13
16 июня 2018 г. в 20:20
Все собрались в гостиной. Усаги сидела в кресле, продолжая пропитывать салфетки слезами и глотать успокоительные. Ее сознание блуждало где-то в глубинах души, она ничего не видела и не слышала. Сецуна заботливо подавала воды и наблюдала за состоянием Усаги. Мамору пытался во всем разобраться:
— Так, еще раз, Нобуюки, что было в твоем видении?
— Красные небеса, черные звезды, мертвые тела, яркое сияние в руке Альфы.
— И дыра в груди, она вырвала его сердце! — добавила Чибиуса. — Она завладела Серебряным Кристаллом и…
— Милая, — прервал ее речи Мамору, — иди в свою комнату.
— Что?! Почему? Что я сделала?
— Иди в свою комнату! Немедленно! — изменил тон отец.
Чибиуса надулась, фыркнула и вышла из гостиной. На лестнице послышался резкий топот, за которым последовало раздраженное захлопывание двери в комнату. Сымитировав обиду, Чибиуса поступью кошки спустилась вниз и притаилась за углом.
— Вы давно выяснили, кто такая Альфа и не сказали нам! О чем вы думали? — ругался Мамору на Нобуюки.
— Мы только хотели не дать видению сбыться. Мы думали, что пресекая использование Серебряного Кристалла, сможем всех защитить.
— Альфа ищет вовсе не Серебряный Кристалл, а Сияние. Сила Сияния способна возродить звезду, и оно таится в человеческом сердце.
— В сердце Чибиусы? — Нобуюки не на шутку перепугался.
— Именно. И ваши идиотские выходки привели к смертям невинных! Я могу понять глупость и молчание Чибиусы, но ты, Нобуюки, должен был все рассказать! Раскрывать видения — твой прямой долг воина!
Юноша виновато отвел глаза.
— Но если в моем видении в руках Альфы был не Кристалл, а Сияние, значит…
— Ничего это не значит! Теперь мы возьмемся за Альфу и сделаем все как подобает! И чтобы ты не поддерживал новых глупых идей моей дочери, я запрещаю вам видеться до момента изгнания Альфы!
— Но я обещал ей сегодня…
— Выполнишь обещание позже.
— Но это важно для нее!
— То есть для тебя простое обещание, данное Чибиусе, важнее долга сейлор воина? Исполнить обещание тебе почему-то неймется, а рассказывать опасное предвидение не обязательно!
— Не кричи на него, Мамору, — мягко попросила Сецуна. — Неужели не понимаешь, он поддерживал идеи Чибиусы и сейчас рвется выполнить обещание, потому что она ему небезразлична. А если судить по видению, то и вовсе — любит. Сердце вырвали Чибиусе, а дыра в груди у Нобуюки — все так очевидно! — пожала она плечами.
Юноша залился пунцовой краской.
— Ты любишь Чибиусу? — возмущенно прозвучал вопрос из уст Мамору. Он ничего не имел против Нобуюки и тем более его чувств, но сама ситуация невольно накладывалась на личный вопрос измены и оттого воспринималась в штыки. Он не хотел, чтобы Чибиуса повторила судьбу матери. Оттого хмурые брови и сердитый взгляд почти что изгоняли мальчишку прочь.
— Я никогда не скажу ей об этом, — заверил Нобуюки.
Чибиуса, стоявшая за углом, задышала неровно, сердце забилось в тревоге. Упавшая с тайны вуаль обнажила правду, узнать которую она оказалась не готова. Теперь она не сможет взять Нобуюки за руку или обнять, не раскрасневшись при этом, да и общение в целом станет неловким. Теперь каждый взгляд юноши будет видеться ей иначе. Она бы не хотела испортить дружбу и потерять Нобуюки.
— Еще одна «поперечная нить»… — едва слышно прошептала Усаги.
Мамору вдумчиво посмотрел на жену. Хоть на грудь и давили боль и горечь, он простил Усаги, сразу. Потому что любил, потому что не хотел оставлять одну в трудный час. Конечно, будет сложный период, но он пройдет. Они одно целое и этого ничто не изменит. Да, споткнулись, но снова поднимутся на ноги, снова пойдут вперед. И если однажды дочь свернет на другую тропу, это ее право. Мамору, ведомый обидой, бессознательно спроецировал проблемы и эмоции на жизнь ребенка, но будучи рассудительным, вовремя распознал ложные посылы. Любовь — дело тонкое, индивидуальное. Да, как родитель, он полезет на стену, если узнает, что Чибиуса любит двоих. Но не ему принимать решение, подстрекать в выборе или ставить палки в колеса. И мальчишка уж точно ни в чем не виноват и не заслуживает агрессии.
— Ладно, делай, что ты там обещал Чибиусе, но не покидайте дом, — разрешил Мамору.
Нобуюки кивнул головой и слишком быстро оказался у лестницы, где встретился с Чибиусой. Вишневые глаза, подернутые соленой пеленой, и взволнованное дыхание говорили о том, что девушка услышала лишнее. Ее губы робко шевелились, подыскивая слова, но не находя звуков. Сохраняя спокойствие, хоть в душе и кольнуло, не выдавая нахождение Чибиусы, Нобуюки поднялся в комнату. Не должна она была узнать о его любви, не хотел он обременять ее чувствами. Юноша поторопился сменить тему и сел за стол:
— Давай сделаем офуду?
Девушка кивнула и предоставила все необходимое. Пока Нобуюки нарезал полоски бумаги и рисовал заклинания, Чибиуса сидела на кровати и рассматривала его заново. Как давно он влюблен? И была ли его прежняя ядовитость защитной реакцией? Быть рядом, любить и молчать, наверное, очень тяжело. А каково смотреть на любимую с другим? Наверное, нестерпимо больно и сложно. По Чибиусе пробежали мурашки. Она впервые по-настоящему разглядела его сильные руки, широкую грудь, мужественный подбородок и высокие скулы, густые аккуратные брови, длинные черные ресницы и удивительные фиалковые глаза, в глубине которых скрывалось что-то особенное, проникновенное, волнующе-искреннее. Чибиуса вздрогнула и потупила взгляд в пол, поняв, что в открытую изучала Нобуюки. Юноша смущенно подавил улыбку.
Встав из-за стола, он подошел к Чибиусе и поместил офуду на лбу девушки. Она старалась прятать глаза. Друзья легли на кровати рядом. Нобуюки зажестикулировал, бормоча заклинание. Бумажки с надписями закружились по комнате. Как и в прошлый раз, произнеся последнее слово, Нобуюки обхватил руку Чибиусы. Прикосновение наполнило новыми эмоциями обоих, где неловкость перемешалась с приятным чувством теплоты. Парящие офуду вспыхнули, обернулись пеплом, замерли в невесомости. Заклинание впечаталось в кожу. Вспышка, темнота, Иллюзион.
Друзья разъединили руки излишне медленно, будто отпускать друг друга неправильно. Они уже знали, где искать Гелиоса и шли к колоннаде. Странное чувство снедало Нобуюки изнутри: каждый шаг приближал его к хранителю, к возможному освобождению его из темницы души и к расставанию с Чибиусой. Ее больше не будет так много в его жизни как есть сейчас. Она снова станет образом, проплывающим мимо то там, то здесь. Будет улыбаться, смеяться, обнимать, но совсем не его. Нет, он искренне желал помочь вернуть хранителя из небытия, потому что счастье Чибиусы единственно важно, но он так не хотел утратить ту связь, что возникла между ними в столь непростое время.
Среди благоухающих роз неподвижно лежал хранитель. Нобуюки вытащил из кармана приготовленную пачку офуду, опустился на колени рядом с Гелиосом и поместил заклинание на лбу.
— Ты должна лечь и взять Гелиоса за руку. Ты окажешься в его сне. Я разбужу тебя через час, но если нужно будет выйти из сна раньше, пробуди себя прыжком с высоты или любым другим страхом.
Чибиуса кивнула и погрузилась на перину из роз. Голова девушки легла на колени Нобуюки, заклинание заняло свое место на лбу. Повторный ритуал и юноша остался наедине с собой среди пепла офуду, застывшего в невесомости, точно мягкие хлопья снега. Будто время любезно остановилось, подарив ему последнюю возможность попрощаться. Нобуюки опустил взгляд на Чибиусу. Длинные розовые волосы заблудились меж роз, алые губы застыли в молчании, концы покойных черных ресниц поднимались буйной волной. Ладонь юноши ласково прикоснулась к нежной щеке девушки. Сердце Нобуюки невольно сжалось. Он понял, что никогда не коснется ее губами, не вдохнет запах бархатной кожи, не узнает вкуса ее любви. Юноша поднял взгляд вверх и тяжело вздохнул. Он сам выбрал тернистый путь, который не ведет к звездам.