой была война, такой была цена свободы. Она должна продолжать жить, продолжать бороться там, где другие отступили. У них не было времени горевать - они должны были продолжать жить. Прощай, Люк... Прощай.