SaRah. Драбблы

Сара подныривает под желтую ленту и входит в дом. На полу — кровь. Здесь, вообще-то, много крови. Слишком много для такого милого аккуратного домика в пригороде. Копы забрали все трупы, оставив на полу смазанные побуревшие уже пятна. Сара заходит в дом, осторожно переступая через следы крови и касаясь стены, с дырками от пуль. Кто стрелял? Кажется, они с Джонни. Может, кто из ронинов — она смутно помнит, что именно происходило. Ярче всего — крик Иш и тишина. Она пыталась предупредить… Сара смотрит на очередное пятно, пытаясь вспомнить, кого здесь убили. Вроде, Джонни был ранен не здесь. Значит, ронин? Сара переступает пятно. Какая разница? Слишком много крови. Этот парень точно мертв. А Джонни жив. И она жива. Сара хмурится, останавливаясь перед стулом с веревками, брошенными на его сидении. Вроде их должны забрать как вещдок, нет? Босс сглатывает, смотря на пропитанные кровью веревки. Копы приехали через десять минут после того, как они увезли Джонни в больницу. Они работали несколько часов, а уехали всего полчаса назад. Операция Джонни закончилась час назад. Этот сукин сын все же живуч. Сара усмехается, вспоминая удивление докторов и вопрос «Он еще жив?». Кажется, она разбила нос тому умнику-интерну. Пирс тогда с трудом оттащил ее. Джонни везли в операционную, а ей нужно было выместить на ком-то злость и понимание, что Аиша — Иш, жена ее лучшего друга, девушка, которая всегда относилась к ней дружелюбно и кормила ужином, если Гэт затаскивал ее домой — мертва. А кто виноват? Она. Конечно, она. Сара вернулась почти что с того света и снова втянула Джонни в круговерть войн за город. Конечно, он итак долго бы не выдержал — не любит Гэт тишину и спокойствие. Но все же… Она вернулась. А Иш умерла. Джонни в больнице. Пирс все пытался усадить ее на стул. Она сначала ругалась, потом все же села. Интерн-придурок еще раз подошел к ней, извинился и сказал, что не будет подавать на нее в суд. Идиотские слова, честно говоря. Ему досталось по яйцам и почкам. Пирс уже привычно держал ее, слегка подняв над полом. Она брыкалась, ругалась и пыталась добраться до интерна, валяющегося на полу и смотрящего на нее с откровенным ужасом. А потом к ней подошла пожилая медсестра, шуганула парнишку, обругала Пирса и увела ее пить чай. Женщина говорила, что каждый переживает шок по-своему, но каждому помогает большая кружка горячего чая. Сара не любила чай, но пила его так, словно это был нектар богов. Она понимала — медсестра остановила мерзкую некрасивую истерику теплым словами, осторожными поглаживаниями по напряженной спине и кружкой чая. Пирс заглянул к ним в комнатку через пятнадцать минут — потерянный, смотрящий на Сару удивленно, словно он видит ее впервые. — Убийца Аиши — труп, — просто сказала Босс, допивая чай. И Пирс успокоился, видя знакомую и опасную Святую, готовую убивать, но не быть убитой. Медсестра покачала головой, неодобрительно поджав губы, но вместо того, чтобы что-то сказать, налила Саре еще чаю, покосилась на Пирса и угостила чаем и его. А Сара пила, обжигая язык и думала о том, что Джонни может не выжить, Иш мертва, а на ней нет и царапинки. Это было странно. И несправедливо. Она много о чем думала. Пирс уходил и возвращался. Тот паренек-интерн больше не показывался ей на глаза. Медсестра сменилась, на прощание потрепав ее по волосам и пообещав, что все будет хорошо. Сара кивнула, чтобы успокоить женщину. Хорошо уже не будет — Иш мертва. Завоевание города из азартной игры превратилось во что-то личное. И сейчас она готова устроить массовую резню только за смерть Аишы. Если сейчас и Джонни умрет, то… Сара попыталась выкинуть эти мысли из головы. Но они почему-то не желали ее покидать. Пирс вернулся в очередной раз и сел рядом с Боссом. Шаунди начала выяснять адреса ронинов по своим каналам. Карлос — по своим. Вашингтон пришел сюда, чтобы побыть с Боссом. Сара вслух заметила, что она итак готова ко всему, но оценила. Когда доктор, наконец-то, вышел, Святая улыбалась, чувствуя себя абсолютно спокойной и уверенной в том, что сегодня она раскатает ронинов тонким слоем по всему Стилуотеру. Джонни был пока что плох, но шансы хорошие. Сара кивнула и приехала сюда. Кровь. Дыры от пуль в стенах. Сломанная мебель. Мерзкий запах. Ели бы Аиша была жива, то убила бы ее и Джонни, а потом вручила бы швабру. И они бы убирались, пересмеиваясь и поглядывая на Иш, следящую за каждым их движением. Сара оглядывается по сторонам, а потом набирает номер Пирса. — Алло? — сонно отзывается Вашингтон. — Слушай, узнай, когда можно будет прибраться тут, и пришли ребят. — Сара сглатывает. — Здесь все должно сверкать… И мебель пусть возьмут такую же, если нельзя будет эту починить… Пирс что-то бурчит в ответ, но Босс уже не слушает. Она смотрит на цветы в горшках, сжимает губы и вздыхает. Через полчаса она тормозит у своего дома и долго, методично перетаскивает цветы в свою квартирку — потом она найдет им достойное место, а сейчас пусть постоят у нее. Сара ставит последний цветок на кухонную тумбу и обещает себе полить их. Потом. Когда убьет всех виновных.