Я уверена, что все любят выходные. Ведь это время, когда можно отдохнуть, забыть на время о работе и школе и, наконец, просто поспать подольше. Но не для наших героев. Постоянно сорванные выходные приучили их вставать пораньше, впрочем, как и сейчас.
Комнату, в которой спал парень, огласил звон будильника. Из-под одеяла вылезла рука и стала нащупывать на журнальном столике старый кнопочный телефон, любезно предоставленный
службой спасения Пенни. Как только злополучный гаджет оказался в руке, из «тёплой крепости» высунулась и голова. Щурясь от солнечного света, Талон кое-как выключил всё ещё трезвонивший будильник и швырнул его обратно. Потирая глаза и зевая, парень направился в ванную, взяв первый попавшийся под руку комплект одежды, как и три оставшихся конечно же предоставленный
службой спасения девушкой.
Пенни, в зелёной футболке с рисунком и серых шортах, сидела на подоконнике на кухне, наблюдая за просыпающимся городом из окна, не забывая делать глотки кофе из кружки. К удивлению или к счастью, квартал, в котором она жила, не был таким уж оживлённым.
— А я думала ты любишь поспать подольше, — хмыкнула девушка, заметив в дверях Талона, в синей футболке и тёмных штанах. С его мокрых
неуложенных! волос всё ещё капала вода.
— Не у одной тебя выходные срываются, — сказал ей в ответ парень, доставая из шкафчика пачку
напитка богов чая. — А откуда у тебя мужская одежда, да ещё и моего размера?
— Что я говорила про лишние вопросы?
— А ты у нас кофеманка, — усмехнулся парень, заметив на столе баночку кофе, бодрящего напитка в которой вчера вечером было на порядок побольше.
— А? Ну есть немного, — отмахнулась Пенни, наблюдая, как парень хозяйничает на её кухне.
— Правда пить столько кофе вредно, — сказал Талон, доставая из холодильника остатки лазаньи и ставя их в микроволновку, — к гипертонии* приведёт.
— Я не пью его в таком количестве, — равнодушно ответила Пенни, продолжая сидеть на подоконнике
— Но количество чашек перемытых мной в первый день и количество кофе в банке, которого, кстати, вчера было больше, говорят об обратном, — хмыкнул парень садясь за стол.
— Как ты…
— Мама научила замечать мелочи, — перебил её Талон, приступая к трапезе, к которой Пенни решила присоединиться.
***
Как и ожидалось, шеф Куимби появился неожиданно, прямо из кружки.
Что противоречит всем законам физики. Хорошо, что Талон отлучился в этот момент, и он его не застал.
Быстренько переодевшись, девушка вылетела из комнаты, проклиная каких-то стажёров-недоучек на ходу, и скрылась за входной дверью.
***
Скучно. Парень переделал все домашние дела весьма быстро и, прощёлкав по несколько раз все каналы телека в надежде найти что-нибудь интересное, но не обнаружив ничего, решил тщательней изучить те объекты, которым не уделил внимание при общем осмотре квартиры. Первым «под обстрел» попал высокий книжный шкаф из тёмного дерева.
Расположившийся почти в четверть стены, он состоял из десяти полок, книги на которых располагались по категориям, в алфавитном порядке, по авторам. Такая сортировка ничуть не удивила Талона. На трёх верхних полках расположились энциклопедии, справочники, несколько учебников, различные книги по квантовой и нано физике, органической и неорганической химии, генетике, биоинженерии и биотехнологиях — вообщем, всё, что связано с точными и естественными науками. Чуть ниже нашли своё место различные собрания сочинений, книги по психологии и философии. На шестой полке находились различные пособия для агентов и справочники по оказанию первой помощи, о выживании в экстремальных условиях и тому подобное. Оставшееся место занимала художественная литература: детективы и боевики, ужасы, фантастика, нашлось место даже для романов и сказок.
Такое обилие и разнообразие книг очень удивило парня. Он, конечно, догадывался, что Пенни любит читать, но никак не ожидал увидеть здесь целую библиотеку. Ещё раз пробежавшись по полке с детективами, парень заметил книгу, которую очень любил читать раньше, да и сейчас тоже. Слегка дрожащей рукой он потянулся к книге Раймонда Чандлера**. Удобно устроившись на диване, парень приступил к чтению.
Признаться честно, он не был охотным читателем. Книга была очень редким предметом в его руках. Но всегда есть исключения, как и здесь. Бывало, что книга завлекала парня, погружая его в свой удивительный, прекрасный и иногда непонятный мир.
Он неплохо помнит, то время, когда его учили читать. Как только маленький Талон научился отчётливо говорить, родители сразу стали приучать к источнику знаний в кожистом переплёте. Сначала, как положено, дали букварь, потом — пару сборников со сказками, затем — энциклопедии и учебники. В памяти парня отлично запечатлелись лицо и голос мамы, когда она уговаривала трёхлетнего сынишку прочитать хотя бы пару страничек, а сам Талон надувал губки, скрещивал руки на груди, отворачивался, отодвигая от себя книжку, и как, наконец, соглашался за порцию мятно-шоколадного мороженого.
Также он хорошо запомнил высказывание мамы о книгах. «Сынок, я понимаю, что тебе не нравится это занятие, и что игрушки, кружки и телевизор гораздо интереснее, но умный человек должен много читать, а ты ведь у нас с папой умный, не так ли? Да, я знаю, что некоторые книги, например учебники, весьма скучные, но при этом они и очень нужные. Часто, не всё, что вкусно, бывает полезно.»
Прочитав один детектив из сборника меньше, чем за два часа, и поставив книгу на место, Талон решил осмотреть и другие интересующие его объекты. Поначалу полочки в спальне девушки не привлекли его внимание, но любопытство взяло верх.
Антресоли располагались в хаотичном порядке от самого окна до натюрмортов и анимаций***. На одной из них нашли место книги, наверное самые любимые, и диски. На второй полке пристроились мягкие игрушки: белый медвежонок и оленёнок. На третьей — икебана и статуэтка Манэки-Нэко****. На пятой полке расположились, по мнению парня, самые интересные вещи — две рамки с фотографиями и, кажется, фотоальбом. На одном из снимков маленькая Пенни, примерно лет пяти, в милом голубом сарафане, обнимает родителей: голубоглазую шатенку мать и блондина отца с зелёными глазами. На второй фотографии она стоит рядом с Инспектором Гаджетом и Брейном в красно-белой футболке со значком «Управления» и в зелёных капри. И на обоих фотографиях у девушки хвостики.
Не долго думая, Талон схватил альбом. Не рассматривая обложку, он открыл его. И, как в большинстве альбомов, на первой страничке была фотография новорождённой Пенни на руках у матери. Следующие двенадцать коллажей, состоящие каждый из трёх или четырёх маленьких фотографий, рассказывали о каждом месяце её жизни. Красиво украшенная небольшая комната и шоколадный торт со свечкой в виде цифры один на фото рассказывали о том, что здесь Пенни исполнился год. О, а вот милая фотография девочки в ванной с кучей разноцветной пены и пузырьков. А вот фото, где ей два года (конечно на них указаны даты), а на этой новогодней — три, а тут — четыре. Видимо, события этих лет не были столь захватывающими. А вот снимков с пятилетней девочкой побольше. На одном из них она с родителями и темнокожей девочкой, наверное Кайлой, в парке пускает пузыри. На следующем девочка играет с Гаджетом в ладушки в том же месте. А на этой фотографии Пенни в милой синей пижаме-зайке с ушками и беленьким хвостиком. А здесь она в школьной форме с цветами и шариками стоит на фоне учебного заведения***** рядом с Кайлой. А вот снимок с наградами за победы в соревнованиях по плаванию и боевым искусствам, судя по её наряду: плавательная маска с трубкой и шапочкой и в специальной форме для занятия кунг-фу. А вот…
Очень интересное занятие прервал знакомый кашель.
— Отдай сюда! — грубо сказала стоявшая рядом Пенни. — А то застрелю!
— Шутки, как всегда, у тебя так себе, — улыбнулся парень, протягивая альбом хозяйке.
Девушка лишь фыркнула. Забрав предмет из рук Талона и убрав его на место, она присела за компьютерный стол, открыла кодекс и стала что-то печатать, быстро и как-то гневно тыкая по клавишам.
— А расскажи про своё детство, — вдруг спросил парень, не понимая зачем. Просто неожиданно стало очень интересно.
Этот вопрос поставил Пенни в тупик. С одной стороны, хоть кто-то, кроме Кайлы, интересуется её прошлым, что весьма приятно, но с другой, мало ли как Талон использует эту информацию. Поразмыслив где-то минут пять, она всё же решилась на этот
отчаянный поступок.
— Хорошо, но только при одном условии, — девушка развернулась лицом к парню, положив голову и руки на спинку стула, — ты никому и ничего из этого не расскажешь и не используешь эту информацию в своих целях и целях ПСИХ.
— Договорились, — Талон устроился поудобней приготовился слушать
и перебивать.
— Детства у меня особо-то и не было, или просто отсутствовали какие-то особо запоминающиеся моменты, — начала рассказ девушка. — Как ты уже понял по альбому, мои пять лет были самыми насыщенными, до этого же ничего особо важного не происходило. В семь лет родители отдали меня в школу для агентов при «Управлении» и уехали в Мексику, а я осталась с дядей…
— Стоп, подожди, — перебил её парень, — То есть они уехали, а тебя оставили с сумасшедшим киборгом? Да уж, хорошие родители, ничего не скажешь!
— Не говори так о моих родителях! — грубо ответила Пенни. — Просто у них не было выбора. Маму и папу перевели в другой отдел «Управления», а школы при нём не было. Мои родители очень хотели, чтобы я стала агентом.
— Ещё лучше! — фыркнул Талон. — Оставили ребёнка без права выбора будущей профессии!
— Не перебивай! — слегка раздражённо сказала девушка. — Дети агентов не выбирают будущую профессию, а идут по стопам родителей, так заведено. Спорим, тебе тоже не предоставили право выбора?
Талон промолчал. По нему и так было понятно, что Пенни оказалась права.
— Мне повезло, — продолжила она, — что Кайла тоже училась в этой же школе. И после распределения мы попали в один отдел. Правда, я бы хотела попасть в Мексику к родителям, но перевести агента, а тем более стажёра в другой отдел не так уж и просто. Да и наш отдел всегда забирал себе самых лучших агентов.
— А твои родители навещали тебя? — спросил Талон.
— Да, конечно, — ответила Пенни. — Правда, нечасто, но они старались не пропустить не один мой День рождения, привозили много подарков, эту квартиру. Как раз на семь лет, перед отъездом, они подарили мне Брейна, и он учился вместе со мной, конечно, в специализированном секторе для животных. Эту квартиру тоже мама и папа купили.
— А со скольки лет ты живёшь одна?
— Во-первых не одна, а с Брейном, а так — с шестнадцати, — ответила девушка. — С того момента, как дядю проводили на пенсию во второй раз. Правда, я не хотела уезжать, но дядя настоял на переезде, сказал, что сам справится.
На этом рассказ закончился. Пенни не стала ничего добавлять, считая, что этого достаточно, а Талон не стал задавать вопросов.
— Теперь твоя очередь рассказывать, — неожиданно для самой себя сказала девушка.
— Хорошо, только с теми же условиями.
— Идёт.
— Моё детство было более насыщенным, — Талон упал на кровать, погружаясь в воспоминания. — Мама и папа считали, что даже у злодея должны быть хорошие детские годы, за что я им благодарен. Правда учить меня начали чуть ли не с двух лет. Мы часто посещали других родственников с маминой стороны, особенно бабушку Розу и дедушку Альфреда. Он всегда брал меня и папу на рыбалку, а бабушка читала мне сказки, учила петь, танцевать и готовить. Перед своей смертью она подарила мне фотоальбом, который сделала сама. Только он больше похож на мою биографию. Бабуля Роза в молодости была писательницей, правда недооценённой.
— А с родственниками со стороны отца ты не общался?
— Не особо, — ответил парень. — Дядя и бабуля Кло, единственные живые родичи со стороны папы, не поддерживали идею моих родителей о хорошем детстве, считая что настоящий злодей должен расти в холоде, страхе и боли, окружённый постоянными издёвками и унижением, чтобы сердце его было чёрствым и холодным
хорошая марионетка получится. В принципе, похожее обращение было, когда я стал жить у бабули Кло.
— А сколько тебе тогда было?
— Десять. Я как раз учился в специализированной школе. Но бабушка перевела меня в этот свой колледж, поэтому у меня есть степень. Где-то с тринадцати я стал работать в ПСИХ
уборщиком нянькой. Это один из позорнейших моментов в моей жизни.
— А по-моему это круто, — сказала Пенни. — Я в свои восемнадцать даже не знаю как и о чём с детьми говорить.
— Это несложно. Я могу научить, — улыбнулся Талон, а искреннюю его улыбку нечасто увидишь.
— А как ты вообще там оказался, и где всё это время были твои родители? — девушка решила продолжить разговор, взяв на заметку предложение.
Тут улыбка сменилась на оскал, а пальцы сжались в кулаки. Видимо, эта тема была не самая приятная. Тяжело вздохнув парень ответил:
— Дело в том, что по правилам, установленным моей бабушкой
и каноном корпорация должна передаваться из поколения в поколение кровному родственнику, поскольку у дяди детей нет, я единственная кандидатура. А родители… А что родители? Они просто бросили меня, и уехали, хотя мама обещала очень скоро вернуться за мной. Я даже не могу вычислить их координаты до сих пор. Первое время она звонила каждый день, потом стала звонить раз в неделю, потом — раз в месяц, всё это время кормя ложными обещаниями, как и другие родственники, а после и вообще перестала.
— Оу, — всё что смогла выдавить из себя Пенни. — Мне очень жаль.
В этот момент Талон выглядел как обиженный ребёнок, на его глазах даже выступили слёзы.
— Ничего, я привык, — отмахнулся парень, вытирая глаза и принимая сидячее положение. — А знаешь, с тобой неплохо так о жизни разговаривать. Ты первая, кому я это рассказал. Никому моё прошлое не было интересно.
— Да, взаимно, — улыбнулась девушка, что вызвало ответный жест у Талона.
В комнате повисла дружелюбная атмосфера, которую так не хотелось разрушать. Но
сработал закон подлости эту идиллию прервал звонок в дверь.
— Иди посмотри, кто там, пожалуйста, — попросила Пенни. — Если кто-то из агентов или шеф, то не открывай, спрячься где-нибудь.
Кивнув, Талон поднялся и пошёл исполнять поручение.
— А мы ведь потом ещё поговорим о чём-нибудь? — спросил он, на секунду остановившись в дверях, и, получив положительный ответ, отправился к входной двери.
Данная ситуация напрягла девушку. Ведь если это кто-то из ранее перечисленных лиц, то её карьере придёт конец. Но тут раздался весёлый голос Талона:
— Эй, Пенн, к тебе тут птица-говорун прилетела. Правда умом и сообразительностью она не отличается.
После чего раздался звук удара
битой и возгласы боли. Девушка поспешила на место происшествия. Увиденное привело её в шок. Талон стоял в стороне, охая и потирая голову, а в дверях стояла злая, очень знакомая персона.
— Кайла?! — удивлённо выпалила Пенни. — Ждёшь объяснений?
— Ага, жду не дождусь!
