Зачем ты прячешь правду?

Он снова был в этой уютной маленькой комнате, укрытый мягким облаком одеяла. Интерьер сна знаком до мелочей, ощущения теплоты и удобства разливаются глубоко внутри. На первом этаже уже слышен знакомый голос, напевающий каждый раз одну и ту же песню, сопровождающуюся грохотом кухонной утвари. Привычное ощущение прохлады пола под ногами, шлепки босых ступней. Как обычно взъерошить пятерней и без того растрепанные волосы. В отражении зеркала в стариной резной раме совсем мальчишка — Дракон, которому не больше 13 лет. - Ты проснулся? - как всегда вежливый стук и дверь распахнулась, не дожидаясь приглашения. Но на пороге не незнакомец, которого привык видеть Джи в своем неизменном сне. На него смотрит подполковник ТиОуПи — мягко с заметными смешинками в глазах и незнакомой легкой улыбкой на губах. Не седой, с отметинами взросления на всегда серьезном лице, а гораздо моложе с не менее растрепанными, темными волосами, небрежно падающей на лоб челкой. Дракон не может управлять своим сном. При виде такого домашнего ТиОуПи, которому он без сомнения доверяет — только ему и никому больше — все внутри расцветает радостью и еще сонным счастьем. Как обычно он проскальзывает под его рукой в коридор и чувствует, как чужие пальцы путаются в его волосах. Сбегает по лестнице, слыша сзади легкие шаги. На кухне их уже ждет женщина, хлопочущая у плиты и накрывающая на стол. Ее лицо Джи все еще не может разглядеть, как бы не вглядывался. Но он уверен — это его мама. А рядом — старший брат. ТиОуПи его брат. Дракон испуганно дергается во сне и открывает глаза. Под ним жесткий лежак, который не пропитан запахами стирки, Гахо и его собственного тела. Несколько секунд требуется на осознание, что он все еще в одиночной камере. Здесь темно и только дальние лампы в коридоре пробираются легкими отсветами по гладким стенам. Полка узкая, жесткая и едва ли не единственный предмет интерьера камеры. Тяжело поднимаясь на руках, Джи садится, пошатываясь. От стены до стены — три метра. Они полированные светло-серых оттенков без прорезей для окон. Решеток тоже нет. На первый взгляд, узника ничего не сдерживает — широкий проем выхода пустует и вытекает сразу в коридор. Но стоит подойти ближе и протянуть руку, как лазерная разметка решетки засветится ярким желтым цветом, напоминая, что ты не в гостях. Связана она с браслетом на руке, который постоянно мигает красным, сообщая о местонахождении заключенного. Широкий коридор погружен в полутьму. Никакой охраны — все держится на электронике. Напротив камеры Дракона еще одна точно такая же, лишенная решеток. И в ее темноте внимательным взглядом прожигает парня подполковник ТиОуПи. Он сидит на полу, согнув колени и опираясь на них руками. И тут Дракон вспоминает свой сон, лицо кратовчанина вместо привычной пустоты, что он видел раньше. От шеи по спине проходит дрожь, его заметно передергивает, а глаза расширяются. Вместе с удивленным выдохом, сорвавшимся с губ, парень вновь смотрит на своего противника, не в силах поверить, что ему действительно приснился ТиОуПи. Подполковник смотрит на него безотрывно. Его лицо в темноте видно отчетливо, Дракон чувствует взгляд — тяжелый и пронзительный. От него по коже бежали мурашки, и хотелось стряхнуть его руками, как ткань, что облепляла со всех сторон. Подполковник был в его сне. Паническая мысль металась в голове, гулко ударяясь о стенки. Она была причиной растерянности Джи, его бессилия и неверия в происходящее. Этого человека в его жизни становится все больше. Он, как паук, плетет свои прочные сети вокруг, с каждым разом сужая границы. Совсем скоро пространства не останется совсем, Дракона зажмет в тиски. Что ему надо от парня?! В порыве нарастающего негодования, Джи замахнулся, одним движением скидывая покрывало, в которое кутался не так давно. С гулким шумом в звенящей тишине оно комом свалилось на пол, укрыв своим теплом холодную стопу. Дракон истерично дернул ногой, стараясь избавиться от этого прикосновения, будто это сам подполковник накинул на него свои путы. Злость. Потерянность. Бессилие. Сверкнув глазами, парень уставился на своего реального обидчика. ТиОуПи все также безотрывно следил за ним, не сменив позы. Можно было сказать, что он и бровью не повел в ответ на короткую вспышку гнева. Безмолвно обвиняя кратовчанина во всех своих бедах, Дракон даже не моргал. Глаза слезились, но он не обращал на это внимания и все повторял: «Ты! Ты виноват!». Этот человек стал настолько близко, что уже снится ему. Самое святое и сокровенное, что он имел — собственный сон из прошлого — и то было похищено седовласым подполковником. Противник? Дракон был уверен, что во сне к нему приходят мать и брат. Старший брат, черт подери, а не ТиОуПи! Не человек, который знает о его жизни больше, чем он сам. Не тот, кто зачем-то вытащил из Заброшенных земель. Ведь на собственных руках вынес и долетел до Первой планеты. Не может такого быть, чтобы не знал подполковник, чем закончится для него подобный визит. Теперь сидит в камере напротив, ни словом не упрекнув Дракона за факт своего ареста. Джи очень хотелось спросить своего противника, как много тому известно. Почему он помогает, и какое место занимает в его жизни. Сам Дракон не мог ответить на этот вопрос, так может, расскажет подполковник. Они продолжали смотреть друг на друга и молчать. Говорить было опасно — камеры видеонаблюдения передавали не только картинку, но и голоса. А все темы, что они могли обсудить, ставили под удар обоих. Особенно принимая во внимание тот факт, что ТиОуПи был уроженцем Кратоса, а Дракон задержан по подозрению в измене. С момента ареста не прошло и суток. Через несколько часов после того, как за спиной Дракона загорелись желтыми огнями лучи решеток, его посетил Дэсон. Лицо его все еще было непроницаемой маской, которая пугала. Но мужчина извинялся за решение об аресте, ссылаясь на то, что выбора у него не оставалось. Вкратце он поделился рассказом об их приключении после взрыва. Как и предполагал подполковник, уходить им пришлось в суматохе, полной слепящего дыма, паники и вооруженных дикарей. Дэсону казалось, что Хаи идет за ним, он даже держал ее за руку, но уже в аиркрафте, когда Тэян завел двигатели, осознал, что на борту не хватает не только Дракона, но и его младшей сестры. Его не пустили обратно, насильно удерживая в безопасных стенах. Дэсон не уточнял, кто решился на этот опасный шаг — пойти против его воли, но Джи был уверен, что такую ответственность на себя мог взять только Сынри. А ведь Хаи была его невестой. Едва взлетев, они передали всю информация в оперативный штаб. Аиркрафт с поисково-спасательным отрядом вылетел немедля. Когда он прилетел, Дракон не знал, но они не обнаружили ничего, кроме разрушающих последствий. Вполне возможно, что к тому времени судно кратовчанина уже бороздило просторы галактики по пути к Первой планете. И тут некоторая несостыковка по времени заставила Джи задуматься. По словам Дэсона, спасательный отряд прибыл домой раньше, чем аиркрафт Кратоса. Где же тогда был ТиОуПи в эту временную разницу? Останавливался где-то еще с двумя бессознательными представителями содружества? Едва Джи сообщили об аресте, его тут же доставили в медицинский корпус, чтобы, наконец, оказать необходимую помощь. Там же, уже задержанный, он прошел обследование на наличие явных или скрытых жучков и чипов. Осмотр не дал положительных результатов, кроме того факта, что медицинская помощь была оказана ему раньше, чем он попал на Первую планету. Еще один пункт к странному поведению кратовчанина, ведь никого больше не было рядом на протяжении многих часов. Укол, что сделал ему подполковник, не содержал никаких инородных тел, кроме известных медицине. После этого вновь захотелось всплеснуть руками, прижать к стене ТиОуПи и выпалить в лицо вопрос о том, что же он делает, почему ведет себя именно так, какого черта Дракон раз за разом оказывается обязанным ему жизнью. Дэсон сообщил, что Джи могут продержать в камере и все десять суток, пока чиновники будут разбираться с подробностями и таскать его на допросы. По всей видимости, ТиОуПи выйдет на свободу раньше, и у Дракона не будет возможности задать ему хоть один из интересующих вопросов. А когда они встретятся в следующий раз — не известно. Возможно, их приключение уже навсегда испортило репутацию Джи, и не видать ему больше ответственных заданий. Взгляд подполковника все прожигал его лицо. Щеки горели огнем, а тело периодически сковывало дрожью. Ориентирующийся в темноте Дракон видел лицо напротив: чуть прищуренные глаза с россыпью мелких морщинок, поджимающиеся губы, изредка приподнимающуюся бровь. Нога все еще неприятно пульсировала от боли, что позволяло хоть иногда отвлечься от этого гипноза. А ТОП все смотрел, не отрываясь. В тишине камеры и общего коридора Дракону казалось, что он улавливает шепот. Своим низким голосом кратовчанин что-то рассказывал ему, размеренно, не торопясь и не сбиваясь. И это убаюкивало. Прикосновение чужих сухих губ к вискам, лбу, между бровей, к кончику носа. Джи чуть приоткрыл губы, ловя не свое горячее дыхание. От сердца ниже покатилась теплая волна. Одна, другая. Чужие пальцы легли на затылок, слегка надавливая на ежик волос, скользнули ниже, уверенно обхватывая шею. Еще один выдох. Судорожный, прервавшийся на середине. Лопатки едва сошлись за спиной, грудь развернулась в попытке глотнуть воздух, коснулась чужой одежды. Живот поджался, колени задрожали. Он чувствовал своими ладонями сильные предплечья в складках ткани, перекатывающиеся мышцы, рельеф спины до самой кромки штанов. Надавить просяще на позвоночник, чтобы прижались ближе, подарили необходимое тепло и тесноту. Чтобы лишили воздуха окончательно, перепутали мутные мысли и обожгли горячностью и необходимостью. Подавившись горячим воздухом, Дракон встрепенулся, едва не потеряв равновесие. Осоловело уставившись на подполковника, он пытался сообразить, что это только что было? Почему так горячо в груди, тесно в штанах, а густая слюна разъедает язык. Но ТиОуПи сидел все там же, все в той же позе и смотрел на парня перед собой. Между ними струилась горячим дымом темнота: густая, влажная, непривычная. На секунду показалось, что стоило Джи вдохнуть, как ТОП выдыхал. Галлюцинация? *** Ожидания Дракона себя не оправдали. Подполковника Кратоса не выпустили из камеры раньше, чем его самого. Уже на следующее утро после их странных переглядываний, в коридоре показалась плечистая охрана. Только форма их была не такой, какую носили местные соглядатаи. Да, и выправка иная. Остановившись у камеры Джи, они учтиво ему поклонились, вызвав замешательство, и поспешили разблокировать электронные решетки. По инерции парень вытянул вперед руки, ожидая, когда на его запястьях захлопнутся пластиковые тиски наручников. Но вместо этого один из пришедших снял массивный браслет, спрятав его в карман. - Вас желает видеть Глава, - коротко сообщил он цель своего визита и повел рукой в сторону выхода, приглашая Джи идти впереди. Растерянность отразилась на юном лице, а рот приоткрылся от удивления. Он хотел уточнить, почему его ведут к человеку, которого раньше он видел лишь издалека. Чем же он провинился или же отличился, что оказывается такая чест? Но тут размытый взгляд сфокусировался на лице ТиОуПи. Он лежал на своей узкой полке, едва умещаясь на ней и, подложив руки под голову, наблюдал за происходящим. Казалось, факт собственного ареста не волновал его ни секунды. Стоило ему поймать растерянный взгляд парнишки, как он едва заметно кивнул и чуть вильнул головой в сторону выхода, тем самым безмолвно говоря, что Дракон должен пойти с ними. Странное чувство поселилось в груди Джи. И непонятно, появилось ли оно только сейчас или же накануне, когда наглый подполковник не только ворвался в его сон, но и заставил почувствовать больше. А может, это ощущение возникло куда раньше, ведь у парня давно не выходит воспринимать этого человека, как врага. Но Дракон ему доверял. Если ТОП подтверждает, что надо идти, то к чему сомнения? Что же с ним происходит? Кусая губы от неопределенности, Дракон размышлял над этим вопросом весь долгий путь: его выводили длинными коридорами из тюрьмы, сажали в машину, везли по цветастым улицам города, еще спящим ранним утром, вновь провожали по коридорам, только на этот раз здания парламента. Джи понятия не имел, где располагается кабинет Ян Хен Сока, но они поднимались все выше в стеклянном лифте, из которого открывался вид на просыпающийся город. Красота пейзажей волновала мало. Боль в ноге усилилась из-за долгой дороги, а голова была полна сомнений, колких вопросов без ответов и паники. Только последняя была какой-то тихой и ленивой. Вроде и стоит беспокоиться, переживать, только не трогают эти чувства глубоко внутри. Свернулись змеиными кольцами в груди и изредка приподнимают голову, чтобы просто напомнить о себе. Как он оказался перед темными пластиковыми дверьми без каких-либо указателей, Дракон уже не помнит. Но те двое мужчин, что сопровождали его всю дорогу, вдруг куда-то испарились, оставив наедине со своими мыслями. Оглянувшись на всякий случай, Джи понял, что то просторное помещение, посреди которого он стоял, скорее всего являлось приемной, только кроме него больше никого не было. Взгляд снова уперся в дверь. Она была автоматической, но распахиваться при виде гостя не спешила. Джи медленно моргнул и вздохнул. Как проходит прием у высокопоставленных лиц, он не знал. Единственным его опытом общения с таковыми был только Дэсон. Мысли, все еще забитые только образом подполковника, не желали перестраиваться и выдавать хоть сколько-нибудь путевое решение возникшей проблемы. Чувствуя себя полным идиотом, Дракон постучался в глухой светлый пластик, отделанный металлическим узором герба содружества. Маленькая камера над его головой засветилась зеленой лампочкой, с любопытством сканируя посетителя. Никаких вопросов о цели визита не последовало, дверь просто отъехала в сторону, впуская в просторный кабинет. В отличие от пространства, наполненного светом и стеклом, где обитал Дэсон, здесь все же преобладал пластик и металл. Полукруг окон не был заслонен портьерами, открывая вид на золотистый рассвет, крадущийся по крышам небоскребов. Бесчисленное количество полок на металлических каркасах, были заставлены рамками, под стеклами которых виднелись бесконечные документы, соглашения, мирные договоры. Вместо стола для переговоров — журнальный, полукруглый, уставленный темными диванчиками. А у центрального окна, также отмеченного гербом содружества, широкий письменный стол с резкими краями разной формы. Дракон вдохнул от простора и дороговизны, к которым не привык, и забыл выдохнуть, как кролик на удава, уставившись на владельца кабинета — Главу содружества CL Ян Хен Сока. Он стоял за своим рабочим креслом, полубоком к своему гостю и задумчиво смотрел на рассвет, сцепив руки в замок за спиной. На нем не было привычного костюма и военной выправки, а простая одежда, похожая на ту, что использовал сам Дракон во время тренировок — просторные штаны и кофта поверх майки или футболки. Такое ощущение, что Хен Сок только вернулся с утренней прогулки и не успел еще надеть маску политика, наслаждаясь первыми лучами и своей свободой от обязательств. - Проходи, Дракон, - стоило парнишке переступить порог, как он тут же был замечен. Хен Сок повернулся к нему всем корпусом, позволяя разглядеть свою утреннюю свежесть и ранние морщины. Почувствовав себя не в своей тарелке, Джи беспомощно оглядел просторный кабинет, прикидывая, куда бы ему можно было забиться, чтобы избавиться от этого изучающего взгляда, что пронзил его с первой секунды и теперь обжигал своим любопытством каждый сантиметр. Мысль о том, что к нему обратились, как к хорошему знакомому, опустив все ранги, что пропастью лежали между ними, взорвалась в голове фейерверком, перепутав остатки здравого смысла. - В базе данных не указано твое настоящее имя, - вновь заговорил Хен Сок, едва его гость умостился с краю на одном из диванов, чинно сложив ладони на коленях. - Это ошибка электроники? Его била мелкая дрожь и, казалось, к коже прикасаются ледяными ладонями, из-за чего хотелось укутаться поплотнее в свою изрядно подранную одежду. Джи казался замарашкой посреди чистоты и лоска этого кабинета. Даже Хен Сок в повседневной одежде не выбивался так из интерьера, как он — грязный, в пятнах крови и лоскутах ткани, которые некогда были его форменными штанами и курткой. Дракону хотелось извиниться за свой неподобающий вид, за то, что не уберег Хаи, за то, что поставил под сомнение свою верность, за то, что даже не знает своего имени. - Нет, сэр, я не помню своего настоящего имени, - промямлил Джи и поклонился в знак сожаления такой оплошности. Пальцы судорожно смяли то, что осталось от его комбинезона. - Только позывной и номер, - еще тише закончил парень и стушевался окончательно. Абсурд. Что здесь происходит? Еще полгода назад он был забытым парнишкой без имени и даты рождения, заботились о котором лишь два человека во всем мире. У него были четкие задачи и цели, которые не ставились под сомнение. А за какой-то мизерный срок жизнь перевернулась с ног на голову. Сначала подполковник со своей странной заботой и непонятным приказом — оберегать. Сомнение все больше укореняется в его голове, привычный устой давно пошатнулся. Теперь же он один сидит в кабинете главы содружества и говорит ему о том, что у него даже имени собственного нет. Почему так? Почему вселенная решила перевернуться и изменить ход его жизни? В какой момент он стал особенным и нужным для кого-то еще? - Что ты знаешь о своих родителях? - продолжал странный допрос Хен Сок, все так же стоя у окна и сцепив руки за спиной. Любопытство, сомнение и сострадание правили его эмоциями. Дракон не мог понять, почему его личность вдруг заинтересовала этого человека. В конце концов, у Главы есть своя пресс-служба, которая сможет раскопать о прошлом парня куда больше, чем он знает сам. - Ничего, сэр, - честно ответил Джи не своим голосом, с трудом сглотнул и опустил голову, признавая собственную никчемность. Если его продолжат допрашивать на тему прошлого, то все, что он сможет вымолвить — это «не знаю». - Почему ты потерял память? Была какая-то травма? Что показало обследование? - глава не говорил в приказном тоне. Его голос был будничным и мягким. Но это еще больше напрягало ссутулившегося парнишку на диване, который все еще пылал желанием слиться с интерьером. - Травм не было, сэр, Гамми сказала... - Джи вовремя себя прервал, бросил на Хен Сока извиняющийся взгляд и исправился, - врач на борту лайнера сказала, что потеря памяти произошла в результате сильного шока. Ему все еще было очень холодно. Ногу дергало от боли, а Дракон, дабы не терять связь с реальностью, неосознанно давил ладонью на край раны. Неприятные ощущения усиливались, и уже взмок лоб, но это позволяло не пропасть совсем. Сидеть, стиснув зубы, и терпеть. - Известно ли тебе, что потеря памяти в результате пережитого, последствия временные? На протяжении стольких лет хотя бы частично, но воспоминания должны были вернуться, - Хен Сок пошатнулся маятником и сдвинулся со своего места. Остановившись у острого края стола, присел на него, сложив руки на груди. - Насколько я знаю, во время военной подготовки, каждый из солдат проходит курс бесед со штатным психологом. Так? Сбитый с толку Дракон порывисто кивнул. Чем больше говорил человек, сидящий перед ним, тем больший ужас и неразбериха поднимались глубоко внутри. Его пригласили к Главе содружества за тем, чтобы поговорить о возможностях восстановления памяти на почве пережитого стресса? Больше некому заняться штатными проблемами? Хен Сок лениво потянулся к папке, лежащей на его рабочем столе. Она была тонкой и черной. В светлом облике утра, полном золотисто-розовых отблесков она смотрелась как дыра. - Здесь истинные заключения вашего судового врача и армейского психолога, - папку протянули Дракону, но тот не нашел в себе сил встать и взять ее в руки. В голове шумело все больше и даже голос Главы доносился откуда-то издалека. Перед глазами мелькали те дни: Гамми, рассказывающая о своем осмотре, частные беседы с врачом в тесной светлой комнатке, Шон, подбадривающий словами, что не стоит отчаиваться. И он тонул все глубже в этой тусклой радуге воспоминаний, сопротивляясь без особого усердия. - Заберешь позже. - Неизвестно, какой вывод о состоянии мальчишки сделал Хен Сок, но виду не подал, отложив папку обратно на стол. Завороженный черной пропастью папки, в которой даже бронзовый луч рассвета тонул, как в океане, Дракон гипнотизировал ее взглядом, не в силах даже вздохнуть. Зыбкое ощущение падения в пропасть не пропало. Его утягивало все сильнее. Стало очень холодно, и он обхватил себя руками, надеясь подарить телу хоть немного необходимого тепла. Даже факт нахождения в кабинете главного человека содружества волновал сейчас лишь отчасти. Скрывала ли эта папка ответы на его вопросы или таила в себе все новые? Джи боялся и жаждал одновременно. Его лихорадило не физически, а где-то внутри. Ощущение, что стоит взять ее в руки, и твоя жизнь уже не станет прежней, затапливало подсознание, сжимала грудь ледяными тисками. Но стоп. Его жизнь уже и так разительно отличается от той, в которой он жил много лет. Виной тому не черная папка на столе, а червь подозрения. И, конечно, подполковник ТиОуПи, будь он неладен. Стоило подумать об этом кратовчанине, и Дракон смог вздохнуть. Образ седовласового мужчины замаячил перед глазами, уверенно раскидывая все посторонние сомнения и мысли, заставляющие бояться. Может быть, ТОП и заставил его думать в другом русле, но он также смог пробудить в парнишке любопытство, задуматься о том, кто он. - Почему же тогда я ничего не помню, сэр? - Дракон не спрашивал у Хен Сока, вопрос был задан пустоте. - Существует много способов заставить человека забыть, - задумчиво протянул глава содружества. Взгляд его уперся в полоску утреннего солнца, что лениво облизывало пол под их ногами. - Прогресс достиг того, что стереть память можно и искусственным путем. Программой. Джи хотелось горько усмехнуться и сказать, что это глупо. Зачем кому-то стирать его память? Он ведь не высокопоставленный чиновник и не был агентом в тринадцать лет, чтобы его память надежно хранила важную для содружества информацию. Или нет? Кто же он? - Значит, кому-то это было нужно, - будто прочитав мысли парнишки, мягким тоном подсказал Хен Сок. На лице его поселилась отстраненная улыбка, призванная, возможно, подбодрить, а на самом деле настораживающая еще больше. - Вам что-то известно? - аккуратно, будто двигаясь по заминированной территории, спросил Дракон. Ведь кто-то сверху отдает приказы о защите подполковнику Кратоса. Зачем-то сам Ян Хен Сок потребовал встречи с мальчишкой из собственной армии. И сейчас он открыто заявляет, что никаких психологических травм у Джи не было, а память ему зачем-то стерли. - Это очевидно, - теперь улыбка Хен Сока стала более искренней, но не лишенной превосходства. - Но мы вернемся к этому разговору позже, - вдруг его тон переменился. Высокий, он выпрямился в полный рост, нависая над куда более хрупким подчиненным. Это чувство бессилия, что всколыхнулось в мальчишке, несравнимо было даже с тем, что он испытывал рядом с ТиОуПи. - Я узнал все, что меня интересовало. Тебя проводят на аэродром и предоставят аиркрафт для возвращения на лайнер. Это был намек, что Дракона в этом кабинете больше не держат. Он свободен. Совсем свободен. - С меня сняты подозрения , сэр? - на всякий случай уточнил он, с робкой надеждой и недоверием глядя в лицо Главы. Наверное, впервые за все время разговора глядя так прямо. В мудрые темные глаза, лишенные блеска свободы и мимолетного счастья. - Да, именно за этим тебя и проводили ко мне, - деловито сообщил Хен Сок. Его голос больше не был мягким и утренним, приобретая стальную деловитость и сухость, не вяжущуюся с солнечным утром. - Дело, заведенное на тебя, напрямую касалось меня, ведь ты прилетел не просто на корабле Кратоса, ты привез мою дочь без сознания. Темы, касающиеся моих детей, я предпочитаю решать сам. Как отец, я сильно переживал те часы, пока ее судьба была неизвестна никому. - Тяжело опустившись в свое кресло, Глава положил локти на подлокотники и подпер кулаком подбородок. - Когда мне принесли твое досье, я не мог не заинтересоваться парнем, который появился неизвестно откуда и ничего не помнит о своем прошлом. Но твою репутацию можно назвать безупречной. Даже замечаний за время учебы не прикреплено, что похвально. К тому же за тебя лично поручился Дэсон. Мой сын молод, но не глуп. Замолвил словечко и Сынри, его авторитет в содружестве имеет немалый вес. И Хаи.... Хен Сок оборвал свой монолог на полуслове. Нахмурившись, он вновь задумчиво окинул сжавшуюся фигурку парня на диване. Но так и не договорил, кивнув тому в сторону выхода. Дракон дрогнул, как от удара, но потом сообразил, что ведет себя неподобающе. Поднялся с тихо скрипнувшего дивана, отдал честь, постаравшись выпрямиться, но физическое состояние не особо тому способствовало. Уже собираясь скрыться за дверью, парень замешкался и обернулся. Заметив это, Хен Сок вопросительно поднял бровь. - А что будет с подполковником ТиОуПи, сэр? - неуверенно спросил подчиненный, сомневаясь, что имеет право интересоваться такими вещами. Его только что отпустили на свободу, так и не сопроводив ни на один допрос. - Почему ты интересуешься судьбой представителя Кратоса? - логичный вопрос вызвал колкое ощущение неудобства. Мысленно Дракон поежился. - Этот человек, возможно, спас мне жизнь, - медленно, тщательно подбирая правильные слова, протянул агент. Он врал не только Главе содружества, но и самому себе, убеждая, что это и есть основная причина. Соглашаясь с таким оправданием, Хен Сок ответил: - Подполковник тоже отпущен на свободу. Ему принесли извинения и поблагодарили за ваше спасение. Думаю, он уже пересек орбиту Первой планеты. Почувствовав тонкую холодную нить разочарования, Дракон кивнул, коротко поклонившись. И больше не сомневаясь, направился к двери. Но у самого прохода его остановил уже сам Глава, окликая позывным. - Ты забыл, - короткий кивок в сторону черной папки. Джи спохватился и быстрыми шагами метнулся к огромному столу странной формы. Папка с тихим шуршанием съехала по полированной молочной столешнице, зажатая ледяными пальцами. У выхода из кабинета Главы содружества Дракона уже поджидали те самые любезные охранники, что и проводили его сюда. Поездка на аэродром была полна смутных соображений о том, что только что пережил агент внешней разведки. Он не мог уцепиться ни за одну стоящую мысль, чтобы обдумать ее как следует. А папка, прижатая к подранной куртке, не приносила ни одного теплого чувства или облегчения. Для себя Джи решил, что откроет ее лишь, когда останется один. Его ждет долгий полет на аиркрафте к лайнеру Шона. И сожаление, что он неизвестно когда в следующий раз увидит подполковника, где-то глубоко внутри ныло и дергало душу.