Лошади тоже способны чувствовать магию

Юноша не стал забираться обратно в седло, а в гнетущем молчании вёл меня под уздцы. Старался ли он идти как можно медленнее специально, или же усталость душевная распространилась и на тело - я не знал. Нам обоим хотелось верить, что с минуты на минуту послышится конский топот, возбуждённо-радостное ржание Молнии и приветливый голос принца. И мы продолжали упорно верить в это в течении всего дня пути. Всё дальше от Камелота. Всё дальше от надежды. Произошедшие события казались чудовищной ошибкой, которой совсем не место в этом мире. Всё должно было оказаться совсем по-другому. Я всей своей лошадиной натурой желал этого. Не сухой свежей постели, не корма, не быть кому-то нужным - только бы этого дня не было. Два друга, две судьбы, два взгляда на жизнь. Я не имею к этому никакого отношения, я лишь лошадь, безмолвный наблюдатель со стороны. Именно это позволяет мне видеть всё как можно лучше и подробнее. Именно это заставляет меня переживать и сочувствовать. Я понятия не имею, откуда, но точно уверен, что всё должно быть иначе. Совершенно иначе. Глубокие раздумья время от времени заставляют меня впадать в ступор и не позволяют сдвигаться с места, однако Мерлин не спешит меня торопить, волновать и даже легко теребить. Он и сам такой. Я никогда не видел его в столь плачевном состоянии, ни разу за наше долгое и близкое знакомство. И это заставляло меня содрогаться ещё чаще и ещё сильнее. Мучительно долгий день близился к своему концу, солнце не спеша спускалось к горизонту, бросая на землю прощальные кроваво-красные лучи, уподобляя пейзаж свежей глубокой ране, что пульсировала в сердце моего Черноволосого. Лесные обитатели, окружавшие нас днём отправлялись на ночлег, а на их смену появлялись ночные, не такие дружелюбные и безобидные. Самое время для привала. Видимо, в это же время Мерлина посетила та же мысль, потому что остановившись в очередной раз, он ласково похлопал меня по шее и грустно улыбнулся. - Нам обоим пора немного передохнуть, с этим, я думаю, Джоуи, ты спорить не будешь. Неподалёку отыскалась небольшая пригодная для ночлега полянка. Привязывать меня к дереву не было смысла - бежать мне было некуда, да и желания такого не возникало. Теперь я такой же бездомный, как и этот парень. На вряд ли кто вспомнит о моей пропаже - в королевской конюшне много таких, как я, только для своего брюнета я стал особенным. С ним я и остался. Движения Мерлина были одеревенелыми, машинальными. Едва ли приготовленная им для себя "постель" окажется более удобной, чем она выглядит - жалкая куча полусырых листьев в качестве подстилки и не самый ровный участок, выбранный для сна говорили, что бедолагу сейчас устроят и голые острые камни - всё равно ничто не заглушит обжигающую боль в груди. Потоптавшись на одном месте как следует, я подогнул под себя ноги и приготовился отправляться в лучший мир - царство Морфея, где для того, чтобы справиться с любой проблемой, бедой и невзгодами достаточно проснуться. - Спи сладко, малыш. Завтрашний день будет гораздо лучше, я даю тебе своё слово. Если оно вообще может сейчас хоть что-то значить... - горько усмехнувшись, маг замолк, заёрзав на своём пристанище и вскоре притих. Долгая "прогулка" утомила ушастика, и сон поспешил забрать его в свои владения. Несмотря на то, что идти пришлось весь день с жалкими остановками, а достоинств у прошлого ночлега едва ли можно было сыскать, сон не спешил приходить ко мне. От больших потрясений не только люди страдают бессонницей, с этим столкнулся и я. Совершенно некстати. Только когда ночь предстала во всей своей красе, поглотив всё вокруг и обратив в совершенную темноту, усталость взяла надо мной верх. Сон - единственное богатство и имущество, владеть которым мы могли безраздельно. Но и его у нас отняли. - Просыпайся, уродец! - громкий стон, прозвучавший со стороны Мерлина разбудил меня моментально. Воздух был переполнен отвратными запахами, совсем как теми, что были в лагере разбойников. И голоса те же... - Да-да, поднимайся, дрыхнущие чудовище! Неужели ты думал, что сможешь сбежать от нас просто так?... Они нашли нас. Они пришли за нами.