Временные трудности

- Но ты не волнуйся, нам от тебя ничего не нужно. Через месяц я бы хотел избавить тебя от прав на него, думаю, на этот раз суд будет на стороне омеги, т.к за 2 года ты им не интересовался, - продолжал как ни в чём не бывало Исак. - Исак, я не знал! У меня в голове не укладывается! Как ты справился со всем этим?, - Эвен раскачивается, схватившись за волосы. - О, я справился отлично, как видишь, - сарказм Исака бьет больно. - Он в порядке? С ним всё хорошо? Он здоров?, - Эвен боится озвучить свои страхи. - Да, да, да. Мы тебя не озаботим в ближайшее время с просьбами денег на лечение или еще чего. - Исак, я ничего такого не имел в виду! Просто... мне тяжело поверить, - в Эвене сейчас столько всего намешано. - Прикинь, мне тоже было тяжело поверить, - Исак крутит календарь. - Исак! Когда ты стал таким циничным? - И это говоришь мне ты? Может быть, когда я потерял девственность с человеком, для которого это был всего лишь эксперимент?! Или когда перед тем, как рассказать тебе о беременности, я увидел, что ты целовался с Соней? Может, тогда я стал таким циничным?! Или когда мой бывший парень стал единственным, кто помогал мне ВЫНОСИТЬ чужого ребенка и не превратиться в клубок гормоном? Может быть тогда?! - Исак. Я не знаю, что сказать. Выговорись, ты можешь ударить меня. Послушай, есть вещи, которые я хотел тебе рассказать - я повел себя как мудак, - Эвен чувствует, что это последний его шанс. - Уходи. - Я сейчас уйду, но я вернусь, когда мы оба успокоимся, через час, хорошо? Ты сможешь побить меня, наорать, ударить, всё, что угодно, только пожалуйста не исчезай, - Эвен выходит на шатающихся ногах. Он садится на лестницу и снова чувствует это. Эпизодов не было давно, но вместо них другие приступы. Сейчас он понял, чтò это значило. Острая боль в сердце сейчас; в конце июня два года назад; на следующий день после того, как он должен был встретиться с Исаком и менее острая еще пару раз. Один и тот же сон, где он гонится за светловолосым видением. Расплывчатые неясные мысли о том, что он счастливее обычно или ему хуже чем обычно. Просто он чувствовал Исака. До этого он сравнивал себя с Гарри Поттером в Ордене Феникса - будто кто-то проникал в его сознание, особенно, когда он пытался догнать человека из снов, и всегда! всегда просыпался за секунду до того, как увидеть знакомое лицо. Но шрам у него не болел - шрамы не болели. Они не были похожи на молнию, скорее, маленькие уродливые полосы на запястьях. Они болели в другое время, но почти перестали. Пусть ему нравилось ощущать себя наполовину с другим человеком - скорее всего, предназначенной ему парой, он вяло думал о том, что вряд ли сможет найти свою избранницу/избранника. Хотя найти - да. Продержаться - нет. Не хотелось портить жизнь кому-либо. Только не после его родителей, его семьи. Он и так причинил им немало боли - как и они ему. И сейчас он надеялся, что сможет увидеть своего сына. Что, может быть, ему повезет - и у мальчика не будет никакой предрасположенности с его заболеванию. Эвен не рассчитывал иметь семью или иметь детей, не дай бог. Не с его наследственностью. А сейчас... он задумался. Возможно, даже если готовиться к худшему варианту, если Исак позволит ему быть рядом, он мог бы - он бы справился. Он бы сделал всё возможное, чтобы их сын рос в любви. Успокоившись и подумав, что он сделает и скажет, он вернулся в кабинет.