Астория

      Солнце было почти скрыто за раскидистыми лапами сосновых ветвей, а под ногами уже начинало неприятно хлюпать – сказывалось то, что они приближались к болоту. Мошкара хищно кружилась вокруг, вынуждая лошадей недовольно всхрапывать, отмахиваясь хвостами от надоедливых кровососов, а идущего рядом оборотня недовольно морщиться. Сам Кироу страдал не меньше темноволосого напарника, но относился к этому более философски, привыкнув за годы дороги к подобным пакостям природы.       - Это какой-то неправильный лес, - не выдержав, взвыл волк, в очередной раз хлопая ладонью себя по шее, злорадно глядя на добрую дюжину убитых насекомых, оставшихся черными точками на ладони.       Кироу не ответил, только покосился на него, упрямо продолжая идти вперед, стараясь не обращать внимания на то, что добротные когда-то сапоги явно где-то прохудились, изрядно черпанув в себя болотной жижи. Впрочем, в чем-то он был даже согласен с напарником: когда они только начали удаляться от Подлесья, они спокойно ехали верхом, лошади сами выбирали себе дорогу среди не так уж густо растущих деревьев. Но стоило им пересечь небольшой ручей, а за ним и чуть более широкую речку, как лес уплотнился. Вместо светлых березовых стволов свои права заявляли мощные сосны и ели. Вскоре после полудня и небольшого привала им пришлось спешиться, дальше верхом ехать было опасно из-за низко растущих ветвей и сильно выступающих из земли могучих корней, за которые лошади неоднократно спотыкались. Даже кустарники становились все мельче, все хуже приживаясь под плотной завесой ветвей, куда почти не поступало солнце.       Почти весь день оборотень задумчиво молчал, за все время пути они едва ли обменялись парой ничего не значащих фраз. Но чем ближе к болотам, чем дальше от Подлесья, тем мрачней становился Райдер, словно причина его изначальных тяжелых дум осталась где-то там, позади, в небольшой упрямой деревеньке. И с каждым шагом он хмурился все больше, обдумывая что-то другое.       Кироу уже не первый час с какой-то опаской поглядывал на напарника, предчувствуя конец тихому пути – весь вид темноволосого предвещал скорый взрыв.       - Я не понимаю, - ближе к закату, волк все же завелся, с нечеловеческим рычанием отодвигая от лица очередную ветку. Уже спустя долю секунды он без каких-либо внешних усилий отломил ее, отмахиваясь от кровососов. – Почему все так?!       - Что именно? – устало вздохнул инквизитор, с легкой тоской подумав о плаще. Можно было бы надеть его, спасая обнаженные руки и плечи от нападок наглых насекомых, но тогда доконала бы странная жара, несмотря на повышенную влажность и почти полное отсутствие солнечных лучей окутывавшая разум не хуже шерстяного одеяла.       - Почему?.. – оборотень даже притормозил на миг, даже не обратив внимания на явное нежелание разговаривать от напарника. – Почему мы?       - А почему нет? – в тон ему ответил Кир, осознавая, что от докучливого напарника не отвязаться простым молчанием. В какой раз за эти дни невольно пожалел, то ничего серьезного с Райдером еще не приключилось. Пожалел, и тут же прикрыл глаза, мысленно извинившись перед Близнецами за крамольные мысли.       - Сам посуди, - волк нетерпеливо дернул за повод кобылку, вынуждая ее ускориться, чтобы поравняться с инквизитором. Впрочем, ему тут же пришлось отойти в сторону, пропуская между ними мощную ель. – Из-за твоих сил инквизитора мы не можем путешествовать порталом. Из-за моих… особенностей – лететь на драконе. Почему нельзя было запросить помощи у магов? Переместились бы порталом, и все. А если так уж сильно хотелось послать тебя – дали бы другого любого инквизитора, и полетели бы на драконе. Уже позавчера были бы в Арде, и все, задание выполнено!       Палладин тихо выдохнул, не позволяя раздражению показаться на лице. Уже привычная маска спокойствия легла на лицо, как влитая. Что бы там не говорил Райдер, а в храме качественно обучали обуздывать эмоции, зная, что от этого зависит зачастую не только жизнь паладина, но и жизни окружающих – все же изначальные навыки тела очень сильно влияли на способности одержимого или демона. А инквизиторы, вопреки ложной скромности, способны на очень многое.       И все же, выдохнувший, но явно ожидавший ответа Райдер задел больную тему размышлений Кироу. Он изначально задумался над этим. И если его личное присутствие было оправдано туманными словами наставника…       - Им нужна была моя «удача», - медленно проговорил блондин, не снижая темпа. Пожалуй, он больше не мог думать над этим в одиночестве. И волк это понял, на удивление спокойно кивнув. По его лицу, такому живому, по сравнению с «закрытыми» инквизиторами, мелькнула тень задумчивости.       Молчал оборотень достаточно долго, обдумывая все. А сам Кироу, словно сбросив с себя груз этих мыслей, неосознанно расправил плечи, впервые позволив взглянуть другому на проблему со стороны.       Через некоторое время Кироу все же остановился. Впереди уже виднелись острые болотные камыши, а на лес постепенно опускалась темнота. Уже сейчас лошади за спиной явно спотыкались чаще, все меньше разбирая дорогу. К тому же мышцы неожиданно сковало усталостью – стоило только остановиться.       - Дальше не пойдем, опасно, - лаконично выдал он, оглядываясь на напарника. Райдер кивнул, выпрямился, как-то встряхнулся – глаза опасно полыхнули янтарным, подстраиваясь под полумрак.       - Там что-то есть. И очень слабый старый запах людей, - наконец, резюмировал волк, прекращая шумно принюхиваться и махнув рукой куда-то вправо. Кироу медленно кивнул. Сам он не мог различить уже ничего дальше пяти шагов, дальше все сливалось в темные пятна, но чутью оборотня доверял – по крайней мере, пока он ни разу не подводил.       Там оказалась небольшая охотничья избушка, покосившаяся от старости, но еще вполне спасающая от холодного, зябкого ветра, пришедшего на смену дневной жаре. Всего один этаж, с земляным полом, и выложенным костровищем прямо в середине. Прямо под крышей узкие и широкие «окна», очевидно, чтобы дым выходил наружу, не удушая спящих людей.       Райдер молчал, пока они расседлали лошадей, привязывая их рядом с избушкой, и собирали хворост, с трудом найдя несколько сухих веток. Еще больше – сложили недалеко от начавшего разгораться пламени, в надежде, что они подсохнут от жара огня достаточно, чтобы поддерживать костер.       Только когда они достаточно согрелись, без стеснения стянув с себя всю мокрую одежду, оборотень шумно вздохнул, привлекая внимание расслабившегося напарника.       - Допустим, что те, кто решал состав этой… экспедиции, - темноволосый поморщился, начиная разговор с того же места, на каком они остановились ранее. – Допустим, им нужна была твоя особенность. – Он не спрашивал, подводил черту в собственных размышлениях. Кироу лениво покосился на волка, никак это не комментируя. – Но почему все же я?       Блондин неопределенно повел плечами. У него были свои мысли на этот счет, но он предпочел послушать, чтобы убедиться, что размышления оборотня схожи с его собственными.       - Вариантов на деле не так много, - Райдер не обратил внимания на молчание со стороны паладина, или же принял его за согласие. – Первый: воспользоваться помощью мага. Но насколько я успел узнать, про то, что Астория не утеряна знают даже немногие инквизиторы. Секрет, мать его. Не доверяют магам, но ходят с ними в патрули… Могут возникнуть лишние вопросы – что делать паладину так срочно именно там, возле Спящего Дракона? А так – едет себе, ищет угрозу, и абсолютно случайно оказывается там…       Райдер пошевелил начавшее было гаснуть пламя длинной, изначально выбранной для этого палкой. Кироу согласно кивнул – то ли на слова волка, то ли на действия, и тут же потянулся к ближайшей кучке хвороста, придирчиво выбирая наиболее сухие ветви. Некоторые оказались еще с пожухлой хвоей, поэтому по избушке мгновенно закружился тягучий, немного терпкий запах. Оборотень поморщился, но на удивление молча отодвинулся к своей «добыче», добывая оттуда несколько стебельков какой-то травы.       - Пахнет мерзко, зато отгоняет эту гадость, - снизошел до комментария темноволосый, скармливая стебельки огню и выразительно кивая на покрытые красными, зудящими пятнышками руки. – Так вот, - он на миг задумался, возвращаясь к теме разговора. – Магов таким образом мы отмели. Дальше – другие инквизиторы. Опять же возвращаемся к теме доверия. Вот ни за что не поверю, что я сильней других, кто проходил обучение в храме. И не поверю, что мне старики доверяют больше, чем любому другому из вашей братии, кого они обучали с самого детства.       - У меня нет ответов, - помолчав, признался инквизитор, словив слегка удивленный взгляд напарника. Так и не поняв причин удивления у эмоционального мужчины, блондин поднялся, подходя ближе к сумкам, что они внесли внутрь, спасая от сырости. Одежда сейчас сушилась, но такая переменчивая весенняя погода заявляла свои права, сменив духоту ночным ознобом. На такой случай у напарников были с собой два тонких одеяла, придававших хоть какую-то иллюзию тепла и минимального комфорта.       Бросив одно одеяло напарнику, Кироу остановился, обдумывая сегодняшнюю ночь. С одной стороны, до болот уже недалеко, рукой подать, и если там и правда водится что-то такое – стоило бы быть настороже. С другой – снаружи остались только лошади, а они вполне способны поднять шум, если что-то подкрадется. Покосившиеся стены лачуги придавали какую-никакую видимость безопасности.       - Чего замер? – грубовато фыркнул волк, расправляя покрывало, и презрительно морщась от затхлого запаха пыли – даже инквизитор чуял это, что уж говорить про оборотня, чье обоняние превышало человеческое в несколько дюжин раз.       - Как мы сегодня будем дежурить? – Кир уже привычно пропустил резкость мимо ушей, с лёгким удивлением осознавая, что порывистость волка уже не вызывает такого недоуменного раздражения, как в первые сутки.       - Молча, - фыркнул Райдер, все же заворачиваясь в кокон, насколько позволяли размеры полотна. Пододвинув к себе несколько пожухлых еловых веток, он поворочался, пытаясь найти удобное положение, да в итоге так и замер, свернувшись чуть-ли не клубочком возле костра. – Я услышу, если что, спи.       Медленно кивнув, паладин повторил манипуляции Райдера, пытаясь найти минимальный комфорт в сложившейся ситуации. Одновременно он отметил для себя еще одну странность, связанную с напарником: чем дальше от полнолуния, тем легче он прибегал к силам своей звериной части. Если в самом начале пути, где от полной луны их отделяли лишь сутки, волк был настроен крайне агрессивно, мгновенно раздражаясь на любую мелочь, и явно стараясь обходиться своими силами, то уже сейчас, пару дней спустя, гораздо чаще прибегает к частичной трансформации, меняя, например, глаза или уши, чтобы лучше ориентироваться в окружающем пространстве. Вспышки раздражения уступали место обычным проявлениям скверного характера.       «Что с тобой не так, Райдер?» - Кироу закрыл глаза, максимально расслабляя мышцы, как это было при медитации. Уходить «в себя» он, конечно, не собирался, но и при обычном сне эта методика расслабления вполне приносила пользу, позволяя уставшим в дороге мышцам отдохнуть в полной мере.       Слишком много вопросов, и с каждым днем их было все больше. А вот ответов, увы, не возникало.

***

      На следующее утро, скоро позавтракав, напарники спешно собрались и, еще раз сверившись с картой, выдвинулись в сторону болот. Райдер с самого пробуждения выглядел не менее мрачно и хмуро, чем вчера. Друг на друга мужчины предпочитали не смотреть, чтобы не начать задаваться все новыми вопросами, повисавшими в воздухе без ответов.       С первой проблемой они столкнулись уже подойдя к болотам настолько, что только просохшие сапоги паладина вновь наполнились болотной жижей, неприятно хлюпая и промораживая ноги. Вкупе с вновь нарастающей духотой это все действовало угнетающе.       Плюс ко всему мужчинам не давали покоя неприятные слухи, доносившиеся до них об этих болотах. Не только суеверные селяне, но и на карте паладина эти болота были отмечены скрещенными мечами – стандартное обозначение опасности. Чаще всего так отмечали места старых битв, где охотно плодились разные трупоеды. Здесь, насколько знал Кироу, никаких серьезных битв не случалось, но вот то, что люди пропадали – такое было. Демоны-демонами, а обычную нежить – еще одну зону ответственности паладинов – никто не отменял.       Первая же проблема заключалась в том, что через болота даже зверье ходило крайне редко, и каких-то заметных троп через трясину не наблюдалось. Еще и лошади упрямились, высоко вскидывая головы и поднимая тяжелыми копытами брызги. И если боевой жеребец Кира как-то поддавался поводу, только подозрительно кося на хозяина глазом, словно сомневаясь в его адекватности, то вот обычно смирная кобылка оборотня – Верба - и вовсе впала в какое-то истеричное состояние, по страшному молча пятясь назад, не реагируя на брань темноволосого и резкие рывки. Наконец, не выдержав, волк тихо рыкнул и частично трансформировал руку – инквизитор с любопытством понаблюдал, как бугрятся мышцы под кожей Райдера, изменяясь, перестраиваясь. Кожа до плеча стремительно потемнела, становясь пепельно-серой, но без шерсти, кисть стала мощней, напоминая уже нечто среднее между лапой и обычной ладонью, а ногти оформились в мощные черные когти. Которым и втягиваться-то было некуда – текущее строение руки не позволяло.       Сжав измененную ладонь на поводьях, волк без каких-либо усилий потащил упиравшуюся кобылу за собой, даже не глянув на напарника янтарными, тоже изменившимися глазами. В этот же момент паладин заметил, что уши у оборотня тоже заострились, становясь такого же серого цвета, как и рука.       Покачав головой, Кироу погладил жеребца по мощной шее, успокаивая. В отличие от все еще упрямившейся кобылы, Гром быстрей пришел в себя, настороженно поглядывая по сторонам, но уже без резких рыков следовал за хозяйской рукой.       Кироу не вовремя вспомнил любимые сравнения бардов: мол лес затихает в предчувствии опасности. Нет, лес не был тихим, если уметь слушать. А обостренные утренним туманом чувства и вовсе улавливали малейшие шорохи. В отличие от деревенских страшилок, где самым страшным оказывались выбегающие из кустов зайцы, здесь было кому выскочить из куста. Точней, чему. Чутье инквизитора подсказывало – дурная слава этих болот вполне оправдана.       Редкие кустарники щетинились почти голыми ветвями, не находя здесь достаточной пищи для красоты. Мощные, вековые стволы деревьев все дальше, все выше от земли раскидывали свои корни. Располагались все реже, не удерживаясь в болотистой почве. С дерева хрипло каркнула нахохлившаяся ворона, пристально, слишком разумно разглядывая двух путников. Остановившись на миг, чтобы не оступиться, Кир огляделся, слегка нахмурившись. Сложно было сказать, почему он не заметил сразу, но здесь было слишком много ворон. Они молча по двое-трое сидели на мощных ветвях, как-то нехорошо посматривая на мужчин. Будто оценивали.       - Не стоит останавливаться, - не оборачиваясь рыкнул Райдер измененным горлом. Казалось, что каждое слово царапает его глотку, не слишком подходившую для обычной речи, скорей для рычания.       Блондин медленно кивнул, признавая правоту слов оборотня. Опустив голову, стараясь наступать на следы волка. В том, что оборотень обострившимся чутьем сейчас ловит в сотню больше звуков, отслеживая малейшую опасность, он не сомневался. В этом была его сила. Не сказать, что Кир и раньше не ходил через болота, всякое бывало. Но здесь было что-то совсем не так. Ощущение неправильности преследовало с прошлого вечера.       Неожиданно волк остановился, да так резко, что следующий за ним паладин чуть не врезался в кобылу, остановившуюся так же неохотно, как и до этого брела вперед. Свободная рука невольно потянулась к рукояти верного меча, висевшего на поясном ремне. Со своего места он ясно видел, как нервно шевелится измененное ухо оборотня, поворачиваясь за какими-то звуками. Сам Кироу не слышал ничего кроме нарастающей возни дерущихся ворон и противного, смрадного бульканья болотных газов.       - Ты слышишь? – рычащих ноток в голосе Райдера прибавилось, что говорило о крайней степени напряженности волка.       - Что именно?.. – начал было инквизитор, но тут же оборвался. – Ррайцев ынгар…       Райдер еле слышно хмыкнул, оценив ругательство троллей из уст обычно «каменного» напарника, но комментировать не стал. Сохранял тишину, даже дыша, кажется, через раз, чтобы не нарушать… тишину?       О нет, тишиной тут и не пахло. Казалось, что болото внезапно заполнилось парой дюжин людей, и все они переговаривались, ругались, кричали. Язык был не всеобщим, это Кир понял сразу, только вслушавшись в чужую речь, с каждым ударом сердца становившуюся все различимей.       - Северяне, - выдохнул он коротко, снова вслушиваясь в резкие, словно карканье ворон, звуки разговоров. Когда-то давно Алан учил его основным фразам родного для него языка, но Кир так и не смог осилить даже базового уровня, ему казалось, что человеческое, ну, или хотя бы его собственное горло просто не предназначено для подобных звуков. Но понимать одно слово из трех он все же научился. Так что если поднапрячься, он мог уловить общую суть разговоров воинственных детей предгорий.       - Ты можешь разобрать, о чем они говорят? – очевидно, Райдер тоже вспомнил берсерка-инквизитора, оставшегося сейчас в монастыре.       - Они говорят о… грядущей битве, - неожиданно даже для себя покорно начал вслушиваться Кироу, с огромным трудом собирая разрозненные слова в единый смысл. – Битве с… нет, за короля…       Райдер резко выругался. Подумал немного, и добавил еще пару крепких выражений, сжимая руку в кулак.       - Я знаю, кто это, - медленно проговорил он, отворачиваясь туда, откуда звучали голоса. Когда в рассеивающем тумане показались первые фигуры, ступавшие прямо по болоту, он даже не вздрогнул. Лошади, на удивление, тоже не отреагировали, даже не скосившись взглядом в сторону нежданных гостей. – В самом начале, когда я только попал в монастырь, я был сильно ранен, если ты помнишь, - голос его звучал как-то странно, но Кироу даже не мог пока определить, что именно испытывает волк. – Мне нельзя было даже до ночного горшка самому встать, что уж говорить о тренировках. Единственным моим развлечением были книги. Мне приносили их, очевидно в надежде, что это поможет мне разбудить воспоминания. О себе я ничего не вспомнил, но зато понял, что в моей памяти откуда-то очень много про историю. И всплывает оно только когда есть какая-то зацепка – нюанс, чтобы вытащить полную версию за хвост.       - К чему ты клонишь? – не выдержал Кир. В этот момент их достигли первые из воинства, весело идущие вперед. Солдаты словно не замечали замерших на безопасном участке тропы напарников, просто шли вперед, почему-то огибая живых. Молодые, старые, в кольчугах или в презрительно легких рубахах, с мечами, топорами, копьями. Объединяло их одно – не различимая пока глазу, словно ускользающая от взгляда эмблема на груди каждого. Черты их лиц так же терялись, расплывались, словно мороки.       - К тому, что мои воспоминания иногда разительно отличались от того, что я читал в книге, - резко отозвался Райдер, чуть пригибаясь, чтобы поравнявшийся с ним северянин не задел его рукой. – Не думаю, что ты не перечитал все книги, хранящиеся в монастыре, - не удержался он от шпильки, имея ввиду крайне флегматичный характер «заучки». – Ты должен был натыкаться на историю об отряде Алой Ардэа.       Разумеется, Кироу слышал об этом. Инквизиторы чтили историю мира, истинно веря, что эти знания помогут избежать повторения старых ошибок. А еще – что эти знания помогут лучше ориентироваться в последствиях тех событиях. Что, почему, из чего проистекает.       Вопреки расхожим заблуждениям об неотесанности Северного клана, раскинувшегося на северо-востоке Шаары возле горных массивов, у них была весьма строгая иерархия. В главе стоял Великий Вождь, которого, по слухам, выбирали не народ или право рождения, а отмечал сам Трофен, почитаемый варварами покровитель войны. Следующей ступенью правления был Совет Командиров численностью от девяти до тринадцати достойнейших воинов, каждый из которых вел свой личный боевой отряд. Быть даже рядовым членом такого отряда считалось крайне почетным. Именно эти миниатюрные армии патрулировали границы, решали внутренние конфликты. И если начиналась какая-то война, и Северяне принимали убеждения одной из сторон конфликта – то именно эти отряды выдвигались на поле боя, буквально сминая противника.       Остальные же занимались скорей бытом: охота, земледелие, строительство. Но даже их, «гражданских», нельзя было назвать обычными. Любой из них, даже ребенок, мог вонзить клинок в глотку безумца, осмелившегося напасть на родную землю Северян. А еще очень часто Северяне становились наемниками, когда не было крупных войн – не без своих понятий чести, разумеется.       Командиром одного из таких боевых отрядов и была Алая Ардэа – совсем юная, но доказавшая свою доблесть девица-берсеркер, за глаза прозванная «Бешеной». Ее отряд носил алое знамя, со стилистическим изображением величественного белого дракона.       Прозвище и должность свои Алая получила не за красивые глаза, хотя барды до сих пор воспевали ее «сверкавшие изумрудами глаза» и «талию, что можно было обхватить двумя дланями». Сказывали, что она стала первой женщиной, даже первым человеком, что смог в честном бою побороть агрессивного дракона рода воланс. Это сейчас все больше воланс служили людям ездовыми или боевыми ресурсами, а во времена жизни Алой они считались неприручаемыми, и боялись только драконов Ардэа, бывших на порядок сильней и разумней.       История Алой Ардэа и ее отряда прерывалась как раз лет пятьсот назад, еще до усыпления старого дракона, обезумевшего от тьмы. Умер старый король Рении, оставив власть рожденному в браке сыну, как полагал закон. Долгожданному сыну, ибо долгие годы королева считалась бесплодной. И мало кто в те времена знал, что у короля был старший сын – бастард, рожденный от любовницы в те времена, как не могла законная жена принести наследника.       А вот сам бастард прекрасно знал, кто его отец и, собрав доказательства, начал он подбивать баронов, подкупать их, или угрожать шантажом, чтобы если не захватить трон Рении, так разделить ее, разбить на две равные половины. Но молодой король, только вступивший на путь правления не хотел этого. Пытался всеми силами избежать гражданской войны. А когда не получилось, и в городах и деревнях запылали пожары, а поля встреч двух противоборствующих сторон наполнились стонами раненных и криками убитых, решил усмирить гордыню, попросив помощи. Иные расы тогда вообще не вмешивались, весьма настороженно относясь друг к другу, а вот Шаара на удивление откликнулась на просьбу молодого короля, очевидно преследую свою какую-то выгоду. И Северяне. Сразу два отряда под командованиями Алой Ардэа и Скала выдвинулись на помощь разными путями, вознамерившись окружить врага. Скал добрался до Йерана, в пути изничтожив несколько отрядов противника. А вот отряд Алой Ардэа буквально растворился, исчез. Единственный след, который нашли впоследствии – изорванное, темно-бурое от крови знамя с когда-то белым драконом, обнаруженное на клыках воланс, издохшего вблизи от той местности, где много лет спустя вырос город Инзир – в те времена там были только глухие леса. Кто-то говорил, что Алая встретилась с превосходящей во много по силе армией предателя. Кто-то – что их поглотили духи.       Как оказалось, Райдер и не ждал ответа от напарника, в один момент двинувшись вперед, по одному ему видимой безопасной тропе. Он не оборачивался, не смотрел в глаза паладину, но тот отчего-то буквально кожей чувствовал растущее бешенство, вскипающее внутри мужчины. И какую-то глухую тоску.       - Они не пропали. Не были уничтожены армией противника, - глухо произнес Райдер, когда впереди показалась замыкающая шествие группа. Трое мужчин, высоких, широкоплечих, истинных воинов с мощными мечами на поясе. Один из них горделиво держал в руках реющее на ветру алое знамя. А между ними, не уступая в скорости и выносливости, быстрым шагом шла та, о кой слагали столько песен, сколько сказок рассказывали вечерами своим детям. На фоне своих спутников она и правда выглядела миниатюрной – ниже на голову, худощавая. Ловкая, грациозная хищница. Длинная, до середины бедра кольчуга, надетая поверх безрукавки, меч на поясе. Длинные медно-русые волосы заплетены в тугую, толстую косу. Было во всем ее виде, стати, движениях что-то такое, что выделяло ее из ряда женщин, любых, что видел Кироу раньше. Какой-то внутренний огонь, решимость.       Северяне шествовали вперед, легко ступая по поверхности болота, не оставляли следов. Пели песни, восхваляя Бога войны. Их глаза горели решимостью и радостью от предстоящей битвы.       Битвы за правое дело.       - Их уничтожил один человек, один предатель, - остановившись, чтобы оглянуться вслед замыкающим из шествия, Райдер впервые посмотрел в глаза паладина. Сжав руку в кулак, он почти рычал, выплевывая из себя каждое слово. – Один из баронов, который делал вид, что он на стороне законного правителя, переслал им карту, на которой отметил «лучший путь». Болота здесь тогда не были так опасны, тут и болота то почти не было – так, запруда. Но Алую ждал совсем другой… сюрприз.       Словно в ответ внезапно наступила тишина. Стихли голоса Северян, затихли вороны, прекратив свою возню. Раздался глухой удар, словно что-то крупное упало в воду с большой высоты. Еще один тягучий хлопок прокатился над болотами.       Рык дракона, подхваченный еще двумя голосами. Воинственные крики множества глоток. И снова тишина. Страшная, проникающая в потаённые глубины сознания, заставляющая шевелиться волосы на голове.       Только когда вороны возобновили свою возню на ветвях деревьев, напарники двинулись вперед. В этот раз молча. Каждый думал о чем-то своем. И мысли обоих неизменно возвращались к тому, что они видели.       Предательство. Незавершенный бой. Души людей, вот уже пятьсот лет идущие по болоту, чтобы умереть от зубов драконов, заманенные одной тварью. И все это по кругу. Раз за разом.       Поставив себе заметку – обсудить возможность освобождения Алой и ее отряда с руководством храма-монастыря и другими из цеха инквизиции, Кироу вернулся к изначальной теме размышлений – напарнику. Его познания в истории, более того, верные познания говорили о многом.       Люди, эльфы, даже гномы – все были грешны разными интерпретациями истории. Где-то откровенно перевирали, что-то убирали в угоду власти или репутации. Что-то добавляли. Аккуратно, потихоньку, едва заметно изменяя тональность. Но в итоге оказывалось, что известные с детства истории оказывались не более, чем сказками. А вот вампиры и оборотни отчего-то относились к истории более педантично, не изменяя или приукрашивая детали. Даже если сами выглядели в не очень приглядном свете. Даже если эти нюансы нагоняли пятен на и так мрачную репутацию этих рас. Основное внимание истории – ее правдивой версии – в стаях оборотней уделяли в семьях Вожака и приближенных к нему лиц. Волков и так было не так много, сказывалась высокая смертность «одиночек», не ужившихся в стае, и допустить старые ошибки Вожаки просто не могли. Иногда одна ошибка может привести к массовому геноциду, и оборотни это понимали, как никто другой.       А это значило, что Райдер был в одной из стай. Тогда почему он ушел? Что привело его к известному развитию событий?       Осознав, что еще немного, и он совсем потеряет нить рассуждений, Кироу медленно вдохнул, знакомой с детства техникой мягко отталкивая непрошенные рассуждения в сторону, пообещав себе вернуться к ним позже. Когда-нибудь, когда будет больше данных.       И все же, что-то в реакции Райдера заставило инквизитора немного иначе взглянуть на оборотня. Сегодня волк показал, что ему… не безразличны окружающие?       - Здесь тропа становится шире, - неожиданно произнес объект дум паладина, не оборачиваясь. Лошади уже давно перестали брыкаться, смирившись с тем, что «назад» уже дальше, чем «вперед». – Ррайц…       - Что случилось? – Кир, несмотря на раздумья не прекращал оглядываться по сторонам, не желая пропустить опасность. Чутье чутьем, а и свои умения надо было использовать.       - В воздухе что-то… нехорошее, - в голосе Райдера проскользнула тревога. Гром тихо всхрапнул за спиной, словно соглашаясь. – Пахнет смертью.       - Опять отряд Алой? – предположил Кироу, но тут же качнул головой, признавая ошибку. В воздухе не стояли звуки голосов, вместо этого болото словно наполнилось короткими чавкающими звуками.       - Боюсь, что в этот раз опасность реальнее.       За спиной истерически всхрапнул конь, оступился, проваливаясь одной ногой в болотную жижу, но тут же, рывком, чуть не столкнув паладина с безопасной тропы, вырвался из опасной трясины, в мгновение оказываясь между хозяином и Вербой – Кироу едва успел отпустить повод, чтобы ему не вывернуло руку или не скинуло в грязь.       Чавкающий звук сменился утробным бульканьем, сменившись тихим, но очень неприятным скрипом. Этот звук Кироу знал. И знание это не придавало ему ощущения безопасности.       - Болотники, - коротко выругался он, вынимая из ножен меч. – Рождены из утопших в болоте людей, иначе говоря – болотные трупоеды.       - Спасибо, мне стало легче, - саркастически заявил Райдер, притормаживая.       В следующий миг произошло сразу столько событий, что позже Кироу даже не будет пытаться восстановить порядок. Вот на тропу прямо перед Райдером с мерзким скрипом-стоном выполз первый болотник. Верба испуганно шарахнулась назад, вынуждая оборотня так же выпустить повод из рук, а Гром, напротив, ринулся вперед, вставая на дыбы, а затем мощным ударом копыт раскраивая череп так и не успевшего подняться мертвяка. Все болото казалось, закипело, забурлило, над поверхностью, облепленные тиной, появлялись все новые и новые трупоеды. Грязно-коричневая, покрытая безобразными морщинами от постоянной влаги кожа. Худые, очень худые, как скелеты, обтянутые кожей, куда забыли вложить органы. Бесполые, с короткими отростками, напоминающими хвосты сзади. Выпуклые белые глаза. Широкие челюсти.       Истерично всхрапнув, вороной жеребец лягнул воздух, и сорвался с места, туда, где в дымке болотных миазмов виднелся просвет. Верба так же рванула за ним, в последний момент все же задев крупом не ожидавшего такого Райдера, из-за чего он, нелепо взмахнув руками, неуклюже, боком, свалился прямо в тину.       - Ррайцева скотина, триимпова хрыга… - злобно булькнул волк, цепко хватаясь за мгновенно протянутую руку напарника. Ему не сразу удалось выбраться на тропу, рука и колени никак не находили опору, соскальзывая со скользких кочек. Но раздавшийся совсем близко всплеск заставил его поднапрячься и рывком выскочить на относительно безопасную поверхность. Только когда их руки разжались, Кироу внезапно осознал, что Райдер так и не отменял частичную трансформацию, а значит одно неловкое движение, и острые когти зверя могли порвать тонкую кожу ладони и запястья.       - Нам нужно пробираться к выходу, - Кироу поудобней перехватил меч, с легкой печалью сожалея, что ни у него, ни у Райдера нет магических способностей. Твари боялись огня, этого у них было не отнять, но вызвать огонь сейчас?..       - Прорвемся, - мрачно фыркнул темноволосый, с отвращением касаясь промокшей насквозь, холодной, липнущей к разгоряченному телу ткани брюк, отцепляя кинжал, который таскал с Инзира на поясе, как Кир – меч.       Лезвие этого кинжала он, не раздумывая, и воткнул прямо в глаз первой выскочившей твари. Что-то мерзко чавкнуло, а Райдер уже рывком обернулся в другую сторону, ударяя когтями по горлу второго болотника, неосторожно сунувшегося к такой обманчиво доступной добыче. Кироу не отставал. Крутнув в руке меч он лихо полоснул клинком поперек протянутых лап трупоеда, следующим взмахом отсекая голову. Краем глаза он заметил, что Райдер начал пробираться вперед, устилая тропу брызгами вязкой жидкости, заменяющей нежити кровь. Вдоль тропы безвольно плавали уже полдюжины болотников, а болото все булькало, мутная поверхность воды колыхалась от плавных, но быстрых движений приближающейся смерти.       Бой длился от силы несколько минут, но Кироу казалось – что вечность. Руки уже начали уставать, меч казался все более тяжелым. Под ногами неприятно хлюпало, а кровь тварей делала тропу невероятно скользкой. Оступившись в очередной раз, паладин рывком дернулся, вызволяя ногу из трясины, да чуть не остался без сапога – обувь слетела с ноги, как промасленная, блондин только в последний момент успел наклониться и подхватить своенравную деталь гардероба. Уже через пару шагов он чуть не пожалел об этом действии – надеть его не представлялось в данной ситуации возможным, а одной рукой орудовать мечом стало сложней.       - Ррайц, - прошипел он, впервые с начала битвы позволяя буре эмоций вырваться наружу в этом выражении.       - Да, сапогами от них еще никто, я полагаю, не отбивался, - нервно заржал Райдер, обернувшись как раз в тот момент, когда паладин, взмахнув рукой, ударил в челюсть болотника тяжелым каблуком, мечом добивая обескураженного противника.       Кироу и сам хмыкнул, представив, как это выглядело со стороны, но комментировать не стал, сберегая дыхание.       А еще через несколько шагов оказалось, что под ногами уже не хлюпает, а болотные кочки сменились относительно сухой, а главное, устойчивой поверхностью. Райдер резко развернулся, тесня обратно болотников. Кир, воспользовавшись секундной передышкой, натянул обувь, стараясь не думать о том, что именно хлюпает внутри обуви, и выпрямился, ощутив прилив сил. Осенив себя знаком Темного, он бросился вперед, завертевшись волчком в лучших приемах школы инквизиторов. Меч буквально пел в его руках, вгрызаясь в податливую плоть тварей, а кровь вскипала от битвы. В какой-то миг он поймал себя на мысли, что понимает Алана, в момент боя впадавшего в священное безумие.       Как давно он не испытывал такого чувства? А еще оказалось, что они с Райдером совсем не мешаются друг другу. Оборотень не кидался под удары мечом, сбивая пируэты, но все время был где-то рядом, добивая кинжалом и когтями тех, кого не достала сталь инквизитора.       В очередной раз опуская тяжелый клинок, разрубивший нежить буквально пополам, Кироу резко остановился, оглядываясь по сторонам. Как-то внезапно оказалось, что… все закончилось?       Пот стекал с него ручьем, смешиваясь с болотной грязью, дыхание все же сбилось, сменившись тяжелыми, хриплыми вдохами, а на прочной, как доспехи, безрукавке появились свежие царапины, в районе груди, куда пытался добраться особый прыткий трупоед.       - Неужели… - пробормотал он, находя взглядом напарника. Увиденное ему не слишком понравилось. Оборотень тяжело дышал в паре шагов от паладина, согнувшись, баюкая левую руку. Подойдя ближе, Кир нахмурился – предплечье руки оборотня пересекали четыре продольные, рваные раны, и кровь все не останавливалась, смешиваясь с грязью, кровью тварей и потом. Мокрая, покрытая тиной одежда облепляла его тело, явно доставляя дискомфорт. Да и сам волк выглядел крайне неважно.       - Ррайц, - раздраженно прорычал он, с трудом выпрямляясь. Убрал кинжал, что сжимал до сих пор в правой руке, и попробовал пошевелить левой рукой. Кровь хлынула с новой силой, а зрачки уже в обычных зеленых глазах мгновенно расширились от боли. Надо отдать ему должное – больше оборотень никак не высказался по ситуации, только тихо зарычал. Частичная трансформация уже спала, являя полностью человеческий облик.       - Ты как? – Кир не обольщался. Лошади ускакали неизвестно куда, а с ними и вся сменная одежда, припасы и нехитрые запасы лекарств.       - Жить буду, не дождешься, - раздраженно дернул плечом темноволосый, тут же скривившись от новой порции боли. – Идем, не стоит здесь оставаться. Особенно до темноты.       Инквизитор кивнул, признавая правоту волка. В любом случае стоило сначала найти чистую воду, чтобы попить и отмыться. Перевязать рану Райдера. Может, попробовать найти лошадей. Живот тоскливо отозвался согласным урчанием, намекая, что солнце уже неторопливо двинулось в сторону горизонта, а в последний раз они завтракали еще утром. Да и то – неплотно, перехватив всего пару кусочков, чтобы не бежать по болотам на полный желудок.       Карта тоже была в чересседельной сумке, так что Кир даже примерно не представлял, куда следует идти. Одно знал точно – за спиной болота, им туда не надо. Остается только вперед. Райдер следовал за ним на удивление почти молча, только тихо демонстрируя обширные знания языка троллей, состоявшего, как казалось на первый, второй, третий и десятый взгляд из одних ругательств.       Уже через версту, которую они тащились достаточно долго, Кироу в очередной раз поблагодарил Светлого Брата за улыбнувшуюся им удачу – неподалеку отчетливо слышалось журчание воды. Да и сам лес уже изменился, ничего уже в окружающей срезе не напоминало о том кошмаре, что им пришлось пережить. Деревья здесь были более молодыми, располагались реже, а земля – сухая, покрытая травой земля! – не хлюпала под ногами, грозясь разъехаться в стороны неустойчивыми кочками. Кустарники встречались все чаще, все более яркой зеленью обрастали их ветви, как и деревья.       Закатное солнце, как оказалось, прогревало плохо. Уже скоро мокрые, покрытые тиной напарники продрогли до костей, и идти становилось все трудней, но ощущение грядущего отдыха придавало сил, и заставляло двигаться все быстрей. Когда же паладин раздвинул последние отделявшие их от воды кусты, Райдер неожиданно восхищенно присвистнул, кажется, даже позабыв о пульсирующей боли в руке.       - Ынгар ён трийц, - он хлопнул здоровой рукой напарника по плечу, первым пробираясь на поляну. – Да ты реально везучий хрыгин сын!       Кироу поймал себя на том, что усмехается, услышав такую характеристику то ли своей особенности, то ли ситуации. А посмотреть было на что: с краю небольшой поляны, спрятавшись на половину в густом кустарнике, меж камней бил небольшой родник, образуя небольшой ручей, извилисто убегавший куда-то в сторону. И на этой поляне, прямо возле ручья, флегматично паслись вороной Гром и мышастая Верба. Лошади выглядели отдохнувшими и, что главное, невредимыми. Как и сумки, притороченные к седлу.       Хоть желание отмыться становилось уже нетерпимым, Кироу в очередной раз напомнил себе заповеди паладина, в первую очередь взывающие к терпению в собственных потребностях. В начале стоило минимально обустроить лагерь. Поэтому отправив уже нетерпеливо фыркающего и попеременно рычащего и ругавшегося напарника промывать рану, светловолосый начал расседлывать лошадей, заодно инспектируя сумки на те предметы, которые могли понадобиться в первую очередь. Следовало еще собрать хворост, развести костер…       Так и получилось, что скинул с себя уже похрустывающую от засохшей грязи одежду паладин только ближе к закату, когда нахохлившийся как воробей Райдер уже сидел возле весело потрескивающего костра.       Когда он вернулся – умытый, посвежевший от ледяной воды, босиком, неся прополосканную одежду в руках, планируя развесить ее на ближайших к костру ветвях, как это уже сделал оборотень, - волк уже заканчивал с приготовлением нехитрого ужина. Несколько запечённых картофелин, пара кусков вяленого мяса, да терпкий даже на запах чай в закипевшем котелке, составленный явно со знанием дела, но из того что «само приползло». Точней, произросло в досягаемости.       - Как рука? – поинтересовался Кир, закончив развешивать одежду. Пристально оглядев дело рук своих – он совсем не хотел, чтобы от малейшего движения ветра его брюки оказались в костре – паладин обернулся к напарнику. Тот ожидаемо сморщился, разглядывая рану. Промытая она больше не кровоточила, но было видно, даже в неверном свете костра, что пошло воспаление. Похоже, что регенерация оборотня не справлялась с ядом болотников.       К счастью искомое нашлось быстро – небольшая деревянная баночка с плотной крышкой – подарок одной травницы, которую он еще до возвращения в Дакет спас от нападения какой-то мелкой нечисти. Одна из пары запасных рубашек, обнаруженных на самом дне сумки, без всякой жалости была порвана на ленты, чтобы удобней было перевязывать.       Насколько плохо дело инквизитор понял, только когда подошел с этим набором ближе к напарнику, а тот без возражений протянул ему руку. Лоб Райдера влажно блестел от пота. А коснувшись кисти протянутой руки Кироу осознал, что мужчину бьет мелкая дрожь.       Обрабатывая травяной мазью рану и бинтуя ее, паладин лихорадочно думал, как поступить раньше. Для обычного человека яд этого вида нежити был смертелен, особенно, если рядом быстро не окажется хорошего целителя. Сутки – и все, сжигайте тело, чтобы не восстал. Насколько дольше пойдет этот процесс у оборотня – он представлял слабо. По всему выходило, что чуть больше – если организм зверя не справится с ядом, то хотя бы выведет большую часть. Да и промыл он рану хорошо, под бинтами скрывались чистые, хоть и рваные порезы.       До Арды оставалось два дня пути. Если ускориться на пределе лошадиного галопа – сутки. Больше сократить не получалось. Южный хребет был уже достаточно близко, это сказывалось на рельефе. На лошади там быстро не проскакать. Оставалось только через поля выехать на тракт, сделав небольшой крюк, и уже по нему до самого города, в надежде что там есть хороший целитель. Да должен быть, город крупный!       Ужинать ему пришлось в одиночестве. С трудом осилив порцию чая, оборотень отказался от еды, заворачиваясь в одеяло и почти сразу проваливаясь в болезненное, прерывистое забытье.       В небе разгорались звезды.