***
— Режьте! Режьте, кому говорю! — Но, Ваше Величество… Вы не вынесете такой боли… — Доставай из меня ребёнка, глупая женщина! — кричит король, откидывая голову на мокрые подушки и сильно зажмуривая глаза, чтоб слёзы прекратили катится из холодных голубых глаз. Он чувствует, что кровать рядом с ним прогибается и с трудом поворачивает голову, чтобы посмотреть на этого человека. Женщина с кожаной заплаткой и мокрым полотенцем в руках, смотрела на него с материнской теплотой и аккуратно провела по мокрым волосам, убирая их с лица. — Тебе понадобятся силы, милый… — тихо говорит она, кладя тряпку на лоб короля, а заплатку вставляет в его зубы. — Сожми её крепко и постарайся оставаться здесь… держись. И тогда самая ужасная боль, что он когда-либо испытывал пронзила его тело, заставляя спину выгнутся, но руки нескольких женщин удерживали его. Низ живота жгло, а слёзы неконтролируемым потоком стекали по впалым щекам, ручейками убегая на шею и впитываясь в подушки, что уже задолго до этого были пропитаны потом. Перед глазами короля была лишь темнота, сквозь которую, будто языки пламени, прорывались какие-то блики. Он больше не понимал где находится и что делает. Он отпускал своё тело, что испытывало муки, подобные тем, через которые проходят грешники в преисподней. Он больше не слышал звуков: ни тех, что издавал сам, ни тех, что были вокруг. Лишь пустота, темнота и желанный покой. — Милый, держись… Нельзя ускользать, ты должен быть сильным для него, — женский голос чудом прорвался сквозь забвение, раздаваясь в голове колокольным звоном. И Луи снова стал слышать своё прерывистое тяжёлое дыхание и сильное сердцебиение, что било по груди барабанной дробью. Он ощутил боль в теле, которая стала уже гораздо привычней, но не менее мучительной. Его глаза распахнулись, как и рот, пытающийся захватить как можно больше спёртого воздуха. Руки сжимают влажные простыни и именно в этот момент он чувствует самый пик боли, которая разрывала его тело на несколько кровоточащих частей. А после крик маленького создания, что махал ручками и ножками на руках у повитухи, будто снова собирает его воедино, вдыхая новые силы для жизни. Луи переводит размытый взгляд на ребёнка и на его губах появляется вымученная улыбка, а из глаз новым потом текут слёзы, которые он не способен сдерживать. — Сын, ваше величество. Это ваш сын, — женщина, что чудом вернула его из тьмы, взяла ребёнка в свои руки, укутав его в белоснежную тряпку, а после положила на грудь уставшего короля. Но луи уже не чувствовал того, как вес дитя давит на его грудную клетку и его тепло не согревало остывающее тело мужчины. Глаза его медленно закрылись, а руки безвольно опустились, так и не коснувшись маленького свёртка.***
— Пустите меня! Что с ним? — Гарри был раздражён, когда служанки отказывались впускать его, говоря, что ещё слишком рано. Он не хотел этого слышать. Он должен быть там. Он нужен своему мужчине. Он слышал, как плач ребёнка раздался к покоях и тогда он был рад, как никогда прежде. Только вот счастье его омрачало то, что он не слышал Луи. Ни слова. Ни звука. И это его пугало. И когда он наконец вошел в комнату, то его сердце застыло. Он видит много окровавленных тряпок, он чувствует запах крови в воздухе, он видит перепачканных в крови повитух. И он видит Луи, тело которого тоже в крови, а низ живота рассекает огромный разрез, над которым кропотливо суетились лекари, пытаясь остановить кровотечение и зашить рану. Король же лежит неподвижно. Будто мертвец… — Что с ним? — Милорд, вам стоит выйти. — Что с моим мужем?! — Милорд… — служанка сделала шаг, чтоб остановить мужчину, но тот лишь вскидывает руку, приказывая не мешать ему. Он медленно подходит к кровати короля, не отводя взгляда от лица Луи, что выражало крайнюю измученность и отрешённость. Он присаживается на край ложа, беря руку мужчины в свою и с силой сжимая. — Луи… Ты же не мог так поступить, верно? Ты должен жить… — голос Гарри срывается и он прикрывает глаза, собирая тревожные мысли в кучу. Он вспоминает глубокое детство. Вспоминает, как его бабушка, которая была первой миледи, правящей Винтерфеллом, сказала ему одну вещь… — Боги благословили тебя даром, мой юный лорд, — говорит седовласая женщина, лицо которой исчерчено глубокими морщинами. — И лишь один раз в жизни ты сможешь им воспользоваться. — Но когда, бабушка Вильма? — Когда он понадобится, то он даст о себе знать. — А что это за дар? — спрашивает маленький кудрявый мальчик, с любопытством рассматривая лицо женщины. — Величайший из всех даров, что Боги когда-либо давали, дорогой, — Вильма ласково провела морщинистой рукой по нежной щеке ребёнка, вызывая у того улыбку. Гарри давно уже забыл о словах своей бабушки, думая, что та просто придумала сказку для его юного разума. Но сейчас он стал понимать, что та говорила чистейшую правду. Когда он понадобится, то он даст о себе знать. Лорд Винтерфелла ощутил, как в груди будто поднялась буря, заставляя его учащённо задышать и стиснуть безвольную руку короля в обеих своих ладони ещё сильнее. Гарри почувствовал, как по его телу пробежала мелкая дрожь, которая стала концентрироваться в руках. Он сосредоточился. Неужели это то, о чём говорила старушка Вильма? Величайший дар, что Боги когда-либо давали. Что это? Гарри не понимал, что ему делать. Его глаза были стиснуты и перед ними проносились их с Луи счастливы моменты, где тот был жив как никогда. Его улыбка вспыхивала, как яркие блики солнца, отражённые от золота, а их поцелуи в воспоминаниях обжигали короткими язычками пламени. Его руки дрожали, но он наконец отпустил ладонь короля и та упала на кровать, как марионетка, которой перерезали нити. Как управлять той силой, что пробудилась в нём? Будто ведомый, он перемещает руки на огромную рану внизу живота мужчины, что врачи успели обработать. Старк чувствует, что неизведанная сила растекается по его ладоням, заставляя кончики пальцев покалывать от подступающего к ним холода. Он прикасается к коже короля и тяжело выдыхает, когда этот контакт заставляет его будто выплеснуть энергию из своего тела, передавая её другому человеку. Перед глазами всё также вспыхивают образы, где они с королём счастливы, где Луи больше не переживает о предательстве, где на их руках спят дети, а они дарят друг другу тёплые взгляды; где огонь сливается со льдом во время их ночей; где взгляд Луи заполняет всю его душу до самых краёв; где он видит его бездыханное тело на окровавленных простынях. И всё прекращается. Он больше не видит ничего, лишь темноту. Его руки безвольно опускаются, больше не чувствуя силу. Его грудь тяжело вздымается от прерывистого дыхания, а сердце вот-вот прорвёт грудь. Но он слышит. Слышит тихий вдох Луи. Лорд распахивает глаза и смотрит на лицо короля, что оставалось по-прежнему не тронутым эмоциями, но его грудь поднималась и опускалась в такт дыханию, и это всё, что было важно для Гарри в данный момент. — Боги, Луи… — он снова берёт руку супруга в свою ладонь, ощущая, что она уже куда теплей, чем была до этого. — Милорд… — за спиной слышится поражённый вздох одной из повитух. Женщина во все глаза уставилась на Гарри, не веря в то, что только что увидела. Мужчина буквально воскресил человека на её глазах. В это действительно трудно поверить. Гарри смотрит на короля ещё несколько мгновений, убеждаясь, что его жизни больше ничего не грозит. Он оставляет нежный поцелуй на лбу супруга, прежде чем повернутся к слугам. — Где наш ребенок? — строго спрашивает он. Пухленькая женщина тут же приходит в себя, будто подскакивая на месте и идёт к небольшой кроватке, что король приказал сделать заранее. Она аккуратно берёт мирно спящего ребёнка на руки и улыбается, когда тот причмокивает, двигая маленькими ручками. Она подносит свёрток к милорду, что уже встал с кровати, приказав слугам позаботится о короле как следует. — Милорд, это ваш сын, — она продолжает улыбаться, замечая как складка на лбу мужчины медленно разглаживается, уступая место искреннему удивлению, когда он смотрит на маленькое создание. Женщина передаёт мальчика в руки отца, отходя на несколько шагов и с благоговением наблюдая, как тот приоткрывает свёрток, чтоб первый раз увидеть своё дитя. Гарри не мог поверить, что прямо сейчас в его руках плод их с Луи союза, их любви. Это было также невероятно, как и то, что он только что сделал. Он оживил своего мёртвого супруга… Всего было слишком много для понимания. Мужчина решил обдумать это потом, а сейчас его внимание привлекли сонные глазки его сына, который приоткрыл их, смотря прямо на отца. Сердце того просто застыло, когда он увидел копию глаз Луи, в которых будто плескались все моря и реки семи королевств. Он приоткрыл ткань ещё немного и заметил на маленьком тельце вблизи шеи родинку, похожую на маленькую звезду. — Невероятно… Ты моя маленькая звёздочка, — улыбаясь говорит Гарри и чувствует, как на глазах появились слёзы от невероятного счастья, что охватило его изнутри. В тот день на небе появилась ещё одна звезда, которая стала подтверждением, что союз между льдом и пламенем по-настоящему состоялся.Впервые за множество веков.