Переосмысленное расследование

«Джон. ШХ» Что за?.. Который час? Кто задёрнул шторы? «Да» «Ты один? ШХ» «Если никого нет под кроватью, то есть если тебя нет под кроватью, — то да» «Питер лично знаком с Джулией Майлз. ШХ» «Программистом, которую не убили?» «Да. Они были соседями. Я видел у него фото с совместного пикника. Каштановые волосы, зелёные глаза — всё легко изменить. Но лицо я мог бы и сразу вспомнить. Джон. Я скоро вернусь. ШХ» Безумие возродилось через год, думает Джон, запихивая руки в рукава рубашки. Шерлок потерял берега, и опасения Грега на этот счёт ненапрасны. Или?.. У него есть реальные основания сомневаться в Питере? Да ну… От недомогания — ни следа, да и нога почти не беспокоит. И этот, с позволения сказать, человек может замышлять что-то… преступное?.. Надо поговорить с ним, вернётся он часа через полтора — есть время собраться с мыслями. На кухне Джон распахивает дверцу холодильника и изучает содержимое. Что ж, благодаря Молли здесь хотя бы есть продукты. Правда, дальше покупки провизии чета Смит заходить не утруждается. И правда — зачем, если у них на кухне есть доктор Ватсон… Он резко дёргается, когда, только-только закончив с соусом, слышит за спиной голос Питера: — Вылечил всех твоих подопечных досрочно. Ха! Волчанка! Честное слово, Джон, я не верил своим глазам, прямо как этот ваш ошалелый диагност из сериала… К счастью, у меня есть на такой случай метод… относительно экспериментальный… И я не стал пока озвучивать диагноз пациенту, начитается ведь… — Питер, сядь, — развернувшись, Джон вытирает руку о висящее на плече полотенце и указывает двумя пальцами на стул. — Да, сэр, — шутливо реагирует тот — и тут же лицо его озаряется подозрением. — Будешь меня носом во что-то тыкать? В твою личную почту я зашёл случайно, я ничего там не читал, только мельком видел заголовки писем… а ноутбук ты же сам разрешил взять… — Ты знаком с Джулией Майлз? — Да, она моя бывшая соседка. Шерлок всё-таки обнаружил её? А мне так ничего, кроме «есть проблемы», и не сказал… — А ты, почему ты нам ничего не сказал? — звучит устало и обречённо — и таким же усталым и обречённым движением Джон опускается на стул напротив. — Покрывал её, — пожимает плечами. — Они бы не дали ей уйти. Не хотел рисковать: у меня не было уверенности, что в окружении Майкрофта нет лазутчиков от криминала. — Кого тогда убил Мориарти? — Ты серьёзно? Никого уже не мёртвого на тот момент, надеюсь, в это ты веришь? Правильно подобранная доза моего фирменного коктейля для мистера Консультирующего Преступника и немного мастерства грима — и различать людей между собой, да и отличать живых от мёртвых становится слишком мудрёным делом. — Господи, Питер! Она замужем за одним из приближённых этого сумасшедшего, а ты не поставил нас в известность. Твою мать, да ты же просто глядя в глаза обманывал нас! — Она не… не такой человек. А он… ну… в общем, грубо говоря, тоже не вполне такой человек… — Кругом якобы не такие люди, блядь… Моя медсестра — киллер. Медсестра, Питер! При других обстоятельствах я бы к ней подкатил… Шерлок начал сомневаться в тебе… — Ты прав, мне давно стоило всё это выложить. Прости, я… с ним поговорю. — Ужинать будешь, сумасшедший ты идиот? — Да, спасибо, — неожиданно тихо отвечает Питер, уставившись в столешницу у себя перед носом. И всё это его раскаяние вовсе не означает, что он удосужится сам себе наполнить тарелку. Но Джону, конечно, не привыкать… Сервировав стол и с облегчением наконец снова усевшись, он продолжает выяснять отношения: — Теперь говори, как обещал, что за препарат ты на мне-то испытывал? — Ничего особенно хитроумного. Чаще всего я применяю смесь модифицированных вирусов-сателлитов. — Перорально? — Ну… не совсем, я открыл капсулы, препарат попал на слизистую… Но в твоём случае это было плацебо, — он озорно сверкает глазами. А потом бросает вилку и делает два шага к Джону, вцепившись ему в плечи и не позволяя двинуться с места: — Мне нравится изучать эффект плацебо. Ты бы поверил в логичное действие препарата, если бы я объяснил. Я не объяснил — ты поверил в меня. Это дорогого стоит — посмотри на себя, ты абсолютно здоров. — Хорошо, что я уже успел поправиться, потому что, Питер, сейчас моя вера в тебя скатилась в полную задницу! Ты же сам заявлял, что не любишь врать! — Не люблю. И готов отвечать за всю свою ложь… и она никогда не будет нести угрозы для моих друзей. — А вдруг бы моё состояние ухудшилось? — И что, ты бы скоропостижно скончался от риновирусной инфекции? — вернувшись обратно к своей тарелке, смеётся Питер. — Ты не заставишь меня чувствовать себя виноватым так же легко, как проделываешь это с Шерлоком. А потом он снова потупляет взгляд и почти шёпотом начинает: — Джон… — М?.. — Я соврал. Я прочитал кусочек твоей переписки — с Майкрофтом. Было не под силу оторваться, знаешь ли! Я думал, ты только меня здесь можешь… ну, уделать… Особенно этот момент: «Доктор Ватсон, смею надеяться, что вы не имеете возражений…» И всё-таки Джон не справляется со своим желанием расхохотаться. И не потому, что это смешно. И не потому, что ужимками Майкрофта, пытающегося, не поцарапав глянцевое чувство собственной важности, вписать наличие настолько важного Шерлоку человека в свою картину мира, невозможно не наслаждаться. А потому, что велико облегчение: Питеру нельзя не доверять, он не являет собой никакого противоречия. И особенно опьяняет это осознание потому, что именно этого и хотелось — что-то вроде «я же говорил». Доктор Смит тоже хохочет во весь свой полный ослепительно породистых зубов рот, повернувшись в четверть оборота, слегка запрокинув голову и цепляя кончиками волос шероховатую ткань рубашки на плече. Джон мысленно даёт сам себе подзатыльник за брошенный на это зрелище заинтересованный взгляд… Именно такую мизансцену и застаёт врывающийся на кухню с раскрасневшимся и ожесточённым лицом Шерлок. Он переводит взгляд с одного на другого, выходит, возвращается без пальто и встаёт сложив руки на груди: — Что ты?.. — говорит он Питеру (но Джон даже почти успевает испугаться, приняв на свой счёт) почти спокойным тоном, но слышно, что слова он всё-таки цедит сквозь зубы. Вопрос он обрывает, то ли не найдя подходящего глагола, то ли предполагая его очевидным… — Я вот думаю: я родился, учился, вырос, сотворил этот кривой-косой мир, это было не очень-то просто, — тоже скрестив руки, Питер раскачивается на стуле, с вызовом глядя на Шерлока. — И получилось фигово, и ладно, я виноват. Спустился сюда как в ад исключительно из любви к приключениям. И что? В итоге меня слишком часто подозревают в том, что я дьявол. Ну в этом смысле, хех… В том смысле, что я не бог, как ваши эти… себе его представляют… Но дьявол? Я скажу тебе одну вещь, Шерлок. Повесь её в чертогах при входе или выруби там… не знаю, если можно высекать у тебя, как в камне… Если бы дьявол существовал, он был бы похож на продавца из того антикварного магазина, в который мы с тобой заходили. — Бристольский акцент, классическая стрижка, содержит канарейку, асексуал, коллекционирует виниловые пластинки, состоит в любительском поэтическом клубе? — Да! Хотя я всего этого не знал. Достаточно одного взгляда… — Да, — совершенно оттаявшим голосом соглашается Шерлок. — Чем на самом деле занимается Джулия Майлз? — Я не могу этого сказать. Твой брат будет вне себя, если узнает, — причина достаточная? Понимаю, что это невыполнимая задача для тебя, но всё-таки попрошу оставить её в покое. — Причина достаточная, — хмыкает Шерлок. — Сомневался во мне? Всё ещё не смирился с моей загадочностью? Я чувствую себя безумно одиноким, если честно… Ну что, поделиться с тобой этой эмоцией? Ведь этого ты от меня хочешь? — Да, — серьёзно говорит Шерлок, — только позже, я еду к Лестрейду, Хлоя и Молли уже там. — Ужин! — отчаянно вскрикивает Джон, всем телом пытаясь преградить ему путь, но не успевает, и слышит только: — Не время. — Стой, — даже не спрашивая согласия, прерывает его Питер. — Едем все вместе. *** — Мистер Холмс! Доктор Ватсон! — восклицает восторженный детский голосок, стоит им появиться в кабинете Лестрейда. — Вы ведь всех нас спасёте? Я прочитала всё-всё в вашем блоге! Это не Хлоя, но её ровесница — должно быть, подружка — темноволосая и слишком высокая для своего возраста, но всё ещё совершенно наивная. Джон вздыхает про себя. — Меня зовут Энджи! — не унимается ребёнок. — Приятно познакомиться, Энджи, — вдруг серьёзно говорит Шерлок. — Ты сама нашла блог Джона? — Нет, Хлоя показала мне. Мы знаем о вас всё. Я придумала пойти к вам на Бейкер-стрит, чтобы попросить автограф и селфи, если вы разрешите, но Хлоя сказала… — Энджи, извини, нам с мистером Холмсом пора поговорить с твоей подружкой, — вмешивается Лестрейд, кивая Шерлоку на выход. Питер вдруг загорается идеей показать девочке, как организована работа полиции. Джон подозревает, что это завуалированная попытка выведать у неё что-то во время импровизированной экскурсии, но не возражает. Они так часто бывали здесь за этот год, что доктора Смита в участке уже знают. И, что интересно, не считают слегка сумасшедшим приспешником фрика, хотя он и всячески подчёркивает свою дружбу с Шерлоком... Всё-таки умеет паршивец внушать доверие с первого взгляда… Разглядывать потолок в одиночестве долго Джону не приходится, потому что Грег возвращается уже через минут через десять, традиционно с кофейными стаканчиками. Давно хочется у него спросить. — Как дела с Майкрофтом у вас? — Ой, Джон, не спрашивай… Он способен любую эмоцию довести до апогея — мою эмоцию! А сам так и будет сидеть с этим лицом… — Ты же знаешь, что это лицо — отдельно от всего остального. — Знаю, — вздыхает Лестрейд, усевшись на краешке стола, но предусмотрительно не отрывая ноги от пола. — Грег, я собираюсь сделать Шерлоку предложение... Это немного нервно. Инспектор вдруг покидает своё пристанище и отступает к окну, крутится на месте, потом перебирает какие-то бумаги на столе. Он явно смущён и не знает, куда себя деть. — Грег? — Джон, — он возвращается и подходит совсем близко, — я не должен говорить… мы… мы с Майкрофтом поженились в прошлый четверг. Тише! Я не был готов делать это публичным, особенно церемонию, поэтому пока так. Ты не скажешь никому? Только его родители знают. И, наверное, Шерлок догадался. Он постоянно хмыкает. — Ох. Не скажу. Отчасти я тебя понимаю. Но поздравляю, правда. Правда, это правильно, — Джон встаёт и поспешно, чтобы никто не успел этого заметить, обнимает Грега, шепчущего ему в плечо что-то вроде «он согласится, даже не сомневайся». Отстраняется Джон вовремя. Шерлок врывается как ураган, со шлёпающим звуком бросая на стол Грегу папку, и напряжённым, почти лязгающим голосом сообщает: — Девочка лжёт. Устроила это, чтобы привлечь моё внимание. — В смысле? — возмущается Джон. — В смысле не было никакого похищения. Шерлок шарит по карманам, извлекает смятую сигаретную пачку, обнаруживает, что она пустая, комкая, швыряет её в стену и в два шага покидает помещение. Джон знал, что у него есть заначка. Но что она просто лежит в кармане, не догадывался. Судя по виду, давно. Таскает по одной сигарете. Ладно, ерунда… Девочка лжёт?.. Тогда то, что произошло сейчас, можно понять. Все дела, на которых Шерлок был так сосредоточен, оказались дырками от бубликов, и он не заметил это сразу, да ещё и нагородил теорий и даже прогулялся за триста миль от дома. Иногда с ним такое случается. Джон, конечно, старается в блоге об этом не писать… — Не встревай, сейчас проверю, — шёпотом бросает Грег, когда в кабинет возвращаются Питер и Энджи, и спрашивает, обращаясь к девочке: — Милая, ты ведь знаешь, что говорить неправду полиции — это преступление? Ты знала, что твоя подружка придумала всю эту историю? Мы с мистером Холмсом не успеем раскрыть другие дела, если отнимать у нас время вот так. Пострадают люди. Энджи, ты понимаешь? — Мы просто хотели познакомиться с мистером Холмсом, — всхлипывая, шепчет девочка. Махнув рукой, Джон выходит из кабинета. Питер следует за ним. В коридоре к ним присоединяется Молли. Вид у неё раздосадованный. На обратном пути все трое молчат. Питер, опираясь локтем о дверцу такси, и вовсе всю дорогу не отворачивается от окна. Дома они занимаются какой-то ничего не значащей ерундой и не обсуждают отсутствие Шерлока, пока в первом часу ночи, поставив на паузу фильм, Питер не сообщает: — Он в Бартсе. А Молли даёт ключ от лаборатории. *** Джон грубо оттаскивает его от микроскопа, ухватив за предплечья, под рукавом рубашки тут же нащупывая нечто. Не менее бесцеремонно закатав рукав, отдирает оба никотиновых пластыря и, сминая, бросает их на пол. Одной рукой крепко держит поперёк поясницы, а другой расстёгивает Шерлоку брючный ремень, ширинку, частично стаскивает с него брюки и бельё и накрывает ладонью почти не возбуждённый член. Он даже не ласкает — просто сжимает в горсти, но Шерлок, не проронив ни звука, тут же выдаёт полную эрекцию. Джон делает шаг назад, садится на лабораторный стол, раздвинув ноги, притягивает и разворачивает Шерлока к себе спиной. — Тебе должно быть стыдно, — говорит он, принимаясь энергично поглаживать. Ответом — всё та же тишина, сопровождаемая только учащённым дыханием. Одну за другой Джон произносит фразы, награждаемые всё такой же бессловесной реакцией. — Ты эгоистичный засранец, — усиливает нажим. Почти полностью подавленный стон. — Ты знаешь, что я могу помочь справиться с эмоциями, но никогда не просишь, а устраиваешь истерики, — ласкает нежнее. Нарастающая дрожь спины, прижатой к животу Джона. — Уже скоро, да, ты скоро кончишь, мой хороший, — задаёт жёсткий темп. Рваные вдохи. — Но стоит научиться быть более терпеливым, — Джон замедляет руку, ловя прижатой к губам Шерлока ладонью свободной руки вибрацию от его просящего стона, и тут же позволяя ему этой ладонью завладеть, прижав обеими руками к груди. Господи, да он просто помешан на тактильном контакте. Джон уже сам не выдерживает такого одурманенного Шерлока и ускоряется, намереваясь быстрее привести его к цели. Стоны становятся сдавленными, почти рыдающими. — Ладно… давай. Шерлок впивается в тыльную сторону свободной кисти Джона ногтями, дрожа всем телом, как натянутая струна, извернувшись чуть набок и вопросительно заглядывая в глаза. — Да, кончай, солнышко. Только дослушав фразу до конца, Шерлок срывается — его заваливает в сторону, корёжит, трясёт, колотит, он пачкает джинсы не справившегося с таким напором Джона, он уделывает слюнями рубашку — опять же Джона, проехавшись по ней своей перемазанной щекой и раскрытым ртом. И ко всему прочему он издаёт животный звук, описание которого в будущем вряд ли захочет услышать даже от Джона. К счастью, стены лаборатории должны быть довольно толстыми. *** — Потеря четырёх с половиной минут была существенной. Это нивелировало результаты эксперимента, которому я посвятил последние три часа, — застёгивая брюки, Шерлок поворачивается вполоборота, искоса глянув на Джона, и возвращается к микроскопу. Но заметить, что на глазах у него блестят зарождающиеся слёзы, не так уж и трудно. Хочется сказать: «Поехали домой», — но Джон этого не делает. Вместо этого Джон делает Шерлоку предложение. Да. Он просто берёт и спрашивает: — Ты выйдешь за меня? — довольно нерешительно, чего уж там. А Шерлок всего лишь уточняет: — Ты уверен? — Да, — уже почти приличным ситуации тоном убеждает Джон. — Хорошо. Да, — Шерлок возвращается к своему занятию, надев перчатки и взяв чистую чашку Петри. Нервно чуть приподняв уголки рта, Джон опускает их обратно, понимая, что его реплики в этой сцене закончились. И граница личного пространства, в которое он имеет право разъярённо врываться, проходит где-то здесь. Автоматически проведя по себе рукой стряхивающим жестом и поняв, что поможет только стирка, он уходит из лаборатории, но у дверей всё-таки оглядывается. Шерлок улыбается, опустив глаза. *** В четвёртом часу утра приходит сообщение: «Я никогда не прекращаю о тебе думать. И всегда будет выглядеть наоборот. Ненавижу ошибаться. Я чуть не задохнулся, когда ты это сказал, хотя предложение не было для меня неожиданностью. Мне нужно ещё несколько таких оргазмов. Я любуюсь твоей сдержанной яростью, Джон. Любуюсь тобой. Я люблю тебя. Больше, чем абсолютно всё. Я хотел сказать это вслух, но не справился со смущением. Никогда не используй этот текст как оружие против меня. Лучше удали. ШХ» Джон понимает всё, что стоит за набором этих отрывистых тезисов. И не отвечает ничего. *** А в шестом часу приходит сам Шерлок, с ледяными после прогулки по влажному утру ногами, руками и носом, считающий делом неотложной важности прильнуть к телу Джона всем этим одновременно.