Изоляция

      Я осторожно делала неуверенные шаги по палате. И Джейк был рядом. Он не был в восторге от этого, но у него не было другого выбора. И особенно он был недоволен, когда, войдя в палату утром, увидел меня стоявшую у окна. Но мне уже надоело лежать целыми днями, и я знала, что чем дольше я буду лежать, тем труднее будет встать. И поэтому, когда я осталась одна, я аккуратно села и спустила ноги с кушетки. Рана больше не болела так сильно. Я коснулась кончиками пальцев пола и поставила одну ногу. Всё-таки я пролежала долго.       А за окнами был рассвет. Предрассветные серые сумерки окрашивались в золото. Я дошла до окна и посмотрела на засыпанный снегом внутренний двор. И сейчас, каким бы не было это глупым, я мечтала вновь оказаться с Джейком посреди белоснежных просторов. Я чувствовала, как стены палаты давят на меня и не дают дышать. Меня ничего не беспокоило, так почему же я всё ещё здесь?       — Мэделин! — дверь в палату распахнулась, прерывая мои мысли, — Какого чёрта?!       Всего секунда и он уже стоял рядом, строго смотря на меня, его брови сдвинулись к переносице. Я не удержалась от улыбки.       — Что смешного? — теперь его брови удивлённо приподнялись, — Зачем ты встала? Тебе лучше оставаться в постели.       — Джейк, мне не пять лет, — я взяла его за руку, наблюдая, как вся его недавняя строгость исчезает, — И я больше не могу лежать в постели. Не могу находиться здесь. Я чувствую себя беспомощным инвалидом, хотя я прекрасно себя чувствую. Когда меня выпустят?       — Выпишут, — поправил он, — Это ведь не тюрьма, Мэд.       Я вопросительно посмотрела на него и покачала головой:       — Уже да. Я здорова. И я хочу домой. Поговори с доктором. Пожалуйста.       Джейк вздохнул, складывая руки на груди:       — Хорошо, я поговорю с ним. Завтра.       — Сегодня, — как можно более жалобно взглянула на него я.       Он негромко засмеялся:       — Мэделин, прекрати! Ты вынуждаешь меня рисковать твоим здоровьем, а я этого не буду делать. И ты это прекрасно знаешь.       — Да. Но с моим здоровьем всё в порядке. Правда!       — Ты едва стоишь на ногах, — тут же парировал Джейк.       — Потому что столько дней провела бесполезно, лёжа в постели. Неужели ты не хочешь наконец-то вернуться домой?       Джейк молчал. Конечно, он хотел вернуться. Несмотря на то, что мы уже были вне периметра, прошлое продолжало тянуться за нами, и находясь в больнице, каждый из нас помнил, по какой причине мы тут оказались. Нужно было избавиться от этого. Оказаться там, где можно начать всё с начала. И я хорошо помнила, как изменился Джейк, когда в палате появился Майк. Ему не меньше моего было необходимо вырваться из этих стен и вдохнуть новую жизнь полной грудью.       — Так ты поговоришь? Сегодня, — ещё раз спросила я.       — Хорошо, я узнаю.       Я улыбнулась, приближаясь к нему:       — Хочу немного походить. Пока ноги совсем не атрофировались.       Джейк лишь фыркнул, покачал головой и взял меня под руку.       От щекочущего изнутри нетерпения я ёрзала на кровати. Был уже вечер. Джейк ушёл к доктору Ричардсу полчаса назад и всё ещё не вернулся. Я переживала, что меня и Джейка оставят здесь ещё на неопределённое количество бесконечных дней. Устав сидеть, я встала и снова подошла к окну, облокотилась на подоконник, смотря на кусочек свободы. По небу плыли апельсинового цвета облака, солнце падало за горизонт. Лёгкий ветер раскачивал тонкие ветви деревьев, что окружали здание больницы. Я открыла окно. Неожиданно холодный воздух ворвался в палату, заставляя меня поёжиться и закрыть окно.       Пройдя по палате, я выглянула в коридор, прислушалась. Я могла отличить шаги Джейка от других, выделить их из общего потока бесконечных звуков. В общем-то, как и шаги Эшли и доктора Ричардса. Но в длинном светлом коридоре не было никого. Только из дальней палаты доносились приглушённые голоса.       Я прикрыла дверь и вернулась к окну. Передвигалась я уже довольно хорошо. Так что, если у доктора Ричардса возникнут сомнения по поводу моей выписки, я смогу пробежать марафон. Шутка, конечно. Надеюсь, до этого дело не дойдёт. Я залезла на подоконник и села. Внизу, к одному из входов, подъехал грузовой автомобиль. Двое мужчин бодро выскочили из кабины, обошли машину и открыли задние дверцы. К ним подошёл сотрудник больницы в светло-голубой униформе и забрал коробку. Через минуту автомобиль развернулся, мелькнув большой зелёной надписью на боку «D&B Pharmaceutical Company», и скрылся в тёмной арке, ведущей из внутреннего двора.       В коридоре раздались шаги. Я обернулась, выжидающе смотря на дверь, и ждала, когда та откроется.       — Ну что? — было моим первым вопросом, когда на пороге появился Джейк.       Он для вида, конечно, нахмурился, увидев меня на подоконнике, но промолчал.       — Джейк?       — Завтра, — наконец, улыбнулся он, — Можешь собирать чемоданы!       Я радостно взвизгнула и соскочила с подоконника.       — Ты не шутишь? Скажи, что ты говорил серьёзно! — я обняла его за шею, смотря снизу-вверх.       — Да, я серьёзно, — продолжал улыбаться Джейк, поглаживая меня по спине, — Хоть я и пытался убедить доктора Ричардса, что тебе необходимо побыть под присмотром ещё недельку, сдать все необходимые анализы ещё разок, поесть зелёного супа…       — Ах, ты! — захохотала я, и Джейк рассмеялся в ответ, уткнувшись носом мне в макушку.       — Ладно, — проговорил он и положил руки мне на плечи, — Тебе нельзя много смеяться.       Телефон в кармане его джинсов зазвонил. Джейк достал его.       — Уже поздно, — он глянул на дисплей, — Тебе пора ложиться. А мне нужно ответить. Это Майк. Договорюсь, чтобы он забрал нас завтра. Хорошо?       Я кивнула и поцеловала его. Хотела просто коснуться его губ, но Джейк дотронулся до моего лица, заставляя задержаться чуть дольше.       — Теперь точно пора, — выдохнул он, отступая, — Хорошенько выспись! Доброй ночи!       Джейк вышел из палаты, плотно закрыв за собой дверь, и поднёс телефон к уху. И тут же на его лице появилась улыбка. Он потёр переносицу и, напоследок взглянув на меня сквозь раскрытые жалюзи, махнул рукой.       Часы показывали ровно восемь. Осталось двенадцать часов или немного больше до нашей новой жизни.