***
Как оказалось, отыскать открытую крышу в любом мало-мальски приличном доме в Куинсе сложнее, чем на Манхэттене. Хотя казалось бы... Тея разочарованно плетется вдоль зажигающихся к ночи фонарей и вычеркивает в блокноте шестой адрес подряд. По сути, крыша ей вовсе не сдалась; искать какое-то тихое место просто по старой привычке — глупо и неразумно, а Тея вовсе не глупая. По крайней мере, ей хочется так думать. Посидеть и позаниматься она может и в школьной библиотеке после уроков или в своей комнате — благо, теперь ей даже от вездесущих близнецов прятаться не нужно, пока они проводят время в детском саду. Но стены тесной квартиры давят на нее так, словно она сидит в коробке из-под обуви и делит странное жилье с небольшой китайской семейкой. Воздуха вечно мало, кондиционер в доме не работает, открытое окно приносит только шум с улицы... У Теи есть миллион и одна причина, почему ей жизненно необходимо найти пустующую крышу для учебы. Девушка проходит мимо закрытого уже продуктового магазинчика, которым заправляет один добродушный испанец— обычно мама просит покупать у него хлеб, потому что он здесь самый вкусный, хоть и находится в двух кварталах от дома. С этой стороны улицы исправных фонарей мало — Тея смотрит себе под ноги, и когда на ее кеды падает узкая полоса голубоватого света, удивленно поднимает голову. В отделении банка прямо напротив горит свет, и какие-то умники ковыряют банкомат. Тея испуганно пятится, прижимаясь спиной к стене продуктового магазина, и шарит рукой в кармане широких джинсов, пытаясь нащупать телефон. Хоть бы эти воришки ее не заметили в тени улицы... Тея не глядя набирает 911, когда замечает какое-то движение на крыше банка. Да вы, должно быть, шутите... Героя Куинса в красном трико узнать проще простого: Тея забывает о телефоне и своем намерении вызвать полицию — в оглушительной тишине заснувшей улицы голоса мелких воришек и любителя спандекса звучат так громко, что Тею пригвождает к месту и от неожиданного испуга она не может пошевелиться. Что творит этот безумец? А если у этой банды есть оружие? Тее кажется, что она моргает слишком медленно: в ярко освещенном отделении банка происходит быстрая потасовка, красное размазанное пятно, в которое превратился герой-любитель, мечется по четырем стенам, раздается оглушительный грохот, потом наивное до смешного «прости, приятель, я не со зла», и четверо преступников сползают по стенам, потеряв сознание. Если Тея прищурится, то сможет увидеть, что все они приклеены по рукам и ногам паутиной, которая на этот раз совсем не тает, как прежде. Тея мысленно матерится и, все еще прижимаясь спиной к витрине магазина, пробирается к перекрестку. Заворачивает там в тень следующего фонаря, и, еле слышно выдохнув, сбегает вниз по улице. Останавливается только у следующего перекрестка, набирает трясущимися руками 911, как и собиралась, и звонит. — Здесь ограбление, — тараторит она. — Банковское отделение на двадцать первой улице. Приезжайте скорее. — Ты специально так поздно гуляешь? — раздается за спиной Теи. Она кричит и не глядя швыряет в обидчика телефон. — Ауч! И только потом оборачивается. Девушка видит прислонившегося к стене дома героя в трико, он потирает лоб и, наверное, сконфужен. Из-за этой дурацкой маски он вообще кажется инопланетянином. И он держит в руке ее телефон. — Напугал! — вскрикивает Тея. Тут же, спохватившись, ойкает, чертыхается и шипит: — Напугал! — Да! Я понял, прости! — с готовностью тараторит этот ненормальный. Трет свой многострадальный лоб и протягивает Тее телефон. — Не швыряйся им больше, пожалуйста. Она выдергивает из пальцев, обтянутых чертовым красным спандексом, свой смартфон, поджимает губы, почти пускает слезу от пережитого страха. Дрожит, как трусишка Кирк, стискивает вспотевшими пальцами телефон. — Придурок, — цедит Тея сквозь зубы. Клоун неожиданно вскидывает голову. — Эй! Я же тебя спас, зачем обзываешься? — Это от страха! — оправдывается девушка. Звучит не очень убедительно даже для нее самой, но она так разозлилась, что в обыкновенный вечер снова очутилась в центре какого-то бардака, что вот-вот заплачет с испуга, и что этому человеку, кем бы он ни был, Тея никак не может дать точного определения. Он псих или герой? Или все это вместе? — Извини, — он качает головой, будто кланяется. Тея смотрит на него с широко распахнутыми глазами, и в голове у нее мечется миллион слов от благодарных до самых матерных, после которых язык с мылом помыть хочется. — Я полицию вызвала, — зачем-то уточняет девушка. — Они здесь будут через пару минут. Тебе, наверное, надо... бежать отсюда. Нет? — Ага, — кивает этот герой. Задумчиво трет затылок, крутит головой. — Ты правильно сделала, что позвонила копам. А, и спасибо, что подождала, пока я с ребятами разберусь. Мне как-то сподручнее, когда никто не вмешивается. — Ну и зря, — выдает Тея. Убирает телефон в карман, скрещивает на груди руки. Стоит ли ей бояться мелкого хулигана? Он ведь такой же мошенник, как и те ребята в банке. Только ищет не денег, а... славы? — Почему это? Если бы я не разобрался, эти парни ограбили бы банкоматы и свалили по-тихому еще до приезда бравой полиции. И даже твой телефонный звонок бы не помог. Тея щурится, поджимает губы (попутно отмечая, что чувствует себя так, будто отчитывает проказника-Кирка), и обрывает тираду героя коротким: — Ты подставляешься. Паук замирает со вскинутой рукой — Тея не знает, он ждет от нее пояснений или просто задумался, да и как можно понять, что на уме у этого трюкача, когда ни одной черты его лица не проступает за этой маской. А как... Как его глаза меняют размер? Это специальный костюм с датчиком движения? — В Куинсе полно преступников, — говорит Тея, гоня прочь мысли о природе спандексного костюмчика. — Было бы круто, если бы этот район стал спокойнее, но, знаешь, если ты пострадаешь, пытаясь остановить ограбление мелкого банка или лавки мистера Долмара, то никому от этого лучше не станет. А вот твоим родным наверняка придется несладко. — Да, но... — запинается горе-защитник района. Молчит, и Тея думает, что он подбирает слова, а, может, просто злится на ее выговоры. Паук вздыхает. — Но ведь не могу же я сидеть сложа руки, когда какие-то придурки грабят обычных людей, или вот, когда трое уродов нападают на щуплого паренька, у которого дома больная мама ждет лекарства, или когда автобус теряет управление и летит на девчонку с бананами в ушах, которая ничего не слышит и не видит! Тея чувствует, как краснеют ее щеки, и фыркает. Отворачивается, смотрит в сторону, против воли трет ни в чем не повинный нос. Глупая привычка, оставшаяся с детства, может выдать ее с головой, и надо бы от нее отучиться. — Ладно, согласна! — вскидывает она подбородок. Трюкач скрещивает на груди руки. — Ты прав, это было смело. И... Спасибо. Я благодарна тебе за свое спасение. Паук кивает. — ...но тебе стоило бы задуматься о собственной безопасности. Нельзя вот так лезть в самое пекло. — Аргх, ты все испортила! — он дергает руками, крутится на месте и возмущенно сопит. Тея закатывает глаза. — Могла просто поблагодарить же! — Но я сказала спасибо! — перебивает его девушка. Они возмущенно смотрят друг на друга — по крайней мере, Тея считает, что этого парня просто задело то, что девушка его не похвалила. Но Тея никогда не считала самоотверженность благородным качеством, если речь идет о мирном времени. Обыкновенно самоотверженным героям терять нечего, а у этого трюкача, она почему-то уверена, есть родные. Или он потерял их, и теперь восполняет комплекс вины вот таким самостоятельным спасением человечества в округе Куинс. — Слушай, я все понимаю, — тянет девушка, привлекая внимание обиженного трюкача. — Честно, я понимаю, ты хотел бы стать великим героем. Да? У тебя выдающиеся способности, и очень странно, что ты не носишь эмблему Мстителей или что-то в этом роде, но... Ты не замечаешь разве, что... — Черт! — дергается парень. — Мне пора, сюда уже едет полиция! Ты бы тоже шла домой, а? Тея прислушивается к приближающимся сиренам, согласно кивает. — Ой, это я тебя задержала! — почему-то оправдывается она. — Я бы убедила тебя, так и знай. Человек-паук уже прыгает на крышу низенького здания магазинчика и смотрит через плечо на оставшуюся внизу Тею. — Убедишь как-нибудь в другой раз, согласна? И срывается с места, пропадая в вечерней мгле неосвещенных улиц района. Тея смотрит ему вслед, думая, что только что участвовала в самом странном разговоре за всю свою жизнь. «Прав был отец, — думает она, — от супергероев один бардак.»***
За месяц, который Тея с семьей живет в новом для них округе, спаситель Куинса успевает стать героем пары выпусков новостей и трех десятков роликов на ютьюбе. Кирк с Селестой, как заведенные, твердят Тее, что этот герой круче всеми любимого Железного человека, Капитана Америки и даже Тора, на что Тея старается не обращать внимания. Близнецам реплики человека-паука кажутся забавными, они строят теории насчет его возраста, профессии, даже цвета волос. Тея думает, что этот трюкач не старше нее самой. В школе Нед наседает на нее с расспросами про паучка больше Питера, и этой реакции Тея не понимает. Она знакомится с половиной класса, так что теперь может присоединяться на обеденном перерыве к девочкам из команды школьного декатлона, чем и пользуется, если Нед напирает на нее со своим фанатизмом. Питер обычно делает вид, что не заинтересован разговорами о пауке, пока Тея не открывает рот и не говорит что-нибудь вроде «этому герою не мешало бы повзрослеть» или «если дружелюбный сосед пропускает школу ради того, чтобы снимать котов с деревьев, то вряд ли он достигнет успеха». И вот тогда они начинают неуклюже спорить. В основном, неуклюжим выглядит Питер. Он заикается. — Ну и чем же, по-твоему, будет заниматься человек-паук, когда повзрослеет? — спрашивает Тея, окончательно разозлившись. — Нед, ты пойми, я не против того, чтобы бравый герой помогал простым мирным жителям и надирал задницы каким-нибудь ублюдкам вроде террористов или оживших роботов. Но этот герой должен иметь мозги, чтобы распоряжаться своей силой правильно, и приличный стаж за плечами. А иначе это не спасение человечества, а игра в Капитана Америку, какой мой младший брат обычно развлекается, а ему всего три года. — А как он опыта наберется, если такие, как ты, против его деятельности выступают? — укоризненно спрашивает Нед. Тея фыркает. — Ты не так меня понял. Я не выступаю против его деятельности, я... Вот вы! Вы оба считаете, что быть супергероем и рисковать своей жизнью каждый день, это круто. — Конечно! — восклицает Лидс. Питер неуверенно пожимает плечами, и Тея закатывает глаза. — О чем я и говорю! Рисковать своей жизнью — это НЕ круто. Умереть ради высшей цели, должно быть, здорово, но вот оставшимся в живых близким вашим будет ой как горько и больно. Тетя Мэй умрет от горя, например, — добавляет девушка, и Питер удивленно вскидывает к ней голову. — Зачем ты ее к разговору о супергероях приплетаешь? — хмурится он. — Мы же о человеке-пауке говорим, а не... — Да потому что у вашего героя тоже есть семья, — давит Тея. — И что-то мне кажется, что они не в курсе его каждодневной деятельности. Иначе бы не пускали этого парня за пределы собственной комнаты. Питер выглядит уязвленным, как будто девушка задела его лично. Или все-таки не стоило упоминать тетю Мэй? Паркер делается упертым, как баран, когда дело доходит до разговоров о семье, и Тея его понимает, но... В ее голове никак не укладывается мысль, что человек, пекущийся о здоровье собственной тети, никак не соотносит душевное спокойствие геройской родни с возможными рисками этого самого героя. И в этом споре Питер негласно занимает сторону Неда, активно выступающего за «свободу паучьих действий», а Тея чувствует себя Гермионой Грейнджер, отстаивающей права домовых эльфов... В очередной непримечательный понедельник после занятий Питер сбегает на стажировку к Старку, Нед идет к себе собирать новую звезду смерти, а Тея пробирается на крышу школы. Оказывается, ее не запирают до самого вечера в теплые дни, и девушка уже неделю радуется своему открытию. Здесь она делает часть уроков, пользуется школьным вайфаем и ждет, когда солнце начнет садиться за горизонт. Закатный розовый свет делает очертания Куинса мягче и спокойнее, Тея заканчивает неинтересный конспект по истории и, наконец, берется за медицинский учебник. Пусть мама боится за здоровье Теи (хоть будущая профессия никак не влияет на это) — сама девушка считает свой выбор правильным. Хорошо, если в семье появится серьезный хирург, спасающий чьи-то жизни. И этому хирургу придется очень постараться, чтобы поступить в престижный университет. Тея слушает лекцию доктора наук из Зальцбурга и наматывает круги по крыше, огибая металлические раструбы. На второй половине часа переходит на бег, потом приседает, разминает руки и ноги. Трет шею, расправляет плечи. Лениво машет руками. «Круто было бы заняться боксом», — думает Тея, удивляясь самой себе, и сгибает локти, как при защите от удара. Оборачивается, смеется над собой, и смех застревает у нее в горле. Прямо на парапете, уперев подбородок в колени, на нее смотрит трюкач в трико. — С такими кулаками ты себе только пальцы переломаешь, — замечает он и спрыгивает на крышу к Тее.