Пришел, пришел рай!

      — Так, я правильно поняла… — Вспотевшая ладонь с трудом удерживала тонкий смартфон. — Ты сказал, что он — футбольный фанат, который приехал из Кореи, но потерял паспорт болельщика?       — Да! Только это не помогло!       — А отцу звонил? Он же может решить проблему.       — Шутишь?! Это папа ужесточил проверку часа полтора назад! Сегодня утром в центре на Замоскворецкой кого-то поймали со взрывчаткой. — С другого конца перешли на свистящий шепот.       — Вы сейчас где?       — На речном вокзале.       — Я рядом. К маске придрались? — Я свернула с Ленинградского шоссе на Фестивальную. Обилие маршруток и людей, вышедших погулять в выходной день, ужасно мешало, да и разговор по телефону не способствовал концентрации внимания. Яркое послеобеденное солнце убийственно слепило, козырёк не спасал, и город, точно отлитый из карамели, отливал рыжим.       — Да плевать они хотели на наши костюмы! В метро фрики похлеще водятся. Взятку ждут, очевидно же.       — Так сунь!       — Мне 14 лет! Кто меня послушает?! Да и карманных у меня только две тысячи, не хватит!       — Тц!        Плохо дело. А мои-то деньги с собой? Правая рука ринулась к бардачку, перевернув вверх дном содержимое, обнаружилась пара смятых соток и неопределённое количество мелочи. Превосходно. Внезапно из трубки послышалось воспаленное гудение. Пыхча от нервов, я с трудом поправила телефон, зажав его между плечом и ухом.       — Что ещё?       — Мирослава… — Саша напуган. — Он исчез…       — .?!       — Я только вышел в коридор, чтобы с тобой поговорить… и… мужик болтает с пустым стулом..!       — Вали оттуда быстро.       — Понял. Давай к Шоколаднице, там встретимся.       Плоский кирпичик Samsung привычно полетел на соседнее кресло, руки вцепились в прорезиненный руль.       «Чего мы вообще его преследуем?» — Посреди хаоса промелькнула возможно единственная адекватная мысль за сегодня, и я неожиданно слегка успокоилась. Действительно, почему бы просто не оставить копирующего ниндзя в покое? Дорожка, ведущая в невероятное приключение, щекотала сознание тоненьким птичьим коготком, но в душе нарастал дискомфорт, а не радость с воодушевлением. Перспектива оказаться впутанной в серьёзные разборки с риском ненароком нарушить закон не прельщала. Я даже всё никак ИП на рекламную деятельность не могу оформить и всякий раз борюсь со страхом, принимая заказ на мелкий пиар, и откладываю волокиту с документами до лучших времен. Пресловутое «потом», разумеется, в календаре так и не наступало.       Сетевая кафешка располагалась как раз у станции метро, рядом с остановкой общественного транспорта на широкой, в несколько полос, дороге. Типичный пейзаж городов России царствовал в этом закуточке Москвы: однотипные многоэтажки, давно разменявшие четвёртый десяток, торговый центр «Речной», летняя пыль и усталые деревья. По счастливой случайности обнаружив на другой стороне улицы свободное парковочное место, я развернулась на пешеходном переходе и оставила красную субару под тенью здания. Пикнув сигнализационным брелком, поспешила перейти дорогу и, выжидая зелёный свет, заметила знакомую фигуру: Саша как не в себе махал мне длинным оружием, не заботясь о косых взглядах прохожих.       Когда последняя секунда красного сигнала светофора погасла, я ступила на потертую зебру и поёжилась от неприятного холодка, пробежавшего по телу. Огляделась, но не заметила ничего подозрительного, лишь неловко подвернула ногу, скользившую на высокой танкетке из-за липкого пота: помимо жары и прочего я переживала в дороге, маневрируя между сотней машин, считающих использование поворотников нарушением водительской чести. Цокнув из-за нерасторопности, вышла на тротуар и, протискиваясь сквозь тела, подбежала к соседскому мальчишке.       — Он настоящий? — сродни одновременно свисту и хрипу вместо приветствия прозвучал вопрос.       Неуверенно кивнув несколько раз, я глянула в перекрытые цветными линзами напуганные глаза. Мы молчали не больше секунды, показавшейся вечностью, до того как Саша не дернул меня за руку и не вывел из оцепенения.       — Что делать-то будем?       — Как что? — в голосе искрилось неприкрытое удивление, словно приехала на окраину Москвы за хлебом. — Уж точно не искать, домой поедем…       Глупость сказанного дошла лишь после того, как достигла собственных ушей, и я повела головой вперед в попытке скрыть неубедительность с полным отсутствием логики. Опешивший от заявления Саша не нашелся с ответом, чуть не выронив косу. Опережая его любое возможное высказывание, я поторопилась объясниться:       — Он ушел из моего дома, оставив клона, сбежал от тебя. Я надеялась нагнать вас и перехватить, да только ты телефон не брал.       — Клона?! С другой стороны, в комнате смотра Какаши применил гендзютсу.       — Эм, да!.. А как вы в метро умудрились оказаться?! Впрочем, неважно… Ты думаешь, Какаши, — меня вновь странно повело от произношения этого имени, — не улизнёт вновь? Сам знает, что делает, вдруг у него миссия какая? — Слова, сквозящие наигранной беспечностью, казались абсурдом, но найти лучшее объяснение не удавалось. — А как он в машину согласился сесть?       — Я решил, что он ещё один косплеер, предложил ехать вместе, — фыркнул паренек и ухватился за подбородок. — Уже в салоне подозрения закрались… Он поначалу дико морщил нос, странно молчал и читал книгу. Я, когда внутри реальный текст заметил, охерел: как будто японские иероглифы с азбукой Морзе смешали, ты видела?       — Да, не на японском говорит, — тихо подтвердила я догадку, заметно съежившись от упоминания романа. — В любом случае, я считаю, что надо оставить его в покое. Он удивлялся происходящему только первую минуту, потом принял душ, я вызвала скорую и вскоре он исчез.        Пазл истории зиял пустотами: аналитическое мышление выбило, как пробки в электрощите, отчего скомканный пересказ не передал всей картины. Саша впитывал каждое моё слово, диким взглядом впиваясь в мою душу. Он доставал мне всего лишь до носа, но сейчас низкий рост не мешал выглядеть по-звериному. Слегка передернуло от блеска алых глаз, он, часом, никого из одноклассников не травит?       — Чё темнишь?!       — Тц… — зыркнув по сторонам я крепко зажмурилась и не придумав ничего лучше, призналась, — похоже я героиня его книжки, а весь наш мир — вымысел. Имя мое тоже знал, Мира, так и сказал.       Кухарчик завис, не моргая, а я поспешила добавить:       — Саш, ты же понимаешь, мы его тут не найдем, — разведя руками я шагнула в сторону, демонстрируя российские пейзажи, раскаленные на солнцепёке.       — Мирослава, — собеседник посерьёзнел, мучимый сомнениями, — ты стебёшься надо мной, да?       Я не сразу нашлась с ответом, пролистав в голове прошедшие за последние несколько часов события, и неожиданно для себя обиженно встрепенулась:       — Ты дурак, Саш?! Знаешь, как он меня напугал?! Да и проверяющего в метро тоже я подставила, что вы так удачно на него наткнулись? С пустым стулом люди каждый день разговаривают? И кунай настоящий подкинула, да?       — Хм… так-то да, — я надеялась услышать извинения, — Ты бы не додумалась до такого детального плана.       Обманувшая ожидания фраза кольнула, хотелось ругнуться и поинтересоваться о его холодном рассудке, окажись в его гостиной раненый шиноби, но в наш диалог ворвалась третья сторона в лице сухопарого мужичка с редкой бородкой. Он появился столь внезапно, что мы оба чуть вздрогнули.       — Молодёжь, — мягко обратился незнакомец, — давайте я вам книжки подарю?       — Какие ещё книжки? — Саша недобро вскинул крашенными воском бровями, наблюдая как внезапно взявшийся хрен (я уверена, так он думал) копался в сумке. Отвлекаться на левого мужика подростку не хотелось и он всем видом демонстрировал раздражение, сжав кулаки и скривив улыбку.       — О Боге, — мужчина протянул два фиолетовых тоненьких буклета, напоминающих университетские методички.       Я переглянулась с соседом и сразу после обратила внимание на руки человека: сухие, обтянутые кожей выпирающие костяшки и аккуратные ногти, с неровной пластинкой на больших пальцах. Недоверчиво глянув в белесые глаза, очевидно, свидетеля Иегова, успокоилась. В целом проповедник выглядел совершенно нормально, но его беспардонность и во мне вызвала лёгкую неприязнь. Мама учила не нарываться на конфликт с незнакомыми людьми, тем более религиозными, и я собиралась вежливо поблагодарить и отказаться от подарка, но Сашка, с пренебрежением взглянув на буклеты, выпалил с усмешкой:       — Я верю в бога Джашина. Нет веры лучше, чем вера в Джашина. А вы как считаете? Хотите присоединиться?       Нашел время придуриваться! Захотелось испепелить друга за неуместное вживание в роль, когда взгляд мужчины промелькнул какой-то неприятной тенью, оценивающей странный косплеерский наряд. Тычок в бок заткнуть Сашу не помог и он выпрыснул пуще прежнего:       — Вас, ребята, разве не запретили, а? Вы же сектанты официально с 2017, да ещё и экстремисты.       — Саша! — Мне пришлось взять предложенные книжки и улыбнуться. — О Боге почитаем, в конце концов, новое узнавать нужно. Да?       — Ага, ага, — на чужой вопрос закивал Кухарчик, оглядывая крыши ближайших домов. Только я спокойно выдохнула, решив, что пропагандист больше парня не интересует, как секундная радость развелась и он обернулся, ударив новым вопросом в лоб. — А почему у вас кровь переливать запрещено? Вы в курсе, что жизнь человека порой от донора зависит?       — Кровь священна в глазах Бога, к тому же в ней душа, а следовательно и жизнь. Существует масса других методов лечения.       — Н-да?       — Мы об этом почитаем! — Перебила я и, прихватив Сашу под руку, поволокла подальше отсюда, нам и без религии хватало тем для обсуждения. — До свидания!       Развернувшись на 180 градусов, я быстро перебирала ногами, стараясь не упасть на расходившейся волнами брусчатке, сжав в руках подозрительные брошюры. Наши спины буравил бледный взгляд, гоняя мурашки по гладкой коже, но я не обернулась, в отличие от Саши, который лыбился и сверкал крупным правым клыком на прощание. Сквозь стиснутые в улыбке зубы обозвал меня «ссыкухой», спорить я не стала и завернула за остановку. Заприметив вход в Шоколадницу, мы нырнули в пластиковую дверь, дышащую прохладой кондиционеров. В холле нас встретила девушка, проведя к свободному месту — столику возле окна, соседствующего с пышной монстерой. Не заглядывая в меню заказали блинчики с несладкой начинкой, чай и пепси. Почувствовав себя лучше в спокойной обстановке, контрастировавшей с шумной, кипящей звуками улицей, я отлучилась в туалет, а когда вернулась, обнаружила читающего Сашу. Косу, к слову, он припер к стенке за спиной, уперев о пол лезвиями.       — Ты на фестиваль забил уже? — я подвинулась ближе к столу.       — Типа того, — перелистнув пропагандистскую литературу, он странно заулыбался.       — Что смешного? — Глядя на его расхлябанную позу, едва удерживающуюся от закинутых на столешницу ног, я не смогла скрыть недовольство и толику зависти к чужой уверенности — я-то заставляла себя сидеть чинно, не касаясь локтями стола.       — Толком не понял, мутно пишут, но тут вроде о бессмертии после апокалипсиса говорится. Будешь верно служить — будешь жить, ничего не напоминает?       — Любую другую религию, — буркнула я, хотелось перевести тему. Если он увлечется еще и нетрадиционной ветвью христианства одновременно с Наруто, тётя Наташа меня точно прибьёт. — Ты же у нас аметист.       — Аметист, — начинающий косплеер закрыл книгу и шлепнул ею по деревянному столу. Что-то в его ответе мне не понравилось. Но я не располагала желанием разбираться в полутонах фанатской души, так как и так чрезмерно переволновалась и устала. — Застегнись, кстати.       Закатив глаза к потолку, я отстегнула золотую булавку и соединила ей ворот платья. По-хорошему, так делать не следовало — тонкая иголочка служила исключительно украшением, но сверкать глубоким вырезом на улице нельзя.       Заказ подали быстро, но увы, вместо трапезы мне пришлось более детально изложить произошедшее (по возможности избегая описания субъективных переживаний), в то время как Саша с удовольствием поел и даже забрал половину моей порции. Аппетит отсутствовал из-за смятения, что незамедлительно отразилось на голосе, прежде гладкий и звонкий, к финалу истории пошёл рябью. Смачивая горло остывшим чаем, я суетилась, ёрзала и пару раз заикнулась, в конце упомянув, что за еду придётся платить Саше. По поводу денег он никогда не заморачивался и в этот раз тоже согласно угукнул, выловив вилкой остатки крошеной ветчины из тарелки.       — Как-то так… — я обхватила толстостенную чашку руками, точно в осеннюю стужу. — Если честно, сейчас кажется, я крышей поехала и ничего на деле не происходило. Словно сон.        Спокойная музыка играла в заведении и люди за соседними столами с тусклой обыденностью жевали и пили, точно в подтверждение последним словам.       — Тогда мы вдвоём поехали.       — Втроём… — я вспомнила про сорвавшееся свидание.       — Да неважно, — Саша наскоро вытер рот салфеткой и покосился в окно, прищурившись, — я ему мангу успел купить. Не помню какой том, но картинки поймет, хотя мне тоже не до конца верится в произошедшее, больше склоняюсь к неадеквату в костюме.       «Прямо как ты…».       — Ага, неадекват с теневым клоном, плюс шаринган. Это точно не линзы! Даже самые качественные вблизи заметны на белках глаза. Можешь мне не верить, но я видела!       — Ну блять, — он почесал затылок, запустив руку под парик, — я так-то тоже проверил его вес у бабульки в переходе. И знаешь что? Как в датабуке — 67 кило.       Мое лицо искривилось, то ли от дотошности знаний по вселенной Наруто, то ли от того, что собственный вес составлял 54 килограмма и не очень вписывался в норму худых аниме-героев, лишний раз нарушая спокойствие в шаткой самооценке. Поражала относительная флегматичность Кухарчика. Я ожидала от него фонтан эмоций, брызжущую слюну и расспросы, но не получила ничего из перечисленного и не удержалась от вопроса:       — А ты чего такой спокойный? Обычно громче всех кричишь и заставить тебя молчать дольше пяти минут невозможно, в детстве-то как заливался, ревел, чуть что не по твоему. — Я добро улыбнулась, вспомнив прошлое.       — Может потому, что мне не 6 лет и я не зазвездившаяся девка на эмоциях, считающая себя центром вселенной?       Поперхнувшись чаем от заявления, я с трудом сделала глоток, в попытке проглотить колкость. Ему всего 14, трудный возраст. Только вот…       — Почему зазвездившаяся-то?!       — А что, скажешь, нет?! — парень взорвался, чуть ли не вскочив со стула. — До тебя вообще не достучаться! Мои сообщения на каждой из твоей страниц висят уже больше недели! А чуть что, сразу ко мне бежишь. «Ой, Саша, что тут у меня за табличка всплыла, ой, Саша, помоги мне с программой. Саша, ты что!!! Я же не знаю английский, как мне ответить на письмо, помоги мне, Саша, Саша!» — противным, бьющим по ушам писклявым голосом передразнивал меня он.       Резко разболелась голова.       «Кто тут у нас девка на эмоциях?» — Помассировав висок, я тяжело выдохнула и закрыла ладонями глаза. В претензии скрывалась часть истины, но чувство вины не проснулось. Я молчала, ожидая, когда тот придёт в себя, чтобы предложить поехать домой. Неожиданно стол качнулся и заскрипели ножки небрежно сдвинутого стула.       — А иди-ка ты на хрен, Мирослава, — хмуро выплюнул он.       Выхватив косу и кинув на стол тысячу, парень чуть ли не бегом направился к выходу, где неожиданно на все кафе завизжала одна из официанток. В желудке, наполненном тёплым чаем, все похолодело. Я вскочила с места, молниеносно нагнав застывшего у выхода Сашу.       У двери сидел мопс с протектором Конохи и, взирая на перепуганную девушку, чётким русским языком произнёс:       — Простите, не хотел вас пугать, только задать пару вопросов… О, вот вас я и искал, — принюхавшись и смерив нас с ног до головы блестящими черными глазками, пёс прошмыгнул в ещё открытую дверь на улицу и на ходу кинул, — пойдёмте!       Призывной зверек говорил на моём родном языке слегка уставшим мужским голосом. Не в состоянии оторвать глаз от пухленького тельца с крученым хвостиком, я проследила, как тёплая абрикосовая шерстка скрылась из виду. Охватившее оцепенение трудно сравнить с чем бы то ни было, пережитым мной. Если бы не Какаши, свалившийся в гостиной и закаливший мои нервы, я бы заорала похлеще работающей девушки. Оказывается, падающие с потолка люди не так страшны, как говорящие животные. Зеваки вокруг успели подтянуться на шум, так что не желая привлекать лишнего внимания, я сочла логичным последовать указаниям пса.       — Паккун?! — очнувшийся раньше меня Саша не раздумывая бросился на улицу, ловко проскочив между парой тяжёлых пластмассовых дверей, точно шиноби, скачущий по веткам. Через тонированное стекло я видела, как он одним прыжком пролетел лестничный пролет, смягчив приземление в полуприсяде и рванул за нинкеном.       — Говорящая собака?! Быть не может… Невероятно! Не может быть правдой! — Послышались выкрики из толпы, я обернулась, встретившись с испуганными глазами людей. Все внимание переполошённого люда устремилось ко мне. Колени задрожали подобно варёным макаронинам и я попятилась, пряча лицо за поднятыми руками. Спиной упёрлась в прохладную дверь, вздрогнув, открыла её и выбежала на улицу, мечтая скорее исчезнуть из виду из-за тесноты в груди.       Лицо обдало предвечерней духотой, а уши заполнились гудками автобусов. Держась за перила, я на максимально возможной скорости пустилась вслед за тенью чёрного плаща, неумолимо отставая. Мы пробежали через зебру, свернули через квартал и миновали казавшийся бесконечным подземный переход с гуляющим сквозняком и запахом свежей побелки. Силы быстро покидали и вскоре, сразу после подъёма из освещённого тоннеля, я потеряла цель и тяжело дышала, пытаясь смочить колющее горло загустевшей слюной. Вокруг зеленел огромный парк с редкими деревьями и кустами. От неработающего фонтана несло тиной, что вопреки всему не смущало детей мочить ладошки и наслаждаться затхлыми брызгами. Широкие дорожки вились лентой среди густого газона с работающим автополивом: воды на озеленение не жалели, отчего та стекала ручейком с холмиков прямо на асфальт, образуя лужи. Народу достаточно. Не верю, что скрытный Какаши добровольно вышел в столь оживленную локацию. Взгляд зацепился за двух хихикающих старшеклассниц в модных коротких шортах с высокой талией и красивыми золотыми волосами. Имея все атрибуты успешной молодёжи, я ничуть не засомневалась в их популярности среди сверстников. Они всего на мгновение обратили на меня внимание и продолжили веселую беседу.       «Я как-то не так выгляжу?!» — прижав подбородок к груди, я проверила пуговицы. Все нормально, булавка держит. Похоже, дело в одежде: платье хоть и из Зары, но я-то использовала его как халат! — «Чтобы я ещё хоть раз вышла на улицу не подготовившись!.. Ладно, забей. Где они?» — Не без труда подавив лишние мысли, я растерялась, когда поняла, что не вижу ни Сашу, ни собаку. Крикнуть бы на весь парк, но я постеснялась, и лишившись возможности отдышаться, кинулась в случайном направлении и тут же запнулась о свою же ногу, проехавшись коленками и локтями по жесткому асфальту.       — Тссс, — от досады и стыда прошипела я, изучая серую крошку, надеясь, что никто из прохожих не обратил внимание, а после встала, с ужасом наблюдая как обильные вишнёвый дорожки катятся по голени, опускаясь к ступне. Никогда в жизни так сильно не падала.       «До свадьбы заживет», — заверили мысли и я сделала шаг, кожа натянулась на коленях, горячо засаднив. Локти пострадали чуть меньше, но алые пятна на рукавах дали понять — шрамы будут заживать долго. Не оборачиваясь, я побежала дальше, пока область между подошвой и ступней не залило кровью и пришлось идти пешком во избежание нового падения. — «Приеду и сразу выкину эту проклятую обувь…».       Фортуна улыбнулась в виде пса, мелькнувшего в метрах ста отсюда: тот скрылся в тени елей и боярышника. Когда я почти нагнала сумасшедшую компанию, из густых зарослей выбежал запыхавшийся Саша. На его лице я читала нетерпение к медлительности, однако заприметив меня, он тут же изменил выражение и подбежал ко мне:       — Ты чего? Нормально всё?       — Ничего страшного, мне не больно. Что там случилось? — я устремила взгляд в небольшой лесок, сгорая от любопытства и слабого страха, едва сотрясавшего тело.       Кухарчик вопрос проигнорировал, тут же преградив путь молодой паре с коляской, поинтересовавшись у тех о наличии воды. Семья очевидно хотела ответить отказом, но поняв причину вопроса, согласились помочь. Мне бы не мешало научиться так запросто обращаться к случайным людям. Девушка, порывшись в нижнем ярусе сетчатой корзины, среди нескольких сменных подгузников и игрушек нашла детскую воду.       — Да н-нет, не стоит! — Я опустила голову от неудобства за друга. Докопался до прохожих с младенцем, забрал последнюю бутылочку. Да и о каких разбитых коленках может идти речь, если в тридцати шагах происходит нечто, ждущее нашего участия?! — Вы же с ребёнком…       — Все нормально, — девушка участливо улыбнулась. — У меня и пластыри есть, держи.       — Пластыри?! Очень пригодятся, — Саша просиял и принял несколько крупных квадратных наклеек с подписью «дышащие», горячо поблагодарил и ненавязчиво поинтересовался именем ребёнка. Развилась ничем не примечательная, но искрящая дружелюбием короткая беседа из пары фраз. Я не слушала, окончательно померкнув на фоне друга.       Когда сердобольные прохожие продолжили путь, с потяжелевшей души слетели цепи и я первая поспешила в лесок, игнорируя табличку с просьбой не топтать газон. Возиться с промыванием ран некогда. Потом. Первая помощь так и осталась в Сашкиных руках.       Редкая тень пляшущей листвы скрывала знакомую картину: Какаши лежал на голой от газона земле с закрытыми глазами. Без сознания. Паккун, терпеливо ожидавший нашего прихода, зыркнул и безмятежно произнёс:       — Использовал элементарное гендзютсу с невосстановленными глазами, — он обнюхал предметы в руках Кухарчика, — надеюсь на вашу помощь.       — Это опасно? — паренек открутил крышку, сидя спиной ко мне. — Мирослава, личико не криви, не думаешь же, что я для тебя старался?       Я действительно морщилась.