***
Олег переворачивается с боку на бок, досматривая один из его самых лучших снов. Просыпаться не хочется, а происходящие события заставляют двигаться, поэтому он пару раз был на грани падения. В самый ответственный и интригующий момент, когда уже близится развязка и решается последний вопрос: зачем? — Терновой дёргается и падает с мягкой мебели. Глаза резко открываются и сон сразу забывается. Он ухмыляется самому себе и залезает обратно, в отчаянии понимая, что заснуть больше не получится и досмотреть сон тоже. Подгибая одну ногу и садясь на неё, он опрокидывает голову на стену и берёт в руки телефон, где высвечивается пропущенный от Даши. Парень снимает блокировку, открывает контакты и вызывает нужный номер. — Алло, привет, — говорит Олег и улыбается. — Ага, не прошло и сто лет. Тебе напомнить, что ты мне обещал? — раздалось на том конце. Девушка явно была не в духе и настроена очень враждебно. От понимания ситуации улыбка с лица парня сползает и он непроизвольно закатывает глаза. — Да-а-аш, мне казалось, что мы всё выяснили. — Да ты что, ты мой хороший. Спасибо, посвятил, я как бы знаю. — Что ты тогда хотела? — Я прилетела в Москву, а ты обещал меня встретить. Бля-я-я-я — И нахуя ты прилетела? — Ты думаешь, мне хотелось? Мне это Москва никаким хером не встала. Но меня заставили сюда прилететь, а ты пообещал, что встретишь меня. Я сижу во Внуково и жду тебя! Не дай бог тебя не будет здесь в течение часа. В трубке послышались гудки, и Олег убрал от лица телефон, озирая его взглядом а-ля «Это чё такое было, каким я за час приеду?!» Покидать дом Бурцева вообще не хотелось, он рассчитывал на вкусный завтрак в компании его друга, который имел хорошее чувство юмора. Тем более Терновому безумно нравилось, как пахнет в этой квартире, и он хотел остаться здесь навечно. Хотя искренне понимал, что это невозможно. Собрав все силы в кулак, он встал с кровати, поправляя чуть спавшие штаны, и вышел в коридор, от куда потом проследовал в ванную комнату. Убедившись, что все вещи высохли, он переоделся и сложил свою розовую пижамку на стиральной машине. Только сейчас, на свежую голову и здравый ум, он заметил, что на заднем кармане штанов красовался рисунок головы единорога, белого цвета, с радужным рогом и сердечком возле него. Он искренне поржал над собой, пока не понял, почему вчера, когда он развернулся перед Данилом, тот прыснул от смеха. Придя к выводу, что Даня — манипулятор и мелкий засранец, которому он обязательно потом отомстит, Терновой вышел из ванной и направился к входной двери, доставая телефон. Олег открыл диалог с Дэни и увидел от него сообщение, где говорилось, что он ушёл. Ничего не поняв, Терри огляделся и на всякий случай кликнул друга. — Да-а-ань. ДАНЯ. Ответа не последовало, и тогда он направился в комнату хозяина, тая надежду, что это шутка или Бурцев уже успел приехать. Открыв дверь, он оказался в достаточно светлой комнате, которую отчаянно хотели превратить в тёмную. Комната была наполнена ярким светом; хотя солнце и было холодным; на окнах висели тёмно-коричневые шторы и светлая тюль. Рядом с окном стояла кровать, которую Дэни не удосужился заправить. Но это придавало комнате уюта и жизни. Постельное бельё было тёмного цвета, так что Олег даже задумался, чьи вещи сегодня примерял. Также в комнате располагался рабочий стол из светлого дерева, на котором был ноутбук, какие-то тетради, зарядки и статуэтки. В шкаф Терновой не полез, так как был всё-таки воспитанным человеком. Также (что сразу им подразумевалось) в комнате находилось фано, а на нём — ноты. Комната была очень приятной на вид и имела свой запах, который дополнял весь интерьер и так пленил. Из всего спектра ароматов, какими успел насладиться Терри, он готов был поклясться, что этот лучший. Здесь чувствовалось очень много и мало одновременно. Невозможно было понять, что это конкретно, но это было что-то шикарное. Одновременно он чувствовал присутствие корицы, каких-то цветов. И с удовольствием остался бы здесь, если бы ему не надо было ехать в аэропорт. Терновой взял телефон и набрал номер Дани. — Привет. Дань, ты где? — Приве-ет, Олеж прости, правда, я сейчас приеду, посмотри телевизор, если хочешь, возьми что угодно из холодильника. Я скоро приеду, правда. — Это, конечно, очень мило, но мне надо идти, меня ждут. — Чёрт, прости, я буду где-то через полчаса-час, хорошо? — Нифига не хорошо, — выдыхая, сказал Олег. Чувство безысходности резко охватило его, но скрываться на крик он не мог, ведь от этого результат всё равно не изменится, — Ладно, я тебя жду, давай быстрей. — Угу. Итак, что мы имеем? Он непонятно где, приедет в районе часа, меня ждут в аэропорту, куда в лучшем случае я приеду часа через 2, а учитывая все пробки, так через 3. Оке-е-ей, похер, Даша не маленькая, сама разберётся. — подумал Олег и пошёл на кухню, чтобы покушать.***
Через пол часа Терри уже по-хозяйски расположился перед телевизором, поедая вкусные печеньки и запивая чаем, а также смотря повтор телесериала «Универ». У Олега даже получилось отвлечься, не думать о девушке, которая его ждала и последствиях, если он её не встретит. В очередной раз посмеявшись над шуткой Мартынова, вся ситуация изменилась координально… Раздался звонок. На экране высветилось Мама. — Алло, мам, привет, как твои дела? — притворно радостным голосом спросил Терновой. — Привет, сынок, ты скажи мне, пожалуйста, на кой чёрт к тебе приехала девушка, если ты её не встретил, и она уже битый час сидит в аэропорту? — Мам, честно, понятия не имею. — Ты мне тут давай ещё подерзи! Быстро поехал и забрал её! — Она взрослая самостоятельная девушка, — он закатил глаза, — и сама в состоянии вызвать себе такси и доехать до отеля. — Какого отеля?! Она будет жить с тобой! — В смысле?! А меня никто спросить не хотел?! Мне эта Даша нахер не нужна! — Заткнулся и послушал сюда: мы твои родители, она тебя ждала, а ты занимался всякой фигней типа проекта… Женщина не успела договорить, так как Олег скинул вызов и в порыве злости чуть не кинул телефон в стену, но в последний момент сдержался. Неясный приступ ярости окатил его с ног до головы, и хотелось, чтобы кто угодно, но лишь бы забрал этот порыв себе. Хотя бы его часть. Хотелось рвать и метать, но одновременно забиться в угол и плакать. Кричать на всех, но обнять кого-нибудь и раствориться в человеке. В коридоре раздался щелчок двери, что свидетельствовало о том, что пришёл Дэни. Терновой резко выбежал к двери и, чтобы хоть как-то усмирить свой пыл, сорвался на него. Не потому, что он эгоист и ему плевать на чужие чувства. Не потому, что Дэни ненужный ему человек. Не потому, что ему не важно, как будут развиваться их отношения дальше. А лишь потому, что эмоций было слишком много, они захлестнули его с головой, и Олег начал в них тонуть совсем без надежды на спасение. — Не прошло и года! — 45 минут, — деликатно поправил его Даня и улыбнулся, но лишь до тех пор, пока не увидел выражение лица друга, — прости, я сильно тебя подвёл? — Чертовски! Данилу в голову вдруг пришёл его разговор с родителями из далекого детства: « — Если ты видишь, что человеку плохо, то просто обними его. Ему сразу станет легче, вот увидишь. Человек в таком состоянии очень нуждается в понимании. Этот процесс называется контейнирование, — рассказывала мама, — ты и сам получишь успокоение от такого. — Ну или с кулака по роже, — рассмеялся отец». Сейчас он больше разделял сторону отца, нежели матери, но попробовать стоило. Попытка, как говорится, не пытка. Глубоко вздохнув, он подошёл почти вплотную к Олегу так, что чувствовал его дыхание на своей шеи, и честно ждал, что уже сейчас его оттолкнут или ударят, но этого не происходило, и надо было решаться на самый ответственный момент. Он распахнул свои длинные руки и заключил брюнета в свои объятия. Терновой был в шоке от таких действий и впал в ступор, кода Бурцев прижался к нему всем телом, когда начал сжимать свои руки, прижимая его ещё ближе, когда чувствовал его горячие дыхание на своей шее. Он просто стоял, разведя руки, и не принимал никаких действий, давая шатену повиснуть на нём всем телом. Но, надо признать, это успокаивало, негативные мысли пропали, и вся голова была занята лишь одним человеком, к которому злость он не мог испытывать. Бурцев не знал, сколько они уже так стоят, он не знал, в какой момент надо разжимать объятия, этого никто никогда не рассказывал, а поэтому он просто прижимал друга к себе, давая понять, что всё хорошо и он его понимает. В какой-то момент, после неопределенного времени, он почувствовал, как руки Олега опустились на его талию, и тот ответил на его "женскую" обнимашку. Он сразу выдохнул, расслабляясь и утыкаясь носом ему в плечо. И он готов поклясться всем чем угодно — Терри заплакал, не всхлипывая и не издавая звуков, одинокие слезы просто начали капать на футболку Данила... — Олег... С тобой всё хорошо? — сдался Бурцев, будучи не в силах больше стоять в одной позе. — Д-да — отозвался тот и аккуратно убрал руки с тела парня, отстраняясь назад и прислоняясь к шкафу. — Как насчёт того, чтобы прогуляться? Освежиться? Там сейчас такая погода! Закачаешься! Пошли, — начал зазывать его Даня, улыбаясь и смеясь. На душе было неспокойно, он не знал, как лучше сейчас себя вести, а поэтому принимал такие действия, которые были бы приятны ему. — Да, давай — улыбнулся он и начал завязывать шнурки на кроссовках.***
— Вот, а потом мне пришлось ещё тысячу раз оправдываться, — рассмеялся Дэни. Они с Олегом гуляли по парку рядом с домом Данила. Это был тихий парк, который он исходил вдоль и поперёк, но который всё равно ему очень нравился. Аллеи, по которым ходят не так много людей, и запах хвои — это самыё главные привлекающие его качества. Там было круто и зимой, и летом. Вечно зелёный, вечно красивый. И поэтому Бурцев не нашёл ничего лучше, как отвести своего друга туда. — Да уж... Видимо, ты с детства вечно опаздываешь, — сделал вывод Терновой, посматривая за белками, прыгающими с дерева на дерево. — Нет, совсем не вечно. Сегодня я обещал прийти в течение часа, а пришёл через 45 минут, — резонно ответил тот. — Ох, ну извините. В наступившей тишине раздался звук, свидетельствовавший о том, что Олегу позвонили. На экране высветилось Мама, и он уже по привычке отключил звук и убрал телефон обратно в карман. Такие привычные действия, которые не вызывали никаких эмоций у него в душе, как считал сам Терновой, всё же отразились на лице, что моментально заметил Даниил и решил, что пора развлечься. — Олеж, — он остановился и посмотрел ему в глаза, — я хочу покормить голубей. — Что?! — Я. Хочу. Покормить. Голубей, — он с остановками повторил свою речь. — Ты сейчас серьёзно?! — Абсолютно! — он схватил Олега за руку и побежал вдоль одной из тропинок, которая выводила к небольшому магазинчику, — Сейчас мы купим хлеб и начнём! Олег послушно побежал за пацаном по дороге, думая: «Неужели это реальность, и мы сейчас действительно будем кормить этих несчастных птиц?» Даня казался ему маленьким ребёнком, который радовался самым банальным вещам и восхищался повседневности. Картину дополняло то, что это была искренняя радость, которую никто и ничто не могло превзойти. На это можно было смотреть вечно. На то, как шатен сжимает его запястье, будто боится, что Олег его отпустит. Дойдя до нужного места, Бурцев зашёл в магазинчик, здороваясь с продавщицей. — Здравствуйте! — Привет, Данил. Я думаю, чего это мой мальчик пропал, а он у нас аж на проект пошёл! Я за тебя так переживала! Даже дочка моя показывала, как там у вас голосовать, я голосовала, — начала рассказывать женщина, с которой Данил был давно знаком. Она была немного низенькая, полная, но очень добрая и ласковая. — Спасибо, теть Тань, — поблагодарил он её. — О, Олег, привет. Тебя я тоже помню. Поздравляю с победой, — улыбнулась она ему. — Спасибо, — Терновой скомкано улыбнулся и отошёл на шаг назад. Чего-чего, а такого он точно не ожидал. — Теть Тань, можно нам батон белого хлеба, только мягкого. — Конечно! Можно даже за счёт заведения! — она улыбнулась и протянулась к полке с хлебом. — Не-ет, я теперь взрослый, могу платить за свои покупки. — Взрослый! Я тебя помню маленьким мальчиком, который бегал сюда с друзьями за сладостями. — Ну, теть Тань, это было давно! — Неправда! Хотя... Ладно, держи — она протянула ему батон, — с тебя 35 рублей. — Вот. До свидания! — Пока, заходи поболтать! Они вышли из магазинчика, который оказался таким памятным местом для Бурцева. В голове Терри возник сразу 1000 и 1 вопрос, но озвучивать он их не решился, поэтому просто стал наблюдать за тем, как парень разделил булку на две части и протянул одну ему. — Твоя половина. — Нет, спасибо, я, пожалуй, просто по наблюдаю. — Как хочешь, — он положил оторванный кусок обратно в пакет и направился вперёд, где находилась аллея рядом с центром парка, возле которой всегда обитали птицы.***
Даня смеялся, бросал маленькие кусочки хлеба птицам, считал новых прилетевших голубей и воробушков. Постоянно дергал Олега за плечо и говорил, как он счастлив и вообще это так весело. — Дэнь, может хватит? — Пока в моих руках находится сий хлебушек, мы никуда не пойдём отсюда. Эту священную еду надо раскрошить этим милейшим созданиям. Подай, пожалуйста, во-о-о-он тот кусочек, — изменил Бурцев интонацию и указал на маленький кусочек, который лежал на асфальте. — На. — Всё-таки я не понимаю, как ты можешь радоваться таким мелочам. — Любовь окрыляе-е-ет, — не подумав, ляпнул он и резко замолчал. — Чего?! — Так, рекламу вспомнил...