76 Голодные Игры

Эта глава для меня — ужасная боль. Простите.

Ногу резко начало саднить — штаны продырявились. Дерьмо. Я вдыхаю через нос и закрываю голову руками, пока качусь кубарем по земле. Я ненавижу Игры всем своим телом. — Хэй, Василиса, — я слышу голос, когда останавливаюсь, а потом подпрыгиваю на месте, при этом быстро поднявшись. Я оборачиваюсь и вижу Марка, который крутит в руках нож. — Как жизнь? — Прекрасно, — шиплю я. Нога ужасно болит, я даже не знаю, смогу ли ходить из-за такого жесткого падения. — О, это хорошо. Последнее воспоминание должно быть хорошим, — он ухмыляется, и я чувствую, как страх подкрадывается ко мне все ближе и ближе. Черт, я не хочу умирать. — Прекрасно, — бормочу я. — Ты только это слово знаешь? — издевается Марк. — Тупица. — Прости, что?! — Тупица. Ты тупица. Стоит мне крикнуть, как тебя уже тут не будет. — Да ну, — он ухмыляется. — Ты все равно сдохнешь, тупая рыжая, — его ноздри раздуваются. — Хотя… Мне пора. Он тут же разворачивается, убегая в другую сторону от меня. Что?! Но. Я слышу в кустах какое-то шебурчание, а потом медленно поворачиваю голову в ту сторону. Дерьмо. Прямо передо мной взрывается земля, в радиусе метр на метр. У меня перехватывает дыхание от того, что языки пламени слегка опаляют мне лицо. А потом становится страшно. Я не успеваю ничего поделать, как этот столб гаснет, и вспыхивает другой — у меня за спиной. Я взвизгиваю, потому что чувствую, что в области икр становится ужасно горячо. — Блять! — ругаюсь я, делая движение в сторону нашего штаба, и через три метра от меня, снова вспыхивает огонь, сжигая всю траву в том месте. Пиздец какой-то. Я тяжело дышу, находясь в ловушке, держа глаза широко раскрытыми из-за ужаса. Я не хочу умирать. По крайней мере, не так. Я чувствую, что под ногами что-то шипит, а потом меня кто-то тянет за руку. Я падаю, не удерживая равновесие, приземляясь на задницу, только вот прямо на том месте, на котором я стояла, вспыхнул столб пламени. — Василиса, вставай! — Захарра тянет меня за рукав. Я соскакиваю, боясь быть пожаренной как сосиска. — Что… Но как. — Какая разница?! Уходим! — она тянет меня за руку, а потом отпускает, чтобы побежать вперед, но резко останавливается. — Захарра, что. Она поворачивается ко мне, находясь полностью белой. Ее лицо похоже на мел, которым мы писали на школьных досках. Она плотно сжимает губы, показывая на свою ногу. Я ахаю, а потом чувствую в груди ужасное жжение. Прямо из ноги Захарры торчит конец от стрелы. Ее глаза широко раскрываются, и рот делает то же самое. — Мне больно, — хрипит она. — Подожди, надо достать ее! — мои руки трясутся, а голос обрывается. — Нет, — она останавливает мою руку. — Это займет наше время. Нужно бежать, все будет окей. У меня в глазах все плывет, и они начинают слезиться. — Хорошо. Давай. идем, — я делаю шаг к ней, но она отталкивает меня слабыми руками. — Скажи ему, что я люблю его, — хрипит она, а потом земля взрывается. Блять, блять, блять, блять. Слышится крик боли, но я даже не понимаю, чей он — Захарры, или мой. В груди завязывается узел, но я просто тупо смотрю на черный круг, оставшийся от огня. — Захарра, — тихо зову я, надеясь на то, что это шутка. Простая детская шутка, и сейчас она вылезет из какого-нибудь люка, чтобы рассмеяться над моим лицом. Но ничего такого не происходит. Я съеживаюсь, и дыра в груди растет. Невольно изо рта вырывается всхлип, а потом я сглатываю ком. Черт, это слишком больно… Но как же Фэш? Твою мать. — Захарра, ну и зачем ты меня бросила? — я очень сильно сжимаю ладони в кулак, чтобы не зареветь и не опозориться на весь Панем. — Твою мать! — ору я на весь лес, отчего даже птицы взлетают с деревьев. Это стало последней каплей. Ноги подкосились, и я села на землю, рядом с местом, где испепелили одного из лучших людей на земле, и прижала руки к лицу. Я лично убью создателя Игр.