Зачем ты прячешь правду?

К моменту, когда его маленький аиркрафт, любезно предоставленный представителями Первой планеты, готовился к стыковке с лайнером Шона, Дракон был на взводе. Общее смятение после разговора с Главой Яном, усталость из-за отсутствия нормального режима и постоянная ноющая боль в ноге накручивали его раздражение и побуждали к порывистым действиям. Черная папка с двумя листами, содержащими короткие, но емкие отчеты вызвали бурю негодования. Если бы на борту был кто-то еще, кто хоть как-то причастен к скрытой жизни Джи, парень бы его ударил. Убил бы на месте, а жалел бы о содеянном уже позже, когда пришел в себя. Его лихорадило от тупой боли, от бессилия и ощущения, что все вокруг его обманывают. Не имея выхода наружу через агрессию, эмоции пролились горькими слезами. Он по мальчишески размазывал их по щекам, постукивая кулаком по пластику панели. Хотелось ударить сильнее, разнести здесь все к чертовой матери, чтобы хоть на долю секунды стало легче. Но Дракон терпел. Сжимал кулаки и терпел, поджимая влажные от слез губы. Стоило двери аиркрафта услужливо отъехать, Джи ворвался в лайнер на всех парах: в порванной, измазанной кровью одежде, хромая, с зареванным в пятнах лицом, сжимая в окоченевших пальцах черную папку. Встретил его, как и ожидалось, Тэян. Взволнованный, взъерошенный и в больничной рубахе, он выскочил в коридор и попытался с ходу смять напарника в объятиях, облегченно выдыхая в волосы: - Как я рад, что ты жив! - не в меру эмоционально выпалил друг, сминая порванную куртку в дрожащих ладонях. Джи ничего не видел и не слышал перед собой, не мог по достоинству оценить переживания самого близкого человека. Быстрый шепот Тэяна был для него неразличим, сливался с шумом в ушах, усиливая напряжение. Чужие руки хотелось скинуть с себя, чтобы никто и никогда больше не смел к нему прикасаться, потому что это ложь. Все вокруг него ложь! Те, кого он смел называть друзьями, врали ему, смотря прямо в глаза. А ведь он неоднократно интересовался, задавал одни и те же вопросы, а они стояли на своем. Кто сказал, что Тэян — самый дорогой и близкий — не причастен к этому? Он ведь племянник Шона. Шона, черт его дери! - Пусти меня, - процедил Дракон, порывисто упираясь рукой в живот парня. Тэян не сразу понял, что происходит с его другом и еще продолжал что-то говорить, пытаться объясниться, прижимая того к себе. Но когда голос Джи сорвался на истеричные нотки, и были, наконец, замечены грязные слезы, он потрясенно спросил, что произошло. - Потом, - коротко объяснил Дракон и отодвинул от себя Тэяна. Больше расспросов не поступало, и растерянный напарник отодвинулся к стенке, безмолвно наблюдая раненого зверька, а не своего друга, который целенаправленно двинулся по коридору. Как подозревал Тэян, к своему непосредственному начальнику. Черную папку в руках он приметил, но не было ни одного домысла, что же могло в ней лежать. Стоило Дракону быстро завернуть за угол, как он врезался в Гамми, как всегда затянутую в неподобающе короткий белый халат. Она выглядела спокойной и даже веселой, не по-женски стукнула парня по плечу, выпалив: - Здорово, боец! Где болит, показывай! - Гамми не представляла, что сейчас для Дракона она — нежелательное лицо номер один. Потому что знала, потому что врала. У него было тому подтверждение на одном из двух листов в тонкой папке. - Не прикасайся ко мне! - по слогам медленно прошипел парень, подавшись вперед, совсем близко к лицу женщины. Гамми непонимающе отшатнулась. Сначала растерянность отразилась в ее глазах, но быстро сменилось раздражением, что какой-то малец смеет так разговаривать с ней. От природы она была грубовата и резка, что далеко не всегда позволяло ей быть коммуникабельной. Потому и работала так далеко от людской массы, предпочитая опостылевшие постоянные три лица и медицинскую технику. - Что случилось, мелкий? - спокойным голосом поинтересовалась она, стараясь сохранять дружелюбность. Ведь ей невдомек, что заставило всегда общительного парня стать таким злым, отталкивая знакомых с детства людей. Сил и терпения на то, чтобы ответить ей, у Дракона не осталось. Оттолкнув женщину плечом, он прошел еще с десяток шагов, прежде чем остановился у знакомой уже много лет пластиковой двери. Смысла сообщать о своем присутствии не было, Шон и так знал, что прибыл посторонний аиркрафт, а с Первой планеты должны были сообщить, что его подчиненный освобожден. Однако Джи что есть мочи стукнул кулаком в прочный пластик, рявкнув: - Открывай, Шон! Нам нужно поговорить! - на белой поверхности остались грязно-лиловые разводы. За все годы, что команда Шона бороздила галактику, этот лайнер не помнил такого грубого обращения к начальству. Казалось, даже камера над головой удивленно моргнула, не понимая, как ей теперь себя вести — показать ли лицо наглеца или скрыть его во избежание дальнейших проблем. Тэян, замерший у поворота, неодобрительно нахмурился. Пожалуй, он лучше остальных знал своего напарника. Такое поведение Дракона должно было настораживать. Он уже сообразил, что дело тут не в изначально странном задании и не в аресте почему-то напару с подполковником ТиОуПи. У Джи есть какие-то иные вопросы к его дяде. Стоявшая рядом с Тэяном Гамми только удивленно изогнула тонкую бровь и толкнула локтем замершего парня, требуя разъяснений. Ждать ответа Дракону долго не пришлось. Камера еще раз задумчиво мигнула, и дверь медленно отъехала в сторону, пропуская в знакомый кабинет. За те минуты, что Джи находился на борту лайнера, он поймал себя на мысли, что это больше не его дом. И эти люди, что худо-бедно были для него семьей, больше не родные. Ощущение пустоты стало очень болезненным и всеобъемлющим. Больше некуда было отступать, он сам первым копнул вглубь, подталкиваемый одним единственным понятным желанием — знать правду. Вернуть все назад у него теперь не получится. Вздохнув, парень уверенно шагнул внутрь, слыша, как сзади с тихим шумом закрылась дверь, отрезая уже бессмысленный путь к отступлению. Шон сидел на своем привычном месте, сложив руки в замок и подперев ими подбородок. Вопреки бурной фантазии его подопечного, мужчина не был похож на старика на смертном одре, который смиренно ждет момента, чтобы рассказать правду, что скрывал не один год, и получить прощение прежде, чем испустить последний вздох. Вероятно, он так же, как и все, не догадывался о причине плохого настроения парня. - Рад, что ты выбрался оттуда живым и даже местами невредимым, - вполне добродушно и искренне подметил Шон, устало улыбнувшись. Если бы Дракон не думал сейчас только о себе и своих проблемах, наверняка бы сообразил, что его пропажа, а позднее и арест, заставили понервничать не только сердобольного Тэяна, но и всю команду. И Шон, какую бы тайну не скрывал все эти годы, был хорошим командиром и понимающим человеком. Отцом обоим мальчишкам. - Так о чем ты хотел бы поговорить? - не теряя любезности, спросил командующий, с любопытством приподнимая брови. То, что не стоит ждать от парня ответа, он понял сразу. Вместо лишних слов, Дракон кинул на полированную поверхность стола свою ношу. Черная папка проехалась по гладкой столешнице, воткнувшись острым углом в локоть Шона. Брови командира изогнулись сильнее, но он никак не стал комментировать столь неуважительное поведение. Развернув папку к себе, открыл и пробежался глазами сначала по одному листу, а потом и по второму. Хмурился, кожа на скулах натянулась и губы на секунду поджались. В остальном же он никак не выразил своих эмоций. Дракон, оставшийся на расстоянии, пожалел, что не видел выражения глаз, опущенных в бумаги. Пауза между ними затянулась, хотя Шон давно дочитал второй отчет. Джи замер в ожидании и нетерпеливом предвкушении. Боялся и не боялся одновременно. - Что ты хочешь услышать? - голос чуть надломленный и хрипловатый, но не теряющий самообладания. Широкая ладонь захлопнула черную папку, отодвигая от себя подальше. - Правду, - честно ответил Дракон и сглотнул. - Что с моей памятью? Хен Сок сказал, что она стерта искусственно, а не из-за пережитого шока, - он кивнул на папку, которая подтверждала эту информацию. На двух листах — заключение Гамми и штатного психолога — значилось одно и то же: у Джи не было никакого шока. - Ты встречался с Хен Соком? - пожалуй, этот факт вызвал у Шона куда большее удивление, чем то, что он прочел только что. Потому что командир знал наверняка — просто так к Главе содружества никого не приглашают. Дракон хорошо зарекомендовал себя, явившись на Первую планету раненый, но живой и с Хаи на руках. Отвечать на это парень не стал. Для него встреча с Главой — уже пережитое приключение, которое по силе впечатлений уступало всему тому, что он надеялся узнать. Да, страшно. Да, престижно. Но Хен Сок — не его прошлое и не его будущее. - Я не знаю, что с твоей памятью, Джи, - между тем, продолжил Шон. Тон его оставался спокойным. Создавалось ощущение, что он вообще не заинтересован в беседе. - Не ври, - злобно прошелестел Дракон, вновь начиная заводиться. Уравновешенность Шона только начала приводить парня в себя. Он надеялся на нормальный разговор по душам. Возможно, после даже не стал бы злиться и громить кабинет командующего. - Я не вру, - Шон развел руками, глядя прямо в потемневшие от эмоций мальчишеские глаза. Сам он уже понял, что сейчас ему придется рассказать все, что он знал. Все, о чем умалчивал почти десять лет. И ему было очень грустно от того, что все сложилось именно так. Дракон - славный парень и не заслуживал не знать. Но это была просьба, равносильная распоряжению, которую сложно было ослушаться. - Гамми... - от зашкаливающих эмоций слова давались с трудом. Истерично взмахнув, Дракон вновь указал рукой на папку. - Она писала этот отчет. И по твоему распоряжению. Почему? - Я, наверное, разочарую тебя, Джи, - медленно начал Шон и вздохнул. Хотелось как-то подбодрить парня. - Но, очнувшись на борту, ты уже не помнил ничего. Я к этому не причастен. Дракон не верил. Не хотел верить этому человеку. - Как ты меня нашел, - задал он следующий вопрос. - Хватит отделываться фразой, что ты просто меня нашел. Где и как? Я был без сознания? Шон тяжело вздохнул и откинулся на свой стул, опуская глаза. Вот, и прозвучал этот вопрос вновь. Раз за разом Шон отвечал на него одинаково. Между тем, подробностей рассказать не мог. Дракон либо удачно ткнул сегодня пальцем в небо, либо точно знал, о чем спрашивает. Шон страшился настаивать на своей точке зрения дальше, ведь неизвестно, о чем беседовал с парнишкой Глава Ян. - Не я нашел тебя, - выдохнул он. Правда была колкой и кислой. Шон поморщился и поспешно слизнул эту гадость со своих губ. Но она застряла в горле, не желая отступать так быстро. Дракон удивился, но лишь отчасти. Сейчас ему казалось, что именно за этой правдой он и летел сюда. В глубине души знал это уже давно, еще в прошлый раз, когда попросил уточнить Шона о том далеком дне. Неверие скребло в груди с того самого момента, напоминая о себе, заставляя возвращаться мыслями к диалогу раз за разом. - Рассказывай, - разрешил Джи, забывая о том, что они в разных положениях, и Шон все еще командир группы, в которую он входит. Оглядевшись, Дракон будто впервые заметил диванчик, на котором не раз располагался в прошлом. Дохромав до него, тяжело опустился на поверхность под скрип кожи, оперся спиной о бортик и вытянул больную ногу, стараясь не смотреть на кривой порез. Шон вновь изогнул брови, безмолвно спрашивая подчиненного, а не потерял ли тот, случаем, остатки здравомыслия и совести. Но одного взгляда хватило, чтобы осознать, что парень морально и физически разбит. Все это время истерзанный организм сдерживало только желание узнать. Открыть, наконец, для себя этот тяжелый занавес, перед которым застыл уже давно. Тяжело поднявшись, командир прошел к встроенному бару, за дверцу которого заглядывал очень редко. Внутри стояли всего три бутылки, и те он приобретал не сам. Кажется, это дело рук Сынри. В содружестве любая партия алкоголя проходит через него. Янтарная жидкость разлилась по стакану, стоявшему тут же. Шон даже не стал бы отвечать за его чистоту, но что поделаешь. Отдал он это стакан с несколькими глотками алкоголя именно Джи. Стоял с вытянутой рукой перед носом парня, пока тот удивленно осматривал содержимое, потом перевел взгляд на сильные пальцы, широкое запястье и вверх, потерявшись во взгляде напротив. Пить на борту младшим было запрещено. Да, никто и не рвался испытывать терпение строгого Шона. - Семь лет назад о стыковке с нашим лайнером попросил один человек, - начал Шон, отходя от Дракона, который все-таки принял алкоголь, но пригубить не спешил. - Мы встречались до этого всего пару раз и даже хорошими знакомыми никогда не были. Но он появился на лайнере с тобой на руках...   - Кто это....   - Не перебивай меня, Джи, - раздраженно рявкнул Шон, махнув в его сторону рукой. - Я и так позволяю тебе сегодня слишком много фамильярностей. Спорить Дракон не стал, прикусив язык. Пожалуй, здесь можно было согласиться с Шоном. Ведь он все еще его командир, и с должности его никто не снимал. - Прости, - промямлил парнишка, уткнувшись взглядом в янтарный напиток. Он устал. - Во избежание последующих вопросов, скажу, я не знаю ни твоих родителей, ни чего-либо еще о твоем прошлом, кроме того, что знаешь ты сам. Все что мне было сказано — твою память действительно стерли. На мой вопрос, зачем так поступили с ребенком, ответ был, что в свои тринадцать лет ты пережил слишком много и будет гораздо лучше, если ты не будешь этого помнить, - Шон снова вздохнул и посмотрел на парнишку исподлобья. - Я не знаю, о чем идет речь, но доля здравого смысла в этом есть. Дракон горько усмехнулся, покачав головой. У него были тысяча и один аргумент, чтобы оспорить это мнение, но он проглотил их вместе с густой слюной. К чему сейчас сотрясать воздух. - Почему ты принял меня? - первое, что спросил парнишка, сгорбившись на узком диванчике. Его фигура выглядела сейчас особенно жалко. Не то, чтобы ответ на этот вопрос действительно волновал Дракона, но и знать не помешает. - Это был приказ, - ответил Шон и равнодушно пожал плечами. Джи усмехнулся снова, прикрыв глаза. Вот так просто. Снова чей-то приказ, которого нельзя ослушаться. - На бумаге, что привез с собой человек, стояла правительственная печать. На это измотанный Дракон отреагировал вяло. Он хоть и не свыкся, но хотя бы не впервые слышит о том, что за его воспитанием стоит кто-то из высших чинов. Не совсем понятно, какой стороны, но разве это сейчас можно будет выяснить? Факт остается фактом — и Шон, и ТиОуПи вынуждены исполнять чьи-то приказы. Неожиданно у сироты Джи появились такие сильные защитники. Янтарный напиток в тяжелом стакане неожиданно показался очень притягательным. Обветренные губы обожгло спиртом, заставив поморщиться. С первым глотком, огнем прокатившимся по горлу в пустой желудок, на глаза вновь навернулись слезы. Поморщившись, Дракон размазал их грязной ладонью по лицу, тихо шмыгнув носом. - Джи, прости, - уже тише произнес Шон, заметив слабость своего подопечного. Что бы ни заставило его тогда, много лет назад, принять под свое крыло мальчишку, за все это время Дракон стал ему родным. И совершенно не нравилось, когда то, что касается его, ему же неподвластно. А сейчас происходило именно так — Джи терзается от незнания, и Шон не в силах помочь. - Это была просьба сродни приказу — не рассказывать тебе, пока ты сам не спросишь. - Но я спрашивал у тебя неоднократно, - с долей возмущения заметил парень, прекратив тереть и без того красные опухшие глаза. - Ты просто интересовался, а сегодня именно спросил, - поспешил объяснить Шон и развел руками. На лице его появилась неуверенная улыбка, отчего высокие скулы приобрели куда более мягкие очертания. Но собеседник доброжелательности не оценил, он вообще не смотрел на своего командира, изучая собственную грязную обувь. - Кто это был? - хриплым тоном поинтересовался Дракон, щурясь, как если бы в глаза ему светили яркие лучи. - Кто принес меня? Я хочу его видеть. Шон нахмурился, медленно покачав головой. Вновь окинул взглядом сгорбленную фигуру на собственном диване. Было искренне жаль его. - Это подполковник ТиОуПи, - быстро произнес он, ожидая реакции. И она не заставила себя ждать. Дракон резко вскинул голову, едва заметно поморщившись от головной боли. В широко распахнутых красных глазах читалось искреннее удивление. Казалось, все то, что Шон рассказ ему сегодня взволновало куда меньше, чем известие о личности, сыгравшей в его судьбе весомую роль. В голове командира скользнула мимолетная мысль о том, что этот мальчик повзрослел. Возможно, не сегодня, но он заметил это только сейчас. Нет больше того шкодного вспыльчивого мальчишки, который подбивал спокойного, как галактический лайнер Тэяна на авантюры, а потом стоял в этом самом кабинете, опустив голову и шаркая ногами, лишь бы не смотреть на отчитывающего его командира. И выглядел при этом жутко виноватым и осознающим свои промахи. Сделали ли они верно — утаив от него правду? Как изменилась бы жизнь Дракона, помни он то, что стерли из его головы? - Погоди! - громкий возглас вернул Шона из размышлений к делам насущным. - Ты хочешь сказать, что спас меня от чего-то там ТиОуПи?! - от переполнявших парня эмоций голос его сел окончательно. Теперь он низко хрипел, будто простыл. А, может, и правда заболел. - Я не знаю, Джи, - честно признался командир, не в силах стереть сострадание и грусть с собственного лица. - Я рассказывал тебе все эти годы то, что мне было приказано говорить. Спасал ли он тебя вообще от чего-нибудь? - признаться, этот вопрос не раз заставлял Шона пораскинуть мозгами. И их редкие встречи с ТиОуПи всегда были полны наводящих вопросов о прошлом парнишки. Но кратовчанин был молчалив, как скала и так же неприступен. Выражение его лица оставалось каменным, а движения сдержанными. Казалось, приставь сейчас оружие к его виску, он останется неподвижен и даже бровью не поведет. Дракон не зря так настойчиво наседает на подполковника с вопросами. - Что ты хочешь сказать? - удивительно, что в таком состоянии Джи способен был еще мыслить здраво. Но в него, казалось, вновь вдохнули жизнь лишь одним именем. - ТиОуПи принес тебя без сознания, но ты был совершенно здоров. Ни видимых повреждений, ни внутренних, даже царапин Гамми при осмотре не обнаружила! - радуясь, что можно хоть на кого вылить свои наблюдения, Шон не учел, что Дракон и так возбужден новостями. - Я действительно не знаю, что за воспоминания такие, что их необходимо было стереть, и почему ты при этом был цел и невредим. - Но шрамы... - едва слышно прохрипел Дракон, в доказательство вытягивая руку. Под продранным рукавом было незаметно, но Шон прекрасно знал, что там от сгиба локтя до середины предплечья тянулся жутковатый отпечаток прошлого. И он был не один на теле парня. В ответ командир смог только развести руками, потому что ответить на это ему было нечего. Шрамы действительно весомый аргумент из прошлого. Но объяснений их появлению у него не было. Пролить свет мог только один человек. Будто читая мысли мужчины, Дракон резво поднялся, пошатнувшись. - Мне нужно его увидеть, - решительно заявил Джи, дохромал до стола, с грохотом водрузив на него стакан с едва пригубленным спиртным. Шон хоть и заторможенно, но все же среагировал, уверенно преграждая путь парнишке. С суровым лицом он заставил его остановиться, неодобрительно сводя брови, отчего морщинки собрались на высоком лбу. - Ты в своем уме?! Едва на ногах стоишь! - попытался он воззвать к разуму своего подопечного. Джи упрямо поджал губы и попытался обойти высокого и широкоплечего Шона. Но не тут-то было. Стоявший на своем командир, попросту перехватил парня поперек талии, прижимая спиной к груди, как в детстве. Дракон начал извиваться и пытаться вырваться. Хрипел севшим голосом и разжимал пальцы на своем животе. Но Шон был сильнее. - Ты не понимаешь... - срываясь, шептал парень, не прекращая попыток оказаться на свободе. Со стороны их возня выглядела глупо и была больше похожа на игру, если бы не серьезные лица обоих. - Мне надо его найти! - Где?! - рявкнул Шон в ухо Дракону так, что тот даже отшатнулся. - Где ты будешь его искать?! ТОП не служащий содружества. Он противник! Твой противник, Джи! Тебе не позволят даже пересечь орбиту Кратоса! И хорошо, если просто арестуют, как арестовали их солдата на Первой планете. Это враждебно настроенная планета! Тебе никто не скажет, где подполковник, угомонись! Ты еле на ногах стоишь, ребенок... Дракон отчетливо всхлипнул, содрогаясь всем телом. Он был ненормально горячим, липким от пота и почти без сил. Они покидали его по мере того, как каждый новый довод Шона вбивался в сознание клином, оставляя болезненные занозы. Все это было правдой. Но ему нужен подполковник. Здесь и сейчас! Только он знает правду. Знает куда больше, чем говорит. Вопреки его заверениям, именно ему и надо задавать эти чертовы вопросы. Пытать, если понадобится. Дракон ничего не смыслил в искусстве пыток, но готов начать практиковаться прямо сейчас, лишь бы дали возможность увидеть кратовчанина. Лишь бы он оказался рядом. Шон больше не держал своенравного мальчишку, а Джи не пытался вырваться. Обессиленный он осел на пол, уткнувшись пылающим лбом в холодный пол лайнера. Согнутые колени давили на грудь, где так болезненно сжималось сердце. Сотрясаясь каждым всхлипом, Дракон рыдал, шумно втягивая густой воздух и судорожно выдыхая. Из глаз градом катились слезы, и он не пытался их остановить, царапая ногтями гладкую поверхность покрытия лайнера. Шон стоял над ним, как палач. Мрачный, как туча, сгорбившийся и не знающий, как помочь ставшему родным ребенку. Что сделать, чтобы разогнать черный туман вокруг маленькой сжавшейся фигурки у его ног.