Homo aurus

Здание старого сортопрокатного завода располагалось за городом, однако ввиду особенностей местной застройки много лет не функционировало. По правде говоря, производство в принципе не запускалось, и даже не было завезено необходимое оборудование: влиятельные семейства, имевшие собственные особняки вдали от городской суеты и смога, опасного для здоровья и цвета кожи, к перспективе такого неприятного соседства не отнеслись благосклонно, и проект был заморожен. Позже предпринимались попытки оборудовать громадную территорию под складские помещения и фасовочные цеха, но ни одно из предприятий не просуществовало хоть сколько-нибудь долго. Когда-то территория охранялась, сейчас же многочисленные надписи не слишком пристойного содержания и груды мусора красноречиво свидетельствовали о том, что место являлось разве что прибежищем для маргиналов и представителей субкультур, отважно бросавших вызовы обществу, однако ощущавших свободу лишь в окружении себе подобных. Сохранившиеся каменные стены уходили ввысь, открывая мутное небо. Быть может, все дело было в общей нервозности, но даже воздух казался плотным и сотканным из клейкой паутины. Том пару секунд вглядывался в эту бледную, словно затянутую матовой пленкой утреннюю лазурь, прежде чем продолжить осторожно продвигаться вперед. Место встречи выбирал не он, и теперь его светлость понятия не имел, где следует ожидать Элейн. - Ты понимаешь, насколько это опасно? – вновь вздохнул Крис, убирая с пути супруга куски бетона и железные прутья. - А ты понимаешь, что даже если задашь этот вопрос хоть с сотню раз, мой ответ не изменится? – прошипел Хиддлстон, подозрительно оглядывая пейзаж: об отчаянной вылазке было известно лишь Хэмсворту и Алекс, однако отсутствие охраны, что являлось одним из требований матери, не внушало спокойствия. - Да, я знаю, на чем держится твоя терпимость к чужому мнению, - буркнул альфа, досадливо пнув валявшийся под ногами булыжник, - Успел выучить, что чихать ты хотел на всех вокруг, а потом разгребай то, что ты наворотил, гадина ядовитая. Том собрался было подобающе ответить супругу, однако слова так и застряли в горле при виде хрупкой фигуры, возникшей словно бы из воздуха: Элейн уже находилась здесь. Мать, всегда отличавшаяся безукоризненным вкусом, была одета просто: строгий брючный костюм и блузка. Роскошные светлые волосы убраны в аккуратную неброскую прическу. Черный цвет, столь нелюбимый ею, был явной данью трауру по младшему сыну, и его светлость сжал кулаки, ощутив привычную злобу: как она только смела демонстрировать свое горе, когда сама была виновна в том, что случилось с ее детьми? Молчание затягивалось. Элейн, словно фарфоровая статуэтка, изящная и недвижимая, спокойно глядела на сына, если и ощущая волнение, то ничем его не выдавая. Напомнив себе, что именно он был инициатором встречи, Хиддлстон мысленно пожелал себе моральной стойкости и первым произнес слова приветствия. Миг, и декорации словно бы ожили: пришла в движение листва на непонятно как проросшем сквозь бетонный остов деревце, подул легкий ветерок. Мать вздохнула, будто произнесенные слова были заклинанием, согнавшим с нее оцепенение, и только сейчас Том понял, что и сам задержал дыхание. - Дорогой мой, – Элейн лучезарно улыбнулась сыну, слегка задержавшись глазами на округлом животе, и быстро перевела взгляд на его спутника, - Мистер Хэмсворт, рада вас видеть. - Мэм, - брякнул Крис, со странным чувством вспоминая их предыдущую встречу. Мать приподняла бровь, но с легкой улыбкой кивнула. - Дорогой мой, ты напряжен, – несколько секунд спустя констатировала женщина. – Расслабься, милый, тебе предстоит вовсе не речь в палате лордов. Хиддлстон резко втянул воздух и сжал губы в тонкую линию. Если уж на то пошло, он прекрасно помнил свое первое выступление перед толпой критически настроенных альф, глядевших на него сверху вниз, и эти воспоминания отнюдь не делали ситуацию приятнее. - Мадам, уверяю вас, нет никакой необходимости давать мне советы, – сухо сообщил его светлость. - Я просил вас о встрече ввиду того, что у меня имеются все основания считать: вы сможете пролить свет на обстоятельства гибели Стивена, мне не известные. - Мне кажется, милый, ты как непосредственный свидетель должен обладать более полной информацией, – заметила Элейн. Том стиснул зубы: сохранять выдержку в присутствии женщины, которой он вменял слишком многое, давалось отнюдь не просто, и ее манера вести беседу отнюдь не облегчала задачу. - Стивен был убит снайпером. У меня есть веские причины полагать, что это было сделано по инициативе некой другой стороны, явно не принимавшей участие в тех событиях. - Ты обвиняешь меня, – это не было вопросом. Элейн вздохнула и рассеянно коснулась волос, сдерживаемых драгоценным гребнем, но немедленно подняла глаза на сына. - Не в этом, - выдержал испытующий взгляд Хиддлстон, - Мне известно, что вы наблюдали за домом и за мной на протяжении длительного времени, что позволило вам собрать определенного рода материалы, при помощи которых вы пытались выманить меня и сообщить некие сведения, полагаю, предупредить. Более того, Стивен считал, что именно вы помешали ему осуществить задуманное. - Все верно, - сдержанно улыбнулась Элейн, и Том против воли отметил на некогда безупречном лице печать времени или горя, - И что конкретно ты хотел бы узнать? - Меня интересуют контакты брата помимо Люка Хэмсворта, Сесила Стэнфорда и некоторых членов семьи. Быть может, вы что-то заметили. Что-то подозрительное. - Если бы я что-то знала, виновный уже нес бы за это ответ. - Не следует категорично высказываться относительно чужой вины, - не удержался Хиддлстон, ощущая, что, укрывшись за собственной яростью, вести разговор с матерью стало в разы проще. - Что ты хочешь этим сказать? – опасно сверкнула глазами Элейн, и воздух вокруг словно бы заискрил, наводя на мысли о явном недовольстве услышанным. Том вдохнул и выдохнул. Вероятно, давать волю давней злости было не лучшим вариантом ввиду того, что он, бесспорно, более нуждался в этой беседе, нежели женщина, некогда являвшаяся его матерью. Однако пока его светлость не услышал ничего нового, и сохранять невозмутимость становилось все сложнее. - Лишь то, что уже сказал, - отчеканил Хиддлстон, - Если вам больше нечего добавить, предлагаю считать нашу встречу завершенной. - Мне кажется, ты задал не все вопросы, что принес сюда, – слова прозвучали тихо, но твердо. - Мадам, я прошу вас прекратить эти бессмысленные попытки мной манипулировать, - процедил Том, ощущая нараставшее раздражение. - Если вам все же известно что-то важное и имеющее отношение к Дому, я настоятельно требую озвучить это. - Ты безмерно скорбишь по брату, и в то же время испытываешь облегчение оттого, что теперь точно никто не стоит у тебя за спиной. Ты любил его, но всегда презирал, поскольку считал виновным в их связи с сестрой. Порой ты не был справедлив к Стивену, и именно по этой причине ты полон ненависти к самому себе, и оно день за днем разрушает тебя изнутри, - с грустью покачала головой Элейн. - Я вырастил Стивена, как и Алекс, - рявкнул Хиддлстон, чаша терпения которого опасно накренилась. - Я дал им отличное воспитание, подобающее образование, обеспечил место в обществе, достойное их происхождения, и я ни разу ни единым словом не обмолвился ни о степени нашего с братом родства, ни об аспектах его принадлежности к нашему Дому. И если я выясню, кто оказал столь ценную услугу и просветил Стивена относительно данных обстоятельств, этот человек пожалеет, что появился на свет. - В твоих чувствах нет ничего необычного, это естественно, – вздохнула мать. - И если ты признаешь их, тебе будет легче отпустить брата и тем самым дать покой ему и себе. - Вздор, - гневно прошипел Том, - Я категорически не желаю выслушивать поучения и бредовые россказни от женщины, запятнавшей честь семьи постыдным поведением. - Ты даже не представляешь, мой милый, как сильно похож на отца, – с горечью произнесла Элейн, на мгновение заслонив лицо рукой, - Ты настолько же одержим властью, также прикрываешься долгом и честью, но сам по своей сути вполне достоин его. - Даже не смейте упоминать об отце! – взорвался Хиддлстон, сделав шаг вперед. - Он - благороднейший человек, по вашей вине на протяжении многих лет находящийся в чудовищном состоянии. – Том на секунду умолк, коснулся рукой живота и, втянув воздух, уже более ровно продолжил. - Я гарантировал вашу безопасность, мадам, и сдержу свое слово. Но только вздумайте еще хоть единожды заикнуться об отце в подобном духе, я сделаю то, что должен был, но не решился в нашу предыдущую встречу ввиду слабости духа, клянусь вам. Элейн несколько секунд взирала на сына со смесью страха, растерянности и удивления, но, в конце концов, лишь коротко кивнула. - Конечно, мой мальчик, ты, безусловно, прав. - Прощайте, мадам, - Хиддлстон холодно кивнул, отвел назад рыжую прядь и, не сдержавшись, бросил на Элейн взгляд, полный отвращения, однако следующие слова вынудили его остаться на месте. - Мне доподлинно неизвестно, кто стоит за гибелью Стивена, но у меня имеются некие подозрения. - Не желаю слышать ни грамма лжи, я сыт ею по горло, – отрезал Том, испепеляя женщину откровенно ненавидящим взглядом. - Все, что я сообщу тебе, мой милый, - чистая правда, – повысила голос мать, - Стивен, разумеется, задумывал переворот не самостоятельно, тебе это известно. И, конечно же, никто и близко не подпустил бы его к власти, ты это также прекрасно понимаешь. Но он видел для себя определенную вероятность благоприятного исхода, залогом которого считал своего сына. - Глупости, – прошипел Хиддлстон, побледнев. - Почему же? - Даже если у Стивена и имелся незаконнорожденный ребенок, ему с некоторых пор было известно, что ни малыш, будь он альфой, ни его потомки не смогут претендовать на власть в Доме, поскольку не являются наследниками семьи по крови, - резко произнес Том, однако следующие слова матери заставили его задержать дыхание. - Это плод их связи с Алекс, - тихо выдохнула Элейн, стыдливо опустив глаза, но его светлость не был расположен вникать в особенности мимики женщины, которую он считал виновной в излишне многих горестях. - Грязная ложь. Этого просто не может быть, и я слышать ничего подобного не желаю, - отчеканил Хиддлстон и кивнул мявшемуся в стороне спутнику, – Крис, мы уходим. - Томми, это не вопрос твоего уязвленного самолюбия и даже не чести семьи, это касается твоей жизни, – почти умоляюще воскликнула Элейн. - Если вы ждете, что я безоговорочно поверю каждому вашему слову, даже явно бредовой окраски, то вы основательно заблуждаетесь. Вы окончательно помешались, мадам, и я не намерен потворствовать вашему безумию, – с нескрываемым презрением выплюнул Том. - Я жду, что ты будешь вести себя не как избалованный мальчишка, а как лидер сильного Дома, который не убежит с позором, столкнувшись с правдой, а примет ее со всей честью! – голос Элейн, усиленный порывом ветра, пронесся над неровными каменными стенами и затерялся между ржавых труб, однако определенно достиг своей цели: Хиддлстон пошатнулся, ухватился за живот, в изнеможении присел на бетонный блок и с силой вцепился в волосы, желая никогда не слышать и не знать этой позорной истины. Мать бросилась к нему, но Хэмсворт преградил ей дорогу и покачал головой. - Это мальчик-бета, - тихо произнесла Элейн, с болью глядя на сына, - Ему скоро исполнится четыре. Он полностью стерилен, и не представляет для тебя и твоих детенышей угрозы. Тяжело дыша, Том прижался спиной к холодной стене, неотрывно глядя в эти зеленые глаза, преследовавшие его в кошмарах, выискивая признаки лжи, однако безуспешно. Какое-то время его светлость молчал, не в силах справиться с потрясением. Еще ранее, впервые обдумывая те странные слова, брошенные Стивеном в приступе гнева, Хиддлстон, будучи сильным бизнесменом, а значит привыкшим рассматривать любые, даже наименее вероятные, более того, откровенно фантастические варианты в качестве вполне жизнеспособных, и только благодаря этому одерживавший победы в казалось бы заведомо проигрышных битвах, подозревал нечто подобное, просто, оказавшись не в силах признать столь кошмарную возможность, он сразу же отмел ее, тем самым обыграв самого себя. - Ты разочарован, мой милый? – тихо спросила мать, перебирая звенья золотого браслета, - Но это правда, та самая, которую ты искал. Ты ведь за этим сюда шел, не так ли? Теперь тебе все известно. Но Хиддлстон по-прежнему не произносил ни звука, все так же погруженный в осмысление новых фактов, существенно менявших общую картину. - Почему Алекс ничего мне не сказала? – бесцветным голосом произнес он несколько минут спустя. - Это очевидно, мой дорогой.. – с оттенком грусти усмехнулась Элейн, - Она опасалась твоей реакции, - женщина на секунду замешкалась, словно бы вынуждая себя произнести что-то, однако вновь подняла глаза на сына, - Ты вырастил их обоих, и для них ты всегда был и будешь кем-то вроде божества. - Алекс знает, что мальчик жив? Она была со Стивом заодно? – резко поднял голову Том, озвучивая следующий, еще более неприятный вопрос. К его громадному облегчению мать покачала головой. - Во время учебы в Оксфорде она почти полгода провела в Италии. Когда малышка рассказала мне о том, что потеряла детеныша, я сопоставила это с тем, что мне было известно о замыслах Стивена, и все поняла. Я же не решилась ей сообщить.. Не смогла. - Он планировал это на протяжении многих лет? У меня под носом? – с шумом втянул воздух Хиддлстон, - Нет, я не верю. - Нет, конечно же, нет, – воскликнула Элейн, вновь рванувшись к сыну. - Стивен любил Алекс, обожал тебя. Он хотел оградить ее, полагал, ей будет легче, если детеныш совсем исчезнет, не будет ее обременять. Ни позора, ни самого страшного – твоей ненависти. А позже.. Думаю, это было спонтанным ходом. Дорогой мой, Стив не был плохим, он боготворил тебя, а потом, когда ты обрел своего альфу.. Томми, он просто запутался и поддался на уговоры со стороны тех, кто не желал видеть тебя у власти. Но и они же оказались лишь игрушками в чужих руках. Коротко кивнув, его светлость обнял себя за плечи, зябко поежившись, словно бы от порыва ветра. - Мальчик. Где он сейчас? - В надежном месте. Я приложила все усилия, чтобы он не был игрушкой в этой отвратительно борьбе. Это – меньшее, чем я могла помочь. Хиддлстон вновь кивнул и потер занывший висок, пытаясь сформулировать самый важный вопрос. - У кого он находился ранее? - Зачем тебе это знать? – впилась в сына взглядом Элейн. - Если им доверился Стивен, вероятно, они также вступили в игру, – резонно заметил Том. Голос, секунду спустя донесшийся со стороны широких металлических труб, на протяжении многих десятилетий глядевших пустыми соплами ввысь, показался невероятно знакомым. - Совершенно верно. Томас, а ты и вправду весьма умен, что противоречит твоей сущности в принципе. - Томми, беги! – в ужасе крикнула Элейн, метнувшись в сторону. Раздался выстрел, затем еще один: люди в черных масках со знакомыми нашивками появились словно бы из ниоткуда и в миг заполнили, казалось, все вокруг. Крис схватил супруга за руку и потянул в сторону, однако Хиддлстон, застигнутый врасплох и на текущем сроке не слишком-то расположенный к бегу на скорости, успел лишь подняться на ноги и сделать несколько неуверенных шагов, когда на него оказались направлены сразу несколько видов огнестрельного оружия. Отступая, Том на протяжении нескольких секунд слышал лишь стук крови в ушах, отбивавший странный марш, и отчаянно проклиная себя за глупость, а Джордж Картер, родной брат деда – отца матери – взирал на него с холодной усмешкой. - Вы? – выдохнул его светлость, ощущая, как сердце бьется где-то в горле. Еще недавно он просыпался посреди ночи от удушья, вызванного кошмаром, сотканным из картинок-воспоминаний о похищении, и успокаивал себя тем, что все это благополучно забыто и находится там, куда уходят все дурные моменты, а сейчас ужас вновь вплетался в реальность. - Не имел никакого желания тащить тебя в свои владения, но не переговорить, так сказать, перед завершением всего было бы бесчестным, как считаешь? – усмехнулся Картер и, указав рукой на Криса, кивнул сопровождавшим его вооруженным людям. - Обыскать. Догоните женщину, она нужна мне живой. - У вас довольно специфические понятия о чести, - холодно заметил Хиддлстон, пытаясь поймать взгляд супруга. - Я тут невольно стал свидетелем вашей маленькой семейной драмы, лорд Томас. Какой позор, кто бы мог подумать.. – театрально вздохнул родственник, слишком рано для своих лет утративший стать и осанку, и сейчас более всего напоминавший морщинистую, но довольную жабу, предвкушавшую сытный ужин, - Хорошо, что такие подробности разложения высших слоев общества не станут достоянием гласности, ты не находишь? Мне даже любопытно, что бы ты предпринял, не вмешайся я в ваше идиллическое воссоединение. - Мои намерения вас абсолютно не касаются, - отрезал Том, - но я не допущу, чтобы невинный ребенок выступал козырем в чьих-либо грязных играх. Улыбка мгновенно сползла с лица Картера. - Вовсю демонстрируешь характер в то время, когда тебе, сопляк, следовало бы поубавить гонор и ползать на коленях, вымаливая жизнь. Не слишком умно. - С какой стати? - приподнял бровь Хиддлстон, у которого кровь похолодела при мысли о том, что на этот раз ему не спастись, - Вы предельно ясно озвучили свои намерения. Однако, Картер, судя по всему, был в отличном настроении и даже попытался похлопать Тома по плечу, совершенно не смутившись, когда тот с отвращением отстранился. - Ты все же неплохо помог мне, сделав часть грязной работы, дражайший племянник. Твои дядюшки слишком задирали нос и жаждали отхватить от твоего наследия кусок побольше, чтобы заметить неладное. Они просто помешались от алчности, уже вовсю воображали, как делят ваш семейный бизнес, и расправиться с ними было бы легче легкого, ровно как прихлопнуть зазевавшихся мух. Но в настоящий момент практически все из них ликвидированы, что было крайне любезно с твоей стороны. - Вас использовали, чтобы убрать меня с дороги и остаться с чистыми руками. - Несомненно, - кивнул Картер, - но нашей общей задачей было устранение тебя. Увы, ты сосредоточил в своих руках излишне много власти, а потому изрядно досаждал. А дальше.. И у меня, и у них имелись свои маленькие планы. Убрав тебя, мы разобрались бы между собой. Сейчас же расстановка сил основательно поменялась. Ты устранил их, а теперь мы уберем тебя, еще парочку змеиных альф, и дело будет практически сделано. - Это все затеяли вы. Завуалированное покушение в клубе как попытка заставить меня идти по ложному следу. Это вы науськивали Стива, вы помогали ему осуществить его омерзительный план и вы же его убили, когда поняли, что он не будет следовать вашим указаниям и вернется ко мне, - перечислял Том, едва сдерживая ярость. - Частично ты прав, - кивнул Картер с кривой ухмылкой, будто не слишком удачной карикатурой на Берта, - Признаться, я был бы рад, если бы тебя прихлопнули еще в сортире клуба, но Сесил Стэнфорд не пожелал наводить такую нежелательную тень на свое детище. Он даже пытался тебя защитить, но я пообещал принять его сторону в переговорах с его отцом касательно наследования, замолвить авторитетное словцо, так сказать, и такому соблазну Сесил, разумеется, не смог противостоять. Впрочем, судя по последним событиям, он и сам неплохо справился, как считаешь? Ты и сам изрядно облегчал нам задачу своими размолвками с альфой и его семьей, ослабляя себя же самого. Что касается твоего похищения, то в этом Стивви была предоставлена полная свобода действий и выбора союзников, однако идею подал именно я, когда стало ясно, что ему не удастся избавиться от тебя в доме. Приглядеть за Стивом также оказалось верным решением, ведь в последний момент он все же выбрал старшего брата. Не слишком разумно, что и стоило ему жизни. Но это уже совершенно неважно, - старик расплылся в жутковатой улыбке, и Хиддлстон, не узнавая в этом гротескном чудовище того человека, кого он знал на протяжении многих лет, отшатнулся, до конца не веря в происходящее. - Без сильного лидера вы пропадете, мы же ввиду наличия кровного наследника, над которым в скором времени получим опекунство, вполне сможем претендовать на твой трон. Хотелось бы, конечно, осуществить все это до твоей исторической сделки с латиносами: теперь Фьессо, несомненно, перепугается и сбежит, ведь после твоей трагической гибели у него будут все основания расторгнуть контракт по закону. Мысли в голове Хиддлстона роились с невероятной скоростью, мозг пытался определить возможные варианты решения столь непростой головоломки, как победа в практически проигрышной ситуации. То единственное, что пока пришло на ум, не слишком походило на универсальный способ, но все же давало некую вероятность хотя бы потянуть время. Из сказанного следовало, что Картер при всей своей вовлеченности в эти мерзкие игры не был осведомлен относительно нюансов происхождения Стивена. Впрочем, даже это наблюдение, мысленно отметил его светлость, было как нельзя вовремя: в отличие от своего предыдущего малоприятного опыта нахождения в руках бандитов, в настоящий момент он не располагал двумя сутками, чтобы как следует разложить ситуацию на составляющие, а также продумать план действий. - Стивен не является кровным наследником, так что ваши притязания беспочвенны, - прошипел Хиддлстон, жадно следя за реакцией на свои слова и рассчитывая, по крайней мере, на замешательство. Его ждало жестокое разочарование. - По матери он принадлежит вашему Дому, - пожал плечами старик, которого новость, очевидно, не слишком впечатлила, - Да, Томми, тебе следовало больше внимания уделять тому, что творится в семье, но нет, ты погряз в делах, бизнесе. И что же? Который из твоих грандиозных проектов придет тебе сейчас на помощь? Прервал его тихий хриплый смех. - Веселишься, Хиддлстон? – оскалился Картер, - Ничего, племянничек, скоро ты будешь там, где тебе самое место. - Эта идея глупа и безумна, - с презрением покачал головой Том, изо всех сил сдерживая нараставшую в душе панику, - да неужто вы.. неужто он верил, что, даже устранив меня с пути, этот незаконнорожденный ребенок даст ему право встать во главе Дома? Вы ведь опытный и здравомыслящий человек, неужто вы полагали, что вам позволят.. Среди членов семьи все еще полно альф, способных управлять делами семьи, и просто непонятно, на что вы рассчитываете с этими смехотворными притязаниями. - Я не намеревался спрашивать мнения кого бы то ни было, - скривился старик, - хватило заручиться поддержкой некоторых из старейших бертовых кузенов. - Как только выяснится, что вы причастны к моей гибели, они вас уничтожат, – процедил Том, впрочем, не слишком веря собственным словам и просто не представляя, оставался ли в Доме хоть кто-то, сохранивший ему верность. - Пусть попробуют доказать, – ухмыльнулся Картер, - Вот уж не подумал бы, что ты, Томми, несмотря на весь свой колоссальный опыт, столь наивен.. Желающих распилить твою империю куда больше, чем тебе кажется. Интересы и благо семьи уже далеко не на первом месте в списке ценностей, твои благородные мотивы давно устарели. В своей алчности змеиные альфы настолько слепы, что станут легкой добычей. История знает немало таких примеров, Хиддлстон, они с радостью предадут то, чему клялись: и тебя, и интересы вашего Дома. Все, во что ты веришь, обратится в прах. И не стоит рассчитывать на сестру и деда, - скептически хмыкнул старик, при виде того, как у его светлости дернулись уголки губ, - Алексис не обладает твоими лучшими качествами, более того, она - женщина. Берти же давным-давно потерял хватку. - Как вы узнали, что я буду здесь, притом без охраны? – задал Том терзавший его вопрос, не желая слышать дальнейших пророчеств опасного безумца: лишь представив картину того, что описывал Картер, сердце кольнуло, словно его пронзили громадной иглой. - Берт проболтался вчера в клубе за ланчем, - презрительно усмехнулся старик, - Вот уж полный кретин. Признаться, после фиаско на твоем бракосочетании, я не намеревался действовать столь открыто, но сейчас ты стал слишком опасен. Вздохнув, Картер оглядел пленника с головы до ног, и Хиддлстон прикрыл живот руками, ощущая острый привкус дежа-вю. - Ну что, - потер руки родственник несколько секунд спустя, вдоволь насладившись реакцией на свои слова, - Похоже, теперь у тебя имеются все основания просить меня о пощаде. Однако Том не был бы самим собой, если бы ему не удалось сохранить, по крайней мере, видимость присутствия духа. - Я – лорд Хиддлстон, - неприятно усмехнулся его светлость и смерил противника презрительным взглядом, - Я не нуждаюсь в указаниях человека, опозорившего свой Дом столь постыдными мотивами, как жажда наживы. Впрочем, судя по вашей племяннице, это у вас в крови. Губы старика, растянутые в глумливой улыбке, в доли секунду искривились до злобной гримасы. - Дорогуша Элейн в конечном итоге мне весьма неплохо помогла, доведя своими выходками беднягу Уильяма – твоего драгоценного папашу – до полной невменяемости. Но Берт, черт его подери, протолкнул тебя к вашему змеиному трону. Уж не знаю, чего ему это стоило, но сути оно не меняет. Ты – брюхатая подстилка, и твои беспородные щенки имеют не более прав на Дом, нежели детеныш Стивви, – рявкнул Картер, белки глаз которого от эмоционального напряжения покраснели, - Мнишь себя благородным? Так моя цель - восстановить нормальный порядок вещей. Вполне достойно, как полагаешь? Омега не должна претендовать на что-то выше домоводства и удовлетворения альфы, а ты при помощи интриг Берта, не желавшего отдавать власть братьям, занял чужое место. А что же касается происхождения Стивви.. Этого нет на бумаге, и в памяти потомков он останется в далеко не благородном качестве труса, уступившего власть бесправному узурпатору. Зато я буду именно тем, кто восстановит справедливость. - Решать это уж точно не вам, - высокопарно процедил его светлость, с радостью ощущая, как от обуявшей его злобы склизкий страх, заполнивший нутро, распадается на молекулы. - Я возглавляю Дом на протяжении многих лет, благодаря моим усилиям семейный бизнес поднялся до немыслимых высот, и к этому не имеет отношения ни мой биохимический статус, ни то, каким способом я оказался у власти. Старик сузил глаза и явно собрался вступить в спор, однако появившийся на горизонте человек в маске отвлек его внимание. - Ушла, - тихо доложил Картеру коренастый мужчина, очевидно, возглавлявший группу, отправленную на поимку Элейн, - Ее ожидали. - Жаль, – вздохнул старик, - Ну что ж, это уже мелочи. Главная добыча в моих руках, правда, лорд Хиддлстон? Пора бы уже сворачивать представление, как считаешь? Том взглянул в холодные, отливавшие безумием глаза Джорджа Картера, которого ввиду родства до недавнего времени считал одним из своих сторонников, и ощутил обреченность, горькими хлопьями оседавшую в душе. Его достижения не имели никакого значения, как и все то, во что он верил, ради чего боролся, продирался через неприкрытый скепсис, демонстративное презрение и насмешки и что, по словам дряхлого сукиного сына, совсем скоро будет разрушено до основания. Тяжело сглотнув, Хиддлстон перевел взгляд на молча топтавшегося рядом супруга. - Все озвученное здесь – внутреннее дело. Как вы знаете, наш союз с мистером Хэмсвортом был вынужденным. Полагаю, я не ошибусь, если предположу, что он будет только рад, когда с него будут сняты эти обязательства, – процедил его светлость, горячо желая, чтобы Крис, если повезет, в кои-то веки проявил благоразумие, беспрекословно выполнил завуалированное указание и добрался до Берта раньше, чем это сделает ублюдок, державший их под прицелом. О варианте развития событий, при которым жабоподобный родственник отвергнет предложенное, либо, что было бы в разы хуже, альфа махнет ему рукой и выполнит в точности то, что велено, Том предпочитал не задумываться. - Не возражу, - согласно кивнул Картер, - мне ни к чему кровная вражда с семьей Хэмсвортов. Иди, мальчик, не зачем тебе ввязываться в эту историю. Позже поблагодаришь за то, что я помог тебе отделаться от этой шипящей твари. Но Крис, с нетипичным для него бесстрастным выражением взиравший на разворачивавшиеся события, лишь передернул плечами, сделал уверенный шаг вперед, заслонил собой супруга и, дружелюбно оскалившись, продемонстрировал противнику свое отношение к предложенному самым известным международным жестом. - Что ты делаешь, идиот? – прошипел Хиддлстон, от волнения пару раз ткнув альфу пальцем в спину. - А ну не бодайся, - бросил Хэмсворт через плечо и, выпрямившись, покосился на глядевшего на него в изумлении старика. - Ты свободен, недоумок, - процедил Картер, - проваливай, пока есть возможность. Однако альфа не сдвинулся с места, все так же спокойно разглядывая вооруженную свиту противника. - Смотрите-ка, оказывается, правду говорят, что племянники Крейга тупомордны все как один, - презрительно усмехнулся Картер, - Тебе предлагают свободу, имбецилл. - Ты свою пушку направил туда, куда никто целиться не смеет, - вполне миролюбиво рыкнул Крис. - Ах, вот оно что.. Хэмсворт, ты дурень все же, - покачал головой старик, - Ну вот куда ты лезешь? Мы же о тебе позаботились, по старому совету твоего братца даже добыли твою любимую шлюшку. В ее опытных ручках ты бы быстро забыл этого напыщенного высокомерного придурка. Но ты, очевидно, выбрал его. Неужто ты настолько глуп, что в самом деле внюхался в этого заносчивого бертовского выродка? - Ага, - просто кивнул Хэмсворт, прищурившись. - Подумай хорошенько, - вкрадчиво произнес Картер, - он вытирает о тебя ноги, а ты бегаешь за ним как сопливый щенок. Ты – сильный альфа, выходит, слухи верны, и тебе это действительно по нраву? Том, у которого душа ушла в пятки при мысли о возможной реакции супруга на такую провокацию, рванулся было вперед, но Крис, уверенным движением руки отодвинув его светлость себе за спину, смерил старика тяжелым взглядом, впрочем, рыкнул в ответ вполне сдержанно: - Ага. - Хэмсворт, – вздохнул Картер. - Уйди, парень, проваливай. Это не твое дело. Я не хочу ссоры с твоим дядюшкой из-за этой недоношенной дряни. - Это моя омега, - клыкасто улыбнулся Крис, разминая пальцы, что вооруженные головорезы восприняли вполне однозначно, но их лидер жестом приказал убрать оружие и продолжил уговоры. - Да брось ты эти глупости, – усмехнулся старик, столь довольно причмокнув губами, что Том еле сдержал тошноту, - Найдешь новую, молодую, посимпатичнее да понежнее. Заделаешь ей кучу детишек, будешь жив. Хиддлстон тяжело сглотнул, а Крис склонил голову на бок, как могло показаться, изучающее разглядывая Картера, но у его светлости на миг создалось впечатление, будто супруг высматривает что-то, располагавшееся за спиной противника. - Эй, мужик. Вот ты типа умный, да? И что, всерьез думаешь, что тебе удастся это провернуть, и тебя не порвут на куски мяса? – философски поинтересовался Хэмсворт. - А кто мне помешает? - Я, - сообщил альфа, горделиво расправив плечи. Старик удивленно моргнул, и в тот же миг Том, от отчаяния уже успевший мысленно проклясть бестолкового узлоносца, повинуясь резкому окрику, прозвучавшему лишь у него в голове, быстро пригнувшись, нырнул за ближайший бетонный блок. Крис же, совершив тот самый нижний кувырок, что давненько уже отрабатывал в зале и на спаррингах, но который все не выдавалось случая продемонстрировать в реальном бою, бросился на противника, выпустив на волю всю свою ярость и вложив ее в хватку, которой он вцепился в руку, державшую пистолет. Раздались выстрелы, и Хиддлстон, с ужасом пытаясь определить, где находится супруг, неожиданно понял, что стреляют с разных сторон. Сам же Хэмсворт вообще ничего не слышал, помимо глухого шума крови в ушах. Впрочем, по нему бандиты избегали палить, опасаясь задеть своего лидера, на что и была сделана ставка. Сбив Картера с ног, альфа одной рукой вцепился в жилистую шею, другой удерживал его правое предплечье, пока старческие пальцы не ослабели, и пистолет не упал на бетон. Но Крис уже не был властен над собой: в нем бушевали инстинкты; разъяренный альфа стремился уничтожить тех, кто нес угрозу его омеге. С победным рычанием вонзившись зубами в теплую плоть, Хэмсворт скорее ощутил горячую кровь, нежели распробовал ее вкус, и, словно издалека слыша истошные крики, он вгрызался сильнее, пока после мощного рывка не почувствовал, что кость выходит из сустава, как рвутся сухожилия и волокна .. Все закончилось внезапно: выстрелы стихли, и Том, с бешено бьющимся сердцем выглянув из своего убежища, обнаружил, что люди с нашивками змеиного Дома держали под прицелом охранников Картера, а сам же он катался по залитым кровью бетонным плитам, с воем сжимая руку, на которой отсутствовала кисть. Алекс, прикрывавшая грудь курткой, слабо улыбнулась брату, но Хиддлстон не видел никого помимо своего врага. Пошатываясь, он приблизился к девушке, протянул ладонь, и сестра без лишних слов вложила в нее пистолет. - Хиддлстон, помоги! – взвыл старик при виде своей недавней жертвы, теперь определенно контролировавшей ситуацию, - Хэмсворт, твоя чертова псина, будь он проклят.. - Ты проиграл, – холодно констатировал его светлость, нависая над противником. - Ну уж нет.. – истерически расхохотался Картер. - Будет суд, и все узнают твои мерзкие грязные тайны. - Что ты имеешь ввиду? – устало вздохнул Том, снимая предохранитель, - Это последний шанс, не упусти его. - Пошел ты к чертям, ублюдок, - выплюнул старик, дико сверкая глазами, - Давай, предложи что-нибудь, ты же бизнесмен. Попробуй договориться, спаси свою честь. Расчет оказался неверным. Приподняв бровь и нехорошо усмехнувшись, Хиддлстон наступил ногой на кровоточащую руку, и бескрайнее царство ржавого железобетона наполнил новый отчаянный крик. - Я жду, - кивнул его светлость, бесстрастно наблюдая за корчившимся от боли родственником, словно бы не слыша нечеловеческих воплей, или, что более вероятно, получая от них удовольствие. - Ты заплатишь за это, омерзительное отродье.. – взвыл Картер, неистово молотя ногами по земле. - Не тебе, - процедил Том и, мельком отметив смесь удивления, недоверия и ужаса, в последнее мгновение наполнившую блеклые, совсем не походившие на материнские глаза, спустил курок. У Криса же, пристально наблюдавшего за супругом, мелькнула четкая мысль, что он многое отдал бы, лишь бы узнать, о чем его светлость думал в эту секунду. Сам же альфа хоть и стоически старался сохранять невозмутимость, как и подобало крутому герою, ощущал, что его вот-вот вывернет от вида кости, покрытой кровоточащим мясом, а также конечности, еще недавно являвшейся частью человека. Той, что он самолично отгрыз. Нет, Хэмсворт вполне спокойно переносил вид крови, но вот понимать, что во рту у тебя привкус той самой плоти, которая валяется сейчас рядом с ее бывшим хозяином, было слегка чересчур. При всех своих подвигах Крис даже не представлял, что способен на подобное, и не желал думать, какие еще приемчики имеются в его арсенале экстренного реагирования. Альфа отплевывался от мерзкого вкуса во рту, для усиления эффекта представляя, что это кровавые сгустки, и все еще тихонько рычал, когда почувствовал, что его руку сжимают чьи-то холодные, чуть влажные от пота пальцы. Молча утерев рукавом рубашки пятна крови с лица супруга, Хиддлстон дрожащими руками убрал за плечи спутанные светлые волосы. - Круто получилось, да? – неуверенно спросил Крис, осторожно касаясь пальцами рыжеватых прядей, кое-где покрытых грязью. - Да, - кивнул Том и, сдавшись, взял супруга за руку и прижался к ней щекой, ощущая, как внутри все переворачивается от этого трепетного облегчения. Впрочем, отстранился гаденыш, по мнению Хэмсворта, как всегда слишком поспешно, будто устыдился этой внезапной нежности. Может, оно и вправду не совсем подобало змеиному лорду, но какое кому нахрен дело, особенно после такого-то? В то время как альфа предавался размышлениям о власти и месте для чувств, Хидллстон отдавал приказы и сурово отчитывал странно притихшую сестру. - Алекс, немедленно езжай домой, и я хочу услышать внятное и подкрепленное неоспоримыми фактами объяснение этой вопиюще безответственной выходке, – яростно шипел его светлость, явно ощущая себя в своей стихии, - Подумать только, верх неосмотрительности. - Томми, не забывай, что это входит в круг моих обязанностей, – тихо усмехнулась девушка каким-то странным, слабым и совершенно чужим голоском. – Я спасла тебе жизнь, так что мог бы быть и повежливее.. - Дорогая, я выразился предельно ясно, и даже не вздумай вступать в пререкания, ты меня поняла? Не дождавшись ответа, Том обернулся, чтобы продолжить высказывать недовольство поведением сестры, однако слова замерли на губах, перейдя в полный ужаса крик. Слабо улыбнувшись, Алекс упала на колени, убрала руку, прикрывавшую расползавшееся по груди кровавое пятно, и его светлость ощутил, как мир покачнулся, стремительно теряя привычную четкость. Холл частной клиники имени некого доктора Лоуренса, к чьим услугам Хиддлстоны прибегали при необходимости, в отличие от общественных больниц не был заполнен посетителями, напротив, заведению столь высокого класса не престало демонстрировать обилие клиентов: за те деньги, что госпиталь требовал за свои услуги, состоятельные пациенты должны были быть уверены в сугубо индивидуальном подходе, ну или, по крайней мере, ни в коем случае не заподозрить обратного. Гостевые комнаты были обставлены со сдержанной роскошью: никакой приторной позолоты и хрусталя, чем порой не брезговали иные учреждения аналогичного профиля в попытке привлечь состоятельных клиентов. Достаточно дорого, чтобы не нанести оскорбления высокопоставленным посетителям, но при этом ненавязчиво. За два часа нахождения в просторном кондиционируемом помещении Хэмсворт успел не только трижды прополоскать рот, но и в деталях изучить все элементы обстановки, даже с ходу не бросавшиеся в глаза, при этом чем больше завуалированных намеков на предполагаемый социальный статус пациентов он обнаруживал, тем сильнее уверялся в напрасности всего этого маркетинга: какое к черту дело до дорогущих побрякушек типа светильников, журнального столика, или пепельницы человеку, жизнь и здоровье родных которого находятся под угрозой? Оставалось надеяться, что в плане профессионализма местные умельцы могут похвастаться не только лишь позолоченными скальпелями. Впрочем, альфа с радостью провел бы это время за иным занятием, беседой с супругом, к примеру, но, увы, его светлость был явно не расположен к общению, в том числе и ментальному. Крис же, хоть и находил подобное поведение вполне обоснованным, тем не менее ощущал некую печаль. В который раз все повторялось по новой: он хочет помочь, да просто быть рядом, а змееныш укутывается в панцирь и выпускает ядовитые шипы. Наверняка Хиддлстон не раз вопрошал небеса и саму Вселенную, почему он при всех своих талантах недостоин быть признанным обществом. Сейчас же альфа ощущал себя находящимся в практически зеркальном положении: что еще он должен сделать, чтобы оказаться достойным доверия гаденыша? Том, отказавшийся от медицинского осмотра, за все время пребывания в гостевых комнатах не проронил ни звука, и когда вошедший врач, помедлив секунду, кивнул и ободряюще улыбнулся, Крису показалось, что тугая струна, словно пронзившая тело супруга, наконец-то исчезла. Альфа не желал и думать, что было бы, принеси доктор дурные вести. Буквально ощутив то громадное облегчение, что испытал Том, а вместе с этим словно прочувствовав всю глубину его переживаний, Хэмсворт немедленно устыдился собственных эгоистичных порывов. Черт возьми, змееныш вырастил Алекс, заботился о ней, после смерти Стива помимо стаи враждебно настроенных гадов у него оставались только дед и сестра, и он имел полное право хоть громить к чертям все, что на пути подвернется, хоть находиться в неком задумчивом трансе, неотрывно уставившись в одну точку. Доктор был высоким и статным, на вид чуть за сорок, альфа. Светлые волосы, красивый загар, приветливая улыбка и приятные манеры, в которых совершенно затерялся опытный оценивающий взгляд, мгновенно просканировавший клиентов. Зрачки удивленно расширились, стоило представителю клиники осознать, что грозный лорд Хиддлстон вовсе не тот здоровяк-альфа, но лишь на мгновение: профессионализм вкупе с громадными счетами, что медицинское учреждение выставляло за свои услуги, требовали незамедлительной реакции и не допускали казусов. На аккуратном бэйдже с эмблемой клиники значилось «Дж. Роджерс», и у Криса, следовавшего за супругом по коридору, больше напоминавшему холл помпезного отеля, промелькнула мысль, что этот человек как нельзя более подходит к обстановке данного заведения, все менее внушавшего ему доверие. Алекс слишком спокойно лежала на белоснежных простынях: ни лишнего вдоха, ни движения губ; темные синяки, от вида которых щемило сердце, четко выделялись на фоне белизны кожи, а многообразие всевозможной аппаратуры, попискивавшей и жужжащей, на миг напомнило Хиддлстону иллюстрацию к одному из тех глупых комиксов, повествовавших о космических кораблях и, как правило, атаковавших их чудищах, которыми зачитывался его супруг. Впрочем, фантастическая картинка немедленно рассеялась, стоило деду, в напряженной позе сидевшему рядом с больничной кроватью, поднять голову. - Дьявол и преисподняя, как она нас напугала, - ухмыльнулся старик, оправил яркий клетчатый пиджак и потрепал внучку по щеке, - Крепкая девчушка, сразу видно нашу породу. Жаль лишь, что беспечности ей отсыпали явно больше положенного. - Берт, - его светлость, в чьей душе сплелись облегчение от того, что, по крайней мере, с этим неиссякаемым источником каверз все, очевидно, было в порядке, и ставшее уже привычным раздражение от этой насмешливо-поучительной манеры, скривился, однако, пересилив себя, стиснул зубы, в настоящее время не имея ни малейшего желания вступать в очередную перепалку. - А ты, - Берт подмигнул и указал пальцем на своего лорда, - ничуть не лучше. Твоя идея или соображали на пару с муженьком? Призвав все остававшиеся у него моральные силы, Хиддлстон лишь вздохнул, игнорируя столь очевидную провокацию, и, повернувшись к молча стоявшему поодаль доктору, наморщил лоб. - Каков прогноз? - В настоящий момент беспокойство совершенно излишне, ваша светлость, - улыбнулся Роджерс, - Юная леди, будучи альфой, весьма вынослива. - Просто отлично! – весело воскликнул дед, весьма прытко для своего возраста вскочив со стула. – Так что предлагаю прислушаться к словам специалиста и направиться в сторону дома. Сегодня на ужин обещаны некие грибные деликатесы, и мой желудок не имеет никакого намерения пропустить эту феерию вкуса. Том, однако, бурной инициативы не поддержал. - Я бы хотел получить более подробную информацию, - не допускавшим возражений тоном сообщил он. - Мы извлекли пулю, обработали рану, - бодро отчитывался доктор, словно экскурсовод, повествующий об исторических фактах, сопровождавших создание того или иного шедевра мировой культуры, - Ранение не представляет опасности, осложнение вызывает лишь то, что в пуле, очевидно, находилась капсула с ядом, который, увы, уже попал в организм, поэтому восстановление займет в разы больше времени. - Когда ее состояние будет пригодно для транспортировки в особняк? – чуть подумав, обратился Хиддлстон к представителю медицины, который вопросу совершенно не обрадовался. - Милорд, наша клиника оснащена по последнему слову техники, – излишне резко выпрямился Роджерс, - Признаться, не вижу никаких оснований для столь поспешного прерывания госпитализации. Кроме того, в таком случае вам потребуется прибегнуть к медицинским услугам по наблюдению за состоянием юной леди. - Уверяю вас, на то имеются более чем веские причины, – нахмурился Том, вперив мрачный взгляд в доктора, - Так же я не сомневаюсь в своих возможностях относительно обеспечения ухода надлежащего уровня, разумеется, за исключением возникновения каких-либо непредвиденных обстоятельств, требующих профессионального вмешательства, поэтому мне необходимо заключение специалиста. Представитель медицинского учреждения, явно не имевший ранее опыта общения с лордом Хиддлстоном, немедленно пошел на попятную - Полагаю, действие снотворных препаратов должно окончиться к утру завтрашнего дня, и, учитывая стабильность состояния пациентки, тогда же мы обеспечим ее прибытие в Хиддл-хаус, - бодро отрапортовал Роджерс, – Однако вновь хотелось бы отметить необходимость систематического мониторинга ее состояния. Наш госпиталь с радостью окажет данные услуги. Том молча кивнул, не в силах отвести взгляда от погруженной в искусственный сон Алекс. Еще одна отличительная особенность альф – фантастически быстрая регенерация, признак либо же привилегия представителей сильнейшего статуса. Стоило хотя бы вспомнить, что царапины, нанесенные им Хэмсворту в порывах страсти, затягивались почти моментально, укусы и ссадины на нем самом же алели на протяжении многих дней. Это совершенно не означало, что последствия пулевого ранения сгладятся в считанные часы, напротив, полное восстановление займет несколько недель, но, по крайней мере, риска для жизни уже не существовало. С трудом преодолев желание лечь подле сестры, тихой, безмолвной и до крайности беззащитной, обнять ее, тем самым оберегая от всего, что могло произойти, Хиддлстон обменялся твердым рукопожатием с доктором Роджерсом и вышел из палаты. Почти в конце просторного светлого коридора на пути их маленькой процессии возник ураган. Тони был бледен и встревожен, волосы вопреки обыкновению совершенно не напоминали привычную стильную прическу, да и весь его облик производил впечатление весьма поспешных сборов, из чего следовали нехитрые выводы о скорости распространения информации в определенных кругах общества. - Хиддл, где она? – заорал Старконе, в характерной для него манере размахивая руками так, что со стороны могло показаться, будто он готовится к атаке. - Исчезни с глаз моих, - прошипел Том, будучи не в настроении общаться ни с кем в принципе, а уж с особо раздражавшими его персонами так и подавно. – Хэмсворт, распорядись, чтобы подали автомобиль, и потрудись устранить из поля моего зрения своего распоясавшегося дружка. - Ну хоть раз в жизни не будь сволотой.. – почти умоляюще захныкал Тони, бросая отчаянные взгляды на приятеля, однако у лорда Хиддлстона на сегодня запас сострадания, очевидно, приближался к минусовой отметке. Крис ободряюще хлопнул приятеля по плечу и, шепнув на ухо номер палаты, бросился следом за готовым метать молнии супругом. - Дорогой, ты перенервничал, дыши глубже, - Берт широко улыбнулся и, подмигнув Хэмсворту, приобнял внука, - Кошмарная цена, не могу не согласиться, однако же в конечном итоге все сложилось как нельзя более удачно, не находишь? Ничего, придешь в себя и еще поблагодаришь за это своего старика.. Как только смысл услышанного достиг сознания его светлости, он резко остановился, чуть не споткнувшись о край ковровой дорожки и едва не влетев в стену. - Картер сказал.. – прошептал Том и тяжело сглотнул. – Ты.. Тыы… Явственно осознав, что допустил промах, а по поведению внука немедленно диагностировав, что эта его оплошность не осталась незамеченной, Берт характерно сжал губы и приготовился к отражению неминуемой атаки. Впрочем, нападения не последовало. Хиддлстон лишь молча изучал украшавший стену безымянный речной пейзаж, поглаживая живот, и вряд ли кто рискнул бы предсказать его дальнейшую реакцию. - Детка, мою голову ты сможешь получить, когда доберемся до дома, – дед покаянно опустил взгляд, но все же рискнул коснуться рукой плеча своего лорда, - Там и дашь волю своим кровожадным порывам. Не сомневаюсь, в твоем воображении сцена моей казни расписана ярчайшими красками, а уж что касается.. - Я хочу знать подробности немедленно, - отчеканил Том, от которого буквально веяло угрозой. – Когда ты выяснил, что ко всему причастен именно он? - Подозрения у меня имелись давно, но я их не озвучивал, поскольку не был до конца уверен, - недовольно проскрипел Берт, озираясь вокруг. - Согласись, многоходовку с таким количеством участников распутать не столь просто, - ухмыльнулся он, явно довольный собой. - Однозначно же все стало ясно, когда ты сообщил мне, что этот придурок не явился на созванный тобою Совет. Чутье, милый, интуиция, называй как хочешь, но я немедленно понял, что он замешан. А уж когда пройдоха Джи в неофициальной беседе предложил свои услуги для организации того восхитительного шоу на банкете по случаю вашего бракосочетания.. А ведь его идея увенчалась бы успехом, - задумчиво вздохнул дед и немедленно расплылся в улыбке, - Только я оказался проворнее и перекупил нанятого им убийцу. Или запугал? Словом, все прошло просто превосходно! Нет-нет, дорогой, не благодари. - Ты не сказал мне ни слова, – процедил его светлость, сжимая кулаки, что было явным признаком бешенства. Берт ругнулся сквозь зубы, поднял взгляд на внука, и на этот раз на его лице не было ни намека на привычную усмешку. - Томми, ты ведь прекрасно понимаешь, что Картер уже не остановился бы, тем более сейчас, когда ваши детеныши - наследники Дома почти на подходе. Этот мерзавец и дальше действовал бы исподтишка, и ни за что не вышел бы на свет, - нахмурившись, пояснил старик. – И ты должен благодарить судьбу и меня за то, что все разрешилось хоть и несколько трагично, но, несомненно, в твою пользу. И уж если ты желаешь предать гласности внутренние дела семьи, воля твоя. - Берт покосился на посетителей и кого-то из персонала, бросавших на их небольшую компанию любопытные взгляды и тяжело вздохнул. - Но я бы предложил перебраться в более уединенное место. - Ты заранее это спланировал, – процедил Том, тяжело дыша и в отчаянии глядя на деда, - Берт, да неужели прошлый раз тебя ничему не научил? - Этому меня научила жизнь, заметь, продолжительность которой более чем вдвое превышает твою, пропорционально можно оценивать и наш жизненный опыт, и лучше бы тебе не знать тех уроков, которые получил я, – рявкнул дед, ослабляя галстук, что сигнализировало о крайней степени раздражения. - Уж что у тебя отсутствует напрочь, так это здравый смысл, – покачал головой Хиддлстон, сверля глазами оппонента. - Это было тем, чему следовало положить конец раз и навсегда, что я, вернее ты, и сделал, – отмахнулся Берт. – И я жалею лишь о том, что лично не лицезрел тот счастливый момент, когда ты вышиб мерзавцу мозги. В любом случае, партия уже сыграна, так что давай-ка закроем эту тему. Имеется уйма нерешенных вопросов, которыми нам также следует заняться безотлагательно. В течение нескольких минут Том пристально глядя на старика, также хранившего напряженное молчание, затем, на мгновение прикрыв глаза, отрывисто кивнул. - Более того, я намерен продолжить тенденцию, – свирепо прошипел его светлость, - Тебе больше не следует появляться в Доме, раз ты настолько явно даешь понять, как мало для тебя значат жизни его членов и мои указания. - Томми, ты явно не в себе, – беспечно усмехнулся Берт, однако краешек его рта дернулся, выдавая волнение и страх, столь редко посещавшие этого человека. Впрочем, Хиддлстона данное обстоятельство нисколько не тронуло. - Я нахожусь в здравом уме, и более чем уверен в правильности своих действий, если ты и это решишься поставить под сомнение, - рявкнул Том, лишь сейчас позволив ярости просочиться в голос. - Ты поступаешь опрометчиво, дорогой мой, - вздохнул дед. – Но не переживай, я не буду корить тебя за это: хоть ты уже и не молод, порой бываешь излишне впечатлителен. Весьма скоро ты остынешь, одумаешься и пожалеешь, и я с превеликой радостью приму твои извинения. Но, быть может, не стоит до этого доводить? Его светлость сжал губы и собрался было что-то ответить, однако вдруг побледнел и схватился за живот. Крис, ранее помалкивавший из опасения попасть под перекрестный огонь, впрочем, считавший, что Берт и вправду огребает заслуженное, обеспокоенно оглянулся, ища глазами кого-нибудь из медицинского персонала, способного прийти на помощь. Однако, супруг, хоть и не особо признававший их ментальную связь, но в экстренные моменты все прекрасно улавливавший, сердито дернул альфу за футболку, и это означало, что пока врачебного вмешательства не требовалось - Хочешь возразить? – гневно прошипел Том сквозь зубы, выпрямившись, казалось, из последних сил и державшись в вертикальном положении на чистом упрямстве. Судя по выражению лица, Берт был явно намерен продолжить отстаивать свою позицию, однако, окинув внука встревоженным взглядом, вздохнул и, упрятав подальше заготовленные аргументы, сделал шаг назад, а спустя секунду, очевидно, приняв какое-то решение, тихо произнес: - Нет, твоя воля мне предельно ясна, и оспаривать ее я не намерен. Похлопав альфу по плечу, старик протянул было руку, чтобы коснуться щеки его светлости, но, наткнувшись на бешеный взгляд, передумал и лишь сдержанно кивнул. - Береги себя, детка, – подмигнул внуку Берт и с усмешкой, которой, впрочем, не хватало привычного огонька, направился прямо по коридору. - Во что ты снова, черт тебя подери, играешь? – выдохнул Хиддлстон в спину деду. Несмотря на почтительное расстояние, Берт остановился и, обернувшись, приподнял краешки губ: - В победу. Твою. Лишь когда Берт скрылся за поворотом, ведущим к лифтам, Том в изнеможении оперся о руку супруга. В полной мере ощущая состояние партнера, Крис без лишних слов обнял его, помог дойти до стоявшего неподалеку дивана и, повинуясь безмолвной просьбе, бросился к кувшинам с чистейшей водой, а также соками и морсами, располагавшимися на специально отведенном для этих целей столике. Для того, чтобы подали чай или кофе, требовалось нажать на кнопку и вызвать обслугу. Однако когда альфа вернулся со стеклянным стаканом в руках, обнаружил, что Том вновь находится в этом странном подобие транса, соединив кончики пальцев, глядя в одну точку и ни на какие раздражители, в том числе именование себя злобной гадиной, не реагируя. В конце концов, отчаявшись, Крис опустился перед супругом на колени, легонько хлопнул его светлость по щеке и, дождавшись осмысленного взгляда, молча протянул стакан с водой. Реакция оказалась совершенно непредсказуемой. - Какого черта ты в меня этим тычешь? – свирепо прошипел Том и шлепнул альфу по ладони, расплескав воду. - А ну заткнись, тебе злиться вредно, – неожиданно для себя самого громыхнул Хэмсворт. Впрочем, Том призыв воспринял вполне адекватно, во всяком случае, ядом больше не плевался и даже принял поднесенное питье. - Да, так его! – громко выразил поддержку толкавшийся у автомата с шоколадками коренастый альфа, - Подстилка должна знать свое место! Крис мельком зыркнул на супруга, в чьем взгляде явно читалась жажда крови, и, испытав ярость от своей полной беспомощности, повернулся, стремясь выместить злобу на типе, которого, по крайней мере, было не слишком жалко. - Слышь, мужик, по морде хочешь? Только оказавшись под защитой мощных ворот Хиддл-хауса, Том почувствовал себя в относительной безопасности. Выйдя из автомобиля, его светлость лично отдал распоряжение заблокировать все входы и выходы, обязав согласовывать допуск кого-либо на территорию парка с ним самим, и лишь после этого выдохнул, убеждая себя, что уж здесь, на собственной земле, ему почти наверняка ничего не грозит, а теперь, когда Картер, а также Берт официально устранены, и подавно. На том, что эта мера носила временный характер, Хиддлстон в данный момент предпочитал не заострять внимания, впрочем, не питая особых иллюзий относительно степени изощренности фантазии деда, как и отсутствия у него каких-либо оградительно-моральных рецепторов, способных удержать от нового и в большей степени опасного безумства. Уж если остановить разрушительный марш Берта было не в его власти, то, по крайней мере, лорд Хиддлстон был обязан оградить от неприятных последствий подобных выходок людей, находившихся под его покровительством. Оглядывая величественную постройку, на возведение которой, а позднее и доведение до нынешнего вида, многие поколения предков, невзирая на отчаянную бедственность положения, совершенно не скупились, Том намеренно медлил, не ощущая в себе готовности изощряться в уклонении от вопросов, на которые не было категорически никакого желания отвечать. Расчет был прост: следовало всего-навсего дождаться, пока альфа, молча топтавшийся рядом, под натиском требований пустого желудка не направится ублажать молодой и подрастерявший энергию организм, тем самым избавив супруга от неназойливого, но совершенно нежелательного внимания, и уж потом в блаженном одиночестве предаваться размышлениям. Однако Крис если и испытывал голод, то не считал его утоление первостепенной задачей. В конце концов, когда моросящий дождик проник под слои одежды и тем самым начал раздражать, Хиддлстон сдался и вошел в дом. Миновав гостиную настолько быстро, насколько в его состоянии это было позволительно, и, прихватив из почему-то открытого бара бутылку виски, Том направился через парк к семейному склепу, совершенно не заботясь ни о мнении молча вздыхавшего альфы, ни осуждающе глядевшего ему в след дворецкого, ни о чьем бы то ни было в принципе. Хоть Стивен и не был Хиддлстоном по крови, формально он являлся членом семьи, и, несмотря на отчаянные протесты Берта, которые тот не постеснялся озвучить прямо на похоронах, брат был уложен в каменной нише подле прадеда Уидмора Элджернона Хиддлстона, прославившегося своими сомнительными успехами за столами, обитыми зеленым сукном, пришедшимися на особо сложные для семьи времена. Берт, в котором после выявления обстоятельств, явно указывавших на участие Стивена в заговоре, казалось, угасли даже те крохи нежности, что он все же питал к мальчику, появившемуся на свет в его доме, носившему его фамилию, которому он рассказывал фантастические истории и выгораживал перед отличавшимся порой излишней строгостью старшим братом, внешне не проявлял ни тени скорби; о том же, что творилось у него внутри, вероятно, не были в полной мере осведомлены даже высшие силы. Дед не сдавался до последнего и даже по окончанию панихиды горячо уверял своего лорда в том, что достопочтенный предок, известный также своим склочным характером и нетерпимостью к оскорблениям, наносимым змеиной фамилии, непременно восстанет и явится ночью прямиком в спальню главы Дома, дабы лично выразить всю глубину возмущения подобным непочтительным отношением. Данные аргументы, впрочем, не произвели на Тома особого впечатления, однако к его вящему удивлению порядком напугали крутого альфу Криса Хэмсворта, еще недавно громившего орды врагов и браво бросавшегося ради своей омеги под пули. Впрочем, его светлость крайне неприязненно относился к подобной сверхъестественной чуши, как и ко всему, что выходило за пределы его власти, а потому сурово отчитал Берта за такие неуместные глупости и даже, стремясь успокоить некоторых особо впечатлительных домочадцев и перепуганную этими речами прислугу, заставил старика во всеуслышание объявить, что прадеду Уидди, будь то во плоти или нет, ни за что бы и в голову не пришло бродить по ночам, а тем более заявляться к кому бы то ни было без приглашения. Увы, опровержение этих в высшей степени неприличных домыслов прозвучало без должной страсти, а потому было сочтено не слишком убедительным и рассчитанным на легковерных обывателей. К безграничному негодованию лорда Хиддлстона, в нынешнем веке просвещения и науки возмутительные суеверия вовсе не изжили себя, а, напротив, все также пленяли разум совершенно здравомыслящих людей, в наличии которых среди своего окружения ближе к началу следующего дня он изрядно усомнился. Кляня про себя мирно сопящего Берта на чем свет стоит, а также желая ему увидеть все поколения предков за последние шесть веков, его светлость вместо того, чтобы остаться наедине со своими мыслями, заняться анализом обстоятельств гибели брата или, по крайней мере, восстановить силы во сне, добрую половину ночи исполнял долг главы Дома, авторитетно убеждая расположившихся в малой гостиной сторонников оказавшейся весьма популярной среди обитателей Хиддл-хауса теории существования потустороннего мира в абсурдности таких явлений, как привидения, призраки и, конечно же, всевозможные гоблины с вампирами. В конце концов, осознав, что и он сам, не говоря уж о смущенно ерзавшем Хэмсворте, кутавшейся в ночной халат Алекс и стыдливо переглядывавшихся лакеях и горничных, поверил в собственные рассуждения о том, что у прадеда Уидмора, имевшего, если верить семейным хроникам, обыкновение укладываться не позднее девяти вечера ввиду развившейся на пятом десятке лет боязни темноты, не было никаких объективных причин менять свои привычки после смерти, Том сдался и махнул на бедлам рукой. Объявив, что любого, посмевшего воспрепятствовать его намерению выспаться, будь то живого человека или неблагоразумно восставшего мертвеца, самолично спустит с лестницы, Хиддлстон направился в спальню, оставив домочадцев, к которым присоединился искушенный в подобных вопросах дворецкий, бурно обсуждать планы своих действий на случай встречи с грозным призраком. С того душного летнего утра, когда Том собственноручно опустил проржавевший засов, навсегда изгоняя брата из мира живых, сохранность змеиной печати на дверях этого последнего пристанища представителей почтенного семейства более не нарушалась: убийцы Стивена были погребены в других катакомбах, данное же сооружение было призвано упокоить лишь членов семьи, принадлежавших к главной ветви. Прищурившись в полумраке склепа, лорд Хиддлстон с кривой усмешкой констатировал, что тяжеленные каменные саркофаги по-прежнему мирно располагались на своих законных местах, все также укрытые слоями вековой пыли, словом, было предельно ясно: ежели кто-то из обитавших здесь глубокоуважаемых предков и испытывал дискомфорт, обусловленный соседством Стивена, то пока ни коим образом своего недовольства не продемонстрировал. Краем глаза отметив, как альфа, покорно трусивший следом, оказавшись под мрачными сводами, опасливо огляделся и передернул плечами, его светлость зло фыркнул. Расположившись неподалеку от ниши, служившей ложем для брата, Том разочарованно оглядел запечатанную накрепко пробку, досадливо скривился и, за неимением других вариантов, протянул сосуд со столь необходимым антидепрессантом супругу. - Открой. Крис хмуро сдвинул брови, но перечить не решился, то ли не желая затевать ссору, либо же полагая, что владельцу дома без хорошей порции алкоголя переварить случившееся будет непросто. Уверенным движением сбив горлышко о крышку чьего-то резного саркофага, подняв при этом облако пыли и перебудив семейство летучих мышей, Хэмсворт осторожно счистил осколки с острого края, шумно отхлебнул и молча вернул бутылку зачинщику пьянки. Вместе с первыми каплями, ожегшими горло, Том ощутил, как мысли, по большей части непрошенные, не приносящие ничего, кроме тоски и страданий, словно по собственной воле формируются в голове. Хиддлстон частенько стыдил Стивена за излишнюю склонность к рефлексии и жалости к себе, не так давно попрекал тем же и Криса, а теперь сам по слабости духа вновь погрязал в этом гнусном болоте. Оставалось верить, что подобное, к слову, не слишком характерное для него, Тома, ранее, - лишь влияние того специфического положения, в котором он находился. В противном случае, существовал риск весьма скоро израсходовать весь выделенный ему природой запас нервных клеток, или, если отбросить шутки, довести себя до подобия расстройства навязчивых состояний, чего лорд Хиддлстон совершенно и категорически не желал. - Тебе не кажется, что уже достаточно? – внезапно бухнул Хэмсворт, ранее молча изучавший надписи на металлических табличках, имевшихся подле каждой ниши и содержавших имена, даты и краткие описания подвигов того или иного члена семьи: кто-то из позапрошлого столетия занимался выведением нового подвида змей, за что и поплатился, будучи смертельно укушенным, другой прославился, получив несколько научных степеней в естественных областях и став почетным членом Королевской Академии наук. Имелись даже сведения об изобретении кем-то уникального секретного фокуса для мухлежа в карточных играх, из чего альфа сделал вывод о том, что некое извращенное чувство юмора у членов змеиного Дома все же присутствовало издревле, по его наблюдениям передаваясь через несколько поколений и весьма избирательно. Стивен же, судя по надписи, был просто любимым братом, и, что-то подсказывало Крису, определенно получившим прощение. Голос альфы эхом отскочил от высоких стен и затерялся где-то в мрачной глубине этого царства мертвых. Том, утративший представление о пространстве, времени и своем месте в данных категориях, от неожиданности вздрогнул, разжал пальцы, и секунду спустя бутылка с грохотом разлетелась на осколки, оросив каменный пол своим концентрированным содержимым. - Я остановлюсь, когда сочту нужным, - четко выговаривая слова, сообщил его светлость, уныло созерцая устроенный погром. Со стыдом приходилось признать, что он сам заслуживает вовсе не понимания и поддержки, в которых, впрочем, уже давно не нуждался или же просто убедил себя в этом, а как минимум штрафа за осквернение гробницы. Покосившись на неприлично дорогой даже для английской аристократии виски, кощунственно сдабривавший трещины между древними камнями, выстилавшимися под ногами в громадную змеиную голову с обнаженными клыками, Крис почесал затылок, но, следуя отложившемуся в памяти чьему-то мудрому совету, поучительные комментарии придержал. - Ладно, тогда рассказывай, какую хрень, родившуюся в твоих заумных мозгах, ты запиваешь, - вздохнул альфа, - а то вдруг мне тоже нужно надраться, а я об этом и не знаю. - Я не смог воспитать Стива, не удержал Берта от очередного безрассудства, не смог вычислить игру Картера, не обеспечил безопасность Алекс, - перечислял Хиддлстон, загибая пальцы на руке. - Зато я хотя бы в состоянии проконтролировать степень собственного опьянения. Моя самооценка взлетела до небес, а ты, будь добр, не мешай. Крис удивленно крякнул, недоверчиво оглядел набравшегося супруга, гадая, в действительности ли у его гадюшества прорезалось чувство юмора, или же это просто был обманный маневр, но вновь благоразумно решил своим мнением не щеголять. - Ну, все ошибаются, - пожал он плечами, ковыряя носком кроссовка причудливой формы камень. - Я этого не слышал, - сердито прищурился Том, - Это слова не первого альфы. - Ага, это слова обычного человека, - клыкасто ухмыльнулся Хэмсворт, но тут же посерьезнел, - Погоди, ты что, заморочился на той хрени, что нес этот старый мудак? Или паришься о том, что сказала тебе мать? Хиддлстон тяжело вздохнул, изучая знакомые каменные выступы: в детстве он частенько играл под сумрачными сводами, совершенно не страшась ни места, ни его отнюдь не молчаливых обитателей. Разумеется, все это являлось плодом бурного воображения ребенка, лишенного общения со сверстниками, которое, выполняя защитную функцию, обратило фантазии в воспоминания. Впрочем, Тому было весело со всей этой выдуманной призрачной компанией, и порой он проводил целые дни в исследовании прохладных катакомб и тайных проходов. Хотя мать в периоды пребывания в здравом рассудке и называла это занятие неприличным, Фродингер, которого воспитание наследника Дома занимало куда больше, нежели его родителей, к некому моменту окончательно погрязших во взаимных обвинениях и ссорах, не находил в подобном времяпрепровождении ничего предосудительного. Мнение дворецкого в этом, да и многих других вопросах всегда было решающим, и юного Тома, чью сторону Фродингер неизменно принимал в любых спорных ситуациях, такой расклад целиком и полностью устраивал. Намного позже причины подобной расстановки сил стали ясны: дворецкий был гласом и взором человека, который на тот момент контролировал все происходившее в Доме, и с ним, как и с Бертом, ни единая душа не решилась бы спорить. Уже на протяжении многих лет все складывалось по-другому: власть в Доме была всецело сосредоточена в его, Томаса Хиддлстона, руках. То ли не желая прилюдно идти поперек воли его же стараниями оказавшегося у власти внука, то ли опасаясь, что юный лорд утратит веру в себя, а позже и в самом деле считаясь с его мнением, дед навязывал и проталкивал свои зачастую рискованные затеи окольными и далеко не всегда деликатными способами. Хиддлстон же, слишком хорошо зная характер старика и опасную природу этих разнообразных задумок, всячески стремился сдерживать его, минимизируя возможность причинения дедом вреда семье, бизнесу и самому себе. В этих постоянных попытках отследить замыслы Берта и предотвратить их, Том ощущал себя словно танцующим на лезвии острейшего ножа, безуспешно пытаясь перевернуть его плашмя, не говоря уже о страхе, посещавшем его при мыслях о степени собственной зависимости от старика. Но на этот раз Берт перешел все границы, и, временно изгнав его, Хиддлстон по всем параметрам принял взвешенное и разумное решение, однако он испытывал почти физическую боль от осознания того, что человек, являвшийся для него опорой на протяжении почти всей жизни, теперь находится по другую сторону. Это обстоятельство терзало Тома намного сильнее, нежели недавние кошмарные события, эмоциональная встряска и нервное потрясение, не считая, разумеется, риска потерять второго безмерно дорогого ему человека - сестру. Впрочем, произнесенное Картером его светлость тоже не был способен игнорировать, тем более что намерения мерзавца отражали воззрения значительного числа влиятельных бизнесменов, лидеров сильных семей вроде Ричарда Мельбурна, в былые времена открыто заявлявших, что сто пятидесятый по счету лорд Хиддлстон им не ровня. Однако Том полагал, что ему давно удалось переломить этот омерзительный тренд, заслужив вполне обоснованное уважение, и хотелось бы верить, что измышления Картера были скорее исключением, нежели закономерностью. - А что, если Картер прав? – тихо произнес владелец дома. – Что, если я занимаю чужое место? - Ты серьезно что ли? – ушам своим не поверил Хэмсворт, - Ты, у которого нос задран выше, чем у любого из этой вашей палаты лордов? Ответа не последовало. Крис пару секунд в изумлении взирал на супруга: можно было ручаться, что такого от лорда Хиддлстона уж точно никто не слышал. - Да твой Стивви, - Хэмсворт протянул руку и пару раз звонко шлепнул по саркофагу, - и слова без тебя вякнуть не мог. Не понимаешь, чего бы он вам наворотил? И вообще он же вроде как это..не совсем законный, так? – почесал затылок альфа, игнорируя направленный на него свирепый взгляд, - Ну, короче, он ведь вообще не имел ни на что прав, так чего ты напрягся? - Дело не в этом, – покачал головой его светлость. - Формально он был Хиддлстоном, бетой. А я.. – Том сглотнул и коснулся пальцами фамильного перстня, символизирующего его власть, словно собираясь с силами, чтобы окончить фразу. - Я всегда буду находиться ступенью ниже, и, боюсь, никакие заслуги этого не изменят. Разумеется, я прекрасно понимал это, но не придавал значения: имевший место порядок был вполне приемлем. Я не видел в Стиве соперника. Я никогда не задумывался, каково было брату, когда то, что по праву должен был наследовать он, отошло ко мне, тогда как я сам полагал это должным, само собой разумеющимся. Следующие несколько минут потонули в тишине, столь совершенной, что из маленьких оконных проемов наподобие бойниц, располагавшихся почти у куполообразного потолка и забранных решетками, донеслось пение птиц: дождь закончился, уступив место солнцу. Поднявшись с каменного пола, альфа размял затекшие мышцы, подошел к супругу совсем близко, навис и вдруг резко ухватил его за горло. - А ты не хочешь понять, что все зависит не только от тебя, а, мозгожуй? Том, совсем не ожидавший подобного, испуганно икнул и попытался вырваться, но алкогольные пары уже проникли в организм, который теперь наотрез отказывался подчиняться указаниям головы. - Думаешь, ты один умеешь учить всех, как надо жить? – громыхнул Хэмсворт, у которого, судя по полетевшей к чертям выдержке, на душе основательно накипело, - Нет уж, теперь послушай меня. Ты вот считаешь себя крутым мужиком, ну так и будь им, а не сопливой омегой. И прикинь, это значит не надираться и топить в отраве наших беззащитных малышей, а честно признать, что Стивви вполне отлично себя чувствовал за твоей спиной, да и был твой братец, прямо скажем, просто куском завистливого дерьма, и твоей вины в том, что он получил по заслугам, нет абсолютно никакой. Как и в том, что Берт запудрил мозги Алекс, и в очередной раз сыграл на свой лад. Каждый сам принимает решения, ты сам всегда говоришь это. Можно пытаться пришить себе что угодно, но так ты окончательно свихнешься. А если будешь пить как последний пройдоха, то и детенышей наших загубишь, и я тебя своими руками прикончу, и уж тогда сможешь жалеть себя сколько угодно, понял? - Ты хочешь сказать, что правильнее вообще ничего не брать на себя? – прохрипел Хиддлстон. – В таком случае, твой дядя серьезно ошибся с выбором козыря. - Нет, - вздохнул Крис, слегка ослабив хватку, - Я просто пытаюсь вбить в твою супер-умную голову, что ты не можешь контролировать все-все на свете, и не обязан отвечать за то, что в принципе не в твоей власти. - А в чьей же? – рявкнул Том, вырвавшись из рук партнера, - Того, кто любезно посвятил Берта в мои планы? - Да не ори ты так.. – поморщился Хэмсворт. - Ты смеешь мне указывать, да еще в моем собственном доме? – ощетинился Хиддлстон. Поднявшись с холодного камня, его светлость покачнулся, ухватился за край надгробной плиты, с удивлением осознавая, что он, привыкший к крепкой выпивке, от нескольких глотков уже основательно пьян. - Я альфа. Первый уже. Ты можешь хоть сейчас меня послушать? – жалобно вопросил Крис, взволнованно оглядывая изрядно нализавшегося змееныша и ощущая, как боевой настрой стремительно сходит на нет, уступая место тревоге. - Засунь свои угрозы вместе со своим узлом куда подальше, ясно? – прорычал Том, у которого от внезапного приступа лютой злости глаза стали даже не серыми, а какими-то прозрачно-ледяными, - Понятия не имею, чего ты хотел добиться, или же действовал бездумно, что для такого кретина вполне нормально, но если бы это стоило жизни моей сестры.. – его светлость вздохнул, полыхнул взглядом на оппонента, и Крис отшатнулся, испугавшись плескавшейся даже в воздухе ненависти, - Я бы убил тебя, Хэмсворт. - Погоди-ка, а я-то при чем? – нахмурился Крис: дело принимало совершенно нехороший оборот. Том же, которому, очевидно, пришло на ум что-то особо важное, не стал утруждать себя ответом: резко притянув к себе супруга, он тихо, но вполне отчетливо произнес: - Ты никому никогда ни слова не скажешь о происхождении Стивена и о мальчике, его сыне. - Я.. – обалдело протянул Крис, оказавшись совершенно не готовым к столь резкой смене темы. - Молчать, - властно прервал альфу Хиддлстон и, вновь нащупав мысль, продолжил, - Если со мной что-нибудь случится, ты ни за что на свете не оставишь наших детенышей. Я хочу, чтобы ты поклялся. - Но.. - Хэмсворт, - ткнул в широкую грудь пальцем Том и угрожающе сузил глаза, - клянись самым драгоценным, что у тебя есть, узлом своим или чем угодно другим, иначе ты отсюда не выйдешь. Крис, не способный противостоять почти гипнотическому шипению и этим глазам, казалось, проникавшим в самое нутро души, тяжело сглотнул и шумно выдохнул: - Клянусь. Хиддлстон моргнул, кивнул и отстранился, словно бы ощутив громадное облегчение. - Алекс. Ты ей расскажешь? Его светлость покачал головой. Он очень хотел иметь возможность не отвечать и даже в принципе не рассматривать этот вопрос. - Не думаю, что в настоящее время это знание пойдет ей на пользу, – тихо ответил глава Дома, пригладив волосы. Крис собрался было спросить, что Том намерен делать дальше, но шум, раздавшийся снаружи, опередил его. - Хэмс, ты где? – хоть голос и был искажен отзвуком, отскакивавшим от высоких стен, все же был вполне узнаваем. Хэмсворт поежился, но промолчал, выжидательно глядя на потиравшего виски супруга. - Что это? – скривился Том, - У меня определенно слуховые галлюцинации, потому что Старконе просто не может находиться здесь, в моих владениях. - Понимаешь.. – судорожно сглотнул Крис, - Тони.. Он очень привязан к Алекс, ну ты знаешь. И..это.. когда решили, что она будет находиться дома, то он попросил.. А я предупредил охрану. Он будет рядом с ней, ведь ты же сам приказал не пускать в дом чужаков, а прислуга, наверное, не управится.. Вот я и.. Это. Прервав альфу взмахом руки, Хиддлстон, пошатываясь, побрел к тяжелой двери, в который раз проклиная обстоятельства, сложившиеся так, что все это происходило именно с ним, а также тех, благодаря кому этот кошмар воплотился в жизнь. Том более получаса пытался унять дрожь в руках, являвшуюся результатом вовсе не обильных возлияний, а, несомненно, расшалившихся нервов, что ввиду всего случившегося было вполне объяснимым, при этом неосознанно ища успокоение в привычных вещах. Горячий чай с травами, старая грелка в постели, пистолет на прикроватном столике и мурчащий под боком Один создавали ощущение уюта. В какой-то момент Хиддлстон расслабился и даже пришел к выводу, что он на верном пути, но стук в дверь в доли секунды разрушил эту оказавшуюся невероятно хрупкой иллюзию безмятежности. Получив разрешение войти, Эдвин Фродингер выдержал полагавшуюся паузу, окинул главу Дома цепким взглядом и, очевидно, признав его состояние пригодным для беседы, аккуратно поставил на прикроватный столик поднос с бокалом травяного отвара, от одного вида которого к горлу его светлости подкатила тошнота. - Я вижу, что последствия неумеренного потребления алкоголя практически устранены, и это означает, что вы, милорд, готовы воспринимать и анализировать информацию, - церемонно поклонившись, начал дворецкий, и у Тома против воли в голове промелькнула пошлая крисова фразочка про ноющие зубы, - А потому, пока вы не успели нарушить установленные вами же правила еще раз, поспешу сообщить, что два часа назад звонил сэр Альберт. В разговоре он выразил крайнее сожаление о произошедшем с мисс Алекс, а также просил передать, что желает вам спокойной ночи. Кроме того, ваш дед дал понять, что весьма встревожен вашим ухудшившимся самочувствием. - И после нашей беседы вы, разумеется, незамедлительно доложите ему все подробности моего сегодняшнего времяпрепровождения? – выплюнул Хиддлстон, представляя, как будет злорадствовать Берт, прознав о том, что его лорд пошел против собственных правил. - Непременно, - невозмутимо кивнул Фродингер, - Но лишь потому, что сэр Альберт радеет о вашем благополучии больше, чем кто-либо в принципе за некоторыми исключениями. Том недоверчиво хмыкнул. Дворецкий вздохнул и, секунду подумав, присел на кровать. - Милорд, вам не следует сомневаться относительно истинных мотивов вашего деда, - тихо произнес Фродингер, слегка сжав руку хозяина дома, - Вы, разумеется, можете мне не верить, как и кому бы то ни было, и ввиду последних событий вас в этом сложно будет упрекнуть, но большая часть из того, что предпринимает сэр Альберт, обусловлено лишь заботой о вас. Разумеется, при этом надо понимать, что он исходит из своих собственных представлений о ваших потребностях и оптимальных способах решения некоторых вопросов, а эти воззрения порой носят крайне нетипичный для джентльменов его возраста и воспитания характер. - Мои поздравления, - скривился его светлость, - Вы просто корифей по части словесных изъяснений. Сложно представить более деликатный способ охарактеризовать столь выдающиеся качества Берта. Мне, например, помимо беспринципного пакостничества, ничего более изысканного на ум не приходит. - Вы, милорд, имеете полное право проявлять испытываемое раздражение, – усмехнулся Фродингер, - И, тем не менее, я держусь своей точки зрения и настаиваю на том, чтобы вы приняли ее к сведению. Заявление прозвучало безукоризненно ровно, однако не требовалось обладать особыми навыками, чтобы распознать в нем четкое намерение не отступать ни на шаг. Впрочем, владелец дома, который также мог похвастаться отменным упрямством, в иных обстоятельствах непременно не оставил бы это требование без соответствующего ответа, однако в настоящее время он, будучи изрядно измученным, воспользовался главенствующим советом китайских философских течений и предпочел избежать изнурительного спора. Окинув терпеливо выжидавшего ответа дворецкого скептическим взглядом, Хиддлстон сжал губы и задумчиво намотал на палец изрядно отросшую за последние месяцы темно-рыжую прядь. Играл ли Берт только по ему одному известным правилам на общем игровом поле? О да, и гораздо чаще, нежели то было допустимо элементарными приличиями, нормами морали и любыми другими, чтимыми адекватными и здравомыслящими людьми. Хотел ли он при этом навредить внуку или Дому? Нет, определенно нет. - Возможно, было бы лучше, если бы разрешение от бремени произошло немного раньше.. – задумчиво пробормотал Эдвин Фродингер, - У детенышей семи месяцев от роду больше шансов выжить, нежели у младенцев, рожденных на месяце восьмом. - Что за вздор? – возопил Том, приподнявшись на подушках и инстинктивно обняв живот, немедленно позабыв про Берта и его шалости, - Эдвин, я требую, чтобы вы немедленно прекратили нести подобную ахинею. - Все же общение с мистером Хэмсвортом привнесло в ваш лексикон некоторые новые выражения, - поморщился дворецкий и поправил своему взбешенному господину подушку, - Я лишь сужу по вашим действиям, сэр Томас. Если вы не желаете производить на свет нежизнеспособное потомство, тогда прекращайте делать все, что ставит под угрозу будущее наследников Дома, вашу плоть и кровь. Вы принимаете решения самостоятельно, и здесь я веду речь в том числе и о сегодняшнем отвратительном происшествии, уже ставшем достоянием гласности благодаря излишне словоохотливому мистеру Старконе. Весьма сложно поставить это в вину кому бы то ни было, включая сэра Альберта. К слову, - вздохнул Фродингер и легонько шлепнул по пушистой макушке готовящего нападение на его руку кота, - если уж мы заговорили об этом, считаю своим долгом напомнить вам, ваша светлость, о необходимости уплаты штрафа в двадцать фунтов за осквернение священного места, поровну за вас и вашего супруга, являющегося членом семьи и также принимавшего участие в этом возмутительном кутеже. Смею заметить, что отказ будет расценен как проявление вопиющего неуважения к требованиям фамильного кодекса. Том машинально кивал головой, задумчиво разглядывая римский профиль дворецкого и прокручивая в голове его слова. В склепе Крис говорил на удивление толковые вещи: никто не должен отвечать за содеянное другими людьми, кем бы они ни являлись. Но прав был и Эдвин Фродингер, замечая, что совершенно неважно, чем обусловлены наши порывы, а вот за действия, предпринятые под их влиянием, и в особенности за их последствия, ответ несем исключительно мы сами. Стоило вспомнить безобразные сцены, регулярно устраиваемые Элейн, которую отнюдь не смущало присутствие детей, и его светлость мгновенно наполняло отвращение к самому себе, а, ввиду регулярного потакания собственным слабостям, на которое уже более нельзя было закрывать глаза, приходилось признать, что он, лорд Томас Хиддлстон, и сам в этом плане весьма недалеко ушел от матери. Содрогнувшись от накрывшей его волны ужаса, Том погладил живот и решительно потянулся к бокалу с травяным настоем, услужливо заваренным дворецким. - Эдвин, я вас умоляю, ни слова, - предостерег Хиддлстон, протолкнув в горло глоток горького варева. Хейм считал применение трав в медицинских целях пережитками прошлых веков, воспринимая их лишь в качестве неплохой вкусовой добавки к чайной смеси, однако Фродингер настаивал, заверяя в общеукрепляющих свойствах этого старинного рецепта, и Том был склонен верить человеку, опекавшему его на протяжении практически всего сознательного возраста. - Как прикажете, милорд, - со сдержанной улыбкой кивнул дворецкий, предложив его светлости салфетку. Еще несколько минут потонули в молчании, впрочем, гораздо менее тягостном. Обстановка воспроизводила в памяти и иные, не столь болезненные, но греющие душу воспоминания. Было время, когда подобное происходило частенько: Эдвин Фродингер приходил к юному лорду Хиддлстону в комнату со стаканом горячего молока, чая с травами и тарелкой печенья, садился рядом и увлекал молодого человека беседой. Порой Том не помнил ни сути разговора, ни предмета обсуждения, но действовал способ отменно, необъяснимым образом внося мир в его растревоженную очередной стычкой с дедом душу. Временами же дворецкий просто молчал, пристально наблюдая за трясущимся от сдерживаемых слез и обид новоиспеченным владельцем Дома, и Хиддлстона, к его стыду, это неимоверно злило, но и необъяснимым образом одновременно успокаивало. Лишь удостоверившись в эффективности очередного сеанса этой своеобразной терапии, каким-то внутренним чутьем понимая, что пик пройден, дворецкий тихо удалялся. Том же, крадясь среди ночи по выведанным им в еще детстве тайным проходам на кухню за сладостями, страсть к которым дед считал недостойной главы Дома и нещадно высмеивал внука за эту слабость, частенько слышал, как Эдвин Фродингер и Берт ведут весьма напряженные беседы. Доводы, произносимые тихим, уверенным голосом, столь контрастировавшим с нетерпеливыми интонациями оппонента, очевидно, обладали некой магической силой: практически каждый раз старик первым прилагал усилия, чтобы сгладить последствия им же затеянного скандала, нередко в качестве доказательств мирных намерений презентуя своему лорду редкие книги или пирожные. Хиддлстон не пытался тогда понять природу подобных в высшей степени нетипичных отношений между дворецким и господином, однако, если вдуматься, что из происходившего в их семье можно было считать таковым? Не имея возможности разобраться в подоплеках ситуации в силу отсутствия жизненного опыта, Том предпочитал отбрасывать эти мысли. В тот непростой период для его светлости первостепенное значение имели иные задачи, и сил ни на что кроме попросту не оставалось, а со временем актуальность была утрачена вовсе. Сейчас же для Хиддлстона впервые за много лет этот вопрос вновь обрел важность. В манере, характерной для усталого человека, его сознание концентрировалось на одной мысли, и потому с языка сорвалось совершенно не то, что предполагалось озвучить разумом. - Эдвин, почему у вас нет детей? – ляпнул Том, и тут же вздрогнул от вопиющей неуместности собственных слов. - Бестактный вопрос, милорд, - усмехнулся дворецкий, - В вас, вне всякого сомнения, говорят остатки коллекционного виски, так что считаю возможным воздержаться ответа. - Простите, - смутился Хиддлстон, - Но все же? Фродингер удивленно приподнял бровь и окинул Тома пристальным взглядом: его светлость в обычном своем состоянии ни за что не проявил бы подобного откровенного любопытства, и уж тем более не решился бы настаивать, не имея обыкновения вмешиваться в чью бы то ни было личную жизнь, питая стойкое отвращение к сплетням, что являлось весьма похвальным и свидетельствовало в большей степени о высоких личностных качествах, в меньшей – об отсутствии лишнего времени, которое можно было бы отвести для развлечений подобного рода. Однако алкоголь вкупе с испытанным громадным стрессом, очевидно, устранили некие моральные ограничения, также именуемые принципами, и теперь лорд Хиддлстон взирал на собеседника с почти жадным интересом. Дворецкий вздохнул и, ослабив воротничок, позволил себе вальяжно закинуть ногу на ногу. - Такое понятие как химическая стерилизация вам знакомо? - Но зачем? – пораженно прошептал Том. - Это была воля моей семьи, - ровно пояснил собеседник, - В те годы подобные меры ограничения численности населения только набирали популярность в определенных слоях общества, и правительство выделяло денежные пособия семьям, решившимся сотворить со своими детьми подобное. Хиддлстон вздрогнул, инстинктивно прикрыв рукой живот. - То есть вы никогда не испытывали потребности.. – замялся он, разрываясь между сущим любопытством и ужасом от порожденных им столь неприличных и просто недозволительных вопросов. - Нет, милорд, - усмехнулся дворецкий, - что касается природных инстинктов, то механизм действия препарата позволял им полностью сохраняться, в противном случае наши знаменитые бордели были бы пусты, и теневой бюджет страны лишился бы громадного притока. Урону подвергалась лишь функция воспроизведения потомства. Что ж, - вздохнул он, чуть передернув плечами, словно бы стремясь сдержать эмоциональный порыв, - в любом случае мне вполне хватило вас, вашей сестры и брата. - Алекс была непоседой, - улыбнулся Том, - Однако при мне старалась быть ангелом. Она много лет водила меня за нос.. - Сущая бестия, - с улыбкой подтвердил Фродингер, - Но не у вас на глазах. - А Стив.. Он любил шахматы, - произнес Хиддлстон, и голос его дрогнул. - Сэр Стивен обожал вас, жаждал на вас походить и в целом был неплохим человеком, - деловито продолжил дворецкий, не позволяя его светлости втянуться в новый водоворот самобичевания и тоски, - Но, увы, не обладал ни вашим умом, ни вашей волей. И его также нельзя было назвать идеальным малышом. Впрочем, вы вели себя не лучше их обоих. - Вы хорошо помните меня в детстве? – оживился Том, поглаживая живот: возможно, все дело было в разыгравшемся воображении, но у него возникло странное ощущение, будто сыновья притихли и внимательно прислушиваются к разговору. - О да, - усмехнулся дворецкий, - Вы были жутким ребенком. Молчаливым. Имели обыкновение появляться незаметно и непонятно откуда. Садились напротив и наблюдали за кем-нибудь столь пристально, что, казалось, пытаетесь проникнуть в сознание. - А вы.. - А я осваивал методики защиты разума, - с усмешкой развел руками Фродингер, - только так можно было уберечь пирожные от полного уничтожения. Минута прошла в тишине: Том смаковал расцветавшие воспоминания о своих первых исследованиях дома, полных детского восторга впечатлениях о странных комнатах и потайных ходах, находившихся под строжайшим отцовским запретом, а потому еще более загадочных и манящих. - Как вы оказались в нашем Доме? – наконец перестал бороться с собой и дал волю любопытству Хиддлстон. Несмотря на то, что дворецкий довольно много времени проводил с детьми, рассказывал он о себе крайне мало. В былые времена Том частенько атаковал его вопросами, впрочем, по большей части так и остававшимися без ответа, и это порой наводило его светлость на подозрения, что мастерству увиливать от необходимости разглашения информации Фродингер обучался у Берта - заслуженного мастера этого тонкого искусства. - И вы еще беретесь утверждать, что не похожи на своего деда, - хмыкнул дворецкий,- Вошел в дверь, ведь это очевидно. - А чем вы занимались ранее? - Моя деятельность находилась в иной плоскости и ни в коей мере не была связана с организацией существования обитателей большого дома, - усмехнулся Фродингер, и Хиддлстону вновь показалось, что в глазах его мелькнуло нечто странное, - Однако сэр Альберт был столь любезен, что оказал мне высочайшее доверие и принял практически без рекомендаций. - Но вы говорили, что родились в Лондоне, и.. - Не имею ни малейшего намерения отрицать это, ваша светлость, - склонил голову дворецкий и поднялся со стула, - И все же поспешу сообщить сэру Альберту о том, что его тревоги относительно вашего состояния пока безосновательны. Не сочтите предательством интересов с моей стороны, милорд. Том досадливо вздохнул, вновь не получив исчерпывающих ответов на свои многочисленные вопросы, однако настаивать уже было бессмысленно: очевидно, Эдвин Фродингер счел, что откровений на сегодня вполне достаточно. Секунду спустя мысли его светлости вновь оказались заняты дедом. - Берт.. Я запретил ему появляться в Доме, – наморщил лоб Хиддлстон, - Куда он пойдет? - Выскажу предположение, что сэр Альберт не из того типа людей, кто сгинет в первой же канаве, - с легкой усмешкой заметил дворецкий, укладывая валявшиеся по всей комнате джинсы и футболки Криса в аккуратные стопки. - У него ведь шалит сердце и суставы.. – вздохнул Том, нервно комкая льняную салфетку, - И каждый вечер ему нужно принимать лекарства. Хейм и так без устали твердит, что его здоровье было бы лучше, не относись он к этому столь легкомысленно. Фродингер приподнял бровь и взглянул на Хиддлстона как-то подозрительно сочувственно, впрочем, свои мысли по этому поводу предпочел оставить при себе - Означает ли это, милорд, что вы намерены изменить свое решение относительно запрета для вашего деда пересекать порог этого дома? – деловито осведомился дворецкий пару минут спустя. - Нет, - покачал головой Том, преодолев приступ слабости духа и развеяв сомнения, несомненно, порожденные сильнейшей привязанностью, побуждавшей его каждый раз идти на поводу у старого интригана, - На этот раз он перешел все границы, так пусть пожинает плоды собственных усилий. - Отлично, я учту это и с вашего позволения передам соответствующие распоряжения на пост охраны, - с еле заметным удовлетворением кивнул Фродингер, - Также хочу поставить вас в известность о том, что мистер Хэмсворт уже второй час сидит под дверью. Полагаю, стоит его пригласить, как вы на это смотрите? - С какой стати? – хрипло усмехнулся Хиддлстон, - Там ему самое место. Дворецкий вздохнул и окинул своего лорда испытующим взглядом. - Если вы вините мистера Хэмсворта в распространении информации, позволившей сэру Альберту вмешаться и добавить несогласованные с вами действия, то поспешу указать вам на ошибку. - Так это не он? – задержал дыхание Том. - Да, пока ваш альфа беззаветно вам предан, - кивнул Фродингер, - что, впрочем, при столь холодом отношении, несомненно, весьма скоро изменится. - Но кто? – наморщил лоб Хиддлстон: приходилось признать, что теперь круг вероятных виновников столь ужасающего происшествия, едва не стоившего ему самому, его детям и сестре жизни, был весьма узок, и предательство каждого причинило бы ощутимую боль. - У сэра Альберта имеются многочисленные источники, из которых он черпает информацию о происходящем в доме, стране и мире. И, предупреждая ваш следующий вопрос, мне неизвестны подробности. Но осмелюсь предположить, что присутствие вашего супруга в непосредственной близости пойдет вашему самочувствию на пользу. Том, у которого вновь начался приступ мигрени, обхватил голову руками и уже готов был в своих попытках выведать истину пойти по иному пути, но дворецкий, очевидно, истолковавший затянувшееся молчание по-своему, сжал его руку: - Милорд, если эти отношения вам настолько тягостны, то я уверен, что сэр Альберт с присущей ему изобретательностью найдет способ устранить эту помеху. Однако пока вам следует приложить все усилия, дабы ваши мучения не были напрасны. - Я не буду ублажать Криса, чтобы манипулировать им, если вы намекаете на это, - отчеканил Хиддлстон, смерив собеседника тяжелым взглядом. - Это отвратительно и недостойно, и я просто не верю, что слышу подобное от вас, Эдвин. - Нет, будете, - спокойно выдержав непростой зрительный контакт, сообщил Фродингер, - Вы, милорд, можете сколь угодно долго рассуждать о достоинстве и чести, но мы оба знаем, что для вас превыше всего и куда отправятся все эти высокие представления, когда на карту будет поставлено благополучие вашей семьи и дорогих вам людей. - Я не смогу, - покачал головой его светлость, - только не с ним. - Учитывая тот интерес, что вы питаете друг к другу, с мистером Хэмсвортом это проделать будет куда проще, нежели с кем-то другим, - заметил дворецкий. - Мне не нравится ход нашей беседы, - нахмурился Хиддлстон. - Ваша светлость, как бы мне не было неприятно это говорить, но сэр Альберт прав: в сложившейся ситуации вы всего лишь омега. - С вашей стороны крайне любезно напомнить мне об этом, а то я весьма некстати запамятовал, - процедил Том, поглаживая живот и не сводя убийственного взгляда с собеседника. - Положение мистера Крейга Хэмсворта после вашего воссоединения с его племянником и имевшими место печальными событиями не слишком прочно. Однако ситуацию самым выгодным для него образом может исправить обладающий всеми правами наследник, – невозмутимо рассуждал дворецкий, - Как вы полагаете, милорд, чего он в данных обстоятельствах будет требовать от своего первого альфы? - Я никогда не пойду на это, – нахмурился Хиддлстон и продолжил на более высокой ноте, - Крейгу прекрасно известно мое мнение на этот счет. Если ставить вопрос таким образом, то я не претендую на состояние его семьи, но детеныши будут принадлежать моему Дому. - Данные условия где-то записаны? – слегка охладил пыл его светлости дворецкий, - Насколько мне известно, даже текущее положение дел - я имею ввиду пребывание вашего супруга в этом доме на постоянной основе – ни в одном официальном документе не зафиксировано и держится лишь на воле мистера Криса Хэмсворта. - Я понимаю, к чему вы клоните, - стиснул зубы Том, - и, тем не менее, я категорически не желаю даже обсуждать эту тему. Можете быть свободны. Однако дворецкий, даже будучи прекрасно осведомленным относительно взрывоопасной натуры главы Дома, не страшился порой настаивать на своем. - Милорд, я лишь констатирую факты и прошу вас прислушаться: исход данного вопроса целиком и полностью находится во власти вашего супруга в соответствии с законодательством нашей страны, в порядке, действующем во всем мировом сообществе, если иное не закреплено в брачном контракте, и никакие джентльменские соглашения здесь не будут иметь силы. И хорошо бы обойтись без тяжбы и публичного скандала, тем более что вряд ли хоть один суд по столь щекотливому делу вынесет противоречащее нормативным актам решение. - Эдвин, я не вполне понимаю, на какой ответ вы рассчитываете, – сверкнул глазами Хиддлстон, впрочем, не столь свирепо: сказывались тревоги прошедшего дня и навалившаяся усталость. - Я лишь выражаю надежду, что вы, сэр Томас, сделаете все, чтобы ваш Дом обрел наследника, тем самым удушив в зародыше назревающую бессмысленную и опасную междоусобицу. Это в сложившихся обстоятельствах было бы наиболее дальновидным ходом, как вы полагаете? Не спорю, мистер Хэмсворт, впрочем как и вы сами, если затронуть определенные темы и настроения, порой бывает крайне.. категоричен, – задумчиво изрек Фродингер, - Так что постарайтесь по крайней мере избегать бессмысленных стычек, к нужному результату они точно не приведут. В дальнейшем, при наличии столь необходимого залога вашей безопасности, вы будете вольны расставлять фигуры на игровом поле в том порядке, в каком вам будет угодно, а также убирать ненужные. - Я не имел ввиду ничего подобного, - удивленно покачал головой Том, - Вы тоже думаете, что мне не терпится от него избавиться? - Да, судя по вашему поведению, я рассматриваю подобный вариант как наиболее вероятный, - кивнул дворецкий и после секундного раздумья изогнул бровь, - Так значит, вы намереваетесь прожить с мистером Хэмсвортом в браке до конца своих дней, уже имея представление, о том, что вас ждет в этом случае? Хиддлстон удивленно моргнул и даже слегка приоткрыл рот, что никак не соответствовало правилам приличий, и для него было в высшей степени нетипично, однако услышанное отправило главу Дома в весьма глубокий аут: его светлость только в настоящий момент с ужасом осознал, что в своем стремлении минимизировать поводы для стресса, которых и так помимо всевозможных тягостных измышлений было предостаточно, предпочитал не заглядывать в детали собственного будущего, совместного с Крисом или нет, и потому был совершенно не готов ответить на поставленный вопрос. А между тем роковой момент приближался с каждым днем, и он грозился стать решающим не только в связи с таким важнейшим событием, как появление на свет наследников змеиного дома, но и в качестве поворотной точки в отношениях с Хэмсвортом. Мысль о том, что он, лорд Хиддлстон, по умолчанию записал детенышей в наследники своего Дома, а у законного супруга-альфы на то может быть своя, кардинально противоположная точка зрения, его светлость также совершенно не ободрила. В реальность Тома вернуло деликатное покашливание: дворецкий вежливо напомнил о своем присутствии. - Насколько я понял, мои слова навели вас на необходимость некого переосмысления вашего положения, - с присущим ему тактом разрядил напряжение Фродингер, - Прошу прощения, милорд, но я вынужден вас оставить: следует проверить, готовы ли комнаты для прибытия мисс Алекс, а также доволен ли выделенным спальным местом мистер Старконе. И все же позволю себе заметить, что мистер Хэмсворт-старший вряд ли обрадуется тому, что его племяннику и первому альфе в нашем доме не смогли предоставить элементарных удобств в виде кровати. Когда Крис вошел в их со змеенышем комнаты, отозвавшись на тихий голос, прозвучавший в голове, Том лежал, закутавшись в одеяло, и вид у него был не слишком здоровый. С этими мешками под глазами и морщинами на лбу он выглядел так же, как много месяцев назад, сразу после их необычного знакомства, и совершенно не походил на того расслабленного и практически довольного всем человека, с которым Хэмсворт провел бок о бок это замечательное лето. - Это правда не я, - тихо буркнул альфа, присев на свою сторону кровати, - В смысле, не я сдал твои планы Берту. - Я знаю, - кивнул Хиддлстон, вновь четко ощутив заполнившее его с момента ухода дворецкого чувство, которому он только сейчас смог дать определение: жгучий стыд. Не за то, что он счел Криса виновным, хоть в глубине души и прекрасно знал, что Хэмсворт не предал бы его, и проклинал их связь, не допускавшую неискренности. Он обвинил Криса, злясь на то, что тот в очередной раз не дал повода усомниться в себе; ненавидя ту ментальную чертовщину, по некому недоразумению свыше возникшую между ними и против воли приковавшую друг к другу совершенно чужих людей. Более того, Крис в очередной раз спас ему и детенышам жизнь, буквально поставив себя между ними и обезумевшим ублюдком Картером, и заслуживал как минимум благодарности. Подобное же отношение с его, Тома, стороны явно противоречило всем тем принципам, верность которых ему с детства разъяснял отец и которым его светлость старался следовать всю свою жизнь. - Так ты не сердишься? – осторожно спросил Крис, недоуменно покосившись на сложенные аккуратными стопками футболки. Хиддлстон вздохнул и обнял выпустившего когти котяру. - Не на тебя. - Слушай.. – протянул альфа, - Я тут перекинулся парой слов с Фродингером, и если тебе и вправду не нравится, что Тони трется под боком, то он обещал перераспределить обязанности прислуги так, чтобы выделить кого-то для ухода за Алекс. В общем.. - Если твой приятель не будет попадаться мне на глаза, я вполне смогу вытерпеть его временное присутствие, - кивнул Том, избегая встречаться взглядом с супругом. - А это.. – замялся Хэмсворт, очевидно, не зная, как подступиться к деликатной теме, - Ты сегодня сказал, что.. В общем, ты правда убил бы меня? Я знаю, что ты можешь, я видел.. Но ведь я же.. Хиддлстон поднял взгляд на супруга и сверкнул глазами, словно проникая в самую глубь души. - А ты меня? – тихо осведомился он. - Я..это.. Иногда руки чешутся дать тебе пинка, - добродушно улыбнулся Хэмсворт, но, наткнувшись на суровую гримасу, вздохнул и потупился. Том обнял кота и с трудом улегся на бок, зябко поежившись: многочасовой дождь напрочь стер ощущение лета. Хиддлстон знал, что по-хорошему требовалось сделать нечто, бывшее для него в новинку: извиниться, и он практически ненавидел это понимание, поскольку оно, как признание вины, делало его светлость еще омерзительнее в собственных глазах. Впрочем, сделать этого лорд Хиддлстон просто не мог: беседа подобного рода с соответствующими объяснениями требовала слишком серьезных затрат моральных и душевных сил, запасом которых он уже не располагал. Произносить же непривязанные ни к чему слова Том считал проявлением еще пущего неуважения, нежели голословное обвинение. Тихонько выругавшись, его светлость погладил живот и все же попытался представить, как следует начать подобный разговор, однако мысли оказалось до крайности сложно удержать в одном русле, и вскоре змеиный лорд уже погрузился в крепкий сон. Пустынный дом, как и его владелец, обладал своей странной, чарующей магией, но все же, уже честно признавался себе альфа, жути в нем тоже было предостаточно, особенно сейчас, когда в коридорах не раздавались крики и громкий смех. Еще в первые дни пребывания в фамильном змеином особняке Крису частенько приходил на ум сюжет из сказки про красавицу, оказавшуюся заточенной в страшном замке чудовища, где, если верить трактовке одного мультфильма, даже домашняя утварь имела на все свое мнение. Хэмсворт от всей души забавлялся, представляя себя эдаким спасителем, которому под силу снять чары, превратившие на самом деле милую и прелестную омегу в злобного гаденыша Хиддлстона с властными замашками и ядовитым жалом вместо языка. Впрочем, с тех пор воззрения альфы претерпели фундаментальные изменения, и он вряд ли бы обрадовался, обратись вдруг шипящий супруг нежной феей. Однако сейчас Крису, чье воображение было взбудоражено красочными историями Берта, из которых следовало, что буквально каждый камень Хиддл-хауса жил своей жизнью, против воли лезли в голову совершенно идиотские мысли о том, что вот-вот из-за поворота выплывет призрак какого-нибудь воинственного змеиного предка и отвесит ему неслабое проклятье, ведь против такого никакие мышцы не сгодятся. Хэмсворт сурово одергивал себя за подобные совершенно не полагавшиеся крутому мужику мысли и даже применял крепкие ругательства, достойные арсенала Берта, но, тем не менее, коты по-прежнему странно глядели в пустое пространство, шорохи были все также подозрительны, а каждая темная ниша, казалось, скрывала грозного потустороннего монстра. Пытаясь отвлечься, Крис рьяно принялся за переоборудование системы видеонаблюдения, решив расположить камеры в некоторых уголках дома, имевших, по его мнению, особое стратегическое значение. Дело оказалось сопряженным с рядом сложностей: ввиду необъяснимого с точки зрения логики, носящего абсолютно инстинктивный характер нежелания ставить дворецкого в известность относительно своих намерений, оснащение комнат скрытыми устройствами видеозаписи продвигалось не слишком быстро. Однако, призвав в помощники Тони, который хоть и безумно увлекся Алекс, все же порядком утомился, играя роль мальчика на побегушках у стремительно идущей на поправку, а потому капризной сверх всякой меры барышни, Крис ощущал, что задача, к которой по началу без двух банок пива было страшно подступиться, все же отнюдь не столь невыполнима, каковой желает казаться. По прошествии четырех дней Хэмсворт мог с уверенностью заключить, что если он и провел это время, по уверениям Старка, без особой пользы, то, по крайней мере, повеселился. Отношения со змеенышем оставались натянутыми, и Крис просто не знал, что еще можно сделать, чтобы растопить эту непонятно с чего возникшую между ними ледяную стену. Том поначалу считал, что это он, Крис, сообщил Берту об их планах, то есть был косвенным виновником нового витка этой игры в ловлю семейного врага на живца. Но ведь все благополучно прояснилось, более того, альфа и сам готов был свернуть старику шею за состряпанную подставу, вылившуюся в угрозу его супругу и еще не родившимся детенышам. И, тем не менее, омега не подпускала его к себе, и Хэмсворт, избегая неуютного и напряженного молчания, коротал вечера в мрачной библиотеке, вымещая досаду на полчищах орков и гоблинов, осаждавших крепость: компьютерные игрушки, даже обладавшие самой крутой графикой, с сексом, конечно, сравнивать было глупо, но напряжение альфу слегка отпускало. Берт исправно звонил и интересовался самочувствием его светлости, а также состоянием дел в доме, однако на личной беседе с внуком не настаивал, явно демонстрируя обиду. Том воспринимал известия о каждом новом известии от деда внешне равнодушно, а Крис беспокойно гадал, когда же неуемный старик сделает новый ход. Хэмсворт, довольный разгромом армии противника, обнаружив, что миновало не менее двух часов после полуночи, уже пожелал Тони увидеть во сне крутого транс-робота и собирался укладываться, когда, бросив по привычке беглый взгляд на экран ноутбука, отведенного специально для вывода картинок с камер, в миг растерял все сонное настроение: в кабинете главы Дома горел свет. Хэмсворт поначалу решил, что это Том опять засиделся с какими-нибудь особо важными бумажками, но тут же вспомнил, что гаденыш, в последнее время посещавший кабинет крайне редко, в обнимку со своей пушистой тварью сладко посапывает в их общей кровати. Если верить камере, которую было весьма сложно заподозрить в неискренности, в святая святых главы Дома хозяйничал Берт, которого вполне однозначно можно было идентифицировать лишь по лиловому костюму, приправленному диковатой расцветки галстуком, а на стене между деревянной стойкой для всяких занятных штук, которые альфе трогать не дозволялось, и большим портретом, изображавшим грозного рыцаря, гордо восседавшего на упакованном в доспехи коне, совершенно явственно виднелась солидная дыра. Крис тихонько присвистнул и довольно потер руки: по всему выходило, что его старания вопреки насмешкам Тони все же были не напрасны. От восторга забыв о своем намерении переодеться ко сну, альфа запутался в наполовину спущенных джинсах и, споткнувшись о валявшуюся на полу книгу, с громким воплем приземлился на мягкий ковер, при этом неуклюжим взмахом руки сверзив на пол стакан из-под молочного коктейля, поднесенного супругу в попытке заслужить хотя бы один благосклонный взгляд. После пятиминутной возни Хэмсворт плюхнулся в кресло, взволнованно уставился на экран и еле сдержал разочарованный стон: на сцене произошли изменения. Берт, бесцеремонно занявший резное кресло главы Дома, вальяжно закинул ноги на мягкий пуф и явно чего-то выжидал. Пару минут спустя дверь кабинета открылась, и Крис резко подался вперед, опознав в вошедшем змеиного дядюшку Гарольда, чуть менее гадкого, чем достопочтенный Сэлдон, но также не вызывавшего теплых чувств. Судя по жестикуляции Берта и не совсем подходящем времени для подобного визита, не говоря уже о том, что глава Дома явно не был приглашен на эту секретную вечеринку, намечалось нечто любопытное. Спешно подключив к своему планшету пару проводков и наушники, альфа настроил громкость, фокус, увеличил изображение, радуясь, что с такой крутой техникой от этих манипуляций не страдает качество картинки, щелкнул на кнопку «Запись» и превратился в слух. Гарольд тем временем взволнованно вышагивал по кабинету, теребя в руках бокал с предложенной радушным хозяином выпивкой. Ощутив, как от волнения пересохло в горле, Крис с тоской подумал о стакане воды или, что было бы просто отличным, банке холодного пива, но добыть ни первое, ни тем более второе, увы, не представлялось возможным. «И эти англичане еще смеют упрекать кого-то в алкоголизме, - возмущенно подумал альфа, - тогда как сами дуют по поводу и без». - У нас договоренность, дорогой мой, - прогремел Гарольд, - Мы поделились с тобой информацией о том, что зрело внутри семьи, ты же обещал поставить Томаса в известность относительно тех самых щекотливых обстоятельств, о которых, хочу заметить, даже в мыслях упоминать в сложившейся ситуации страшно, тем самым обезопасив Дом от внешних угроз и страшного позора. Я требую незамедлительного выполнения наших условий. - И чем же ему поможет это знание? – скептически прищурился Берт, и Хэмсворт вновь затаил дыхание, на этот раз от промелькнувшего и зафиксированного глазом лишь на мгновение поразительного сходства с собственным супругом, пробившегося сквозь казавшуюся прибитой намертво маску из привычной насмешливой гримасы, искаженной отпечатком прожитых лет. Неуютно поерзав, Крис почесал затылок, однако зудящее ощущение чего-то, что находилось за пределами его осознания, мозаики, кусочки которой никак не желали складываться в цельную картину, никуда не исчезло. Во внешности и мимике всех этих змеиных Хиддлстонов присутствовали общие черты, однако в данном случае это проявлялось не столь явно, зато, казалось, шло откуда-то изнутри. - Берти, да ради Бога, неужто не ясно, что Томасу как главе Дома должны быть известны абсолютно все подводные камни, способные навредить интересам семьи, не говоря уже о тех, что могут сделать уязвимым его самого! – всплеснул руками Гарольд и очень знакомо задрал нос, - Мальчик должен узнать правду, обратное упрочит его слабость. Он примет постыдные факты к сведению и сам распорядится полученным знанием. Сэлдон по каким-то далеким от моего понимания причинам поддерживает тебя и намерен требовать исполнения обязательств лишь после появления на свет наследников, но последние события показали, что и до этого момента нас поджидает великое множество опасностей, а его светлость пока не в том состоянии, чтобы продумывать агрессивную политику. - Совершенно не умный подход – начинать беседу с жалоб и угроз, - укоризненно покачал головой Берт, - Категорически отвращает от желания вести конструктивный диалог. - Твоя манера ерничать сейчас не уместна! – взорвался Гарольд, который явно не слишком хорошо владел собой: морщинистые руки слегка подрагивали, по лицу пошли красные пятна, и Крису даже стало его чуточку жаль. Альфе как никому было известно, что Берт мог двумя словами пронять любого до кишок, даже не вспотев. - Безосновательные упреки, известные также как клевета, испокон веков считались достойными порицания, - вздохнул дед, вновь наполняя бокал гостя, - Но ведь цель нашего рандеву вовсе не урок хороших манер, а потому опустим этот инцидент. Хотя, признаться, я ощущаю свою вину: ведь как старший брат, я в ответе за качество твоего воспитания, ты же понимаешь, дорогой мой, а тут налицо такое упущение.. Гарольд, который по виду еле сдерживал ярость, выпучил глаза, но, глубоко вздохнув, запил досаду виски и вновь попытался донести до собеседника аргументы в пользу своей точки зрения. - Тебе не сбить меня с толку своими извращенными фантазиями, - прохрипел он, нервно ощупав горло, - Я не потреплю более этого омерзительного фарса. Мои требования тебе известны. Либо ты сам оповестишь Томаса, либо это сделаю я. - А как же его хрупкое душевное равновесие, которое вы всеми силами подрывали на протяжении многих лет? – елейно улыбнулся Берт, - Хочешь нанести решающий удар? В такое-то время? - Лорд Томас силен духом, он достойно примет известие. Ежели нет, - змеиный кузен неприятно скривился, и Хэмсворт вспомнил, почему Гарольд ассоциировался у него с ящерицей, - значит, он недостаточно стоек для того, чтобы возглавлять наш Дом. - Что я слышу? Мне кажется, или в воздухе витает гадкий запашок измены? – опасно сверкнул глазами Берт, - Неужто еще не угомонился? Жаль. Я думал, ты умнее. - Глупости! – прошипел слегка побледневший Гарольд, - Никому и в голову не придет идти против его светлости. - Правда? Не подумал бы, что старческий склероз погубит тебя первым из нас троих.. – сочувственно покачал головой Берт, подливая гостю выпивку, - Освежить тебе память? - Мы злились на то, что ты вновь перевернул все вверх дном, никого не спросив, наплевав на мнение совета, и не знали, во что твоя опрометчивость может вылиться.. – повысил голос брат, беспокойными шагами меряя кабинет, - Но теперь ситуация в корне изменилась. Если речь идет о нападении извне, наш долг – забыть распри и объединиться вокруг нашего лорда. - Гарольд опустошил бокал, поморщился и вздохнул. - Пусть я и не полностью одобряю твои игры, Берти, но не могу не признать, что, по крайней мере, на этот раз тебе удалось поставить на козырную лошадку. Хоть ты сам себя переиграл, так? – криво усмехнулся он, щелкнув пальцами перед носом брата, - Ведь изначально ты рассчитывал на нечто другое, старый ты прохвост. Хотел послушную марионетку, а получил неуправляемого монстра. На лице Берта промелькнула ярость, однако секунду спустя он овладел собой и широко улыбнулся. - Пусть будет так, - беспечно подмигнул дед, - Но что мне по-прежнему не ясно, так это причины, по которым ты столь кардинально поменял свое мнение относительно Томми. - Я никогда не был его противником, я не желал поддерживать тебя! – сверкая глазами, вскричал Гарольд, - Когда он перестал воспринимать твои подсказки, все стало вполне..терпимым. Кроме того, Дом принял его светлость, и.. - И только лишь поэтому вы не решились идти поперек. Верите, что Дом, эта старая развалина, битком набита обреченными душами тех, кто клялся служить семье, но нарушил данный обет, – издевательски ухмыльнулся Берт. - Не устаю твердить, что ничего абсурднее в жизни не слышал. - И, помяни мое слово, ты пополнишь их число! – воскликнул Гарольд, тыча пальцем в старшего брата. - То, что наш лорд с твоей подачи не верит в записанное много веков назад и являющееся частью семейной традиции, не делает ему чести. - Чушь. – отмахнулся дел, - Идиотские байки, ни единожды не подтвержденные.. Томми не настолько глуп, чтобы всерьез воспринимать эти глупости. - Имеется уйма письменных свидетельств, – оскорблено скривился брат, делая солидный глоток из стремительно пустевшего бокала. - И, заметь, среди них нет ни единого, датированного последними пятью-шестью сотнями лет, – скривил губы оппонент, - Я скажу тебе, почему вы с таким упорством цепляетесь за эти ничтожные суеверия – страх. Вы чертовски боитесь выступить против него. Ведь это означало бы, что вы пошли против меня. - Ты себя переоцениваешь, - неприятно улыбнулся оппонент, - Впрочем, как и всегда. Пока ты проматывал остатки нашего наследия, Томас спас нас от разорения, я признаю его заслуги и вполне смирился с тем, что у власти находится..омега. - Подстилка, ты хотел сказать? – сладко улыбнулся дед, - И все же мне кажется, я не услышал главного. - Хочешь правды? – прищурился Гарольд, с шумом поставив бокал на стол, - Отлично. Я поддерживаю Томаса потому и только потому, что он привнес в Дом то, чего ему воистину не хватало на протяжении многих столетий: порядок, который не удалось навести ни нашему отцу, ни тебе, ни твоему сыну. Дом принял его, и оказался прав. - Да, я и сам собой восторгаюсь, глядя на успехи моего мальчика, – довольно кивнул Берт, казалось бы, ничуть не смутившись последних слов, и, оглядев судорожно схватившегося за горло брата, взволнованно уточнил, - Дорогуша, что-то не так? Быть может, перебрал? Глядя на то, как Гарольд забился в судорогах и упал на ковер, Хэмсворт, во время этого короткого и напряженного диалога прикусивший от волнения кончик языка, задергался, не зная, как поступить, тогда как Берт взирал на содрогавшегося в конвульсиях брата со сдержанным любопытством. В считанные секунды все было кончено. От резкого звона, внезапно вспоровшего тишину, альфа подпрыгнул в своем кресле, и принялся озираться в поисках источника звука, но, взглянув на экран, стиснул зубы: наполнив два бокала, дед торжествующе коснулся одним другого, прежде чем испить до дна. - О, Фродди! – оживился Берт, когда несколько минут спустя бесшумно приоткрылась дверь, - Ты как раз вовремя. Эдвин Фродингер некоторое время пристально оглядывал кабинет владельца дома, и Крис, слегка оправившийся от шока, вызванного столь стремительной развязкой, напрягся, готовый в любой момент ринуться на помощь дворецкому, однако к величайшему изумлению альфы ожидаемого взрыва так и не последовало. - Ты ведь понимаешь, что по всем правилам я должен немедленно перебудить весь дом и сообщить твоему лорду о подобном недозволительном нарушении установленных им запретов? – с привычным выражением, поколебать которое, как подозревал Хэмсворт, было не под силу даже извержению вулкана или ядерной катастрофе, поинтересовался Фродингер, прикрыв дверь изнутри и повернув ключ в замке. - Разумеется, - сладко растянул губы Берт и задорно подмигнул дворецкому, - Даже не описать, какое удовольствие мне доставляет осознание того, что ты этого не сделаешь. - Уверен? – выпрямившись, хотя, казалось, что уже некуда, приподнял бровь собеседник. - Абсолютно, - энергично кивнул дед и блеснул ослепительной улыбкой. Очевидно, подумалось Крису, у которого в напряженной позе уже затекла рука, желающих подпортить это белоснежное великолепие накопилось за столько-то лет превеликое множество, и то ли старик был настолько везуч, что никто так и не дотянулся, то ли имел на примете отличного стоматолога. Обмен многозначительными взглядами занял немногим менее минуты, после чего Фродингер с вымученным вздохом махнул рукой на всем своим видом источавшего самодовольство собеседника. Дворецкий бесцеремонно отпихнул руку бездыханного Гарольда, изящным движением, в котором ощущалось несомненное мастерство, развернул стул и присел, расположившись напротив Берта, все также занимавшего кресло главы Дома. - Жаль, он только-только принялся поглядывать на нашего Томми с уважением, и тем самым начал мне нравиться, - вздохнул Фродингер, принимая от, очевидно, чувствовавшего себя превосходно Берта бокал с чем-то, по цвету походившем на бренди, - Надеюсь, ты меня потчуешь не тем же напитком, что предложил своему брату? - И все? Как обычно минимум колебаний! – восторженно выдохнул дед, - Дорогой, я порой подозреваю, что ты не человек, а био-робот, ну, помнишь, я показывал тебе ту любопытную статейку из Нэйшнл Сайнс? - Делаешь – не бойся, боишься – не делай, сделал – не жалей, - пожал плечами дворецкий, дегустируя содержимое бокала, - ведь это твой девиз, не так ли? Хотя, милорд Томас однозначно не одобряет подобной нерассудительности, и тебе стоило бы порой к нему прислушиваться. - Напомню, что ты воспеваешь дифирамбы человеку, который, наплевав на все столь чтимые им правила поведения, прямо посреди званого вечера уединился с незнакомцем, чтобы предаться необузданным удовольствиям, - хихикнул Берт и тут же фыркнул, - Давай-ка оставим его светлость спокойно досматривать сны, лежа в теплой постели, а то опасаюсь, как бы он со своим лисьим чутьем не начал беспокойно вертеться, да не потревожил своего прекрасного безголового альфу, отчитываться перед которым в настоящее время я категорически и абсолютно не желаю. «Эге, вот тут-то ты и обломался», - радостно подумал Хэмсворт, но от следующих прозвучавших в кабинете слов напрягся так, что чуть было не откусил собственный палец, в который, следуя содранной у супруга привычке, от волнения впился зубами. - Ты явно недооцениваешь своего зятя, - хмыкнул дворецкий, бросив быстрый взгляд, как показалось Крису, прямо в камеру, но это было просто невозможно, а потому альфа оставил промелькнувшие в голове подозрения без внимания, - А ведь мистер Хэмсворт не столь прост, как кажется. - Да брось, - беззаботно отмахнулся дед, - Думаешь, я крейговых отпрысков не знаю? К твоему сведению, я отлично разбираюсь в людях. Силы без меры, зато разумения во столько же раз меньше нормы. Я тебе давно говорил, что Крис просто чудесный мальчик. Считаю, нам крупно повезло, что Томми оказался вполне нормальной омегой и раздвинул ноги перед этим воплощением мощи. Еще одного мозгогрыза в доме я бы не вынес. Нет, Эдди, - задумчиво заключил старик, пригубив очередную порцию алкоголя, - излишняя заумность нашему мистеру-крутому-альфе совершенно не пойдет, только разрушит все это бестолковое очарование. - Да сам ты дурак.. – обиженно буркнул Хэмсворт, но тут же умолк и, убавив звук, осторожно покосился на спящего змееныша. По-хорошему следовало разбудить супруга и доложить о творившемся прямо под его безмятежно сопящим лисьим носом безобразии, но нечто внутри сдерживало эти порывы, не позволяя тревожить его светлость. Да и вообще, омеге уже достаточно стрессов. Вздохнув, Крис надел наушники и вернулся к этому оказавшемуся безумно увлекательным шпионажу. Кто бы мог подумать, что быть Джеймсом Бондом ничуть не менее круто, чем Суперменом? - На что только мне ни приходится идти, чтобы увидеть тебя, и в ответ ни слова взаимности, - тем временем сетовал Берт, протягивая собеседнику новую порцию выпивки: очевидно, насмешки над умственными способностями младшего Хэмсворта как тема уже исчерпали себя. - Я давно привык, что больше слышу тебя, чем вижу, исключая, конечно, последние годы, - невозмутимо пожал плечами дворецкий. - Последние лет эдак пятнадцать.. – задумчиво уточнил Берт, - Срок сожительства, достойный всяческих восторгов, не находишь? - В таком случае, продолжительность моего сожительства с милордом Томасом еще более впечатляет, а уж с конюхом так и подавно, - философски заметил Эдвин, с полуприкрытыми глазами смакуя алкогольный деликатес, а Крис, отметив практически пустую бутылку, сделал вывод, что запасы его змеиной светлости после этой ночной посиделки явно поубавятся. - Я не помню, ты всегда был таким скользким, или научился язвить, только связавшись с Томми? – недовольно проскрипел дед. - Наверное, во мне изначально присутствовал этот изъян, который сыграл на руку: в противном случае, я бы ни за что не нашел общего языка с таким разнузданным хамом, как ты, - усмехнулся Фродингер, не имевший привычки лезть за словом в карман. - Да благодаря твоей выдающейся карьере у шеста тебя не хотели брать ни в один приличный дом, - рявкнул Берт, полыхнув взглядом. - И я до сих пор гадаю, каково это – служить в приличном доме, - хмыкнул дворецкий, и секунду спустя оба оглушительно расхохотались. Внезапно повисшая тишина показалась Хэмсворту звенящей. Берт неожиданно резко поднялся из-за стола, подошел к собеседнику и, вздохнув, положил руки ему на плечи, а у Криса от волнения по спине пробежали мурашки. - Убери это, - скривившись, прошептал дед столь тихо, что располагавшийся этажом выше тайный наблюдатель едва разобрал слова, - видеть тебя таким не могу. Фродингер хмыкнул, однако, достав из нагрудного кармана платок, утер им лицо, с ухмылкой подмигнул вновь занявшему кресло Берту и, это было видно даже обалдевшему Хэмсворту с мизерного экрана, стал лет эдак на двадцать моложе. - Не пора ли прекратить? – недовольно пробурчал дед. - Горничные, несомненно, с ног собьются, стараясь мне угодить в обмен на рецепт уникального эликсира молодости, - покачал головой дворецкий, - Я не собираюсь никого ставить под удар, душа моя, что неоднократно обсуждалось. Это был мой выбор. - Кто бы мог себе представить, насколько мне тошнотворно изо дня в день наблюдать это ваше благородство, которым и ты, и Томми, и даже Крейги, наверняка гордитесь, тогда как оно же – источник значительной части ваших проблем, - с отвращением прошипел Берт и ткнул носом ботинка опустошенную бутылку, которая, элегантно покачнувшись на столешнице, упала на пол, впрочем, не произведя должного шума, - А ведь мы могли бы оформить все официально. - Это предложение руки и сердца? – приподнял бровь Фродингер, раскуривая крепчайшую кубинскую сигару, которые Том держал в столе скорее для порядка, нежели для личного употребления. - Нет, это попытка вынудить тебя исполнять хоть какие-то обязательства, - раздраженно рыкнул дед. - Того, что я в тайне от его светлости на протяжении многих лет покрываю твои сомнительные делишки, уже недостаточно? - Тебе плевать, где я ночую, - выговорил с только сейчас просочившейся в интонации обидой Берт. - Отнюдь, - усмехнулся дворецкий, - Мне известны по крайней мере несколько приличных мест и более дюжины неприличных, где тебя с радостью обласкают, так что за твое благополучие я спокоен. Уж кого ты довел до переживаний, так это своего лорда, перед которым тебе не мешало бы извиниться. - Ты сам поставил эту стену, - словно бы не замечая произнесенных слов, категорично заявил дед. - Через которую я позволяю тебе перебираться, - согласно кивнул Фродингер. - Я стар и лазанье не для моих костей - В таком случае, все остальное, на что ты претендуешь, – тем более. - У нас уговор, - самодовольно ухмыльнулся Берт, - И не кажется ли тебе, что помимо постельных развлечений, мне, как постоянному клиенту, полагаются некие специальные услуги? Фродингер направил свой немигающий взгляд на собеседника, а Крис, чуть не задохнувшийся от возмущения, сжал кулаки и в отсутствие возможности пустить их в ход и хорошенько выместить на ком-то обуревавшие его слишком странные и непонятные эмоции, постучал по мягким подлокотникам: подумать только, и это его Том называл извращенцем. Его, нормального во всех смыслах мужика. А эти..эти.. - Сначала получи разрешение официально бывать в Доме, - тем временем с усмешкой развел руками дворецкий. - Его запреты мне не помеха, - досадливо скривился дед, очевидно, не получив удовлетворительной реакции на свою провокацию. - Он - твой лорд, если ты помнишь, и, учитывая его последние распоряжения, ты перекладываешь подозрения в этом, - дворецкий скривился и указал на труп Гарольда Хиддлстона, украшавший бордовый с вышитым золотом орнаментом ковер, - с себя на него. Узнай я чуть раньше, какого рода увеселение ты затеял, поверь, тебе бы это провернуть не удалось. - Все еще полагаешь, что твои жалкие и никчемные мотивы достойны того, чтобы идти против меня, разрушать то бесценное, что сложилось между нами? – прошипел Берт, вцепившись в край стола и испепеляя оппонента взглядом. - Спасение невинного человека, ставшего жертвой твоих игр? – нахмурился Фродингер, - Да, вполне, и я поступил бы так снова, и снова, и снова. Странная судорога исказило лицо Берта. Щелкнув пальцем по ободку бокала, он вздохнул и поднял нечитаемый взгляд на собеседника. - Ты вырываешь мне душу с корнем, - тихо изрек он. - Ну, надо же, - покачал головой Эдвин Фродингер, - ни за что бы не подумал, что она у тебя есть. - Я слегка погорячился. Но он меня спровоцировал! – рявкнул Берт, разминая затекшую шею. - Будь добр, не сомневайся в моих умственных способностях, - нахмурился дворецкий. -Ты просчитываешь свои омерзительные игры на три хода вперед, а еще направо, налево и по диагонали. - Я не мог поступить иначе, - дед досадливо покосился на тело брата и ослабил галстук, - Не думал же ты, что я прекращу приглядывать за мальчиком только по причине этого смехотворного запрета, о котором он, несомненно, уже сотню раз пожалел? - Томас уже давным-давно взрослый мужчина, не говоря о том, что глава Дома, - со вздохом покачал головой дворецкий, - Когда ты оставишь его в покое? - Никогда, - рявкнул Берт, и Крису в этом возгласе послышалось нечто крайне знакомое, - Если потребуется, и я после смерти буду оберегать его от всех тех глупостей, что по недоразумению он полагает честью и разумом. - Не думаю, что его светлости твоя грандиозная затея придется по нраву. - Что.. Дьявол и преисподняя, да кого я только слушаю? - фыркнул Берт, и тут же обвинительно ткнул в собеседника пальцем, - Ты всегда был на его стороне. Стоило дать тебе волю, и ты немедленно бросался утирать ему сопли. - До которых ты исправно доводил его изо дня в день, - нахмурился дворецкий, и Крис ощутил внутри толчки какого-то гневного страха пополам с непонятным сожалением. - Мои методы были строги, - важно кивнул Берт, - но этого требовали обстоятельства, если ты помнишь. За воротами выла стая стервятников, и нежности были слегка неуместны. - Не спорю, но временами ты забывал, что перед тобой юный мальчик, а не одно из так восхитивших тебя достижений биоинженерии. - Зато каков результат! – воскликнул неуемный старик, не обращая внимания на скептически поджавшего губы собеседника, - Он загрызет кого угодно, да все разбегаются в стороны, стоит ему взглянуть чуть пристальнее. Только за одно это можно выпивать хоть каждый день! - И ты, несомненно, видишь в этом свою заслугу, - скептически прищурился дворецкий. - Нет, почему же, ты тоже отлично справился, - блеснул улыбкой дед. Казалось, перепалка была очередным витком начатой некогда беседы, которую ни один из оппонентов не был способен завершить, поставив точку наиболее убедительными аргументами. - Отлично, ты получил решительного, сильного и уверенного в себе, здравомыслящего человека, имеющего представление об ответственности за свои слова и действия, притом в рекордно короткие сроки, практически чудом, но ты вновь недоволен. – Эдвин со вздохом откинулся на спинку чуть пошатнувшегося стула и расстегнул верхние пуговицы сюртука, - Что тебе еще требуется? - С чего ты взял, что я жалуюсь? – прошипел Берт столь по-хиддлстоновски, что Крис не мог не признать это точной копией манеры собственного супруга, - Он силен и умен, но порой ему не хватает гибкости для принятия наиболее выигрышного со всех сторон решения, даже ты не можешь этого не признать, - старик перегнулся через стол, ухватил собеседника за ворот рубашки и подтащил к себе, оказавшись с ним лицом к лицу, - Это игра, Эд, и я не намерен сидеть и наблюдать, как моя кровь и плоть упускает одну возможность за другой только лишь потому, что у мальчика, видите ли, свое мнение. - Я лишь надеюсь, что Томас никогда не проникнется твоими извращенными играми, - заметил дворецкий, не прерывая напряженного зрительного контакта. Безмолвный обмен яростными взглядами занял не менее минуты. У Хэмсворта уже заслезились глаза, которые он инстинктивно держал открытыми, когда старик ослабил хватку, вздохнул, плюхнулся в кресло и кощунственно закинул ноги прямо на стол главы Дома, спихнув на пол какие-то наверняка важные бумаги. - Ладно, давай зайдем с другой стороны. Как ты знаешь, Эдди, я никогда не мог похвастаться каким бы то ни было количеством принципов, но у моего Томми, несмотря на его преотвратный во всех смыслах характер, их откуда-то взялась целая уйма, - досадливо поморщился Берт, - Я не могу допустить, чтобы он развалил все, что сам же создавал с таким трудом практически из ничего, из-за неприлично повышенного содержания порядочности в крови. В рамках наших условий существования подобный образ мышления неприемлем и неуместен, уже, так сказать, сущий моветон. Можешь говорить что угодно, но все это – одна большая игра, а он так и не удосужился разобраться в некоторых правилах. - Ты преувеличиваешь его достоинства, - хмыкнул дворецкий. - Он умеет действовать жестко и решительно в интересах Дома, но это непонятно где подцепленное им гипертрофированное чувство ответственности меня просто убивает, - пожаловался дед и обвинительно ткнул пальцем в партнера, - я говорил тебе, что чтение отнюдь не всегда бывает во благо, но ты потакал ему, и вот, полюбуйся на результат. - Теперь у него есть альфа, обладающий своим мнением, с которым ему придется в дальнейшем считаться. Впрочем, мистер Хэмсворт не слишком склонен к глубинным размышлениям, да и к литературе особой страсти не питает. Чем меньше задействован разум, тем человеком легче управлять. Признай, он полностью соответствует всем твоим требованиям. Берт ухмыльнулся, и Криса, от слов дворецкого поначалу горделиво расправившего плечи, пробрала дрожь. - За ним тоже нужен глаз да глаз, - презрительно фыркнул дед, - Полагаешь, у этого остолопа меньше благородства? Да пойми ты, - гаркнул он в ответ на явную насмешку со стороны собеседника, - в наше время это совершенно излишнее и даже неуместное качество. - Еще когда мистер Хэмсворт появился у нас на пороге в своей жуткой спортивной обуви, несмотря на его вопиющую чужеродность этим древним стенам и самому Дому, я сразу понял, что он несет в себе именно то, что нужно нашему мальчику. Хотя, некую узость кругозора я, разумеется, не оправдываю. – заключил дворецкий. - Еще один наглядный пример, подтверждающий непреложную истину: глубина мышления равносильна широте взглядов, согласен? – хихикнул старик, на лице которого читалось торжество победителя, а Крис, хоть и не осознал в полной мере смысл сказанного, по интонации прекрасно понял: фразочка была из тех, что определенно заслуживают хорошего кулака. - Оставь их в покое, они вполне в состоянии разобраться со всем сами. - Как скажешь, - с дьявольским огоньком в глазах усмехнулся Берт, - но ты просто обязан признать, что я в очередной раз оказался прав. Грубая животная сила – вот что такой спесивой сучке, как Томми, отменно пришлось по вкусу. Ты проспорил мне две ночи, дорогой, и будь я проклят, если забуду об этом. - Туше, - кивнул Фродингер, поднял бокал, а первый альфа, у которого в голове уже начали путаться мысли, обиженно засопел: и чего он, спрашивается, придрался? Отличные были кроссы.. Старик веселился вовсю, а дворецкий, многозначительно изогнув бровь, поднял взгляд прямо на камеру, задержавшись на несколько секунд, и Крис уже не мог спорить с тем, что это не было случайностью. - Эд.. – прервал повисшее молчание дед, - Что не так на этот раз? - Берти, – устало вздохнул дворецкий и, опустив плечи, что на памяти Криса было впервые, сжал виски, - Какого черта? Зачем тебе понадобилось так рисковать? - Он сам виноват, - ухмыльнулся Берт, - В очередной раз нес околесицу про Дом и тех, кого он, старый промозглый склеп, видите ли, принял. Этому имеется единственное разумное объяснение – страх. Подобным глупейшим способом дорогие кузены прикрывают свою трусость и нежелание выступить против Томми в открытую. Однако собеседник сказанное не оценил. - В твоем возрасте не мешало бы относиться к таким вещам серьезнее. - А, - едко усмехнулся старик, - Пардонь, дорогой, и как я запамятовал, что ты тоже веришь в эту чушь.. Не пора бы прекратить? Вот, к примеру, Гарри также принимал все это на веру, и взгляни, где он? Валяется под ногами. Отлично, и куда в таком случае подевались все эти силы? Почему не спешат опрокинуть мне на голову грязное ведро или что похуже? Впрочем, - задумчиво констатировал он, - прадеды были еще теми затейниками, отличная шутка вышла. - Тебе когда-нибудь это зачтется.. – покачал головой Эдвин. - Он пригрозил, что все расскажет Томми. Все, - пару минут и две опустошенные рюмки спустя тихо сообщил Берт, оставив свой шутливый тон, - Он так и поступил бы. Да это же мой брат, черт его подери. Давно следовало пресечь это, но я медлил. Сэлди уверял, что все под контролем, и вот, пожалуйста. В который раз убеждаюсь, что всегда нужно все делать самому. - А если он был прав? - Эдди, да все же очевидно, - с горечью вздохнул старик, – это сделает Томми слабее. - Нет, - покачал головой Фродингер, - Это сделает слабее тебя. - Да пошел ты к чертям! – взорвался Берт, и Крис неким внутренним чутьем понял: о чем бы тут ни шла речь, дворецкий выбил десять из десяти. - Каковы бы ни были твои мотивы, на этот раз ты зашел слишком далеко, - вздохнув, констатировал Эдвин, игнорируя эту внезапную вспышку гнева, - Твой уважаемый кузен Теодор, конечно, уже страдающая маразмом развалина, однако Сэлдон и его шайка, которых ты столь долго и безнаказанно провоцируешь, порой переходя все мыслимые границы, с ног собьются, но добудут доказательства твоей вины, и у Тома не останется иного выхода, кроме как предъявить тебе обвинение. Или их ты тоже вырежешь? А Картер? Ты давно знал, что он замешан в этой мерзости, но неужто нельзя было подождать? Тебе не терпелось обыграть все с шумом и драмой? - Ты не понимаешь, это должен был сделать именно Томми: вывести врагов на чистую воду, уничтожить и тем самым еще больше укрепить свою власть, – с чувством пояснил дед, в глазах которого горел странный огонь, - Я всего лишь помог. Я бы вполне смог потянуть время до появления на свет детенышей, но раз уж его светлость сам любезно сунулся непонятно куда, наплевав на безопасность.. Я просто использовал представившуюся возможность. - А если бы с ними что-то случилось? Я до сих пор содрогаюсь при мысли о том, что этот негодяй держал мальчиков под прицелом. - Не было никакого риска, - с кривой улыбкой покачал головой Берт, - Верные мне люди были на месте задолго, лишь малышка Алекс заставила основательно пощекотать нервы, но она сама повела себя опрометчиво, совершенно нехарактерно для нее. Я приказал ей наблюдать и не высовываться, а вступить в игру лишь при экстренном стечении обстоятельств. Увы, она слушается только Томми, а при виде того, что ему грозит опасность, у девчушки отказывают тормоза. Что же до нашего лорда, то, как ты сам сказал, у него теперь есть альфа. Альфа, - старик на секунду прервался и многозначительно кивнул собеседнику, - который скорее подставит себя, нежели позволит причинить вред своей омеге, тебе ли не знать? - А если бы он потерял детенышей? – с тяжелым вздохом спросил дворецкий. - Уверен, они с Крисом по-быстрому заделали бы новых, с их-то страстью.. – похабно хихикнул дед и, внезапно вскочив, навис над столом, - Ты меня знаешь лучше, чем кто либо, и тебе известно, что начав, я доиграю. До самого конца. До счета, который меня устроит. Да-да-да. И я не позволю никому вмешиваться и пытаться путать мне карты, ясно? - Предельно, только в настоящий момент ты уже доигрался до того, что даже у мальчика, который покрывал любые твои проделки, лопнуло терпение, и это его решение я полностью понимаю и одобряю, - расставил все по местам Фродингер, - И стоит кому-то лишь намекнуть ему на твое тайное посещение дома, как и это развлечение станет недоступным. Ну, великий гроссмейстер, что дальше? Бешенство, так внезапно обуявшее Берта, столь же волшебным образом испарилось. - Отлично, - вздохнул он, опрокинув в себя рюмку, наполненную содержимым красивой бутылки, являвшим собой, как Крис помнил из личного опыта, крепчайшую наливку, - И что мне теперь, по-твоему, делать? Ну, что? - Прекрати истерику, - сдержанно посоветовал дворецкий, убирая бокалы в потайное хранилище, о существовании которого, как наивно полагал Хэмсворт, за исключением змееныша, было известно только ему одному, - И коли ты желаешь иметь доступ к документам и информации, находящимся в этом кабинете, соблюдай осторожность и уж тем более не разыгрывай за спиной у своего лорда такие опасные партии. Заметь, более опасные для него, чем для тебя. По крайней мере, пока он не в состоянии сдержать тебя или должным образом среагировать. Ты сам знаешь, насколько высоки ставки. - Эдвин, а все-таки когда-нибудь я до тебя доберусь, - с нотками безумия в голосе прошептал Берт, руки которого непривычно подрагивали, - Есть в тебе что-то, что меня не отпускает на протяжении чертового множества лет. О, знал бы ты, как страстно я желаю выделить это и по возможности воспроизвести, попытаться найти в ком-то другом. Но однажды у меня иссякнет запас привязанности, и тогда.. - Буду ждать с нетерпением. А пока будь добр, не забудь убрать за собой, - в обычной невозмутимой манере посоветовал дворецкий, указав на лежавшее под ногами тело Гарольда Хиддлстона, - Вряд ли его светлость обрадуется, обнаружив беспорядок в своем кабинете. Милорд крайне трепетно относится ко всем элементам обстановки. - Ах ты ж черт, - выругался дед, оглядывая темное пятно, расползавшееся по ковру, несомненно, произведенное покойным, - Это же просто древняя рухлядь, а Томми - жадный старьевщик, и это ты его воспитал в подобном духе, значит сам и разбирайся. - Арабский Восток, шестнадцатый век, ручная работа, техника в наше время почти утрачена. Могу предложить щетку и мягкий пятновыводитель. Что? – дворецкий с усмешкой изогнул бровь в ответ на бешеный взгляд, - Ты же знаешь, я питаю крайнее отвращение к крови. - Фродди! – вскочил Берт, но дверь уже захлопнулась. Прошипев сквозь зубы крайне непристойное ругательство, старик со всей силы саданул кулаком по поверхности стола так, что бумаги, сложенные аккуратной стопкой, но ввиду рассеянности хозяина кабинета не прижатые пресс-папье, разлетелись во все стороны, однако, очевидно, не получив должного удовлетворения, пнул тело Гарольда, который, увы, уже не мог разделить тягу старшего брата к перепалкам и достойно ответить даже своему убийце. Крис молча наблюдал за тем, как Берт, повозившись над бездыханным телом, вновь выругался, достал трубку и набрал какой-то номер. Некоторое время спустя невысокий книжный шкаф плавно отъехал в сторону, из открывшегося потайного хода появились несколько крепкого сложения мужчин в черных масках, подхватили труп и вслед за дедом, задевшим какой-то секретный механизм, располагавшийся рядом с настенным светильником забавной формы, покинули кабинет. С тихим шорохом обе стеновые панели встали на место, и никто бы сейчас не решился предположить, что они скрывали секретные ходы. Обалдевший Крис Хэмсворт остался сидеть и смотреть на экран, демонстрирующий в доли секунды приобретший свой привычный вид и теперь уже совершенно пустой кабинет. Несмотря на то, что Крис от волнения ночью так и не сомкнул глаз, слабости не было и в помине: альфе не терпелось приступить к самым решительным действиям. Предыдущая его затея привела к ошеломляющим результатам, потому не было оснований сомневаться в успешности нового предприятия. Большую часть следующего дня Хэмсворт детально продумывал план нейтрализации пронырливого и явно представлявшего опасность старика. Крис тщательно и очень критично подошел к поиску решения, беспощадно отбрасывая один вариант за другим, пока в голову не полезли совсем уж откровенные фантастические бредовины, однако подходящий способ вывести Берта на чистую воду или на крайний случай хотя бы временно его обезвредить был определен лишь под вечер, и то следуя принципу «лучше, чем ничего». Дверь, из которой дед, очевидно, проник в Дом, напору находившегося в прекрасной физической форме альфы не поддалась, либо открываясь лишь непосредственно с другой стороны, либо же Крису просто не был ведом тот заковыристый способ, которым она контролировалась из кабинета. Хэмсворт до жути разволновался, но потайная дверь, располагавшаяся между книжными стеллажами и открывавшая другой проход, также ведущий непонятно куда, отыскалась вполне быстро. Крис поначалу намеревался исследовать тоннель до конца, но, хорошенько подумав, счел это не лучшим вариантом: безусловно, любопытно, что там дальше, однако мало ли кто войдет в кабинет, хоть он и заперт изнутри, да и непонятно еще, при помощи каких хитростей Берт выбирался наружу из этой непроглядной темени. Разместив при свете мощного фонаря необходимое оборудование, Хэмсворт с интересом оглядел уходившие во тьму поблескивавшие от сырости каменные стены, однако, вздохнув, повернул обратно, невыносимо гордясь собой и своим взрослым, взвешенным решением, впрочем, как оказалось, весьма вовремя: выяснилось, что альфа отсутствовал несколько часов, и за это время его успели хватиться. Той же ночью Хэмсворта постигло жесточайшее разочарование: до пяти утра он честно просидел с планшетом в обнимку, готовый в любой момент ринуться в погоню, однако Берт так не появился. По всему выходило, что старикан после вчерашнего решил взять неопределенной продолжительности тайм-аут, а потрясающий во всех смыслах план летел к чертям. «Ну, держись, - мысленно бухнул Крис, - Только попадись, ловкий мерзавец, и я тебя вздую». На следующую ночь также ничего примечательного не произошло, а альфа, несмотря на возраставшее рвение, подкрепляемое солидным запасом энергетиков, отметил, что держать вахту стало сложнее. Хэмсворт даже подумывал привлечь к делу Тони, однако, рассудив, решил, что идея не слишком хороша: приятелю пришлось бы слишком многое поведать, и это явно тянуло на разглашение семейных секретов, а в таких делах его светлость был скор на расправу. Когда же Крису пришла в голову мысль, что для проникновения в дом дед запросто мог воспользоваться вторым ходом и наткнуться на расставленную ловушку, стало совсем грустно: таким финтом его гениальную задумку могли раскусить еще до начала охоты, а он сам об этом мог и не подозревать. Подавив желание немедленно проверить состояние крутого механизма, Хэмсворт твердо решил не дергаться и выждать еще: на карту было поставлено слишком многое. Удача улыбнулась основательно измученному альфе лишь спустя несколько бессонных ночей. Зачарованно наблюдая за тем, как волшебным образом медленно отъезжает деревянная стеновая панель, расположенная рядом с баром, Крис ощутил, что почти утраченная надежда на победу расцветает в душе. Вероятность того, что коварному змею ничего не известно о его охотничьих планах, и он попадется в расставленные сети, была высока. К счастью, Берт явно не собирался задерживаться: мельком просмотрев кое-какие лежавшие на столе бумаги, он прихватил тонкую папку, ради которой, очевидно, и затевалась вылазка, понюхал забытый на подставке бокал с травяным настоем и, открыв проход на противоположной стене, шагнул во тьму. Чуть не приплясывая от нетерпения, Хэмсворт мысленно досчитал до десяти и, схватив приготовленный мощный фонарь, взволнованно сбежал вниз, перескакивая через две ступеньки и едва сдерживая победный крик. Однако, в том, что касалось ускользания от заслуженной кары, Берту явно благоволил кто-то свыше: как Крис ни старался, открыть потайной проход из кабинета ему на этот раз не удалось. Панель упрямо не желала отходить, и даже мощный удар кулаком не поколебал ее намерений. Застонав от отчаяния, альфа решил было, что план окончательно провалился, но в решающий момент в его гудящей голове промелькнула банальнейшая до гениальности мысль: любой подземный ход должен иметь, по крайней мере, две двери, одна из которых обязательно ведет наружу. Пробежав через большую гостиную, при этом неудачно вписавшись в маленький столик и чуть не своротив на пол старинную чашку, за которую змееныш, несомненно, свернул бы ему шею, Крис распахнул стеклянные двери, нырнул в окутанный темнотой сад и резко затормозил, осознав, что понятия не имеет, где искать этот самый второй выход. Топчась на месте, он растерянно оглядывал тени кустов, будто бы ожидая, что Берт выскочит из-за ближайших зарослей жимолости, словно черт из табакерки, как вдруг его негромко окликнули. Главный садовник и главный конюх сидели на дальней скамье и наслаждались табачным дымом, весело жестикулируя и над чем-то тихонько посмеиваясь. Хэмсворт уныло кивнул полуночникам, раздосадованный собственной оплошностью, однако, услышав шорох, тут же собрался и приготовился к атаке. - Господа, – материализовавшийся практически из воздуха, Фродингер, судя по привычному облачению, не слишком подходящему для столь позднего часа, вовсе не намеревавшийся укладываться, изогнул бровь и окинул компанию оценивающим взглядом. Старики пробурчали приветствия без особых любезностей: хоть они и находились в прямом подчинении дворецкому, не слишком-то его жаловали, и у Криса в свете последних событий на этот счет появились кое-какие соображения. - Мистер Хэмсворт.. – Фродингер тем временем переключил свое внимание на Криса, прищурившись так, что тот вздрогнул, - Прогуливаетесь? - Я.. – протянул альфа, который под впечатлением от недавних ночных откровений, столкнувшись сейчас нос к носу с этим странным человеком, как-то растерялся, но тут же, сориентировавшись, указал пальцем на валявшиеся под ногами окурки и, сглотнув, выдавил, - это.. - Нарушаете один из главенствующих пунктов нового домашнего распорядка? – сухо уточнил дворецкий. - Понятно. Не смею вас отвлекать. Хэмсворт энергично кивнул и растянул губы в привычной беззаботной улыбке, радуясь, что легко отделался, но внезапно воздух словно замер в легких: Стивен взмахнул полупрозрачной рукой, указывая куда-то в сторону озера, криво усмехнулся и растворился в свете викторианских фонарей, освещавших подъездную аллею. Сглотнув, Крис попятился назад, но от громкого кошачьего визга немедленно подпрыгнул и, выругавшись, ухватился за ногу: даже непредумышленное нападение на хвостатых тварей никому из обитателей Хиддл-хауса, за исключением владельца дома, с рук не сходило. - Вы словно приведение увидели, мистер Хэмсворт, - приподнял бровь Фродингер, пристально наблюдая за собеседником. - Типа того, - тяжело дыша, бухнул альфа. - Почему бы и нет, - невозмутимо заметил дворецкий. - Вы это о чем? – нахмурился Крис, потирая виски и пытаясь прийти в себя: да, он верил во все это сверхъестественное дерьмо, но одно дело мечтать подружиться с оборотнем лет эдак в двенадцать, и совсем другое наткнуться на что-то подобное вот прямо так. К тому же, имелась громадная вероятность, что все это - происки вполне конкретной шайки стариков, но в таком случае эта хрень уже становилась совсем не смешной. А уж если шарада была рассчитана на змееныша, то дело и вовсе принимало скверный оборот. Черт бы его, Берта, подрал, в какие игры он играет? - При столь богатой всевозможными драматическими событиями истории, как у этого дома, для того, чтобы замечать нечто, выходящее за пределы ограниченной условности, именуемой нормой, необходимо освободить сознание лишь самую малость, - усмехнулся Фродингер, - Спокойной ночи, господа. - Вы никак что-то искали? – нарушил тишину конюх, затянулся крепкой сигаретой и тут же зашелся в приступе кашля. - Чего? – рассеянно буркнул Хэмсворт, обалдело глядевший в спину дворецкому и напряженно переваривавший увиденное и услышанное. - Мистер Хэмсворт, змеиную нору вам бы лучше поискать ближе к воде.. – хрипло хохотнул садовник Мейбл, обменявшись многозначительными взглядами с товарищем по скамье. Крис, которому не требовалось лишний уточнений, убедившись, что дворецкий вошел в дом, отбросил гнетущие мысли, широко улыбнулся и опрометью бросился по мощеной тропинке, ведущей к окраине парка. Чем бы оно там ни было: глюками, призраками или очередной жутковатой шуточкой чокнутых стариков, - все это определенно подождет, поскольку прямо сейчас у альфы имелись дела поважнее. - Хэмс, погоди! Я с тобой! Вдаваться в разъяснения не было времени, так что Крис просто махнул рукой, приглашая непонятно откуда нарисовавшегося приятеля следовать за собой, и, не сбавляя скорости, метнулся через являвшийся особой гордостью змеиного Дома розарий, уверяя себя, что для преследуемых им целей парочка помятых кустов - проступок вполне извинительный. Проржавевший металлический люк был обнаружен довольно быстро, однако, приблизившись, Хэмсворт еле сдержал разочарованный стон: вход явно был засыпан много лет назад. Впрочем, потоптавшись, он приметил слегка примятую траву, а в зарослях чуть левее разглядел темную впадину. Сделав знак только догнавшему его Тони не шуметь, Крис вздохнул и мужественно нырнул во тьму. Оставалось надеяться, что Берт не полезет в драку: помять старика было делом нехитрым, но грозило нежелательными последствиями. Как только мощный луч фонаря осветил тоннель, Хэмсворт облегченно выдохнул: причудливая кирпичная кладка идентифицировала нужное место. Услышав позади шумное сопение приятеля, отважно последовавшего за ним, Крис обернулся и, с улыбкой приложив палец к губам, указал рукой вперед. Весьма скоро они добрели до места расположения ловчего оборудования, но, увы, не носившего следов того, что в него хоть кто-нибудь попался. Следовало признать, что за то время, пока они возились, старик однозначно успел бы добраться до выхода и даже покинуть пределы парка. Однако, поскольку свежих следов на траве вокруг тайника замечено не было, немного поразмыслив, Крис пришел к выводу, что имеет смысл подождать. - Остаемся, - принял решение раззадоренный охотничьим азартом Хэмсворт, отводя назад чуть влажные от пота волосы. Тони, вероятно, не совсем понимал подоплеку происходящего, но, тем не менее, согласно угукнул, восторженно оглядывая древние каменные стены. Час спустя идея уже не казалась столь крутой: приключение было бесспорно захватывающим, но от длительного пребывания в замкнутом пространстве начало казаться, что своды сужаются, отовсюду слышались подозрительные шорохи, а в свете фонаря то и дело мелькали странные тени. - Ну, долго мы еще будем здесь тусить? – вытянув ноги, буркнул Старконе, - Слушай, это было бы прикольно лет десять назад. Так-то и сейчас ничего, стоило только захватить еды и планшеты. Может, вернемся? Как бы парни без нас не начали осаду замка. - Я еще побуду здесь, чувак, - вздохнул Крис, - Иди, потом расскажешь, как было. - Ну, уж нет, еще чего, - фыркнул Тони, - Ты слышал те чудные истории, которые слагают про этот змеиный склеп, ну, призраки и прочая хрень? Я тебя одного здесь не оставлю, вдруг заварушка с каким-нибудь чудищем? – Старконе шутливо ткнул Хэмсворта в бок и довольно потер руки, - Такого у нас еще не было, вот мужики обзавидуются! Крис же, обладавший от природы крайне чутким слухом, сделал приятелю знак, в узком кругу членов клуба «Узлы» означавший призыв заткнуться и немедленно, поскольку его ухо уловило некий посторонний шорох. Тони обиженно что-то булькнул, однако отошел в сторону ближайшей ниши и щелкнул кнопку, выключавшую источник света, а спустя пару минут в подземелье раздался истошный крик, правда совершенно не старческий и явно не потусторонний, однако очень знакомый. Когда Крис зажег фонарь, первым, что предстало его глазам, помимо направленного прямиком ему в грудь искусно украшенного ствола револьвера, было бледное, исказившееся от боли лицо собственного супруга. Нога змееныша была зажата старым охотничьим капканом, тем самым, что Хэмсворт, отчаявшись придумать нечто более выигрышное, притащил с запыленного чердака и разместил в тоннеле, присыпав землей, чтобы смахивало на груду железного хлама, а выражение серых глаз не сулило ничего хорошего. - Извольте пояснить, - кривясь, прошипел Том, переводя взгляд с одного альфы на другого, - По какой причине я не осведомлен об этом тайном ночном рандеву? - А ты здесь откуда взялся? – недоуменно вякнул Крис, вслед за хихикавшим Тони отступая вглубь тоннеля, но тут же, оглядев прикусившего от боли губу и ухватившегося за живот гаденыша, всполошился, - Тебе это.. помочь? Стой, погоди, я прямо сейчас.. - А сам как думаешь? Немедленно убери это с моей ноги! – рявкнул взбешенный Хиддлстон и, пошатнувшись, вцепился в склизкий каменный выступ, но тут же, содрогнувшись от отвращения, отдернул руку и вытер ее о волосы альфы, пыхтевшего над упрямо не желавшими отпускать жертву ржавыми челюстями капкана, - А затем потрудись привести веские доводы в пользу того, почему тебе показалось это забавным. Лишился рассудка на пару с полоумным приятелем? - Нет, я.. - И слышать ничего не желаю, - прошипел Том, - Да не возись ты, ну сколько можно? А ты, Старконе, - его светлость перевел взгляд на второго участника заварушки, - захлопни рот и не стой столбом, иначе я с превеликим удовольствием проделаю в твоем черепе на одно отверстие больше. Его светлость явно противоречил самому себе, однако указывать на это в сложившихся обстоятельствах было не слишком разумно, потому Крис лишь вздохнул и молча продолжил меряться силой со старинным произведением кузнечного искусства: весьма кстати было то, что эта древняя штуковина подверглась непреодолимому влиянию времени и только благодаря этому не нанесла Хиддлстону основательных повреждений. В результате напряженной борьбы освободив в конце концов змеиную ногу, альфа подхватил укрощенную железяку и тихо буркнул: - Как попадем обратно? - Так же, как и пришли, - устало вздохнул Хиддлстон: видимо, боль была настолько сильна, что расправа с затейниками в перечне приоритетов располагалась далеко не на первом месте, - Старконе, идешь первым. Обратный путь вел по прямой в Хиддл-хаус и по подсчетам Криса должен был занять не так уж и много времени, однако продвигались они медленно: Тони, горделиво шествовавший во главе их маленькой компании, хоть и освещал путь фонарем, но замирал у каждой развилки и тревожно вглядывался в темноту, Том же сильно прихрамывал и также то и дело останавливался, собираясь с силами. - А все же, как ты узнал, что мы здесь? – осторожно поинтересовался Крис: супруг в категорической форме отказался от поддержки, и альфа, замыкавший процессию, не сводил с него глаз, готовый в любой момент прийти на помощь. - Я проснулся и не обнаружил тебя рядом. В гостиной было пусто, Алекс тоже находилась в своих комнатах одна. Зато в кабинете, куда в мое отсутствие заходить запрещено в принципе, горел свет, а шум стоял такой, словно армия мышей скребется в стены. Что, скажи на милость, мне следовало подумать? - Ты не должен был лезть сюда один, - сурово громыхнул Хэмсворт, - Мало ли на что бы здесь напоролся? И вообще, - обиженно хлюпнул он носом, - мог бы меня просто позвать, ты знаешь как. - Да ну? – обернувшись, прошипел Том, - Все расположенные вокруг дома тоннели не выходят за пределы моих владений. Кому кроме вас, остолопов, могла взбрести в голову столь потрясающая идея, как лазать под землей посреди ночи? Запомните раз и навсегда: пока вы оба находитесь в моем доме и под моей защитой, я запрещаю вытворять подобные идиотские глупости, не получив моего разрешения. В любом случае, я не намерен предавать гласности наличие подобных особенностей архитектуры парка. Старконе, я достаточно ясно выразился? Выведя двоих отчаянных авантюристов под теплый электрический свет, щедро лившийся из старинной люстры, украшавшей потолок кабинета, и показавшийся просто божественным сиянием после тьмы подземных извилистых проходов, Хиддлстон прикрыл лазейку, нажав на муляж книги, располагавшийся на полке среди вполне нормальных экземпляров печатной продукции. Беспроигрышный вариант, если подумать: ну какому нормальному человеку придет в голову по собственной воле грызть книжищу про сельскохозяйственные культуры Южной Америки? Впрочем, Крис, жадно наблюдавший за супругом, ощутил тревогу, но лишь несколько секунд спустя ему удалось мысленно сформулировать причины: чертов Берт Хиддлстон, а позже и он сам делали это иным образом. Выходило, что секретных механизмов, открывавших такие опасные штуки, могло быть до черта и больше, как и людей, осведомленных об их наличии. Черт бы подрал того извращенца, кто все это навыдумывал! Один, которому было отказано в чести сопровождать хозяина в прогулке по мрачным подземельям, теперь взволнованно терся о поврежденную щиколотку божества своей большой пушистой головой и с нескрываемой злобой косился на альфу, словно бы всем своим видом упрекая: «Не уберегли». Тони, настроение которого от пережитого приключения было на высоте, что-то тихонько насвистывал и вообще выражал всецелое довольство жизнью, Хэмсворт же, готовый надавать себе оплеух за то, что упустил старика, воспринимал неизбежную головомойку от весьма рассерженного гаденыша как нельзя более заслуженной, но Том лишь устало повалился в ближайшее кресло и, застонав, попытался рассмотреть ногу: щиколотка посинела, распухла и явно беспокоила его светлость гораздо больше, нежели разборки с двумя незадачливыми охотниками за головами. Несмотря на неприлично поздний час, доктор Хейм, как и полагалось специалисту высочайшей квалификации, к тому же наделенному столь почетным доверием влиятельных клиентов, прибыл незамедлительно. К полному непониманию Криса, а также вящему возмущению корчащегося от боли лорда Хиддлстона, представитель медицины, которому альфа по телефону в общих чертах описал досадное происшествие, с порога устремил все свое внимание на орудие, нанесшее урон щиколотке его светлости. - Потрясающе! – несколько минут спустя озвучил свой диагноз доктор, - Вы только взгляните, насколько тонкая работа! Позвольте полюбопытствовать о происхождении столь древнего пыточного инструмента? - Мы тут нашли эту штуку на чердаке, а потом кое-что выяснили, ну и решили.. – начал с готовностью пояснять Хэмсворт, но, наткнувшись на бешеный взгляд супруга, вздохнул и неуверенно замялся. - И что же вы решили? – с неожиданным напором поинтересовался Хейм, держа тяжеленный капкан обеими руками и взволнованно приплясывая. - Решили поиграть.. – брякнул Крис первое, что пришло на ум. - Удивительно, насколько разнообразные забавы может изобрести человеческая фантазия, если дать ей волю.. – осуждающе покачал головой доктор, - Однако, по моему скромному мнению, удовольствие от такого рода игрищ погранично с безумием, а потому я бы предложил провести некие исследования на предмет соответствия равновесности вашего сознания установленным нормам, как вы на это смотрите, мистер Хэмсворт? А пока, если вы не возражаете, я бы подробнее изучил этот потрясающий образец, характеризующий глубину падения нравственности его создателей и.. - Позвольте вам напомнить, мистер Хейм, - кривясь от боли, прохрипел взбешенный сверх меры Том, - что главной вашей задачей является оказание медицинской помощи владельцу этого Дома, а также членам его семьи. Хочу вас заверить, что этот древний и вне всяких сомнений забавный инструмент в число моих родственников и доверенных лиц не входит, а потому его повреждения могут быть отложены на неопределенный срок. - Вы так считаете? – приподнял пенсне Хейм, и Крис недоверчиво моргнул, пытаясь понять, шутит доктор или сбрендил всерьез, - Ну, в таком случае я, разумеется, не имею никаких оснований идти против вашей воли, милорд. Осмотр занял не более получаса, и вердикт оказался весьма обнадеживающим. - Ну и как он? – уже в десятый раз поинтересовался беспокойно мявшийся рядом Крис, и только на этот раз представитель медицины снизошел до ответа. - Сильный ушиб, и радуйтесь, радуйтесь, - громогласно провозгласил Хейм, полыхнув взглядом, - что не перелом. Смею заметить, что я категорически не одобряю подобных забав, когда омега находится на поздних сроках беременности, даже если и с ее согласия, - сухо кивнул доктор Крису, - Мистер Хэмсворт, увы, я был о вас лучшего мнения. - Я о вас тоже, - не остался в долгу альфа, которому разномастные старики-остряки были уже поперек горла. Подобных типов в пределах досягаемости в его личном пространстве в последнее время насчитывалось излишне много. - Что-что? – нахмурился Хейм и угрожающе сверкнул пенсне, - Мне послышалось, или же вы полагаете, будто склонять омегу к подобному – допустимо, возможно даже обыденно? В таком случае у меня вполне обоснованно возникают серьезные опасения в безопасности вашего супруга, вы меня слышите, милорд? Хэмсворт приоткрыл было рот, чтобы немедленно опровергнуть это гнусное заявление и вообще громко возмутиться, да так, чтобы вшивый докторишка отныне и не думал ни на что такое намекать, однако тут же прикусил язык, ощутив, как кто-то щиплет его за место пониже спины, а это могло означать только одно: супруг давал понять, что следовало помалкивать. - Или же вы таким занятным образом пытаетесь сообщить, что не в силах контролировать собственные садистские порывы? – угрожающе прищурился доктор, наступая на оппонента, при этом выворачивая носки туфель, словно заправский учитель танцев, - Это же полностью меняет дело, которым, к слову, заняться следует безотлагательно! - Мистер Хейм, уверяю вас, что я в состоянии решить любые внутрисемейные вопросы самостоятельно, в том числе и касающиеся поведения моего супруга, ответственность за которого лежит целиком и полностью на мне, - прервал назревавшую перепалку глава Дома и тут же нахмурился, - Или моя состоятельность в этих аспектах вызывает у вас сомнения? В таком случае, я расценю это как крайнее неуважение. - Ваша светлость, мой долг – уберегать вас от всевозможных угроз! – высокопарно сообщил доктор Хейм, - Чем я на протяжении многих лет и имею честь заниматься. - Я всецело доверяю вашей компетенции в отношении вопросов, касающихся здоровья моих подопечных и моего собственного. И только, - вполне любезно улыбнулся лорд Хиддлстон, однако Крису, подметившему напряженно дернувшийся уголок губ, было предельно ясно, сколь нелегко каких усилий стоила далась змеенышу эта деликатность. Было не совсем ясно, насколько почтенный доктор проникся словами влиятельного пациента, однако мера определенно возымела эффект: старикашка удивленно моргнул. - Я вас прекрасно понял, однако, если вы позволите, милорд, я бы хотел озвучить пару рекомендаций общего характера, - минуту спустя деликатно кашлянул доктор. - Сочту за честь, мистер Хейм, - благосклонно кивнул Хиддлстон и погладил живот, - Я весь внимание. - Меня давно приводит в настороженное недоумение ваша страсть к древним фетишам, - заявил представитель медицины, приняв характерную позу и включив менторский тон, - В умеренных масштабах это, как и любое чудачество, вполне безобидно, помнится, сэр Филипп Клэрмонт имел обыкновение развешивать по фамильному особняку собственные носки, закрепленные на подтяжках. К слову, не сочтите это разглашением врачебной тайны, ведь оно несколько лет назад было предметом бурного обсуждения на страницах светской хроники. - Прошу прощения? – удивленно моргнул его светлость, придерживая показавшего клыки кота: очевидно, одноглазое чудище было солидарно с альфой по крайней мере в том, что визит почтенного доктора слегка затянулся. - Позвольте пояснить: я веду речь о весьма опасном божестве Северной мифологии, которое пользуется вашей особой благосклонностью судя по отведенному почетному месту на вашем столе. - Ах, так предмет беспокойства - тот господин с неприлично широко открытым ртом? – усмехнулся Том, бросив взгляд на демонстрирующего длинный язык языческого идола, - Уверяю вас, уж он-то совершенно безвреден. Берт презентовал мне его много лет назад. Он родом из Мексики, кроме того, в отличие от лорда Клэрмонта я не питаю страсть к обилию подобных поделок. Конкретно же эта дорога мне как память. Надеюсь, подобное пояснение поможет унять возникшие тревоги. - Смею указать вам на ошибку, - взволнованно прощебетал Хейм и, подхватив статуэтку, принялся пристально ее изучать, - Значки, начертанные на фигурке, так называемые руны, имеют, несомненно, скандинавское происхождение. - Слушай, и правда.. – присвистнул Крис и вытянул шею, разглядывая божка, - дядя привозил как-то из Норвегии одну такую острую штуку, и палочки на ней были нарисованы точь-в-точь как эти. - Отлично, пусть будет Север, - снисходительно усмехнулся Том, игнорируя закономерно возникавший во время каждого медицинского осмотра порыв приказать Хейму оставить его в покое и убираться ко всем чертям, - Я нахожу это вполне находящимся в рамках дозволенного. - Я бы посоветовал вам, милорд, проявлять осмотрительность, имея такого шутника в соседях, - поправил пенсне доктор и пристально взглянул на скептически скривившего губы Хиддлстона, - Локи – бог огня и обмана, тайны и ловких проделок, по коварству не сравнимый ни с кем из асов – так называли божеств его пантеона. Обожает отличные шутки, но, разумеется, не все разделяют его своеобразное чувство юмора. С легкостью находит выход из любых запутанных и сложных ситуаций, впрочем, как и услужливо подсказывает окружающим туда вход.. Позвольте, ваша светлость, вы находите мои предостережения забавными? - Отнюдь, но вы сейчас описали весьма точный портрет Берта, не находите? – криво усмехнулся Том, немедленно поморщившись от боли. - И все же мне внушает крайнее беспокойство то обстоятельство, что вы настроены по отношению к вашему деду крайне скептически, - вздохнул доктор, - Позволю себе в который раз напомнить: избыток желчи никоим образом не может благотворно влиять на организм, что было не раз доказано многочисленными исследованиями. - Почему же? – едко усмехнулся Хиддлстон и в своей характерной манере приподнял бровь, - Я лишь констатирую факт. Ведь не будете же вы отрицать, что всевозможные пакости – его любимое развлечение? Хейм несколько секунд с непонятным выражением взирал на хозяина дома, однако выдал снисходительную улыбку, видимо, решив, что с беременной омегой все же благоразумнее будет не вступать в спор, или же обдумывая внезапно пришедшую в голову догадку. - Ни для кого не секрет, что Локи порой находит свои воплощения и среди смертных, - наконец мягко произнес доктор, впрочем, без намека на улыбку, - Что ж, мы немного увлеклись, но давайте же вернемся к главной цели моего посещения и обсудим план вашего лечения. С каменным лицом выслушав все рекомендации доктора, в том числе и касавшиеся особенностей сексуальных контактов на поздних сроках беременности с явно обладающим нескромными аппетитами альфой, Том вызвал дворецкого, и лишь после того, как дверь закрылась, отсекая голос Хейма, продолжавшего увлеченно делиться своими скандинавскими теориями с Фродингером, упал на подушки и зашелся в приступе смеха. Не зная, радоваться или нет такому неожиданному и бурному проявлению веселья, Хэмсворт, смущенно потоптавшись рядом, в качестве компромисса легонько ткнул супруга пальцем. В новом взрыве хохота, в котором четко промелькнули истерические нотки, его светлость уткнулся лбом в колено присевшего рядом партнера, но, опомнившись, резко отстранился, не избежав при этом нового болевого спазма, с громким стоном повернулся на бок и впился зубами в подушку. В оказавшейся бесценной, по мнению Криса, книжке доктора Беденса было полным-полно крутых приемчиков, которые альфа с радостью опробовал бы, прояви супруг хоть малейшее снисхождение. Однако Хиддлстон лишь презрительно зыркнул на подсунутую как-то раз за поздним ужином книжку, скривил лисью мордашку и выдал тираду, из которой Хэмсворт мало что понял, кроме главной мысли: Том считал все это лишь бестолковыми глупостями. Сейчас же Крис не видел препятствий для того, чтобы применить кое-какие штуки, почерпнутые из супер-полезной книжки, тем более что в данном случае согласия его светлости особо и не требовалось. Легонько обняв шумно дышавшего супруга, Хэмсворт зажмурился и сосредоточился, пытаясь мысленно заставить их энергетические потоки, или как там оно звалось, соприкоснуться, а также обозначил цель контакта. Результат определенно превзошел все ожидания: уже пару минут спустя альфа ощутил покалывание в щиколотке, почти сразу же оно усилилось, в считанные мгновения трансформировавшись в адскую боль, словно по кости били долотом. Хиддлстон же осторожно дернул ногой и, не испытав болезненных спазмов, со вздохом облегчения перевернулся на спину. - Черт возьми, да неужто эта травяная гадость подействовала? – едко осведомился у потолка Том и тут же, ткнув любовника в бок, едко прошипел: - Слезь с меня немедленно. - Да ладно тебе.. – буркнул альфа, у которого уже начали подрагивать руки: какого хрена так больно-то? Его светлость немедленно собрался, поджал губы и злобно зыркнул, однако с новым нападением повременил. - Ты чего? – миролюбиво поинтересовался Крис и тут же чертыхнулся сквозь зубы: утратив концентрацию, он не удержал и похищенные у супруга неприятные ощущения. - Все как обычно. Берт наигрался, а я попался.. – усмехнулся Хиддлстон, но секунду спустя ахнул от боли, - Дай мне синие таблетки. Нет, погоди, не нужно. Детеныши. А, дьявол это все подери. - А причем здесь Берт? – нахмурился Крис, потирая ногу и пытаясь восстановить канал, чтобы, по крайней мере, облегчить змеенышу мучения, забрав себе хоть часть кошмарных спазмов, которые, казалось, вовсе не собирались сходить на нет, а, лишь усиливались. - Ну, ты же на него охотился, - вздохнул владелец дома, вздрогнул и вновь схватился за живот, - Дергаются. - Да? – оживился альфа, отчасти ужаснувшись: мало ли что, отчасти радуясь смене темы, и неуверенно протянул руку, - Можно? - Можно, - кивнул Том, стиснув зубы: пинались детеныши исправно. Впрочем, стоило лишь Хэмсворту притронуться к горячей коже, как мальчишки немедленно успокоились и, как показалось его светлости, чуть ли не заурчали. Осознав, что и сам льнет к супругу, Хиддлстон немедленно тряхнул головой и отстранился. - Слушай.. Прости, я снова дурака бахнул.. И очень за тебя испугался. Мне правда жутко стыдно, - тихо буркнул Крис, вырисовывая на животе омеги странные фигуры и какие-то иероглифы. Хиддлстон просто кивнул. Он знал, что партнер ему не лгал, но это не имело сейчас никакого значения. От запаха альфы кружилась голова, и мутнело перед глазами. Вздохнув, Том коснулся кончиками пальцев спутанных светлых волос и задрожал, словно получив доступ к каким-то жизненно необходимым и недостающим ранее элементам. Хэмсворт же, которого после длительного отдаления тоже неслабо потряхивало, просто ухватил его светлость за шиворот и притянул к себе в глубокий, жадный, такой долгожданный поцелуй. Это определенно нельзя было назвать нежностью, скорее утолением жажды: альфа сминал его губы, царапал зубами и довольно урчал, а лорд Хиддлстон хоть и проклинал себя за слабость, но честно признавался, что не было для него ничего слаще и желаннее. - Я был немного несправедлив к тебе, и хочу, чтобы ты об этом знал, - отдышавшись, сообщил Том. - Извиняешься? Ты обалдел что ли? Погоди, я достану список, хоть отмечу, что можно вычеркнуть, - хохотнул Крис, зарывшись носом в темные пряди и вдыхая божественный аромат. - Хэмсворт, ты забываешься. Ты находишься в моем доме, я - твой лорд, и внимательнее следи за языком, - властно прошипел змееныш в губы любовнику, - Если думаешь, что тебе дозволено абсолютно все, то ты основательно заблуждаешься. Я не потерплю непочтительности, неужто тебе не ясно, блохастая ты псина? - Кто ты такой, а? – почти беспомощно вопросил Крис, от резкой смены настроения гаденыша чуть не хватаясь за голову, - С какой планеты на меня свалился? - Я всего лишь тот, кто я есть, мистер Хэмсворт, - горько усмехнулся Том, наматывая на палец пшеничный локон, - не больше, но и не меньше. Крис же, в который раз попавший под змеиные чары, завороженный тонкими алыми губами, лишь вздохнул и в качестве компромисса притянул его светлость в очередной горячий поцелуй. - Если ты полагаешь, что таким образом сможешь сгладить последствия своего вопиющего хамства, то будешь разочарован, – сообщил змееныш, вовсе не спешивший отстраняться. - Ага, - клыкасто улыбнулся альфа, однако лорд Хиддлстон шутки не оценил: отпихнул супруга, отодвинулся и как-то обиженно надулся. - Ладно. Соку будешь? – почесав затылок, буркнул Крис несколько минут спустя, легонько боднув лбом нахохлившуюся омегу в плечо. - Буду, - оживился Том, вздрогнув, когда любовник отстранился и, кряхтя, поднялся с кровати, - Да, захвати чипсов и круассанов с белым сливочным кремом, если Старконе не уничтожил их полностью. А еще кусок той жареной оленины, что подавали на ужин, да побольше. Хэмсворт радостно кивнул и, прихрамывая, бросился выполнять указания, весело думая, что сегодня Тони придется сражаться с графическими демонами в одиночку. Хрупкий мир был восстановлен. После весьма горячего примирения Крис на удивление долго ворочался с боку на бок, дважды грозил кулаком подозрительно косившемуся на него коту и все-таки, в конце концов, сформулировал причину беспокойства. - Хэмсворт, ну сколько можно возиться? – недовольно поинтересовался Том, однако привычного яда в интонациях не было. - Я хотел спросить.. – замялся альфа, - Что это за тема про Дом, который принимает кого-то или нет? - Откуда ты об этом узнал? – встрепенулся Хиддлстон, - Не помню, чтобы мы обсуждали подобное. - Берт как-то обмолвился.. – буркнул Крис, решив, что в свете текущего положения дел свалить все на старика будет вполне конструктивным решением, тем более что это как нельзя было приближено к истине, в противном случае Том с легкостью распознал бы откровенную ложь. - Сейчас мне не до сказок, - скривился Хиддлстон, - На сегодня я сыт приключениями. - А я бы не отказался от хорошей истории, - надулся альфа, и, к немалому его удивлению, гаденыш сдался почти без боя. - Это очень древняя семейная легенда, которую некоторые излишне впечатлительные личности воспринимают всерьез, – сообщил Том, презрительно скривившись, тем самым демонстрируя свое отношение к подобному, - Повествует о некоторых обстоятельствах, связанных со строительством особняка, имевшими место много сотен лет назад, когда он более походил на крепость, что в те века было не прихотью, а необходимостью для выживания. Якобы при возведении дома мои предки, а именно Бертрам Хиддлстон, по слухам баловавшийся на пару с супругом колдовством, прибегнул к некому защитному магическому ритуалу. Суть его состояла в том, чтобы души всех, принесших клятву служить на благо Дома и его лидера, но нарушивших обет, были после смерти навеки заточены в стенах замка. Словом, ничего необычного для тех диких времен. Также дом как квинтэссенция, средоточие силы семьи был волен участвовать в выборе предводителя, отвергая неподходящих для этого с его точки зрения претендентов. На неугодного, но все же утвержденного в качестве главы Дома, по замыслу должны были обрушиться кошмарные несчастья, а тому, кого дом принял, якобы была обеспечена защита от всяческих опасностей. Между прочим, нет ни единого задокументированного случая подобного за последние несколько сотен лет, а это о чем-то да говорит, – фыркнув, его светлость взглянул на супруга в надежде разглядеть признаки скуки, однако Крис слушал повествование с живым интересом. Досадливо вздохнув, Хиддлстон улегся поудобнее, обнял живот и продолжил рассказ, - Однако, как следует из предания, прапрадед Бертрам учел далеко не все, поймал сам себя за хвост, так сказать. Его собственного рвения на поприще служения семье хватило лишь на пару десятилетий: после гибели своего супруга-омеги он начисто потерял интерес к делам, пустившись в разгул и разорительные увеселения. Таким образом, предав интересы Дома, Бертрам Хиддлстон стал первым, чья душа оказалась заточена в стенах особняка. Семейные хроники, освещавшие события первых столетий, прошедших после этого памятного эпизода, изобиловали упоминаниями о том, что его призрак видели в той или иной части замка, позже, насколько я помню, добавились впечатляющие описания встреч с плененными духами других членов семьи. В детстве я зачитывался этими историями, даже снабдил нужные места закладками, пока отец не выяснил, что я не отрывался от древнего и бесценного фолианта даже жуя сэндвичи. Не буду описывать, как мне за это влетело, и.. - Хочешь сказать, что прочитал ту огроменную разваливающуюся книжищу? – удивленно крякнул альфа. - Хэмсворт, это летопись событий, происходивших с моим Домом с самого его основания, и описывающих его становление, – скривился Том, - Скажи на милость, как я мог бы управлять делами семьи, не имея представления о ее истории? - Но ведь в старых книгах обычно писали правду. Ведь эти..как их.. летописи.. из них выискивали исторические факты.. – нахмурился Крис, пытаясь воспроизвести скупые крохи информации, усвоенной на занятиях в университете. - В давние времена грамота, то есть умение читать и писать, была доступна лишь очень немногим, - закатил глаза гаденыш, - И летописи зачастую не слишком достоверно отражали события, имевшие место в действительности. Это тот случай, когда золото было дороже истины. Те, кто обладал навыками письма, отражали события так, как было угодно их состоятельным покровителям. А теперь попытайся себе представить, сколько древней макулатуры необходимо было изучить историку, чтобы, наткнувшись на факты, упоминавшиеся в произведениях нескольких авторов и являвшиеся истинно верными, сделать выводы о правдивости того или иного источника. - И все равно.. – упорствовал Хэмсворт, слегка нервно оглядываясь, - Не могли же они оголтело лгать? Что бы сказали те, кто жил с ними в одно время, прочитав сочиненную хрень? Получается, это не совсем вранье? - Крис, ты только вдумайся, – усмехнулся Том, - Оно было записано в древние, темные времена, новости тогда разносились слухами, люди по большей части были неграмотны, любое событие скорее объяснялось действиями сил сверхъестественного характера, нежели злым умыслом существа человеческой природы. И в помине не было никакого представления о науке и вселенной, только глупейшие суеверия, которые распространяли и поддерживали те, кому было выгодно держать современников в страхе, то есть в безоговорочном подчинении. - Ты хочешь сказать, что это просто-напросто байка, которую запустил в народ твой дедок Бертрам, чтобы укрепить свою власть? – разочарованно протянул альфа. - Отличный способ, что и говорить, - ухмыльнулся Хиддлстон, - Во всяком случае, он отменно работает и по сей день, если прислушаться к почтенным старичкам типа дядюшек Теодора или Гарольда. А наследники Бертрама, также, несомненно, будучи осведомленными относительно его гениальной затеи, лишь поддерживали эти слухи о проклятье, защите и призраках. Все решает власть, она же толкает на весьма изобретательные ходы. Впрочем, - помрачнел его светлость, - сейчас мало что изменилось. При упоминании о Гарольде, который, судя по информации, предоставленной главе Дома, находился на отдыхе, Хэмсворт вздрогнул. Супруг же, отметив его реакцию, расценил это совсем по-другому. - Если ты настолько впечатлителен, сворачиваем эти разговоры немедленно, – недовольно прошипел лорд Хиддлстон. - А ведь Фродингер во все это верит.. – задумчиво протянул Крис, не обращая внимания на подколку: при воспоминании о брошенных дворецким словах сон как рукой сняло. - Да, он полагает, что в этих историях есть доля истины, что с давних пор служит предметом наших бурных дискуссий. Берт также считает все эти выдумки сущей ерундой, и это является одним из того немногого, в чем наши мнения совпадают. - А он так заливисто рассказывал о призраках и демонах, будто видел их на самом деле.. – с досадой буркнул альфа, - Помнишь? - Хэмсворт, тебе сколько лет? – скривился змееныш, - Ты еще поверь в то, что Берт водит дружбу с тем стариком с мешком подарков, русалками и лепреконами. - И все равно, не просто же так старые змеи в это верят, хоть и лет им помногу, – упорствовал Крис: дело было не в том, что он излишне живо воспринял истории Берта или сказку про затягивание душ. Альфа и сам порой ощущал что-то в доме, а вкупе со странными словами дворецкого и прозрачным Стивом, прогуливавшимся в парке, было от чего встревожиться. - Если так, то действует данный механизм весьма избирательно, – фыркнул Том, - Он почему-то никак не отреагировал на намерения Стивена нанести мне вред или попытки отца.. Неважно. - Ну, если Стив не был вашим по крови, то и эта штука на него, наверное, не распространяется, так? – рассудил Хэмсворт, - А что там с твоим отцом? - Ничего, что касалось бы тебя, - отрезал его светлость, - Будь это хоть на половину правдой, в доме и шагу нельзя было бы ступить от обилия призраков. Поверь, за множество столетий, пронизанных междоусобицами, предателей интересов семьи накопилось превеликое множество, и уж такую-то сверхъестественную толпу непременно хоть кто-нибудь да заметил бы. К тому же, дом неоднократно перестраивался, и вряд ли кто-то из обитавших здесь несколько веков назад понял бы, куда следует направляться. К слову, - усмехнулся Хиддлстон, успокаивающе поглаживая напрягшегося супруга по плечу, - следуя данной логике, Дом не принял ни самого Берта, ни моего отца, не говоря уже обо мне. Первый с радостью передал бразды правления сыну и сбежал на долгие годы в неизвестном направлении, второй хоть и пытался навести какой-никакой порядок, потерпел неудачу, но на то имелись вполне объективные причины. Таким образом, - с усмешкой продолжил он, - оба они – прямые кандидаты на вечное обитание в стенах Хиддл-хауса, и я вовсе не удивлен нежеланию Берта принимать эти глупые сказки на веру. - А что ты сам? – тихо спросил Крис, и тут же мысленно отвесил себе оплеух за несдержанность. - Я же, будучи омегой, согласно этим древним традициям, в которые укладываются заклятия, и вовсе лишен каких бы то ни было прав на главенство в Доме, в этом Картер был прав, - сухо произнес Том и, отвернувшись, устало потер висок, - Все, экскурс в историю окончен. - Слушай.. - прошептал альфа, обняв змееныша покрепче и ругая себя за глупое любопытство, - А сколько их всего, этих подземных ходов? - Семь, - сонно выдохнул Хиддлстон, - но Берт еще несколько лет назад отчитался, что все они замурованы. Странно. Вероятно, напутал, или же предпочел не напрягаться, что не удивительно: он был против моего решения. Все нужно делать самому. Крис вздрогнул, а его светлость внезапно ухватил его за волосы и прошипел: - Если ты что-то задумал, что-то касающееся Берта, оставь это. Оставь его в покое. - Думаешь, типа, я идиот? – громыхнул Хэмсворт, у которого разом пропало желание нежничать. - Да, совершенно верно, - подтвердил владелец дома, укладываясь на бок и обнимая подушку, - И твои недавние подвиги служат наилучшим тому подтверждением. - Ты охренел совсем, - надулся Крис, - Нет, чтобы сказать, что всякое бывает. Я же извинился. - А с чего бы это я должен так говорить? – весело спросил Хиддлстон: сытный ужин вкупе с жаркими ласками все же явно подействовали на его светлость умиротворяющее, - Ты называешь себя идиотом, я соглашаюсь, потому что так оно и есть: только полный придурок додумался бы разместить ржавый охотничий капкан трехвековой давности и надеяться, что кто-то, помимо находящейся в тяжести омеги, в него попадется. А ты, наверняка, еще и провозгласил себя героем. - Полегче.. – с обидой буркнул альфа, - у меня ведь почти все получилось.. И он был там. Я точно знаю. - Вот уж не сомневаюсь, - кивнул змееныш, - как и в том, что он держался за бока, слушая мои вопли, пока прятался в одном из боковых тоннелей. - Шутишь? – встрепенулся Хэмсворт. - Отнюдь. У главного прохода имеются так сказать тайные рукава. На плане дома их нет. К слову, один из них, тот, что ведет прямиком в семейный склеп, я считаю наиболее удобным путем для побега, и, полагаю, Берт рассудил также. - Слушай, а если.. – Крис даже взмахнул руками от волнения, однако мысль не закончил. Впрочем, этого и не требовалось: благодаря ментальной связи или же выражению лица альфы Хиддлстон точно понял, что на уме у супруга, и совершенно этого не одобрил. - Ни в коем случае, - категорично заявил Том, тыча в широкую грудь длинным пальцем, - даже не вздумай связываться с Бертом, он тебе не по зубам. - Но ведь он продолжит все воротить по-своему. - Разумеется, - поморщился его светлость, - это же Берт. Если ты не заметил, вырисовывается закономерность: он развлекается, а я расплачиваюсь. Поэтому ни в коем случае не иди у него на поводу: уверяю тебя, мне вполне достаточно ржавого капкана и постельного режима на неопределенный срок. - Но я.. - И не лезь к Хейму. Это приказ. - Ну уж нет, - возмутился первый альфа, - Этого я точно прибью. - Крис, даже тебе должно быть ясно, кто дает ему указания, – тихо усмехнулся Хиддлстон, обводя пальцем сосок любовника. - Он на меня наехал. Я это так не оставлю, - мрачно буркнул Хэмсворт и насупился. - Что бы ты ни задумал, я запрещаю, - властно прошипел гаденыш, сладко зевнул и, поцеловав руку любовника, обнял покрепче недовольно прислушивавшегося к позднему разговору Одина. - И уж точно не смей лезть к Берту, ясно? Против него ты заведомо в проигрыше, а мне альфа нужен живым и по возможности в здравом уме. Хэмсворт только вздохнул, не зная, радоваться ли тому, что супругу он, кажется, все таки необходим, или расстраиваться, что лорд Хиддлстон, очевидно, не считал своего альфу способным управиться даже с престарелым прохвостом. Его светлость уже пару часов как безмятежно посапывал, раскинувшись на кровати и спихнув одеяло на супруга, порой лишь беззвучно шевеля губами во сне, а громадный котяра, легонько прихватив зубами палец хозяина, дергал ушами и тихонько ворчал, очевидно, даже во власти Морфея признаваясь в любви своему божеству. Столько же времени Крис Хэмсворт провел в напряженных раздумьях. Алекс только что прикончила яичницу с беконом и взялась за игровой джойстик – одно из немногих доступных ей развлечений в теперешнем состоянии: слабость еще давала о себе знать, - когда, шумно пыхтя от волнения, Крис ввалился в ее комнаты. - Слушай..ээ.. – обратился Хэмсворт к жевавшему сэндвич приятелю, - Нужно с ней кое-о-чем перетереть, можешь на пару минут выйти? - О чем это таком секретном вы собрались трепаться? – оживился Старконе, сидевший на кровати девушки и, судя по виду, чувствовавший себя превосходно, - Снова потайные ходы? Я тоже хочу поучаствовать! - Я чего-то не знаю? – нахмурилась Алекс, переводя испытующий взгляд с одного альфы на другого, и в итоге остановившись на Тони. – Где ты был вчера ночью? И ни слова о библиотеке, ясно? - Ну.. это.. мы тут.. – замялся Старк, неуверенно поглядывая на Криса: приятель мог бахвалиться сколько угодно, заявляя, что совершенно не боится владельца дома, но вчерашние предостережения лорда Хиддлстона, по-видимому, воспринял с должной серьезностью. - С Томом все в порядке? Где он? Только не вздумай мне солгать, - угрожающе прищурилась Алекс, полыхнув глазами в сторону второго приятеля, и в этой мимике Хэмсворт признал уже прекрасно знакомые его глазу змеиные черты. - Типа того, - буркнул Крис, отмечая безукоризненно аккуратно убранную постель на отведенном для гостя диване. – Случилась тут вчера одна заварушка, но он сам тебе все расскажет, ты же знаешь.. При этих словах Старк страдальчески скривился, а альфа подмигнул приятелю и весело ухмыльнулся: его светлость наведывался к Алекс по нескольку раз в день, и Хэмсворт подозревал, что эти визиты были обусловлены проверкой отнюдь не только лишь самочувствия сестры. К счастью, девушка, по-видимому, разглядев в его лице то, что хотела, прекратила расспросы, удовлетворенно кивнув. - А ты с чем пришел? - Короче, - вздохнул Крис, теребя в руках флешку и бросая косые взгляды на застывшего в дверях Старконе, - Нужна помощь. - Есть разговор, и он не для посторонних ушей. Крис сглотнул и, указав Крейгу на мягкое кресло, плюхнулся в располагавшееся напротив, ощущая зудящую тревогу: когда дядя вот так настаивал на встрече, это почти всегда было обусловлено необходимостью обсудить что-то важное и более чем вероятно, что не слишком приятное. - Ты подозрительно немногословен, – пристально оглядел собеседника Крейг, - Все в порядке? - Ага, - буркнул первый альфа. Старший Хэмсворт довольно прищелкнул языком, но следом прищурился: - Как поживает лорд Хиддлстон? - Нормально, - пожал плечами племянник, - ну как сказать.. Он же скоро..это.. А для него такое в принципе не нормально, он же глава Дома и все дела.. - Да, - кивнул дядя, подавшись вперед, - совсем скоро ты станешь отцом. Об этом я и хотел поговорить. - Это круто, знаю, - осторожно улыбнулся Крис: а вдруг прокатит? Впрочем, его чаяниям не суждено было оправдаться: Крейг в совершенно несвойственной для него манере, что указывало на серьезность ситуации, без лишний прелюдий перешел к делу. - Не скрою, что последние месяцы для меня были ознаменованы рядом сложностей, – размяв пальцы, начал старший Хэмсворт, - Ты - первый альфа, дорогой мой, но твое волевое решение поселиться в доме омеги предсказуемо оценили далеко не все. Более того, многие уверены, что ты всецело полагаешься на мнение его змеиной светлости в ущерб своему собственному, а это однозначно нельзя трактовать благоприятным для семьи. - К чему ты ведешь? Говори прямо, я уже устал от этих иносказаний, - расстроено потер лоб Крис. Крейг приподнял бровь, явно оценив новые выражения в лексиконе племянника, однако вновь пошел ему навстречу. - Наследник, мальчик-альфа, значительно укрепил бы твои позиции, заткнув всех несогласных. - Ну, у меня будет сын-альфа.. - Да, - терпеливо продолжил дядя, - но я о другом. О наследнике, носящем наше имя. - Но это.. Это надо обсудить с Томом, – неуверенно протянул Крис. - Поверь, мой мальчик, я всецело понимаю твои мотивы, и они как нельзя более благородны, – ободряюще улыбнулся Крейг и похлопал племянника по плечу, - Однако опасаюсь, что ты идешь на поводу у своих чувств к человеку, которому они, увы, совершенно безразличны. - Тому на меня не плевать, – нахмурился младший Хэмсворт: слова дяди проникли глубоко в сердце, всколыхнув то, чего альфа страшился и о чем предпочитал лишний раз не задумываться. - Нет, конечно же, нет, - примирительно поднял руки Крейг, - но я полагаю, что в выборе между тобой и интересами своего Дома, на восстановление которого он потратил столько сил, выбор его светлости будет очевиден. - Но ты ведь сам участвовал в этом.. во всей этой херне, благодаря которой мы с ним..это.. – Крис расстроено тряхнул волосами, уже ровным счетом ничего не понимая и подозревая какой-то подвох. - Да, и я также всецело доволен этим бизнес-решением: просто отличная сделка, хоть и была сопряжена с рядом сложностей, впрочем, как и любая другая, ведь это закономерно при столкновении интересов и двух таких горячих натур, – с широкой улыбкой подтвердил Крейг, но тут же, нахмурившись, продолжил уже совершенно иным тоном, - Однако сейчас я веду речь о другом, и пора бы тебе начать рассуждать как будущий лидер семьи, а не излишне увлекшийся неприступной особой мальчишка. - Но не могу же я не спросить его, а просто.. - Крис, ты альфа, - с усмешкой подсказал дядя, - По действующему законодательству в отношении своих детенышей ты можешь делать все, что угодно, не противоречащее нормам, а лорд Хиддлстон, каким бы знатным и влиятельным он ни был, как твой супруг-омега, будет обязан принять твою волю. - Тогда он возненавидит меня, - тихо сказал Крис, изучая свои руки. - Твой долг перед семьей будет исполнен, неужто это уже не имеет для тебя никакого значения? – испытующе взглянул на племянника Крейг. - Я уверен, что все получится как надо, - вздохнул первый альфа, - Просто подожди, и мы с ним все решим. - А если он не оправдает твоих надежд? – нанес новый удар дядя. - Если я не оправдаю твоих, ты это хотел сказать? – вскинул голову Крис. - Да, если ты желаешь выражаться открыто, то так оно и есть. Мальчик мой, тебе ведь прекрасно известно, что я, прежде всего, забочусь о нашей семье, чего жду и от тебя, как от наследника. Следующие пару минут, погруженных в гнетущую тишину, младший Хэмсворт посвятил выковыриванию грязи из-под ногтя, однако, когда до его слуха донеслось легкое покашливание, он расправил плечи и смело взглянул дяде в глаза. - Мне нужно подумать. - Думай, - кивнул Крейг, поднимаясь из кресла, - Но помни, что именно зависит от верности твоих умозаключений. Столь паршиво ощущать себя после бесед с дядей Крису еще не доводилось, даже когда он сообщил, что не намерен вступать в брак со змеенышем, что по ощущениям было с сотню лет назад, или когда старшему Хэмсворту приходилось вникать в их отношения с Люком, летевшие ко всем чертям. Впрочем, сейчас было еще отвратнее, во многом по причине того, что первый альфа, не зная доподлинно всей подоплеки происходящего, не мог с уверенностью сказать, не ввязался ли старший Хэмсворт в какую-нибудь из уже порядком осточертевших ему игр. Впрочем, нельзя было не признать, что в определенном смысле дядя был прав. Крейг видел своей целью лишь благополучие семьи, и какой-то частью себя Крис, воспитанный в духе верности своей крови, страстно разделял эти устремления. Однако сейчас все было совсем иначе, нежели год назад: его, Криса Хэмсворта, личное благополучие было напрямую связано со змеенышем, а Хиддлстон явно не проявит благосклонности, если первый альфа последует совету дяди. Крис моргнул, осознав то, что так давно не давало ему покоя, словно заноза, вонзившаяся в стройный мир понятий, которыми он всегда руководствовался, напрочь сломав привычную логику. Том, его змеиная светлость лорд Хиддлстон, был одним из самых крутых парней, которых Хэмсворту доводилось когда-либо знать. Но поскольку он был омегой, получалось, что даже в отношении собственных детенышей змееныш не имел права голоса. И это было даже более неправильно, нежели омега, стоявшая во главе сильного Дома, что когда-то, кажется, уже давным-давно выходило за рамки его понимания, а теперь воспринималось как должное. Черт с ними, с титулом и статусом, что, признаваясь честно, все еще не совсем совмещалось в сознании первого альфы, но это был лорд Хиддлстон, которого его, крисово, решение могло полностью уничтожить. Том находился в спальне, сидя в кресле и углубившись в чтение какой-то здоровенной книженции, и со спины Крису были видны лишь бледные острые коленки и располагавшийся на них кожаный переплет. Длинная мантия по причине несусветной жары, накрывшей Лондон и окрестности, была все же не слишком удобной, а в широкой футболе и носках его светлость со своей фирменной заносчивостью, явно читавшейся на лисьей мордашке, выглядел необычно и, честно признаться, презабавно. Однако такая форма одежды допускалась лишь для глаз альфы и дворецкого, и именно по этой причине змееныш все реже спускался вниз за исключением традиционных приемов пищи, посещение которых зависело от текущего настроения владельца дома. Повреждения, нанесенные ноге лорда Хиддлстона старинным капканом, ввиду невозможности употребления сильнодействующий препаратов заживали медленно, также доставляя массу неудобств. Хэмсворт по возможности снимал болевые ощущения, но все же настроения его светлости это обстоятельство вполне предсказуемо не улучшало. - Ты чего-нибудь хочешь? – осторожно поинтересовался Крис, не зная, как лучше начать непростой разговор и стоит ли затевать его в принципе. Для того, чтобы собраться с духом и мыслями, альфе потребовалось несколько дней, но и теперь он не был уверен в правильности своего решения. - Пожалуй.. – задумчиво протянул Хиддлстон, аккуратно располагая закладку между страницами, - Голову Картера на стену. Отлично будет смотреться, как считаешь? - Снова в садистском настроении? – улыбнулся Хэмсворт, но супруг, по-видимому, был не расположен шутить. - Пошел вон, - лениво махнул рукой Том, впрочем, Крис, уже привыкший к подобным выпадам, не воспринял это всерьез. - Что ты будешь делать, когда..это..детеныши родятся? – начал издалека Хэмсворт, нависая над спинкой кресла. - Ну, поскольку они появятся на свет явно не сами по себе, - важно кивнул его светлость, - я считаю допустимым устроить небольшую пирушку. Раздобуду самого старого виски, который смогу найти, и напьюсь до беспамятства. И, если на то будет желание, отыщу огромного альфу и предамся разврату в самых низменных формах. В ту же секунду комнату наполнило гневное рычание, и Хэмсворт сам не понял, что произошло, просто наряду с волной ревнивой ярости, мгновенно зародившейся в душе, в глазах помутнело, а, очнувшись от сдавленного стона, он обнаружил, что сжимает горло супруга. - С какой же легкостью ты заводишься.. – усмехнулся лорд Хиддлстон, и Крис, поспешно убрав руку, ощутил, как от смущения пылают щеки. - Ты..это.. Нам.. Тебе нельзя будет сразу.. И алкоголь тоже.. – буркнул Хэмсворт и отвернулся, не желая встречаться с нескрываемым ехидством, плещущимся в стальных глазах. - Ах, ну если и это не будет дозволенно, так ради чего тогда все затевалось? – с деланным недоумением протянул Том. - Дурак, - с обидой выдохнул альфа, - Как только.. Я сразу отжарю тебя так, что сидеть не сможешь, как и полагается ядовитой сучке.. Последняя фраза оказалась лишней. Хиддлстон прикрыл глаза и стиснул подлокотник кресла столь сильно, что костяшки пальцев побелели. Не дожидаясь, пока разразится буря, Крис плюхнулся на колени перед его светлостью и ткнулся лбом в округлый живот: - Ну вот тебе моя голова, если нужно, открути ее, только не шуми. Хэмсворт зажмурился, не то, чтобы ожидая, что кровожадная омега примет его предложение, но даже не осмеливаясь предполагать, что будет дальше. Однако ничего особенного не произошло, лишь прохладные пальцы зарылись в светлые и изрядно отросшие за последние месяцы пряди. - У тебя волосы разного цвета, - несколько минут спустя сообщил Хиддлстон. - Ага, - расплылся в улыбке альфа, буквально млея от неторопливых касаний, - тетя говорит, что это признак рода. Прикинь, наши детеныши будут не настолько беспородными, как твои змеи полагают.. Ох! Намотав длинный пшеничный хвост себе на руку, Хиддлстон безжалостно оттянул голову любовника, нависая сверху. - Хиддл, заканчивай! – стиснул зубы Крис, у которого от резкой боли заслезились глаза. - Псина, - процедил Том, сморщив носик и скривив тонкие губы, при этом неотрывно глядя в глаза супругу, и Хэмсворт, ощутив, как кровь мгновенно прилила к его члену, готов был захныкать от отчаяния: получалось, он точно стал мазохистом, раз с такой легкостью отзывается на это презрительное шипение. Альфа жалобно заскулил, а секунду спустя с облегчением почувствовал, как цепкая хватка слабеет. Увы, с возбуждением было не столь просто: болезненная эрекция не желала исчезать, напрягшаяся плоть жаждала разрядки. - А теперь, будь добр, приступай к тому, зачем пришел, – прошелестел гаденыш, поправляя фамильный перстень, располагавшийся на пальце. - Вот прямо так? – обалдело заморгал Хэмсворт и, вскочив на ноги, потянулся к молнии на джинсах, но бешеный взгляд супруга подсказал, что его светлость имел ввиду нечто совершенно другое. - Ты не об этом, да? – неуверенно протянул Крис. - Хэмсворт, - устало вздохнул Том, - я так понял, ты намеревался что-то обсудить. - Как ты узнал? – недовольно бухнул альфа, но, судя по надменно изогнутым губам, на ответ можно было не рассчитывать. Собравшись с духом и стоически игнорируя требовавшие внимания части тела, Хэмсворт тряхнул волосами и приступил к первой попытке. - Я хотел спросить.. Детеныши. Они должны носить фамилию.. Мою или твою. И я подумал, что мы это ни разу не обсуждали, ну и.. Крису на секунду показалось, что при этих словах на лице супруга промелькнуло нечто новое: страх. Впрочем, все это быстро исчезло, уступив место привычному холодному выражению Альфа стоял и переминался с ноги на ногу, а змееныш, сведя перед глазами кончики длинных пальцев, хранил молчание. - Ну так как..ээ..Том? – пару минут спустя не выдержал Хэмсворт: терпение никогда не входило в перечень его сильных сторон. Однако супруг вновь не соизволил ответить, и Крис уже решил, что лучше бы продолжить этот непростой и не складывавшийся разговор в другое время, а сейчас прибегнуть к наивернейшему выходу - ретироваться да порасторопнее, но комнаты так и не покинул. С одной стороны альфу удерживало упрямство, с другой - осознание того, что чем быстрее будет озвучен этот вопрос, нависавший над ним со дня неприятного разговора с дядей, словно та механическая штука с лезвием, совсем как с картинок из большой старинной книжки о французских королях и их многовековой грызне за власть между самими собой и народом, что супруг однажды сунул ему почитать перед сном «для общего развития». Когда Хэмсворт уже уверился в том, что так и не дождется ответа, Том повернулся и устремил на него тяжелый взгляд. - Будь любезен, - процедил его светлость, - скажи, кого ты видишь во мне помимо омеги? - Наших парней.. – расплылся в улыбке Хэмсворт, но тут же сглотнул и, сделав шаг назад, выдохнул, - главную шипящую гадину, ты это хотел услышать? Том скривился: очевидно, новый титул не слишком пришелся ему по вкусу, однако ядом не плюнул. Змееныш, очевидно, перешел на новый уровень защиты нервной системы и на некоторые обстоятельства старался не реагировать. - Я знаю, что ты – лорд Хиддлстон, - на всякий случай добавил Крис, опасливо вглядываясь в лицо супруга и пытаясь определить степень раздражения. - Отлично, - терпеливо кивнул его светлость, - но в таком случае я не понимаю, на какой ответ ты рассчитываешь. К чему задавать подобные вопросы, если при всех имеющихся слагаемых выводы ты и сам в состоянии сделать вполне однозначные? - Тебя только это волнует, да? – обреченно покачал головой Крис, какой-то частью сознания с горечью признавая правоту дяди, - тебе плевать и на меня, и на все, что со мной связано, только лишь.. Я думал.. Сглотнув тугой комок обиды, засевший в горле, Хэмсворт быстрым шагом ринулся к дверям, однако далеко не ушел. - Крис, ты ошибаешься, – непривычно мягко произнес Том, ухватив супруга за край футболки, - Ты мне интересен. И то, что тебя тревожит, мне также не безразлично. - Не слишком заметно, – буркнул альфа, однако хлопать дверьми все же не спешил. - Хочешь, чтобы я проявил интерес? – с неожиданной злостью прошипел Том, словно бы ему на ум пришло нечто не слишком приятное, - Отлично. Картер упомянул твою подружку. Что он имел ввиду? - А, это.. – замялся Крис, не слишком радуясь смене темы, - Ну, это он, наверное, про Эльзу. Я был безумно влюблен в нее в юности, и мне еще очень долго после нашего расставания казалось, что я ни с кем не буду так близок, ни с кем мне не будет лучше, чем с ней. Я тебе как-то рассказывал, но ты, наверное, забыл.. – совсем тихо закончил альфа, с тревогой наблюдая за наполнявшимися яростью серыми глазами, что вкупе со сжатыми в тонкую линию губами порождало объяснимое беспокойство: и какого черта змеенышу пришло в голову обсуждать такие скользкие темы? Однако Хиддлстон не спешил приказывать супругу убираться подальше. Потеребив губу, его светлость сформулировал следующий вопрос, от которого, несмотря на более чем ровные интонации, Крису легче не стало. - А сейчас ты тоже в нее влюблен? - Нет конечно, - тряхнул головой альфа, пытаясь выловить из памяти уже совсем блеклые в том числе и эмоционально картинки. Время, проведенное с Эльзой, уже давно не казалось ему самым прекрасным из того, что с ним происходило, оно постепенно стиралось и было почти забыто, - Мы же в браке, и я.. - И лишь это тебя ограничивает? – изогнул бровь Том. - Меня она не интересует, я к ней ничего не чувствую, – пожал плечами альфа, глядя в глаза супругу. - Ты волен чувствовать что угодно и к кому угодно, это не слишком занятно. Меня волнует лишь честь Дома, и не смей своим поведением ее попирать, ты понял? – рявкнул Хиддлстон, от избытка чувств саданув кулаком по мягкому подлокотнику. Судя по промелькнувшим на лице эмоциям, змееныш никак не ожидал от себя подобной вспышки, тем ценнее оно было для Криса, в чьей душе вновь робко зашевелилась надежда. Хэмсворт улыбнулся, однако его светлость лишь презрительно скривился в ответ, явно не намереваясь упрощать ситуацию. - Как же с тобой тяжело.. – вздохнул альфа. - А с ней было легче? – сварливо отозвался Том. - Ты не понял.. – покачал головой Крис, - Ты мне действительно нравишься. Ты такой красивый.. Его светлость раздраженно откинул волосы с лица и вздохнул. - Хэмсворт, ты, видимо, ошибся. Я тебе не сладкий услужливый мальчик. Я мужчина, глава Дома, который.. - Да, я вижу, что ты не воздушная принцесса, а склочный, мелочный мужик, - ухмыльнулся Крис, - И что? От этого у тебя задница менее обалденной не становится. Хиддлстон шумно втянул воздух и с силой прикусил губу. Это было еще хуже, чем он предполагал. - И тебе это нравится? Быть со мной? Касаться меня? - Сам проверь, - похабно двинул бровями альфа, накрыв ладонью супруга свой пах. - Ты.. – вспыхнул Том, немедленно отдернув руку.. – позволь полюбопытствовать, отчего? - Что? - Ну..Ты.. У тебя.. – замялся гаденыш, и это в купе с ярким румянцем, залившим бледные щеки, привело Хэмсворта в неописуемый восторг. - Стояк? – подсказал развеселившийся Крис, - Ну, наверное, потому, что я только и думаю о том, как бы вытрахать из тебя дурь. Реакция на этот раз оказалась вполне предсказуемой. - Ты забываешься! – угрожающе прошипел Хиддлстон, - Я не один из твоих узлоносных приятелей, с которыми можно пререкаться и обмениваться хамскими шуточками. - Ага, - хмыкнул Хэмсворт, - Ты – омега, которую я трахаю. Впрочем, веселье альфы довольно быстро сошло на нет: его светлость, не найдя нужных аргументов или не сочтя нужным их приводить, буквально позеленел от злости, но и у самого Криса терпение оказалось на пределе. - Все, хватит, - грозно рявкнул Хэмсворт, плюхнулся на кровать и уставился в потолок, - Тайм-аут. Терпения альфе хватило очень ненадолго. - Почему нельзя, чтобы все было нормально? – спустя несколько минут тихо спросил он. - Потому что обстоятельства, столкнувшие нас вместе, сами по себе далеки от этого понятия, – внезапно фыркнул Том, располагаясь рядом. Хэмсворт вздрогнул, словно ощутив дуновение холода. - Но ведь тебе со мной хорошо, да? – неуверенно протянул он и привычно дернул супруга за кудряшку, привлекая внимание. - Крис, я не готов это обсуждать, – нахмурился Хиддлстон, отводя руку альфы. - Как и обычно, – в голосе партнера явно звучала обида. Том окинул наглую псину хмурым взглядом и приготовился было поставить его на место, да так, чтобы тот запомнил это раз и навсегда, однако в последний момент резкие слова придержал: в голове вспыхнули воспоминания о недавней беседе с дворецким, а также порождаемые ею гнетущие мысли, которые он хоть и гнал от себя, но не мог полностью игнорировать, особенно после недавнего посещения Крейгом Хиддл-хауса, цели которого были вполне однозначны. Еще раз спросив себя, действительно ли он готов сделать с отцом его детенышей, человеком, уже дважды спасавшем ему жизнь, то, что задумал, Хиддлстон, ощутил как совесть отступает куда-то вглубь, мгновенно констатировал верность доводов дворецкого. Вздохнув, его светлость протянул руку и коснулся солидной выпуклости на джинсах партнера. Крис издал удивленный всхрип, а Хиддлстон, игнорируя привычное смущение, осторожно поднялся на колени и снял с себя футболку, прекрасно отдавая себе отчет в том, что выглядело это совершенно неуклюже и вовсе не изящно, но альфе, судя по жаркому взгляду, похоже, и вправду было все равно. Потянувшись к широкой ладони, Том облизал пальцы супруга, вобрал их в рот и принялся сосать, мгновенно ощутив, как невыносимо сладкое чувство зарождается внизу живота. Проклиная кошмарные обстоятельства, загнавшие его в этот угол, лорд Хиддлстон почти ненавидел себя за то, с какой готовностью поддался своим низменным порывам: он сам безумно жаждал того, что собирался использовать в своих целях, и это обстоятельство лишь усугубляло отвращение его светлости к собственной натуре. Хэмсворт следил за супругом с недоверием пополам со жгучим интересом: как правило, инициатором постельных игр выступал он сам; змееныш же, заводившись по полной, отпускал внутренние тормоза и полностью повиновался страсти, вытворяя то, что позже вынуждало его злиться, таким образом скрывая смущение. Покорная собственной похоти и желаниям своего альфы, готовая к случке омега в исполнении лорда Хиддлстона сносила крышу. Полностью же сводило с ума и лишало всяческой воли, когда его светлость сам жаждал доставить супругу удовольствие, осознавая, что делает, зная, что позже ему не укрыться за отговорками. Как тогда, когда он удовлетворял партнера оральными ласками в прохладном каменном дворике. И сейчас, наблюдая за плавными движениями, Крис с необъяснимым трепетом ждал продолжения. Тому не потребовалось многого, чтобы возбудиться: казалось, хватило лишь ощутить терпкий запах, от которого, будто дурмана, кружилась голова, отметить физическое проявление собственного желания, и он уже был полностью готов ублажать супруга. Стянув белье, Хиддлстон провел рукой по груди, со стыдом, замешанным на остром удовольствии вспоминая то, что выполнял по указаниям Хэмсворта в номере пражского отеля, из-под полуопущенных век отмечая более чем однозначную реакцию альфы на свои действия. Однако секунду спустя Крис с легким рычанием перехватил инициативу, обхватил пальцами член любовника, провел вверх-вниз, лаская, слегка сжал, и его светлость, прикрыв глаза, прикусил губу от этой ласки. - Разве этого тебе недостаточно? – внезапно прошептал Том, придержав живот и толкнувшись навстречу сильной руке, замершей на его напряженной плоти. - Так нечестно! – выдохнул Хэмсворт, поглощенный зрелищем и напрочь утративший нить беседы. Лорд Хиддлстон лишь сверкнул глазами, а Крис, спешно стянув футболку, со стоном спустил джинсы вместе с бельем, скользнул рукой по собственному ноющему члену, поглаживая себя в одном ритме с партнером. - И мне этого мало, я хочу всего.. – тяжело выдохнул змееныш, жадно оглядев налившийся член супруга, - Хочу тебя полностью и ощущать там, глубоко.. Его светлость издал глухой полустон, и Хэмсворт, принюхавшись, хищно оскалился. Внезапно Том моргнул, тяжело сглотнул и резко отстранился. На протяжении нескольких секунд его светлость с ужасом взирал на раскинувшегося перед ним партнера, словно борясь с собой. Альфа, наблюдавший за лицом змееныша, осторожно убрал руку с его плоти, и Хиддлстон, словно бы сделав выбор, протестующее застонал, облизав собственные пальцы и, скользнув ладонью по груди любовника, задел ногтями сосок. Крис заворчал, а Том, с довольной улыбкой погладил себя по бедру, чуть раздвинув ноги, коснулся влажного отверстия и захныкал. - Не смей, – будучи на грани, утробно рыкнул Хэмсворт, ухватив гаденыша за предплечье - Тогда не заставляй себя ждать, - его светлость искривил губы в надменной усмешке, полыхнул взглядом, и альфа потерял голову.. Перемирие редко имело место сразу же после постельных игрищ, и Крис особо ценил эти моменты, впрочем, не питая иллюзий относительно неизбежности нового взрыва. Хиддлстон провел рукой по груди лежавшего рядом супруга, нащупав пальцами знакомую неровность шрама. - Откуда это? - Тигр. - Этот? - Том кивнул на клык, висевший на шее любовника. - Неа, - усмехнулся Хэмсворт, зарываясь пальцами во влажные темные пряди, щекотавшие его плечо, - следующий. Когда я валил этого, то трясся так, что ничего не помнил. - Ты боялся? – с интересом спросил Хиддлстон, обводя пальцем полукружье соска. - Конечно, – горячо подтвердил Крис, - Только дураки ничего не боятся. А тут.. Я был первый раз на охоте.. Подарок от дяди на шестнадцатилетие. Том кивнул, принимая ответ, при этом подавив иррациональное желание провести по отметинам языком. - И тогда..В том доме.. Ты тоже боялся? – осторожно спросил он, подбираясь к нужному направлению. Его светлость и не намеревался следовать совету дворецкого, однако, против озвученного им же самим решения продумывал некий план, который, будучи далеким от совершенства и вовсе не гарантировавший успеха, являлся единственным приемлемым способом увернуться от неминуемого краха, а известие о визите Крейга Хэмсворта лишь уверило его светлость в необходимости решительных действий. - Наверное, - пожал плечами альфа, не понимая, с чего змееныш завел речь о тех страшных событиях, - только по-другому. Страх бывает разный. - В каком смысле? Страх – это страх. - Бывает страх чего-то, – попытался собрать мысли Хэмсворт, что после горячих ласк было не совсем просто, - В детстве мы с братом обожали ужастики, и строили из себя крутых парней. А я по ночам шел из туалета и радовался, что меня не съели. Но сейчас я крут.. И нечего ржать, понял? А бывает страх другой. И самое хреновое – страх за кого-то. - И как это я забыл, с кем имею дело.. – хмыкнул Том, кончиками пальцев касаясь щеки партнера. – Взрослый мужчина, которого напугали детские сказки. - Это другое, – насупился альфа, - Это штуки непонятные, ими нельзя управлять, не знаешь, как с ними бороться. Потому и.. ну.. боишься. А ты почему вдруг спрашиваешь? - Я не знаю, что со мной творится и не вполне уверен, что смогу это объяснить, - нахмурился Хиддлстон. - У меня случаются зрительные галлюцинации. Тогда, когда вы со Старконе осуществили ту идиотскую затею с поимкой Берта, и ты спрашивал, как мне удалось вас обнаружить, я не был полностью искренен. Той ночью я внезапно проснулся и увидел Стивена, – его светлость содрогнулся от воспоминаний, и альфа, ощутив состояние супруга, осторожно прижал его к себе, стараясь ненароком не надавить на живот, - Я видел его так же четко, как тебя сейчас. Он развернулся, вышел из комнат и направился по коридору в сторону лестницы. Разумеется, я последовал за ним. Понятия не имею, какой препарат мог такое вызвать, а, учитывая, что я принимаю лишь травы, это вряд ли обусловлено внешним воздействием. Крис что-то промычал, обдумывая услышанное. Для самого же Тома это откровение было незапланированным - просто начав, он не смог остановиться - а потому возымело эффект хорошей бомбы. Хиддлстон твердо не намеревался сообщать кому бы то ни было эту информацию, бросавшую тень на его здравомыслие, чем запросто мог воспользоваться кто-то из врагов, но теперь, поделившись с супругом, он ощущал нечто вроде странного спокойствия. - А вдруг это.. – начал было Крис, но, поймав сердитый взгляд змееныша, предвещавший очередную лекцию о неподобающих суевериях и бредовости таких штук, как привидения и всякая магия, осекся, решив своими теориями, а также схожими симптомами хвастнуть позднее, - Ладно, надо подумать, что это за хрень. Но если что-то такое увидишь, не молчи, понял? Том машинально кивнул, раздумывая, как вывернуть беседу в нужное русло. Спонтанное признание слегка спутало стройные нити мыслей, разбередив терзавших его демонов. Хиддлстон ни за что не признался бы в этом, но его все чаще одолевали приступы паники. У каждого своя цена, а страх идет рука об руку с самым важным и дорогим. Он точно знает, куда следует бить, чтобы добраться до той самой точки – средоточения того, за что с радостью можно продать и жизнь, и не только свою, места, в котором человек наиболее уязвим. Хиддлстон всегда полагал для себя таковым семью, благополучие Дома. Сейчас же все изменилось: в нем боролся лидер семьи и омега, чьим детенышам и альфе грозила опасность, и хоть цели каждой ипостаси были схожи, они разнились, будучи в какой-то степени взаимоисключающими, однако делать выбор Том был не намерен. - Крис, ты должен понимать, что мой запас жизненных и моральных сил практически на исходе, – осторожно продолжил его светлость, - Это, - Том вздохнул и положил руку альфы на свой живот, - дается мне тяжело. Видимо, Хейм все же прав, и отчасти возраст играет свою роль. Я не из минутной прихоти принял решение укрыться в доме до наступления срока. Еще одного нападения я не переживу. - Ты брось такое думать, - Крис сердито тряхнул головой и сграбастал супруга в объятия, ощущая, как все его существо вновь заполняет жуткий стыд при воспоминании о своей глупой выходке в подземелье. Он хотел сказать что-то еще, что-то о том, как сильно желает, чтобы все прошло хорошо, настолько, что готов пожертвовать чем угодно, но Хиддлстон коснулся длинным пальцем его губ, призывая к тишине. - Меня тревожит не только это, – пояснил Том, медля и тщательно подбирая каждое слово, - И даже не страх перед физиологией процесса, хотя.. Не важно. - Нет, я хочу знать, - нахмурился Хэмсворт. - Когда придет время, я не смогу защитить ни тебя, ни себя, ни детенышей. Это должен будешь сделать ты, – сверкнул глазами его светлость, жадно ловя эмоции, отражавшиеся на встревоженном лице супруга. - Я всегда буду рядом, я всегда буду тебя защищать. Если ты только позволишь. Я знаю, что ты крут и все такое, ты правда крут, и ты опасаешься за свою власть, но я же не хочу ничего такого.. – сбивчиво пробормотал Крис, но тут же умолк, подчиняясь приказу, сквозившему в ледяных глазах. Собравшись с мыслями, Том подавил желание вспылить, заявив, что ему не нужна та защита, которую может предложить альфа: это было бы явной ложью. Напомнив себе, ради чего он пошел на все это, лорд Хиддлстон отбросил сомнения насчет верности своего расчета и сделал решающий ход: - Когда все начнется, я хочу, чтобы ты не позволил вмешиваться ни Берту, ни Крейгу, ни кому бы то ни было с их гнусными играми. - Вы не видели Тома? Его снова нет ни в комнатах, ни в кабинете, и я подумал.. – выпалил Крис, на полном ходу вбежав в кухню и даже не успев как следует отдышаться. - Насколько мне известно, его светлость находится в библиотеке, - невозмутимо сообщил дворецкий, - Во всяком случае, животные разбили временный лагерь именно там. - Ага.. – бухнул альфа, с благодарностью принимая стакан воды, - А то я уже искал в парке, у озера и в конюшне, и подумал.. Фродингер с сомнением взглянул на затянутое свинцовыми облаками небо и покачал головой: - Не думаю, что в такую погоду сэр Томас пожелает совершить прогулку на свежем воздухе. Однако, перед тем, как отправиться ко сну, я лично проверю, заперты ли двери. Последние пару недель Том вел себя вполне предсказуемо: тревожно озирался, находил обед то слишком холодным, то недостаточно пряным, а то и вовсе желал всевозможных пугающих деликатесов прямо посреди ночи и огрызался на альфу, предлагавшего помочь справить нужду. Но, что было обиднее всего, змееныш сам требовал ласк, а потом называл супруга похотливым животным, и это было совершенно не честно и крайне несправедливо. Его светлость, казалось, не мог усидеть на месте и беспокойно бродил по огромному дому в сопровождении неотступно следовавшей за ним свиты из пушистых зверюг, приводя Криса и дворецкого, оказывавшего немалую помощь, в ужас: старинная постройка, кругом странные жуткие коридоры и крутые лестницы, не говоря уже о всяческих тайниках, секретных проходах и подземельях. В остальном же змееныш, щиколотка которого после памятной встречи с капканом упрямо не желала восстанавливаться, предпочитал не покидать своих комнат, теперь большей частью погруженных в прохладу и сумрак, проводя время в компании деловых бумаг, книг и котов, обожание со стороны которых достигло апогея: твари предпочитали теперь находиться как можно ближе к хозяину, все реже оставляя его для своих важных дел, и, обнаружив их массовое скопление в той или иной части Хиддл-хауса, можно было с уверенностью полагать, что и владелец дома находится где-то поблизости. Хэмсворт понимал, что происходит: организм омеги перестраивался, готовясь к тому, чтобы разрешиться от бремени. Доктор Хейм во время последнего посещения взволнованно сообщил, что долгожданное событие предположительно наступит через несколько дней, и альфа разрывался между предвкушением и волнением. После бессчетного количества бессонных ночей Крис банально задремал в библиотеке, отключившись прямо во время сражения с армией темного короля, оставив Тони рубиться с противником в одиночку. Пробуждение было резким и странным: голову словно наполнил крик, а руку пронзила острая боль. С трудом разлепив веки, Хэмсворт обнаружил прямо перед лицом морду Одина, светившего своими немигающими глазами-фарами и чуть ли не касавшегося длинными усищами его щеки. Котяра замахнулся лапой, и альфа, мгновенно придя в себя, показал клыки. Злобный монстр тут же, оскалившись в ответ, прошипел что-то, подозрительно напоминавшее одно из ругательств Берта, изящно спрыгнул на пол и, махнув пушистым хвостом, нетерпеливо обернулся, словно бы приглашая следовать за собой. Почесав затылок, Крис кивнул, резво вскочил и бросился наверх. На втором этаже воздух буквально дрожал от истошных кошачьих воплей. Мохнатые твари на странном диапазоне мяукали, взволнованно бегали по коридору и царапались в двери комнат его светлости. В невообразимой какофонии Хэмсворт расслышал, как Тони, очевидно, также разбуженный шумом, что-то крикнул ему, но лишь махнул рукой, на предельной скорости влетев в спальню. Том лежал на кровати, закрывшись одеялом по самую шею, и шумно дышал. Уже издалека Крис ощутил идущий от него жар. Альфа присел рядом и коснулся щеки змееныша: кожа была огненной и влажной. Втянув носом воздух и немедленно распознав характерный запах, Хэмсворт еле слышно выругался и потянул одеяло, но Том вцепился пальцами в ткань, открыл мутные глаза и тихонько заскулил. - Началось? – услышал Крис то ли наяву, то ли в голове, и ошалело кивнул. Несколько минут спустя не спал весь дом. Дальнейшее Хэмсворт помнил смутно. Он схватил сопротивлявшегося Тома на руки и выбежал в коридор, стараясь не наступить ни на одну из преследовавших их и пронзительно оравших зверюг. Однако на верхних ступенях парадной лестницы, которую Крис ранее мог преодолеть в несколько громадных прыжков, а теперь казавшейся кошмарно длинной и крутой, поджидало неожиданное препятствие в виде свернувшейся кольцами змеи, замеченной излишне поздно. Опасно покачнувшись, Хэмсворт громко и нецензурно выругался, но и это никоим образом не помогло бы, однако Берт, возникший буквально из воздуха, удержал его от неминуемого падения. - Крис, мальчик мой, нервничать совершенно не нужно, - деловито сообщил дед, ободряюще хлопнув альфу по плечу, - Побудь в компании приятеля, расслабься, я обо всем позабочусь. Первый раз – это всегда волнующе, ведь я знаю, как такое бывает.. - Мистер Хэмсворт, позвольте я помогу.. – деликатный голос явно принадлежал дворецкому, который в личном рейтинге Криса в число желательных персон, несмотря на вынужденное объединение усилий, также не входил. Альфа осторожно миновал на пару ступенек, перед каждым шагом глядя под ноги и выбирая, куда наступить: коты по-прежнему истошно орали и путались под ногами, и Крису казалось, будто он преодолевает дурацкое препятствие по ходьбе в мешке, наполненном пушистыми, зубастыми и шипящими клубками. - Детка, потерпи немного, - суетился Берт, - сейчас прибудет Хейм, и.. - Убери их, - внезапно застонал Том, вцепившись ногтями в руку супруга, - Только не сейчас.. - Идти сможешь? – мысленно прошептал Хэмсворт и, распознав в обилии звуков тихое «Да», осторожно вернул его светлости вертикально положение. - О, милый, тебе стало лучше, это так прекрасно.. – довольно потер руки дед, но немедленно осекся. Старик явно намеревался произнести что-то еще, однако при виде пистолета, сверкнувшего в теплом свете громадной люстры, улыбка сошла с его лица. - Мистер Хэмсворт, вы в своем уме? – вскричал Фродингер. – В подобный момент.. Вы соображаете, что творите? - Дорогой, мне кажется, сейчас далеко не лучшее время для того, чтобы упражняться в стрельбе, - сообщил Берт, протянув руку, - Спрячь это немедленно, а еще лучше отдай мне, тебе в таком состоянии столь опасные игрушки доверять категорически нельзя. - Только попробуйте подойти ближе, и я выстрелю, – предупредил Крис, осторожно помогая Тому спуститься еще на пару ступенек ниже. Дед скептически хмыкнул, но, судя по особому блеску в глазах дворецкого, намерения альфы были восприняты со всей серьезностью. - Берти, у нас все в порядке, следует немедленно выезжать! – послышался знакомый жизнерадостный голос. Доктор Хейм бодро вбежал в холл почему-то не из массивных входных дверей, а, как отметил Крис, из малой гостиной, однако, заподозрив неладное, резко затормозил, немедленно потеряв пенсне, и, моргая, уставился на происходившее на лестнице. - Хейми, как видишь, у нас небольшие затруднения.. – криво улыбнулся Берт, - И, боюсь, это может отнять некоторое количество бесценного времени, если, конечно, кое-кто не бросит детские шалости и не одумается. - Да-да, - сокрушенно покачал головой доктор, водружая пенсне на место, - Как некстати мистеру Хэмсворту вздумалось поиграть в ковбоя.. А ведь я, помнится, высказывал его светлости свои соображения относительно пагубных пристрастий его супруга, но, увы, милорд не воспринял их с должной серьезностью.. - Я еще и стреляю метко, - подмигнул альфа, показав клыки, - наследственность и все такое.. Вероятно, тихий шипящий смешок, раздавшийся откуда-то сбоку, Крису послышался, но, как бы то ни было, это предало ему сил. Держа под прицелом Берта, Фродингера и доктора Хейма, одной рукой крепко обнимая гаденыша, Хэмсворт уверенно и осторожно спускался по лестнице. Вившиеся под ногами котяры делу не помогали, от их громких воплей звенело в ушах, и альфе хотелось верить, что не у него одного. Преодолев последние ступеньки, при этом не упав и никого не раздавив, Крис облегченно выдохнул. Впрочем, зверюги в перечне проблем отошли на задний план, когда, сделав пару шагов по холлу в направлении входных дверей, альфа столкнулся нос к носу с собственным дядей, почему-то появившемся со стороны кухни. - Уйди пожалуйста.. – застонал от отчаяния младший Хэмсворт, переводя на него пистолет. - Крис, мальчик мой, ну не убьешь же ты меня? – с улыбкой спросил Крейг, мельком оценив оружие в руке племянника. - Конечно нет, - вздохнул наследник, - Но могу поранить. Отойди пожалуйста. Я серьезно. - Да ради Бога, мистер Хэмсворт, прекратите сию минуту эти детские выходки! – попытался призвать вконец распоясавшегося альфу к порядку Хейм, но, увы, и это оказалось тщетным. - Позволь заметить, дорогой мой, - вновь вступил в диалог Берт, - что ты выказываешь намерение совершить серьезное преступление. Полагаю, у тебя имеются неоспоримые основания для массового убийства? Расчет оказался верен: вопрос успешно загнал Криса в тупик - Нарушение границ частных владений, - сквозь зубы прошипел лорд Хиддлстон, из последних сил цепляясь за своего альфу, - Согласно закону я имею полное право пристрелить любого, проникшего на принадлежащую мне территорию без моего на то разрешения, а никого из вас, джентльмены, я не приглашал. Что касается моего супруга, то он лишь следует моим указаниям. Веских контраргументов ни у кого из присутствующих не обнаружилось. - Ежели все ясно, господа, тогда предлагаю вам немедленно убраться из моих владений ко всем чертям, - прохрипел Том несколько секунд спустя, и, судя по тому, как дернулась щека Берта, Крис сделал вывод, что в глазах его светлости полыхала бескрайняя ярость. - Серьезные доводы, - вступил в беседу дворецкий, подавая компаньонам странные знаки рукой, - В самом деле, господа, не следует нам находиться на пути у человека с огнестрельным оружием. - Согласен, - важно кивнул дед, с непонятным выражением глядя на младшего Хэмсворта, - Фродди, учитывая сложность ситуации, мне кажется, самое время осветить некий щекотливый момент. - Я весь внимание, сэр Альберт, - кивнул дворецкий, не отводя взгляда от пистолета в руке у альфы. - Будь любезен, проясни вот что: когда ты взял в привычку умничать? Учти, я не оставлю Томми, поэтому, принимая во внимание категоричный настрой мистера Криса Хэмсворта, мои шансы заполучить в лоб кусок свинца этой ночью чертовски велики, и мне хотелось бы пролить свет на это столь давно терзающее меня обстоятельство, – пояснил старик, боком приближаясь к внуку и его супругу, медленно продвигавшимся от лестницы к дверям. - Осмелюсь присоединиться к вопросу и даже дополнить, - подал голос Хейм, сделав пару шагов в направлении Криса и владельца дома, - признаться, меня не раз повергала в шок ваша, Эдвин, осведомленность во многих вещах, граничащая с профессионализмом, чего быть никоим образом не может. - Существует такой метод всестороннего развития, как чтение, - усмехнулся дворецкий, также осторожно пройдя вперед, - Энергозатраты минимальны, эффективность высока. Настоятельно рекомендую. Побочный эффект лишь один – тяга делиться познанием с окружающими, особенно в случаях крайнего невежества, что порой встречается и.. Прогремевший выстрел, а секундой позже звон разбитого хрусталя и громкое рычание возвестили о предпринятой попытке разоружить альфу, окончившейся неудачей. - Крис, будь же благоразумен, позволь нам помочь, - с ноткой раздражения в голосе увещевал Берт, - в конце концов, его светлость слегка не в себе, ты взволнован, как и все мы, и я полностью понимаю тебя, и также безгранично тревожусь за его состояние. Мы могли бы.. - Заткнись! – рявкнул младший Хэмсворт, крепче сжимая влажную от пота рукоять. - Мальчик мой, ты ведь всегда прислушивался к советам Берти, так в чем же дело? – растерянно глядел на племянника Крейг. - Назад! – громыхнул первый альфа. - Позвольте, мистер Хэмсворт, вы нас перебьете по одному или одной пулей всех сразу? – светским тоном поинтересовался Фродингер, очевидно, решив сменить тактику. - А вы.. Вы вообще молчите, - запальчиво рыкнул Крис, взмахом руки призывая участников подлой шайки сгруппироваться. - Дорогой мой, да Бога ради, всем прекрасно известно, что ты никому из собравшихся не причинишь вреда, так что будь добр, заканчивай это представление.. – сердито воскликнул Крейг, но племянник был непреклонен - Я, конечно, не так крут, чтобы перебить прямо всех за раз, но если что-то выкинете, выстрелю в первого, кто попадется, – разъяснил положение вещей альфа. В качестве подтверждения откуда-то сверху раздался щелчок затвора. Алекс все еще была бледна: хоть ранение и оставило лишь след, организм с трудом избавлялся от яда, вместе с пулей попавшего в кровь. Впрочем, пистолет она держала крепко, и спокойная уверенность во взгляде словно передалась Крису, в душе которого шла борьба между твердой решимостью и отчаянием. - Тех, кто попробует сбежать, подстрелю я, - улыбнулась девушка, - И определенно не промахнусь. Ваши аргументы, динозавры? - И где же я ошибся с воспитанием? – сокрушенно пробормотал дед, но тут же, оглядев компанию, вздохнул и сделал шаг вперед. - Боюсь, мальчик мой, ты не понял, – вместе с громким и твердым голосом холл словно бы наполнился ощущением могущества альфы, сильнейшего среди всех, - Я никуда не уйду, и твои смехотворные угрозы меня не напугают. Непонятно откуда ворвавшийся ветер пронесся по холлу, всколыхнул тяжелые бархатные портьеры, скрывавшие высокие окна, покачнул громадную старинную люстру, являвшуюся гордостью и украшением дома на протяжении нескольких веков, и, пару раз моргнув, свет потух, уступив дом темноте, которую немедленно наполнили взволнованные вздохи присутствующих, перемежавшиеся стуком старинного оружия, скрипом портретов, развешанных на стенах, и скрежетом доспехов, словно переговаривавшихся между собой на непонятном жутком языке. Все мысли о страшной истории дома, которые на какое-то время для Хэмсворта утратили актуальность, вновь наполнили его сознание. - Мальчик мой, ты и в темноте хорошо стреляешь? – донесся ехидный смешок: случившееся, очевидно, никоим образом не могло поколебать намерений неуемного старика. - Суперски, - стиснул зубы Крис, обнял шумно сопевшего Тома и под натиском этой непонятно откуда взявшейся бури, сносившей многочисленные предметы старины, располагавшиеся в холле, отошел к стене. - Интересно, кто же из нас менее ценен.. – пустился было в рассуждения Берт. - Альберт, не вздумай! – пресек его дворецкий, в чьем голосе явно сквозил страх. - Даже не заикайся, Эдди, – с нотками какого-то яростного веселья рыкнул дед, и Хэмсворт разглядел, как, увернувшись от старинного веера, сорванного со стены новым дуновением ветра, - старый интриган приближается к ним, - Ну что, мой мальчик, предпочитаешь продолжить свои наивные попытки встать у меня на пути? Не полагаешь же ты, что твои глупые фокусы способны меня остановить? Альфа с усилием поднял руку, державшую пистолет, и только собрался сообщить Берту, чтобы проваливал со своими смешками и угрозами куда подальше, как откуда-то сверху раздался удивленный вопль, и Крис, осознав его причины, крепче прижал к себе супруга: то тут, то там мелькали полупрозрачные, белесые силуэты людей, надвигавшиеся на стоявших в холле, нависавшие все ниже, словно готовые обрушиться на неугодных, преступивших свою клятву. - Что за черт? – раздался сдавленный возглас Крегйга. – Крис, это впечатляет, но всему есть предел. - Мистер Хэмсворт, мы целиком и полностью готовы следовать вашим указаниям, - поспешно крикнул Фродингер, ловко схватив взмывшую в воздух старинную вазу, – Берти, ну же, неужто тебе не ясно.. - Эдди, да ведь это всего лишь идиотские проделки нашего шутника.. – хохотнул дед, кружась в этом странном вихре, - Так значит, история с капканом не умалила твоего энтузиазма? Однако подобающе ответить альфа не успел. - Если ты затеял все это только для того, чтобы таким образом добиться моей смерти, - с невиданной яростью крикнул Том, вырвавшись из рук супруга, и Крис чуть не задохнулся, ощутив силу лорда Хиддлстона, накрывшую всех без исключения, - то я не понимаю, к чему было это представление, длившееся на протяжении последних шестнадцати лет. Ты клялся беспрекословно выполнять мою волю, но даже сейчас демонстрируешь, как мало для тебя значит твое же собственное слово! - Томми, я хочу помочь, когда ты это уже поймешь, - раздраженно рявкнул Берт. - Делай то, что велит тебе Крис, иначе я не сдвинусь с места, - покачал головой Том и, на мгновение умолкнув, сделал последнюю попытку, – Я прошу тебя. Голос его светлости, казалось, перекрывал и вой ветра, и грохот, наполнявшие холл, и, судя по тому, что дед замер на полушаге, слова достигли цели. - Согласен, - несколько секунд спустя хрипло произнес Берт. – Будьте вы все прокляты, я согласен. Крис успел лишь заслонить собой супруга и зажмуриться, и когда секунду спустя он открыл глаза, ветер исчез столь же внезапно, как и появился, а холл вновь был освещен теплым электрическим светом. Престарелые заговорщики неуютно озирались, и это наряду с полнейшим хаосом, царившим вокруг, подтверждало, что Хэмсворту, по крайней мере, ничего не привиделось. Том же, после своей вспышки как-то странно притихший, лишь обнимал живот и с силой прикусывал губу, и это встревожило Криса куда больше чего бы то ни было. - Берти, что это за чертовщина? – вскричал Хейм, нервно протирая пенсне, словно бы в надежде объяснить увиденное результатом искажения картинки мутной линзой. - Полагаю, лучше бы задать этот вопрос мистеру Хэмсворту-младшему, - процедил старик, воззрившись на Криса с небывалой злостью. - То есть это всего лишь розыгрыш, я правильно понял? – пригладил волосы основательно встрепанный Крейг. Альфа мельком взглянул вверх: Тони был бледен, с силой цеплялся за поручни; на лице Алекс явственно читался испуг, однако в глазах присутствовала прежняя холодная решимость и легким кивком, казалось, она передала ее Хэмсворту. - Все заткнулись и сделали три шага назад, - дружелюбно оскалился Крис, крепче обнимая буквально повисшего на нем змееныша и молясь всем известным богам о том, чтобы все закончилось благополучно. На этот раз никого не пришлось уговаривать. Крис Хэмсворт никогда особо не любил думать, да сейчас было и некогда. Только этим он мог объяснить свое решение. - Нужна большая тачка, - скомандовал он перепуганному и ничего не понимавшему лакею, оглядывая подобравшуюся компанию. Гадать, верно ли поступает, времени не было, оставалось уповать на то, что по тактике в университете у него всегда были хорошие отметки. Самым солидным автомобилем, что имелся в гараже Хиддл-хауса, оказался громадный и представительный Роллс-ройс, на котором Том лишь единожды выезжал в свет, в остальном предпочитая невызывающую строгую классику. Тот самый, на покупке которого много лет назад настоял Берт, в те годы, когда дела змеиного дома благодаря его внуку только-только пошли в гору. Свое предложение старик мотивировал тем, что главе влиятельной семьи просто необходим столь роскошный автомобиль, и Том под его напором согласился. Ночной воздух холодил кожу, и, несмотря на налитую зелень, еще не тронутую охрой, чувствовалось дыхание осени. Выведя заговорщиков на подъездную аллею, Хэмсворт без лишних комментариев указал пистолетом на автомобиль. Охранники, сопровождавшие Крейга и дожидавшиеся его в парке, при виде явной угрозы своему нанимателю немедленно выхватили оружие, но дядя, смерив любимого племянника тяжелым взглядом, поднял руку, призывая своих людей к спокойствию. - Крис, дорогой, ты уверен, что всем нам это необходимо? Быть может, не стоит ударяться в такие крайности? В твоем возрасте пора бы уже попрощаться с максимализмом.. – осторожно поинтересовался Берт, с непонятным выражением оглядев автомобиль и досадливо скривившись: очевидно, с какой-то злобной радостью констатировал альфа, потеря контроля над ситуацией старику была не по вкусу. - Полностью согласен, - Хейм закивал головой столь энергично, что старомодное пенсне вновь слетело с носа, - мы останемся в доме и прекрасно проведем время в компании леди Алекс и ее юного рыцаря, и возможно, нам представится еще один шанс наблюдать то удивительное явление.. - Нет уж, полезайте-ка все. Когда вы в пределах видимости, мне как-то спокойнее, – глубокомысленно заключил Крис, опасно тряхнув оружием, и тут же расплылся в улыбке, демонстрируя клыки. - Но если кому-то по душе багажник, уверен, всем желающим места хватит. Под дулом пистолета престарелые заговорщики, возмущенно переглядываясь и негодующе вздыхая, по очереди заняли свои места в салоне, в котором царил аромат дорогой кожаной отделки и изысканного табака. Коты все это время вились подле ног альфы, не желая оставлять свое божество в решающий момент. Несмотря на усилия прислуги, три зверюги включая Одина все же проскочили в автомобиль, и теперь занимали практически целое сидение, грозно шипя на соседей по средству передвижения. Шофер же вопреки приказу Хэмсворта бросил отгонять их, просто заняв свое место за рулем, и, учитывая размер когтей пушистых монстров и их сущую беспринципность, его вряд ли кто посмел бы в этом упрекнуть. С осторожностью и немалым трудом уложив супруга на широкое сидение, при этом не спуская прицела с нахохлившихся и всем своим видом демонстрировавших недовольство заговорщиков, Крис махнул рукой Алекс, в компании Тони стоявшей у массивных дверей и с тревогой глядевшей на них, и дал команду лакею закрыть дверь. - В госпиталь имени Карла Лоуренса, - деловито сообщил Хейм, однако альфа, вырвав трубку, предназначенную для связи с шофером, сердито громыхнул: - Центральный клинический или королевский госпиталь, или как он у вас зовется. - Ты с ума сошел? – рявкнул Берт, в отчаянии попытавшись отнять переговорное устройство и даже оружие, но Крис, свирепо оскалившись, уперся дулом пистолета старику в лоб, и деду ничего не оставалось, кроме как, подняв руки, занять свое место. - Хотелось бы верить, что вы, мистер Хэмсворт, знаете, что делаете, - сверкнул глазами Хейм, поправив пенсне. - Ага, мне тоже, - на автомате кивнул Крис, гладя по голове супруга и стараясь не встречаться взглядом с дядей. - Позвольте уточнить, а то я некстати запамятовал.. Вы ждете, мальчиков, один из которых альфа? - Да, и что? – исподлобья зыркнул Хэмсворт. - Ну как же.. – невозмутимо улыбнулся Хейм, - Ведь непременно нужно выяснить, вдруг в Королевском госпитале мальчиков-альф на сегодня не заказывали? - Что? Что он несет? – полубессознательно ахнул Том, схватившись за живот. - А ну заткнись, - рявкнул Крис, тряхнув пистолетом перед носом почтенного доктора. - Нужно разворачиваться и ехать в госпиталь Лоуренса. У нас там все готово, дурная твоя голова, - закатил глаза Берт. - Так сообщите, и пусть все необходимое приготовят там, куда едем. Если Хиддлстоны не в состоянии оплатить счета центральной городской больницы, я это сделаю сам. Ну, - прикрикнул он, - Чего ждете. Берт смерил противника убийственным взглядом, но, оценив состояние внука, махнул рукой и откинулся на спинку кожаного сидения. Хлопнув старика по щеке, Фродингер выудил из мини-бара и протянул ему бутылку виски, а затем с позволения Криса переместился поближе к своему лорду и хлопковой салфеткой утер пот с лица его светлости. Хейм, укоризненно покосившись на непоколебимого в своей уверенности альфу, обменялся многозначительными взглядами с Бертом, вздохнул и потянулся к трубке. - Гроза.. – прошептал Том, вцепившись пальцами в густую шерсть Одина, которому если и было больно, то виду он не подавал, лишь тычась мокрым носом в шею хозяина и трогая его живот мягкими лапами. - Чего ты? – всполошился Хэмсворт, - Больно? Сейчас, скоро, уже едем. - По всем канонам классической английской драмы сейчас должна разразиться ужасающая гроза.. – сглотнув, сообщил Хиддлстон и облизнул пересохшие губы. - Гадеееныш.. – с какой-то беспомощной нежностью прошептал Крис, крепче обнял супруга и прикрыл глаза, пытаясь вызвать в голове образ отца.