My personal death

Зал взрывается оглушающими аплодисментами. Отовсюду звучит одно единственное имя, а край сцены завален цветами. Сюйкунь кланяется зрителям, даже не пытаясь разглядеть десятки незнакомых лиц, и в сопровождении восторженных криков спускается за кулисы. Вручает букеты менеджеру и, лавируя между персоналом, скрывается в гримерке. Голова гудит от криков толпы, а тело ломит от усталости. Последнее выступление всегда самое тяжелое, но теперь Сюйкунь хочет поскорее стащить с себя ненавистный костюм и выбросить его к чертям. В гримерке свет угасает на минимум, а за спиной раздаются тихие, почти неслышные шаги. Сюйкунь не оборачивается. Продолжает возиться с костюмом, пока не чувствует, как его обнимают за пояс. - Я скучал, - у самого уха звучит приятный голос, который Сюйкунь так давно хотел услышать. – Ты был великолепен. – По кромке уха скользит влажный кончик языка, и Сюйкунь едва заметно улыбается, разворачиваясь в чужих объятиях. На Чжентине строгий костюм, а волосы уложены в легком беспорядке. Как всегда сияющая улыбка влажных губ и хитрый прищур. Он тянется тонкими пальцами к застежкам сценического костюма и ловким движением стягивает его с плеч Сюйкуня. Рассматривает его, будто видит впервые, и кончиками пальцев скользит по груди, ниже, цепляя за кромку штанов. - Такой красивый, - Чжентин делает шаг вперед, обжигая вымазанные в красный губы горячим дыханием, и мажет по ним языком. Прикрывает глаза, когда ладонь Сюйкуня обхватывает лицо, и трется о нее щекой. Сюйкунь усмехается, наклоняя голову набок, и развязывает туго затянутый галстук на шее Чжентина. Отбрасывает в сторону и отправляет туда же пиджак. - Ты же специально пришел? – шепчет на ухо Сюйкунь и подталкивает Чжентина к столу, заставляя опереться бедрами. Кусает мочку уха, справляясь с пуговицами на белой рубашке, и спускается поцелуями к плечу. Оглаживает бока, слегка надавливая на ребра, и запускает пальцы в волосы. Чжентину приходится откинуть голову назад, открывая длинную шею, а на губах играет улыбка. Глаза блестят от желания, и Сюйкунь не смеет лишать его того, за чем Чжентин сюда явился. - Ты ведь не потерпишь до дома, - говорит Сюйкунь и разворачивает Чжентина спиной к себе. Целует шею, поднимаясь поцелуями к скулам, пока руки скользят вниз, чтобы расстегнуть ремень и пуговицу фирменных брюк. – Какой нетерпеливый, - усмехается Сюйкунь, чувствуя чужое возбуждение. Нарочито медленно оглаживает пах, пока Чжентин пальцами цепляется за края стола. У самого Сюйкуня в штанах та же проблема, но он не может лишить себя возможности помучить Чжентина. Они не виделись слишком давно из-за работы обоих, и сейчас Сюйкунь хочет целиком и полностью насладиться своим сладким мальчиком. - Сюйкунь, ты... – последние звуки тонут в тихом всхлипе, когда ладонь Сюйкуня наконец обхватывает твердый ствол. Чжентин откидывает голову на плечо Сюйкуня, ловит губами воздух и тихо постанывает, когда Сюйкунь проводит по члену ладонью. - Поможешь? – Сюйкунь подносит к губам Чжентина ладонь, в которой только что был член, и касается двумя пальцами губ. Заставляет раскрыть губы и чувствует, как между пальцев скользит горячий язык. Чжентин берет запястье Сюйкуня и обхватывает губами пальцы. Посасывает их, играя с фалангами, и ведет языком по всей ладони. Сюйкунь не мешает ему. Целует каждую из родинок, что на плечах Чжентина. Ведет носом чуть выше лопаток и утыкается в волосы на затылке. От Чжентина пахнет сюйкуневым шампунем, и от этого по телу бегут мурашки. Сюйкунь ощущает, как его руку возвращают на крепкий член, и сжимает ладонь сильнее, заставляя Чжентина обернуться к нему. Чжентин поворачивает голову и пальцами мажет по размазанному на губах Сюйкуня гриму. Он подрагивает в крепких руках и тянется к твердым губам, желая почувствовать Сюйкуня на вкус. Сюйкунь двигает рукой нарочито медленно, сжимая в руке член Чжентина, и обхватывает кольцом пальцев у самой головки. Поглаживает большим пальцем, размазывая выступившую смазку. Отнимает руку и мажет по губам Чжентина, тут же возвращая руку на место и увлекая Чжентина в долгий, тягучий поцелуй. Чжентин все такой же сладкий и желанный. Чжентин выгибается в руках Сюйкуня и трется о него бедрами. Сквозь рваные поцелуи просит быстрее, просит больше, но Сюйкуню нравится, как извивается в его руках Чжентин. Ему нравится, как он кусает покрасневшие исцелованные губы, стараясь заглушить стоны. Нравится, как дергается его кадык, когда он пытается удержать рвущееся наружу наслаждение. Сюйкунь слизывает капельку пота, что катится по виску Чжентина, и крепче сжимает ладонь. Продолжает медленные движения и заставляет Чжентина таять от желания. Сюйкунь поглаживает низ живота одной рукой, не давая Чжентину упасть, и кусает выпирающие косточки на плечах. Оставляет алеющие пятна, которые позже скроются под рубашкой, и шепчет у самого уха, как сильно скучал. Сюйкунь рассказывает Чжентину, как будет брать его в их кровати, и у самого от желания подгибаются пальцы ног. Он так долго не видел Чжентина из-за чертовой работы, что кажется, будто прошла целая вечность. Движения руки становится быстрее. Чуть рваные, как и выдохи Чжентина. Он стонет так сладко, что у Сюйкуня сосет под ложечкой от собственного, давящего в штанах возбуждения и мыслей, как он наконец почувствует своего мальчика полностью. - Сюйкунь! – Чжентин пытается сам подстроить ритм, но Сюйкунь держит крепко. Поворачивает лицо Чжентина к себе и ловит губами его припухшие губы. Скользит языком между ними и целует. Подводит Чжентина к самому краю, но все еще не дает упасть. Ему эгоистично хочется держать Чжентина ближе. Хочется продлить его пытку и подарить такое долгожданное наслаждение. – Умоляю, - сквозь поцелуй скулит Чжентин и дрожит в крепких объятиях, пачкая руку Сюйкуня. Сюйкунь держит крепко, давая почувствовать опору, и целует шею, спину, везде, куда достанет. Разворачивает тяжело дышащего Чжентина к себе и подхватывает на руки, укладывая на диван. Вытирает руки салфетками, приводит в порядок самого Чжентина и присаживается перед диваном на колени. Кончиками пальцев Сюйкунь скользит по лицу, что блестит от пота в тусклом свете гримерки. Ведет по носу, губам. Рисует каждую линию. Нависает сверху и целует. Медленно. Аккуратно. Будто боится, что это причинит боль. Чжентин цепляется ладонями за широкие плечи и тянет к себе. Заставляет Сюйкуня забраться к нему на диван и обнимает. Так крепко, будто Сюйкунь всего лишь иллюзия, которая вот-вот исчезнет. Чжентин утыкается носом в шею, ведет языком по выпирающему кадыку и поглаживает спину ладонями. Тянется пальцами к молнии на брюках, но его останавливает ладонь Сюйкуня. - Дома, - тихо шепчет Сюйкунь и целует в губы. Гладит лицо и смотрит в глаза, стараясь запомнить каждую черточку, которая давным-давно отпечаталась на подкорке его памяти. - Мой, - тихо шепчет Чжентин и кладет ладонь Сюйкуню на грудь. Улыбается устало и трется носом о подбородок. - Родной мой, - Сюйкунь улыбается в ответ и прижимает Чжентина к себе. Мечтает как можно скорее оказаться у них дома и на ближайший месяц забыть о работе, посвятив себя целиком и полностью своему мальчику.