Уроборос

      Самые первые картины, что появляются перед взором только очнувшегося от долгого сна человека, всегда расплывчатые, нечёткие, а звуки рядом доносятся до него, будто из-под толщи воды. Цветные пятна все ещё продолжают мелькать где-то впереди, не давая сосредоточиться, и резкий звон заставляет мужчину поморщиться.       Это явно не тот сон, который он желал получить после тяжелого рабочего дня где-нибудь у себя в квартире или же за собственным столом в горе бумаг, — оу, Алистер видел теперь комфорт там, где его и в помине не было — и рядом с кружкой... компота.       Неожиданно застывшее в горле чувство жажды очень сильно ударило по внутренним ощущениям, что учёный встрепенулся и тут же пожалел об этом: неприятные ощущения где-то в руке тут же заставили его улечься обратно и принять неподвижное положение, а ноющее тело явно не позволяло ему вновь вытворять чудеса из разряда гимнастики.       Помимо неприятнейших физических ощущений, Эрон понял, что чувствовал себя погано по сути своей; обрывки происшествия в подвалах лаборатории один за другим всплывали в голове. Настолько часто и резко, что та самая голова начинала раскалываться на куски.       Эрон медленно перевел взгляд на тумбочку около больничной койки, объяснение которой само напрашивалось и появлялось в мыслях. Ему оставалось только лишь тяжело выдохнуть и потянуться рукой к стакану с водой.       Первая попытка закончилась не самым лучшим образом. По крайней мере сам мужчина успел проклясть и само существование этого стакана, и свое ноющее тело, и вообще все обстоятельства. По крайней мере ему ничуть не стало лучше от осознания того, что рука не желала его слушаться.       Эрон протянул руку ещё раз и схватился за несчастный стакан, и, едва ли он успел приподнять его и поднести ко рту, как успешно уронил, ощутив неожиданное покалывание в пальцах.       С его-то болевым порогом оставалось надеяться на то, что простое покалывание не принесет жутких мучений, и учёный резко хватается за ноющую неприятно руку, сжимая зубы и с некоторой обидой думая о том, что он слишком поспешил. По крайней мере в том, что сможет одолеть не только стакан, но и проблемы собственного тела. Которые, к слову, уже успел мысленно возненавидеть лишний десяток раз.       Мужчина успевает лишь проводить чуть грустным и скучающим взглядом стакан, который начинает катиться к двери, вдруг останавливаясь у ног вошедшего человека.       Очаровательная медсестра, думает Алистер. Однако он не помнит, чтобы те носили генеральский плащ и имели щетину. Лишь после, сфокусировав взгляд, Эрон понимает, кто перед ним стоит. Поэтому приготавливается вскочить.       Каяма останавливает его, присаживаясь совсем рядом, на койку.       — Спокойнее, Мур. Ты хорошо поработал тогда. — сразу говорит ему генерал, растягивая губы в улыбке и укладывая свою ладонь на его плечо. — Девочка жива.       Он даже не успевает ничего сказать, лишь глотает слова и ком в горле. Мужчина рядом встает и койки и наливает в другой стакан воду, протягивая её в руки учёного.       — Обеими руками. — напоминает Алистеру Каяма, неожиданно смягчаясь при взгляде на этого человека. Он наблюдает, как Эрон успешно утоляет жажду, после чего чуть кривит губы.       — Что-то ещё?..       — Кажется, что ты как-то замешан в эксперименте с девчонкой. Ничего не хочешь мне рассказать? — взгляд Рэна становится чуть напряженнее; их, очевидно, подслушивали.       — Я... — Мур замирает, вдруг прислоняя к лицу ладонь. Ужас осознания приходит к нему медленно, но верно. — Я почти ничего не помню.       Видно, и о том дне, думает Рэн.

***

      — Ты точно во всем удостоверился, м, Манабу? — в третий раз за прошедшие двадцать четыре часа, которые прошли для них без сна, спросил Рэн, все ещё несколько отвлеченный происходящим за стеклами. Теперь, когда, наконец, появились хоть какие-то результаты, стоило бы ему сообщить об этом Тенри, но вот Каяма несколько сомневался — согласно его расчетам образец в итоге мог начать мутировать, но главе клана Хиираги не к чему была подобная спешка. Потому мужчина постарался как можно быстрее прийти к результату с этими вычислениями, которые так упорно крутились в его голове. — Советую тебе поскорее закончить с этим, и вообще, — генерал, помедлив, нахмурился, — какого черта ты куришь в подобном месте? — и задал довольно сильно интересующий его вопрос, ведь здесь этот противный и мерзкий табачный дым мог легко повредить чувствительные к этому приборы и провода. Уж тем более этот ученый попросту изводил и так чертовски дорогой и редкий продукт, который позволяли себе только люди из верхушки. На секунду он даже подумал о том, что зря подарил «другу» эти сигары. — Я тебя давно под военный трибунал не отдавал?        В ответ на это Кубо только хмыкнул и даже не подумал выпустить несчастный окурок из рук, вновь выдохнув кольцо дыма, и, прикрыв глаза, аккуратно потушил сигарету о твердую обложку папки. Затем кинул в близ стоящую пепельницу, почти что вальяжно откидываясь на спинку своего стула. Оставалось лишь закинуть ноги на стол.       — Тц. Как всегда придирчивы лишь ко мне, генерал Каяма. — прозвучало это несколько недовольно и раздражающе, и потому на лице Рэна появилась гримаса полнейшего омерзения из-за запаха, витающего в воздухе.       Подполковник ухмыльнулся:       — Ну-ну, прекратите строить из себя неженку. Вы наверняка уже успели привыкнуть к подобному, м? — и, сверкнув золотистыми глазами, Манабу продолжил все так же нагло ухмыляться.       Взгляд янтарных глаз генерала задержался на лице подчиненного.       — Не делай так. Тебе не идет. Так скоро зубы пожелтеют, — сухо бросил он и, пройдя к стеклу, ненадолго застыл: девчонка начала дергаться, а тело, казалось, забилось в судорогах. Мужчина никак не отреагировал – побочный эффект после препарата, введенного ей.       Помещение было просторное и светлое; вокруг образца стояло пять учёных: кто-то проверял показатели на экранах, другой проверял ремни, плотно сжимающие и сдерживающие ноги и руки (они были покрыты проклятиями), последние же просто в ожидании стояли рядом и смотрели. Одна ученая, подойдя к испытуемой, вколола ей в шею шприц с нужной вакциной, дабы они не потеряли такой нужный им эксперимент.       За пределами же помещения, на верхних уровнях, за стеклами, стояли другие люди. В том числе сам генерал Каяма и подполковник Кубо.       — Я же говорил не превышать ни насколько нужную дозу. Любая лишняя единица может оказаться для него смертельной, и уже за изведенные в ходе лекарства будете все вы отвечать, а не я. — голос Рэна звучал тихо и осуждающе, но Манабу все равно услышал, так или иначе.       Его не столь сильно волновало это, сколь возможный результат всей этой работы. Она была ему чертовски важна и имела огромное значение. Стоило прибегать к помощи всех способных сотрудников, пусть риск возрастал на несколько десятков процентов.       — Ваши планы не всегда работают, господин Манабу. — вдруг произнес рядом человек, к которому обернулись оба учёных.       Каяма усмехнулся.       — Что-то случилось, подполковник Мур? — спросил чуть охрипшим голосом мужчина, зачесывая назад каштановые волосы и чуть напряженно смотря на его разочарованное лицо.       — Вам обо всём сообщат. Я говорил, что не стоило превышать дозу.       Вдруг, услышав скрип позади, Манабу обернулся – в дверях стояла довольна знакомая ему девушка, глядя на него своими зелеными глазами, и Рэн искренне не понимал, почему же и как именно ее заставили принять во всем этом участие. Это ведь было на самом деле так, и потому, увидев, что на лице военной появилось беспокойство, Каяма приветливо улыбнулся, хотя этим действием ни капли не успокоил майора – она с какой-то странной силой сжала в руках папку и протянула ее подошедшему к ней солдату:       — В ходе наблюдения за объектом «45» произошел конфуз – передозировка на пару единиц заставила его буквально взорваться. Изнутри. Так что теперь осталось около двенадцати испытуемых, — без запинки ответила она, затем, слегка нахмурившись, перевела взгляд на учёного, сидящего в кресле. — Вы назначали эту дозу ему, подполковник Кубо, потому в случае смерти ещё одного образца по Вашей вине я буду вынуждена донести об этом вышестоящим, и даже не Рэну-сама.        — Не волнуйся об этом, Изанами, в случае подобного случая я сам могу донести об этом Тенри-сама, — довольно резко прервал ее сам Каяма, и этим он заставил девушку вновь сильно нахмуриться. — Тем более, мне кажется, что вскоре в наших исследованиях будет заметен прогресс, — с некой толикой абсолютного не интереса, и слегка улыбнулся. — Но я советую тебе покинуть это место, если ты у нас не любитель подобных страшных зрелищ, — и в ту же секунду, словно по сигналу, сработала сирена, и пронзительный гул ее теперь чуть ли не сотрясал стены всей лаборатории – все ученые и солдаты всполошились, даже Манабу и Ито, в неком шоке застыв, тут же бросились к окнам. Мур же остался спокойно наблюдать, примерно зная исход подобной ситуации. Он будто поджидал момент.       «Чрезвычайно сильная активность объекта», — гласила надпись на огромном экране, и сидящие за компьютерами военные стали быстро что-то печатать, ведь подобное происходило впервые за последние несколько лет — не так уж и часто они двигались со своих натоптанных мест даже на миллиметр.        — Ч-что за черт, генерал? Вы же говорили, что это произойдет позже! — вмиг всполошился Кубо, ведь он сам точно помнил, как он ему это говорил пару часов назад, но в ответ на это мужчина только тихо рассмеялся.        — Бывают иногда и такие обстоятельства, ход которых я предугадать не в силах. Просто стоило быть готовым ко всему. Я постоянно вам это твердил, — и прищурился.       — Генерал, могу ли я спуститься и помочь им?..       Однако мужчина тут же нахмурился, повернув голову к своему подчиненному.       — Даже не смей, Мур. Нам не нужен шестой труп.       Изанами замерла.       — Труп?..       На ее шокированный взгляд генерал ответил загадочным молчанием.       Он устремил внимательный взгляд прямиком на происходящее за стеклами: то, что он увидел, воистину обрадовало мужчину — прямиком над девчонкой скапливались клубы темного дыма, постепенно словно превращающегося в черную воронку, а с уст Нэо сорвался громкий и пронзительный, даже нечеловеческий крик, заставляющий Изанами вздрогнуть от этого. Манабу, кажется, даже успокоился, ведь он слышал и более душераздирающие вопли. — Прекрасно. — восторженный шепот, и Каяма с неким удовольствием стал наблюдать за тем, что начало происходить вновь — ещё больше темного тумана, больше энергии, а крик громче. Словно какие-то змеи, вены почернели, выступая на бледном лице, а затем, когда к ней вновь подошла та самая ученая и ещё раз попыталась наконец ввести очередную вакцину, а позади нее вышла ещё парочка военных, как бы намереваясь сдерживать образец в случае чего. Это, наверное, было абсолютно бесполезно – система охраны словно окончательно сломалась, и сирена заголосила ещё громче, чем прежде. И тут же, словно бы в доказательство того, что они пробудили истинно неудержимую силу, всю группу людей подбросило в воздух, а затем свет в помещении померк и вновь включился.       Через несколько секунд все вернулось в норму. Кроме, разве что, учёных и военных.       Изанами в неком шоке коснулась рукой окровавленного стекла, а Кубо досадливо поморщился, наблюдая за тем, как по всему помещению были разбросаны конечности и чьи-то внутренности, а тряпки одежд и формы, кажется, добавляли ужаса картине, которая предстала перед глазами собравшихся. Застывший позади других Эрон досадливо поморщился.       — Я бы успел, гене...       Однако мужчина и слушать не желал.       — Ни слова больше на этот счёт.       Рэн не думал на этом что-либо прекращать, потому, обернувшись к ошарашенным военным за компьютерами, громко и резко скомандовал:       — Не прекращайте работу. Живее, живее! — и голос командира словно бы вывел их из транса и прострации. Вновь чужие пальцы стали несколько нервно и отчаянно стучать по клавиатурам и всевозможным кнопкам, и лишь иногда переводя на монитор взгляд, Манабу фыркнул:       — Тц, ты даже оправиться беднягам не дал.       — Прекращай цыкать. Они итак должны были понимать, куда идут работать, а главное – на кого, — совершенно спокойно ответил Каяма, прекрасно понимая, что он итак совершенно прав на этот счет, потому даже не думал о том, что для ученых в лаборатории он один человек, а для солдат в штабе – другой, совершенно не похожий на абсолютно равнодушного к таким смертям. Кажется, он слишком заигрался с этим. И он понял, к кому заглянет после всего этого. — Продолжаем работу, не отвлекаемся. В случае того, что кто-то из вас убежит, намочив штанишки, отдам под военный трибунал.        И вновь стены лаборатории сотряслись от пронзающего уши нечеловеческого крика, и темнеющие вены стали совсем черными, а изо рта и глаз девчонки полилась алая кровь, медленно капающая на светлый пол и пачкающая его.       Послышался щелчок, и оковы с ремнями, сдерживающие девочку, порвались, ровно как и нервы многих из ученых, резко вскочивших со своих мест и в панике бросившихся к выходу. Они, словно напуганные хищником зверьки, отчаянно пытались выбежать в один-единственный проем, и некоторые, кажется, от количества и силы толпы, уже находились на полу, и Ито пожалела бы их – ведь сейчас про ним проходят десятки людей, буквально раздрабливая кости и позвоночник. Стоящий же рядом Эрон словно бы хотел влиться в толпу и полезть прямиком к бушующему эксперименту в надежде найти хоть одного выжившего сотрудника. То ли геройствовать хотелось жутко, то ли убиться - Рэн вообще этого никогда не поймет.       За множество лет своей работы генерал далеко не раз видел подобное и готов был хоть прямо сейчас поубивать этих жалких трусов, но, выдыхая, мужчина жестом указал на Манабу, и тот кивнул, садясь за свое кресло и поворачиваясь к монитору.       — Кажется, эта ночка будет довольно жаркой и выдающейся, генерал Каяма.        — Я не сомневаюсь в этом, подполковник Кубо. — генерал медленно приложил к лицу ладонь, тяжело выдыхая и думая о том, что в случае чего сдержать он точно не сможет порыв его импульсивного подчиненного — Алистер был активным и почти что сумасшедшим. Ну, слухи такие в лаборатории ходили; мало кто желал в напряженный момент оказаться под его, Эрона, рукой и попасть в передрягу. Ведь идеи зачастую были безумно. Пусть и работали часто отменно. — Подполковник Мур, засекайте время. Сейчас будет световое шоу.       Кажется, подобные слова не вызывали особого восторга у военного. Однако это продлилось несколько секунд; мужчина тут же закивал, доставая из ящика стола какого-то сотрудника секундомер. Все же любая подобная ситуация не длилась более пяти минут — Каяма словно бы не собирался ухудшать результат и шёл к рекорду.       — Начинайте отсчёт с того момента, когда увидите алый дым.       «Черт возьми, это слишком плохо. Почему они пытались увеличить дозу? Или они намеренно сокращают количество подопытных? Ох, да что же творится у них в голове?» — Изанами медленно выдохнула, не показывая своего беспокойства, но вместе с этим в ее голове появлялись самые разные предположения, теории и версии, которые она бы желала кому-то рассказать, но такого человека не было. А значит, стоит докопаться до истины, найти то, за что стоит ухватиться или зацепиться, но с другой стороны в ней что-то противоречило этому — все эксперименты были лишь задумкой и планами отца ее господина, потому Ито смогла лишь навсегда закрыть в себе эти странные мысли и не позволить им вновь занять ее голову.        Преданность — воистину странное слово. Изанами никогда не испытывала благоговения перед представителями Хиираги; даже аура Махиру не впечатляла юную Ито во времена её обучения в старшей школе Сибуя. Если её господин, Хиираги Сэйширо, не любил сестру и даже боялся её, то девушка искренне не понимала всей этой напыщенности и мнимости. Они заставляли ещё больше убеждаться в странном отношении к правящему клану.       — Образец готов к испытанию новой вакцины. Приготовить оборудование. — мужчина медленно повернулся к Муру, улыбаясь хитро и намекающе.