Переосмысленное расследование

Он и правда возвращается до рассвета. Плюхается рядом, без зазрения совести выдёргивая Джона из сна, скользит холодными ладонями и лодыжками по телу, не забывая, впрочем, не тревожить сломанный палец, и бурча: — Я больше так не могу... Эта фраза из не до конца загрузившейся извне реальности поначалу даже пугает, пока не всплывает очевидное: — Шерлок, ты устал от гостей в нашей квартире? Мы можем их выгнать, но ты ведь сам пригласил… Хочешь, я пойду посплю на диване, а ты посидишь здесь один? Потом разбудишь меня раньше, чем Питер сможет это заметить. Обнимающие конечности в ответ обвивают теснее и как будто защёлкиваются намертво: — Ошибаешься: при необходимости я смог бы жить даже в пятиметровой комнате рядом с тобой. А вот ты не согласился бы. А Питер заметит. Он всё замечает. Мне наскучило круглосуточно выстраивать ментальную защиту. — И я смог бы жить с тобой в пятиметровой комнате. Правда. Просто иногда пришлось бы выгонять тебя спать на полу в качестве воспитательного воздействия. Защиту… никогда этого всего не пойму. Он видит меня прямо совсем насквозь, да? — Нет. Только когда ты этого хочешь. Ты независимый, он не способен этому противодействовать. — А ты, значит, наоборот? — Джон пытается отвлечь вопросами и вызволить из захвата хотя бы одну руку, заодно добыв себе возможность полноценно дышать. — Ты же знаешь. — Шерлок, он… это своего рода насилие? — наконец отбив свою конечность, он пытается потрясти кулаком в воздухе, но получается только погладить моментально приластившуюся в ладонь голову. — Я с ним разберусь! — Нет… я сам виноват. Заигрался и не могу отступиться. — Я правильно понимаю, — вздыхает Джон, не прекращая ворошить кудри, — ты провоцируешь его, атакуя и пытаясь раскусить? — Да. — Будешь спать на полу прямо сегодня. — Хорошо, — с серьёзным видом Шерлок откатывается и пытается подняться с постели, но явно без сопротивления даёт рывком уложить себя обратно. — Я пошутил. Осторожно: мой палец. — Я помню, — говорит он одновременно с поцелуем, и это действует магически: не возбуждает, а умиротворяет — так, что разомкнуть слипшиеся веки кажется уже задачей невыполнимой. Прямо с закрытыми глазами поворачивая Шерлока спиной к себе, чтобы уютно устроиться сзади, обнимая его, Джон с лёгким беспокойством уточняет: — Что с делом… с делами? — Ничего нового. Посплю два часа. *** Утро встречает одиночеством в постели, болью в горле, слезящимися глазами и раскалывающейся головой. Видимо, заразился от Молли. Просто великолепно. Но нет ощущения, что комплект полный: список возможных на данный момент проблем явно не исчерпан. Медленно сползая по лестнице, Джон думает только о том, как бы не привлечь внимание Питера своими мыслями о непривлечении внимания Питера. К счастью, тот, даже если что-то и почуял, благоразумно виду не подаёт. И даже не показывается. Осилив все ступеньки и доковыляв до кухни, Джон делает себе чай с лимоном и совершает набег на припасённую Шерлоком банку какого-то особенно изысканного мёда. Он лезет туда мокрой ложкой, воровато поглядывая в сторону гостиной и, конечно же, не подозревая, что ревностный ценитель продуктов пчеловодства находится аккурат у него за спиной. — Ложись в постель, — распоряжается обволакивающий баритон, доносящийся сзади и сверху, и внутри всё отзывается какой-то саднящей нежностью, — я принесу всё, что тебе нужно. — Мне не так уж плохо, я на диване там посижу. Шерлок обустраивает его в гостиной, укрывая пледом и параллельно не отрываясь от телефонной переписки. Появившиеся из своей комнаты гости разбредаются по квартире: Молли уходит в душ, взяв в холодильнике замороженные кубики с какими-то травами, чтобы делать немыслимые охлаждающие маски для лица, вызывающие у её закадычного друга неизменный приступ саркастической пантомимы. А Питер достаёт из холодильника ведёрко со своим обожаемым фисташковым мороженым, делает шаг в гостиную, поднимает взгляд на Джона и сразу спрашивает: — Починить тебя? — Да. Но сначала объясни мне принцип действия. Тем временем носовые пазухи начинают противно и практически предательски отекать. — Только когда ты поправишься. — Господи, эти таблетки растворят мои внутренние органы, а потом синтезируют их заново? — Не совсем. — Я врач, Питер, просто изложи мне суть. Этот требование даётся через кашель, диагностированный про себя пациентом как подозрительный. Как такого рода кашель мог развиться из полного здоровья за пару часов, непонятно совершенно. Может, это вовсе и не вирусная инфекция, а какая-нибудь аллергическая реакция? — Обязательно. После твоего выздоровления. Это не аллергия, ты просто нервничаешь. В ответ на гневно-вопросительное выражение лица Джона Шерлок, оторвавшийся наконец от телефона, подаёт голос: — Можно заключить из того, как оценивающе ты прислушиваешься. Для этого не нужно читать мысли, Джон. — Идите к чёрту оба. Таблетки свои давай сюда. Бормоча что-то вроде обычного «сразу бы так», доктор Смит притаскивает из импровизированной гостевой комнаты забавный винтажный пузырёк, из которого извлекает две капсулы и не долго думая высыпает их содержимое Джону в чай. А Шерлок вдруг садится рядом на краешек дивана и, терпеливо дождавшись, когда чашка опустеет, забирает её, ставит на стол, берёт обе руки Джона в свои и, попеременно то опуская глаза, то глядя прямо в упор, говорит: — Я собираюсь нарушить данное тебе обещание. Хлоя сама просит, чтобы я побеседовал с ней. Я её… кумир, — он неопределённо хмыкает, — Лестрейд согласился. Джон? — Ну, если… — Молли, ты ведь пойдёшь со мной? — по шагам обнаруживает её появление вне видимой для себя зоны. — Скажи ему. Джон, пожалуйста! Питер, успевший зачерпнуть и засунуть в рот приличную порцию мороженого, так и застывает посреди комнаты с ложкой, прижатой к нижней губе. — Конечно пойду, — пожимает плечами Молли. — Что пожалуйста, Шерлок? Я не понимаю… Она сама этого хочет. Грег согласен… — Пожалуйста, разреши мне нарушить обещание, которое я тебе дал. О… О господи. Сейчас небо на землю упадёт. — Господи, — говорит Джон уже вслух, — да, конечно, да, я… Он тянется обнять, но Шерлок уже теряет интерес к сентиментальной сцене и успевает вскочить на ноги и начать снова терзать телефон в текстовом формате, ретируясь на кухню. Питер наконец вынимает ложку изо рта и искренне интересуется: — Как тебе это удаётся? Джон уже собирается разразиться метафорой о дрессировке кошек, которая, как он надеется, заставит Шерлока кипятиться и самодовольно ухмыляться одновременно. Но доктор Смит, не дождавшись ответа, по непонятной причине (хотя вариантов немного... эти психи ведут между собой мысленные разговоры одновременно со всеми остальными своими занятиями) резко разворачивается, догоняет объект обсуждения и неожиданно раздражённо накидывается на него, гневно зашвырнув недоеденное мороженое обратно в холодильник: — Тебе опостылело моё присутствие здесь? Скажи это, ты имеешь право. Допрашиваемый предпринимает попытку сбежать, но Джон, успевший среагировать заранее, поёживаясь от накрывающего озноба и волоча за собой плед, преграждает ему путь. Молли обосновывается у него за плечом, тихонько хихикая. Судя по всему, конфликт разгорелся задолго до того, как эти болваны решили перевести его в вербальную форму. Что ж, самое интересное зрители пропустили. Питер, кажется, не контролирует свои интонации, и это дичайшим образом на него не похоже: — Ты скажешь это. Сейчас же! — Нечто в тебе ускользает от моего понимания! — почти отчаянно восклицает Шерлок, невольно отступая ещё на шаг назад. — Послушай, хватит. Здесь не заперто, — Питер показывает пальцем себе на лоб. — И если я не контачу с тобой постоянно, то только потому, что временами мне нужно побыть наедине с собой. Да, со мной такое тоже бывает. И если я тебя одёргиваю, то только потому, что ты пытаешься хлебнуть моих эмоций. Я не человек, Шерлок! А ты хочешь впитать разом весь мой опыт за сотни лет. Будет зверски больно, не понимаешь? — Я способен это пережить. — Я знаю, ты на многое способен, но это — мой опыт. А ты — значишь для меня кое-что. Брось это, Шерлок. Я теряю терпение, — одной рукой обнимает пробравшуюся к нему Молли и, как кажется, с усилием переходит на свой обычный спокойный тон. — Прости, милая, я повышаю голос. Шерлок чуть прикусывает губу, распрямляется, слабо поводит плечом, как будто стряхивая навязчивое ощущение, — а потом тихо произносит что-то на инопланетном языке и выходит, демонстративно аккуратно обогнув Джона, застывшего в вопросительной позе. — Он извинился, — переводит Молли. Квартира сегодня ломится от полиглотов… — Думаю, он просто не знает, как это будет по-английски... ненужные слова, — улыбается Питер. А потом обращается к Джону: — Слушай, тут такое дело… Минут через десять тебя вырубит напрочь. Забыл об этом предупредить. Пожалуйста, не бей. Качая головой, Джон даёт понять, что бить он сегодня не только не в состоянии, но и не в настроении. А вновь материализовавшийся за спиной Шерлок, уже нацепивший пальто и радикально деловой вид, решительно поднимает его на руки и относит в постель.