Сегодня была война

Ночью, пытаясь незаметно выскользнуть из своеобразной "коммуналки", Брайан ненароком разбудил Майкла, который, подозрительно глядя еле разлипившимися глазами, похоже, не поверил отговорке "Подышать воздухом захотелось". Но, когда он снова уснул, Кинни всё же выбрался незамеченным, и последовавшая за этим ночь была для него изнурительной во всех смыслах. Наверное, именно поэтому он не сразу заметил это. Пока не пришёл офицер, Брайан стоял и смотрел, давясь смехом, как Дебби заботливо расспрашивает Солнышко, не подвернул ли он случайно ногу, а то как-то странно ходит, и советует, какие лекарства могут помочь, а Джастин в ответ краснеет, как помидор, и бормочет: "Работайте...Не положено вам со мной разговаривать...Не положено..." Они стояли довольно далеко от основной массы людей, в южной части. И как раз в тот момент, когда, заметив залившегося краской юношу и ржущего Кинни, в глазах у Дебби появилась крупица догадки, а из-за поворота показался Стоквелл, Брайан увидел. Бедняга Мэтт стоял перед своей ямой, опираясь на костыль, и глаза его были расширены от удивления, впрочем, как и у всех остальных - количество выкопанной земли было почти в два раза больше, чем вчера вечером. Даже человек, начисто лишённый глазомера, заметил бы это несоответствие. Брайан не понимал, какого чёрта так вышло, он ведь смотрел ночью, сколько они выкопали, и разница не была так заметна. Может, он не заметил в темноте? Да нет, он же видит ночью, как кошка. Офицер подходил всё ближе и ближе, и Брайан хотел крикнуть Джастину, чтобы тот отвлёк его, хотя совершенно не знал, что собирается делать, но было уже поздно. Стоквелл подошёл к Мэтту, который всё ещё стоял в растерянности, опустив глаза в землю. - Так... - начал офицер, со злобным удовольствием растягивая слова, - значит, помощничек у тебя появился, да? Пожалел тебя кто-то, значит... Кто он?! Отвечай немедленно, тварь! Он кричал так громко, что было слышно на всём участке. Люди перестали работать и, все разом замерев, смотрели на Мэтта, который стоял молча и глядел вокруг большими печальными глазами. В его взгляде не было укора, злости или страха, он как будто говорил: "Это очень мило с вашей стороны, спасибо, только услуга получилась медвежья, ну да ладно, я не сержусь". Брайан стал проталкиваться сквозь застывших людей, чтобы сказать, что это был он раньше, чем это сделает Джастин или солдаты сделают что-то Мэтту, но не успел, опоздал второй раз за утро. Совсем рассвирепев от молчания, офицер выхватил винтовку из рук стоящего рядом солдата и ударил Мэтта прикладом по голове. Парень упал, схватившись за голову, и даже не пытался встать. Он просто лежал и прижимал ладони к ране, и каждый, кто стоял поблизости, мог видеть, как по длинным худым пальцам стекает густая, тёмная кровь. Стоквелл брезгливо поморщился и кивнул солдатам. Они схватили ещё живого юношу за и сбросили в им самим же вырытую могилу. Брайан отвернулся - не хотел смотреть на то, как тело будут засыпать землёй - и успел увидеть, как за углом ближайшего дома мелькнули и исчезли светлые пряди волос. Никто не обращал на него никакого внимания, поэтому Кинни быстрым шагом прошёл туда же. Он не сразу заметил Джастина, потому что ожидал увидеть его на уровне своих глаз, но, осмотревшись, обнаружил лейтенанта в углу между домом и старым забором со слезшей краской. Юноша свернулся калачиком, уткнувшись носом в колени и обхватив ноги руками, и чуть-чуть раскачивал из стороны в сторону. Брайан подошёл ближе, и Джастин, услышав шаги, поднял голову. Мокрые блестящие дорожки тянулись от покрасневших глаз по щекам, а в самих глазах было столько боли, что Кинни растерялся и совершенно не знал, что делать. - Уходи, - блондин снова опустил голову, и Брайан услышал приглушённые рыдания. Но он не ушёл, наоборот, сел рядом и обнял мальчишку за плечи. Тот попытался вырваться, но Брайан держал крепко, тогда Джастин уткнулся ему в грудь и окончательно дал волю слезам, чувствуя, как пальцы мужчины успокаивающе перебирают его волосы. С каждой секундой рубашка Брайана становилась всё более влажной, и он понимал, что надо что-то сказать, что-то сделать, но не знал, что. Вздохнул и, аккуратно взяв Джастина за подбородок, заставил посмотреть в глаза. - Если ты будешь плакать каждый раз, когда будешь видеть смерть, то недели через две умрёшь от обезвоживания. Парень оттолкнул его руки. - Ты не понимаешь! Это я виноват! Я копал ещё, после того, как ты ушёл! Я хотел как лучше...я...не думал, что... - по его щекам опять потекли слёзы, а голос был полон ненависти к самому себе. Но Брайан снова взял его лицо в свои руки и серьёзно сказал: - Послушай меня. Ты слушаешь? Джастин кивнул. - Ты не виноват. Ты хотел помочь. Ну, не выкопал бы ты лишнюю землю - Мэтт бы умер от следующего "наказания" за невыполненную работу. Война бы забрала его в любом случае - она всегда забирает слабых. - Не смей так говорить! - Джастин вскочил на ноги. Он просто не мог молча выслушивать эти циничные, жестокие слова - не мог, потому что они были правдой. Самой жуткой правдой, которую он когда-либо слышал. Брайан тоже поднялся и притянул парня к себе за плечо. Обнял и поцеловал, чувствуя на губах солёную влагу. Он мог сказать ему: "Всё хорошо" или ещё какую-нибудь подобную хрень, которая часто действовала на людей успокаивающе (Майкл был тому живым доказательством). Но почему-то Брайан не хотел врать этому мальчишке, который, как ему казалось, несмотря на все внешние показатели, был сильным и способным выдержать правду. И действительно - Джастин перестал плакать и постепенно совсем успокоился. Они были слишком заняты друг другом и своими мыслями, и поэтому не заметили стоящего за углом Майкла. Их недолгое отсутствие, слава Богу, осталось незамеченным, и Брайан как ни в чём не бывало вернулся к работе. Правда,трудящийся по соседству Майкл вёл себя как-то странно - не отвечал на вопросы, не заговаривал сам, даже отводил глаза, когда их взгляды случайно пересекались, но Брайан списал это на шок и страх - после случившегося все притихли, и на участке не было слышно обычного несильного людского гомона. Джастин ходил между ямами, бесцельно, как призрак, низко опустив голову, но всё не решаясь приблизиться к самой северной могиле. Вечером, когда пленные готовились ко сну, тоже было необыкновенно тихо. Эта тишина давила на Брайана, ему было нехорошо от этого беззвучного гнёта, а когда Дебби подошла к нему и, положив руку на плечо, открыла рот, чтобы сказать что-то утешительное, он не выдержал и выбежал на улицу. Там было немного полегче - природа жила своим чередом, не обращая никакого внимания на людские страдания. Она уже чуть-чуть отошла от боевых действий - не было больше сильного запаха пороха, дыма и бомб, хотя, конечно, даже самые сильные ветра мира не смогли бы выветрить его полностью. Во всяком случае, в глазах тех, кто знал, что за этим запахом стоит. Входная дверь распахнулась, и из-за неё появился Майкл. Он посмотрел на Брайан как-то очень сурово и так же сказал: - Давай отойдём, надо поговорить. Брайан ухмыльнулся, и они прошил несколько поворотов в направлении, противоположном крепости. Когда Майкл резко остановился и повернулся, Кинни сказал: - Слушай, Майки, если тебя послала ко мне твоя мать с целью пожалеть и успокоить бедного Брайана, то давай не будем заниматься ерундой и вернёмся обратно, а ей ты скажешь, что я расплакался у тебя на плече и излил всю свою безмерно уставшую душу. - Спорим, не такую уставшую, как тело, - Майкл говорил резко и даже... зло, что поразило Брайана до глубины души. Раньше такого никогда не бывало. - Майки, ты чего? Ну, да, это я копал вчера ночью, но я не думал, что ты будешь так злиться на меня за это. И я не собираюсь оправдываться перед тобой за свои поступки. Майкл раздражённо махнул рукой. - Да я вообще не об этом! Я всё знаю, Брайан. Я видел вас там, у забора. Видел, как ты вытирал сопли этому малолетке. Странно было видеть всегда более менее спокойного Майкла в таком состоянии. И Брайану почему-то казалось, что дело тут не только в смерти их товарища. - Что ты от меня хочешь? Чтобы я сказал ему, что он убийца? Это не так. - Что я хочу?! - Майкл был просто вне себя. - Я хочу, чтобы ты вообще перестал разговаривать с ним! Он же фашист, такая же сволочь, как и его отец! Они все одинаковы, они все - убийцы! Ты вообще соображаешь, что делаешь? Связавшись с этим мальчишкой, ты подписал себе смертный приговор! Ангельское терпение Брайана начало постепенно истекать. - Я ещё раз повторяю, что не собираюсь перед тобой оправдываться. Моя жизнь - мне решать. Смертный приговор? А ты что, собрался сдать нас его соотечественникам? - Они всё равно когда-нибудь узнают! И знаешь, что будет тогда? - Майкл неожиданно понизил голос и зло зашипел: - Они обставят всё так, будто во всём виноват ты. Соблазнил его, запудрил голову и всё такое. Думаешь, он выйдет вперёд и скажет, что это не так? Нет, Брайан. Он только поддакнет, и всё тут. Он слабак. Может, он даже сам побежит жаловаться папочке, как только ты сделаешь что-нибудь, что придётся ему не по вкусу. Брайан ничего не ответил. Майкл вздохнул. - Пойми же, Брайан, я о тебе волнуюсь. Но Кинни всё так же стоял молча, и Майкл, решив, что недостаточно его убедил, веско добавил: - Да, наши любят это "Солнышко" за то, что оно такое доброе, но на солнце всегда есть пятна. К тому же, они не знают, что смерть Мэтта - его вина. Они вообще молчат только потому, что думают, что это ты, и поэтому прощают. Но не думаю, что простят тебя, когда узнают, что ты спутался с сыном немецкого майора. Даже я не знаю, смогу ли тебя простить. На этом Майкл ушёл. Брайану не хотелось думать ни о том, что он наговорил до этого, ни о последней угрозе. Завтра. Поэтому он просто стоял и думал, что этой ночью Джастин наверняка будет тихо плакать в подушку из-за первой загубленной на войне жизни. Но он ошибся. Той ночью Джастин не проронил ни слезинки.