Чёрт, Натаниэль, хватит быть тряпкой. Ты должен начать действовать, иначе Маринетт вновь вернется к созерцанию Агреста.
И только он сделал шаг на встречу с судьбой, как его планы разбились вдребезги. Адриан встал рядом с голубоглазой, а Алья тактично отошла в сторону (а после и вовсе вышла из кабинета). Они о чем-то тихо переговаривались, но вдруг Маринетт сорвалась с места и выбежала из класса. — Прости! — крикнул блондин и тоже сорвался с места, прихватив с собой свою сумку. Как бы Натаниэль не хотел злорадствовать насчет этой ситуации, выходило у него довольно-таки плохо. После произошедшей на его глазах сцены у него не осталось сомнений, что у него появился шанс завоевать сердце Маринетт, раз уж она начала убегать от Агреста, когда он начал за ней бегать. Куртцберг улыбнулся и уже хотел выйти, как взгляд зацепился за что-то розовое в проходе между партами. Он подошел ближе и с удивлением уставился на рюкзак Маринетт. Видимо, в спешке она даже не заметила, что оставила свой рюкзак. Внутренне Натаниэль возликовал. Ещё один повод стать выше в глазах Маринетт. Он взял в руку портфель и уверенно направился в сторону пекарни, но на пол пути остановился, засомневавшись в себе. Ну, придёт он к ней, и что дальше? Вряд ли он сможет спокойно и внятно с ней поговорить, а от мыслей о том, что рядом еще может стоять её мама, захотелось спрятаться за ближайшим кустом. В голове сразу же предстал образ Маринетт, которая медленно наклоняется к нему и нежно целует. И это виденье придало ему сил, заставило двигаться дальше. Он не может целую жизнь отсиживаться в тёмном углу, надеясь, что желанное придёт ему прямо в руки. В реальной жизни такого не бывает, так что надо бороться за своё счастье. Бороться до конца.***
Натаниэль зашёл в пекарню, и колокольчик противно звякнул. Рыжеволосому сейчас хотелось как можно меньше привлекать внимания, так как ему казалось, что любой не такой взгляд в его сторону может разрушить всю ту уверенность, что он выстраивал внутри себя по слишком короткой дороге, по его мнению, к пекарне. За кассовым аппаратом стояла незнакомая ему женщина и обслуживала очередного клиента. Она скользнула по Натаниэлю взглядом, но, не найдя в нём ничего примечательного, продолжила своё занятие. Как никогда вовремя из соседней комнаты вышла Сабина с протвинем, наполненным свежеиспеченными круассанами, в руках. Она поставила его на маленький столик, вытерла тыльной стороной руки пот со лба и только тогда заметила парня. Куртцбергу сейчас же захотелось исчезнуть с лица Земли, но он лишь покрепче сжал лямку розового рюкзочка и подошёл к женщине. — З-здравствуйте. А Маринетт дома? Она п-просто забыла свой рюкзак, — в доказательства своих слов он поднял руку со своей ношей и нервно улыбнулся. — Ох, Натаниэль, дорогой мой, зови меня просто Сабина, — хмыкнула мадам Чен и тепло улыбнулась ему, — А Маринетт сейчас наверху, у себя в комнате. Только она, кажется, куда-то опаздывает — так быстро пролетела мимо, — она неодобрительно покачала головой и, кратко рассказав путь до комнаты дочери, стала раскладывать круассаны на прилавке. Куртцберг кивнул в пустоту и пошёл в комнату к темноволосой. По дороге он немного запутался в этажах, но через четыре минуты уже стоял около люка и боялся зайти. А вдруг Маринетт там не будет? Это, конечно, решит множество его проблем, и он просто оставит рюкзак и со спокойной душой уйдёт, но разве он пришёл сюда не из-за самой Маринетт? Если бы его волновало лишь то, что голубоглазая забыла свою вещь, то он бы просто оставил её у Сабины. Натаниэль поглубже вдохнул и быстро постучал, пока мозг снова не начал придумывать планы побега. За люком послышалась возня. В следующее мгновение послышался характерный щелчок, и дверца открылась. Волосы были растрепаны, а глаза красные от слёз, но для парня она казалась в данный момент самым прекрасным существом на всей планете. — Н-натаниэль? Я думала, это Алья пришла… — растерянно пролепетала она, беглым взглядом окинув гостя. — Проходи, — она отползла в сторону, и Куртцберг зашёл, сразу же начав осматриваться. От обилия розового цвета в глазах начало рябить. Комната оказалась самой обычной, и Натаниэль немного разочаровался. Он сам не знал, чего ожидал от обителя Дюпен-Чен, может, чего-то более абстрактного и… творческого? — Только у меня тут немного… М-м-м, беспорядок, — она смущенно отвела взгляд, и только сейчас парень заметил разбросанные книги, листы с эскизами и мягкие игрушки. Только дураку будет не понятно, что здесь происходило всего пару минут назад, если сопоставить все факты. Его взгляд метнулся к стене, полностью увешанной самыми разнообразными плакатами Адриана, и во рту почувствовался привкус горечи. Маринетт заметила, куда смотрит её нежданный гость: — Это н-не то, о чём ты подумал! Я их как раз собиралась снять до твоего прихода. Рыжеволосый кивнул, хотя ни на секунду не поверил словам девушки. Наверняка до его прихода она всего лишь плакала и в порывах злости громила комнату. Но желание раз и навсегда избавиться от соперника (сначала хотя бы в комнате самой Маринетт) заставило его вновь заговорить. — Так давай я помогу? — на этот раз его голос не дрогнул и вообще никак не выдал его внутреннего состояния, что несказанно порадовало парня. — И это… Ты забыла свой рюкзак, так что я пришёл отдать его тебе. — А? — растерянно произнесла девушка, до сих пор не сводя взгляда со своих плакатов. — Да, да, спасибо, кинь его куда-нибудь. Голубоглазая поднялась со своего места и медленно подошла к стене с плакатами. Натаниэль даже подумал, что она перехотела убирать плакаты, но тут же первый полетел на пол. Маринетт повернулась и выжидающе посмотрела на Натаниэля. Ему не пришлось предлагать дважды, так что за считанные секунды он оказался около девушки и заговорщицки улыбнулся ей, срывая очередной плакат.***
Улыбка Натаниэля показалась до боли знакомой, но владельца она предпочла бы забыть навсегда. Эти нахальные зелёные глаза, вечно растрепанные волосы, раздражающие каламбуры… Маринетт с силой сорвала плакат, гневно осматривая оставшиеся.Сегодня я от тебя избавлюсь, Агрест, слышишь? Я больше никогда-никогда о тебе не вспомню!
Оставшись вполне довольной, что высказалась, Маринетт продолжила остервенело срывать плакаты со стены и кидать их куда-то назад. Натаниэль в этом плане был более сдержанным и лишь скромно отрывал и складывал постеры в аккуратную стопочку. — Знаешь, если ты хочешь высказаться, то я всегда готов в этом помочь, — тихо произнёс Натаниэль, когда половина плакатов была снята. Он неловко топтался на месте, содрогаясь от одной только мысли, что после этого Маринетт вспылит и пошлёт его куда подальше. Маринетт сделала вид, что не слышала этого предложения, и парень пристыженно замолчал. Не надо было ему начинать этот разговор. Знал ведь, что всё закончится именно так, но почему-то упорно думал, что после этой фразы всё изменится. Его вдруг осенило. После такой фразы обычно все девушки «тают» и сами чуть ли не прыгают на сказавшего это им парня. Он часто такое видел, когда читал мангу или же смотрел очередной сериал из личного арсенала мамы. — Я не хочу на тебя давить, — прошептал Натаниэль и повернулся к ней всем корпусом. — Я просто хочу, чтобы ты знала: я всегда буду рядом. И ты должна пони… — Нет, не смей так говорить! — вдруг закричала Маринетт, буквально подскакивая на месте от негодования. — Говорил мне тут один… Точно такое же. И где он сейчас? Скажи: где он сейчас? Явно не рядом со мной! Все вы хороши только на словах! На деле же вы все только пустое место, которое не может сдержать своего слова. — голубоглазая остановилась, чтобы восстановить дыхание, и через минуту продолжила, всё ещё не поднимая взгляда на ошарашенного парня. — Так что, прошу тебя, не давай обещаний, которые ты не сможешь выполнить. Для тебя это всего лишь слова, которые ты бросил невзначай, а для другого человека они являются смыслом жизни. Натаниэль молча наблюдал за разворачивавшейся перед ним сценой, даже не зная, что на такое сказать. Ожидал одну реакцию, а получил совершенно другую. Как говорится, получите и распишитесь. — Маринетт, — начал он, но осекся. Сейчас главное правильно подобрать слова, а то иначе опять будет Бум, — Маринетт, я прекрасно тебя понимаю… Но я не он. Кем бы этот человек не был, я не понимаю, как он мог так с тобой поступить… Ты удивительная, Маринетт… И я больше никому не позволю тебя обидеть. Девушка застенчиво подняла голову и посмотрела в глаза рыжеволосому. Сейчас она чувствовала себя очень странно, но ей определённо нравилось это чувство. Она не слишком верила в слова, сказанные Натом, так как наступать на одни и те же грабли совершенно не хотелось, но то выражение, с которым он сказал это… Натаниэль явно говорил всё это от чистого сердца… … И именно поэтому Маринетт так доверчиво прижалась к его губам своими, стараясь забыть образы прошлого.