A life long year

Всё оказалось намного сложнее, чем предполагал Симба. Совета от Великого Короля Прошлого, то есть — своего отца, он так и не дождался, хоть позорно, — почти весь прайд, увы, был такого же мнения, как и Витани, — просидел возле реки, до боли и ряби перед глазами всматриваясь в своё отражение и иногда задирая голову к небу. Рафики сказал ему: «Пора перестать надеяться на кого-то и слушать своё сердце. Уметь контролировать свои эмоции. И жить по велению своей совести». Симбе было всегда крайне трудно смириться с тем, что он в глубине души всё ещё оставался наивным маленьким львёнком, которого использовал коварный дядюшка Шрам в своих целях. И хоть это было давно, Симба каждый раз до острого жжения в груди винил себя, едва только вспоминал гибель Муфасы. Жизнь на Скале Предков снова потекла своим чередом. Симба, собравшись с мыслями, сказал своё веское слово, и отныне любые конфликты должны были решаться в его присутствии. Киару он наказал тем, что она, в течение всего оставшегося лета, должна была ходить на охоту одна. Без помощи других львиц. И даже без Тимона и Пумбы. Казалось бы — она только об этом и мечтала, но Симба не раз слышал, как его дочь жалуется матери, Кову или друзьям на то, что охота в одиночку дается ей нелегко. Даже — сложно. К тому же, мяса на целый прайд нужно, ой, как много. Правда, были и проблемы посерьезней — многие из бывших отщепенцев стали покидать Скалу и прайд, и снова возвращаться к отшельничеству, на Слоновье кладбище или же — за реку, где вся земля выгорела на солнце, где было мало добычи и самое главное — где они снова становились теми же, кем были в начале — опасными, завистливыми интриганами, без чести и совести, готовыми вцепиться друг в друга ради крохотного куска мяса. Они пытались утолить голод и жажду только одним — желанием мести. И это могло снова привести к войне. Симба не понимал, что могло случиться, чтоб львицы, так желавшие стать частью настоящего прайда, вдруг снова вернулись бы к своим тёмным ипостасям. Никакой ответственности, никаких прочных семейных уз, никакой любви к потомству, разве что, до тех пор, пока один нужен другому для осуществления планов, — ничего того, что могло бы дать стимул к развитию. Сплошная деградация. А без внутренней свободы и спокойствия, — как считал Симба, — не может быть никакого будущего. — Симба, почему ты здесь? — Нала подошла к нему совсем тихо. — Просто устал, — лев отвернулся, перекатившись на другой бок. — Иди спать. — Я без тебя не засну… — До этого же заснула. — Нет, я не спала. Видела, как ты ушел из пещеры. — Нала, пожалуйста, оставь меня, — вздохнул Симба и свесил одну большую лапу со скалы, днем на которой так любил греть бока. Но ночью здесь были тучи комаров и прочих насекомых, любящих попить кровушки. Спать здесь — это всё равно что залезть в пчелиное гнездо. Но сейчас желание побыть в одиночестве преобладало. — Скоро уже рассвет. Я пойду на водопой. — Ранним утром там опасно — сам знаешь. Крокодилы не дремлют. — Если верить Киаре, то они с Кову этих крокодилов на завтрак ели, — буркнул Симба. — Кстати, как она? — Она переживает. Вчера едва не налетела на рога антилопам. Симба привстал, оглядываясь на Налу с долей тревоги. — Ты бы поговорил с ней. — Боюсь, что она меня не поймет. — Симба, когда вы в последний раз с ней выбирались за пределы скалы предков? Когда ты учил её чему-нибудь стоящему? Ты не замечаешь, что стал отдаляться от нас, едва появилась… Лев сморщился и мотнул головой, когда в уши ему полезли надоедливые мухи. — Нала, о чем ты? — Не прикидывайся, что ничего не понимаешь! — А что ты понимаешь? — Симба сдвинул брови. — Веришь всяким россказням, а я оказываюсь никудышным отцом и мужем?! — Если хочешь кого-то обвинить в нашей размолвке, то начни с себя. — Нала, постой! — Симба вскочил и кинулся за львицей. — Я правда… не хотел, чтоб так всё вышло… и то, что я так много времени проводил не с вами, это не значит, что… — Да, зато ты умудрился много времени проводить с Витани! — огрызнулась Нала, показывая зубы. — И чем она тебе отплатила? Пустила сплетни? И подставила твою дочь?! — Вы с Киарой сговорились? — Киара умная девочка и она уже не ребенок! — Нала гордо вскинула голову. — Она всё понимает, Симба. — Тогда, скажи мне, если она всё понимает, почему допустила смерть львицы, которую полгода назад защищала от тебя же?! — Ты всё ещё думаешь, что именно это повлияло на наши с тобой отношения? — задохнулась Нала. — Симба! Ты ослеп! — Да, возможно, что ноша королевских обязанностей не дает мне видеть мир таким, какой он есть, — кивнул Симба, и чувствовалось, что он сказал это не в шутку. — И я вижу только один выход, Нала. — Какой? — львица подалась к нему, заглядывая в родные некогда глаза. — Симба? — Сегодня утром мы соберем всех жителей саванны… — Что? — Предупреди Рафики и Зазу, — лев потянулся, хрустя позвонками. — Оповести львиц. И особенно — Киару. — Симба, что ты задумал? — донеслось ему в спину. Пугливые сурки и мелкие, всё ещё сонные, антилопы мигом попрятались, когда лев ступил на широкую и влажную полоску почвы, которая вела прямиком к водопою. Из-за высокой и густой травы здесь был весьма плохой обзор, потому Симба в целях безопасности занял место, которое обычно занимают слоны с детёнышами. — Ваше Величество! — знакомый голос раздался совсем рядом. Симба скосил глаза в сторону, и увидел Витани. — Не рановато ли для водопоя? — Тоже опасаешься нападения крокодилов? — зачем-то спросил Симба, чувствуя себя максимально неловко. — Да нет — я тут в засаде сидела. Вы мне всю добычу распугали. Симба усмехнулся. — Крокодилье мясо является одним из самых питательных и вкусных. Насколько я знаю. — Ни разу не ели, Ваше Величество? — Витани всё ещё следила за мечущимся неподалёку и явно отбившемуся от стада малышом антилопы. — Может, исправим эту оплошность? Я жутко голодна… С вашей силой и моей тактикой — завалим. — А тебе не хватило мяса вчера? — Симба осторожно лакал мутную воду у самого берега. — Я не возвращалась к Скале, — сообщила Витани полушепотом, пригибаясь к самой земле, чтобы детеныш антилопы смог подойти ещё ближе. — Почему? — Симба не ожидал такого. — Что-то случилось? Ответа он не получил — Витани стремглав кинулась и укрытия на добычу. Конечно, детеныш был обречен. Витани повалила его и мигом перекусила горло. Наблюдая, как маленький копытный дергает ножками в последних судорогах, Симба же отметил, что Нала и другие его львицы выглядели не так грациозно и опасно во время погони, — они все были какими-то грузными, тяжелыми. Плохо маневрировали. Видимо, разъелись слишком. А Витани порхала, будто гепард, — гибкая, изящная, быстрая, — она вызывала у него искреннее восхищение. — Вам оставить, Ваше Величество? — Витани бросила добычу на землю. — Или вы слишком привередливы, чтобы есть это? Детёныш был больным, судя по всему. Симба увидел проплешины на его шкуре. Вывалившийся посиневший язык с ужасным белым налетом. Красные глаза. — Для начала, перестань звать меня Ваше Величество! — Как пожелаете! — Витани вгрызлась в тушу. — Вафе… Симба бросился к ней и оттащил мёртвого детеныша. Кусок, что остался в пасти у Витани, оказался не самым большим. Она бы точно не наелась им. — А если так? — лев с превосходством глянул на неё. — Играем по правилам или без? — Витани уже проглотила кусок, облизываясь. — Симба? Он довольно улыбнулся и собственнически поставил лапу на тушу, предлагая Витани её отобрать. И она не преминула воспользоваться шансом. Пока они возились словно львята, впервые получившие право распоряжаться едой, водопой наполнился гамом, — птицы, звери — новое утро встречало жарким зноем. — Папа?! — Симба, радостно смеясь, перекатился, в очередной раз оказываясь сверху на Витани, когда услышал голос Киары. — Что тут происходит?