***
Со своими порезами Меропа справилась быстро – промыла их холодной водой, смазала целебным бальзамом, спрятанным в кухонном шкафчике, – она не раз излечивала им царапины и синяки, остававшиеся после излияний братской и отцовской любви. Затем она прошла в свою комнату, вытащила из-под подушки маленькое зеркальце – на обратной стороне его была нарисована пышная красная роза, – поднесла к глазам, вглядываясь в собственное отражение. Ничего страшного, бывало и хуже – несколько царапин на щеке и виске, тонкая красная полоска на шее, – Меропа непроизвольно дотронулась до медальона, всё ещё висевшего на шее. Отец чуть не задушил её им – хорошо, что вмешался этот человек из Министерства… Огден. Дэвид... нет, кажется, Боб. Боб Огден, вот как его звали. Помимо следа от медальона на шее виднелись синяки от пальцев Марволо. Меропа и их смазала, морщась от собственных прикосновений. Ничего, больше её никто не ударит и не придушит. Отец и брат далеко отсюда, в тюрьме, и ответят сполна за свои преступления. «Они вернутся», – прошептал предательский внутренний голос. «Ты же не думаешь, что их посадят навечно или приговорят к поцелую дементора? Они вернутся домой, и как ты думаешь, они вспомнят непокорную дочь и сестру, которая пыталась дать им отпор, хотя даже магией не владеет?» «К тому времени я уже буду далеко», – ответила Меропа, пряча зеркальце и возвращая бальзам на кухню. «Мы с Томом сбежим далеко отсюда, и они нас не найдут. А магия... Она непременно вернётся». С этой мыслью Меропа Мракс сняла передник и принялась за уборку. Уже давным-давно сгустились сумерки, когда лачуга была приведена в более-менее приличный вид. Несмотря на все свои заверения, Меропа побоялась использовать волшебную палочку, поэтому прибиралась вручную – тщательно подмела пол, собрав с помощью метлы осколки стекла и обломки печи в одну кучу, протёрла мокрой тряпкой стены и полки, чтобы избавиться от следов копоти, аккуратно составила уцелевшую посуду, вернула в центр комнаты кресло и, усевшись в него, задумчиво уставилась на лежащую на полу дверь. Всех сил Меропы хватило только на то, чтобы затащить её внутрь – как повесить её на место, она не представляла. Жить без двери невозможно – Литтл-Хэнглтон, конечно, спокойное место, но это не значит, что в нём нет воров. Позвать на помощь кого-нибудь из местных жителей? Меропа содрогнулась при одной мысли об этом. Её здесь все презирают и считают сумасшедшей, кроме того, придётся придумывать убедительное объяснение снесённой двери и отсутствию отца с братом, а она и двух слов связать не в состоянии. Она задрожала от осознания собственной беспомощности, опустила голову и вздрогнула, увидев серебряную ленточку, вползавшую в дом. – Серебринка? – Меропа изумлённо посмотрела на гадюку Морфина. – Я думала, ты испугалась взрывов и никогда больше не придёшь. Змея замерла, приподняла голову, покачала ей из стороны в сторону, словно прислушиваясь, и Меропа внезапно ощутила странное чувство родства с этим существом. Она вспомнила всех тех бесчисленных змей, которых Морфин в приступе ярости убил одним ударом об стену, а потом прибил гвоздями к двери, вспомнила, как поспешно Серебринка выскальзывала из его пальцев и ползла к блюдечку с молоком, поставленному для неё Меропой, вспомнила, что Серебринка никогда её не кусала, и неожиданно почувствовала что-то вроде жалости. – Иди сюда, – позвала она и тут же осеклась, сообразив, что говорить нужно на змеином языке. – Иди сюда, – удивительно, но шипение вырвалось из её рта с такой же лёгкостью, что и английские слова, и Серебринка послушно скользнула к ней, забралась на колени, коснулась запястий Меропы холодной кожей. – Морфина больше нет, – прошипела Меропа, поглаживая змею по голове. – И Марволо больше нет. Тебя больше никто не обидит. Теперь мы с тобой остались вдвоём. Серебринка спокойно лежала на её коленях, и Меропа ощутила что-то вроде гордости за то, что сумела так быстро приручить питомицу Морфина. Тут её взгляд снова упал на дверь, и, ободрённая тихим змеиным шипением, Меропа вытащила из кармана волшебную палочку, направила её перед собой и произнесла: – Репаро! С первого раза ничего не получилось. И со второго тоже. И с десятого. Но странное дело – чем больше попыток предпринимала Меропа, тем увереннее она себя чувствовала. И с двадцатым взмахом палочки она вдруг ощутила волну тепла, прокатившуюся от макушки до кончиков пальцев правой руки, а слово «Репаро» стало полноценным заклинанием, и дверь поднялась, на мгновение застыла, покачиваясь, словно решая, падать ей или нет, а потом с громким лязгом петель встала на своё место. В довершение картины глухо щёлкнул замок. Меропа опустила палочку и некоторое время ещё пристально глядела на дверь, боясь, что та передумает и снова рухнет на пол. Но та стояла крепко и надёжно, и измученная Меропа, подхватив Серебринку, отправилась спать.***
Следующие несколько дней прошли как во сне. Меропа питалась остатками говядины и овощами, найденными на кухне, потихоньку приводила в порядок дом, отмывала окна и пол, наливала Серебринке молока (о пропитании та заботилась сама, уничтожая крыс и мышей) и практиковалась в магии. Чаще всего ничего не получалось. Иногда получалось не так, как хотелось, – столб воды, вызванный заклинанием «Агуаменти», взмывал вверх и окатывал Меропу с ног до головы, горшки, поднятые в воздух, неожиданно падали и разбивались, «Репаро» соединяло их осколки как попало, а пауки, увеличенные магией, никак не хотели уменьшаться, и Меропа в очередной раз благодарила храбро охотившуюся за ними Серебринку. В тот пасмурный и холодный день Меропа как раз отрабатывала заклинание «Акцио». Ей уже удалось притянуть к себе несколько горшков, не разбив их, и теперь она пыталась приманить кресло, стоя в противоположном конце гостиной. Серебринка после очередной порции молока мирно дремала, свернувшись в колечко у камина. Меропа была настолько сосредоточена, что не обратила внимания на громкий хлопок, донёсшийся снаружи, и вздрогнула, заметив в окно мужскую фигуру, стоявшую во дворе. Сунув палочку в карман, Меропа поспешно распахнула дверь и остановилась в ещё большем замешательстве. На пороге стоял мистер Огден собственной персоной, на этот раз не в сюртуке, а в тёмно-серой мантии, но всё в тех же огромных очках, делавших его похожим на крота. Увидев Меропу, он поспешно направился к ней, и та задрожала сильнее. Что, если Министерство передумало и решило арестовать Меропу? Но почему тогда мистер Огден здесь один? – Мисс Мракс? – он остановился, и Меропа теперь увидела, какое у него бледное и усталое лицо, и как нетвёрдо он держится на ногах. – В свой первый визит я, кажется, не представился. Меня зовут Роберт Огден, я начальник Группы обеспечения магического правопорядка. – Здравствуйте, – прошелестела она. – Боюсь, первая наша встреча была не совсем приятной, – он переступил с ноги на ногу и поморщился. – Вы позволите зайти? Меропа поспешно отступила, пропуская его внутрь. Зайдя в дом, Огден огляделся и с улыбкой заметил: – Здесь намного чище, чем в прошлый раз. Гляжу, одиночество пошло вам на пользу, – он в нерешительности остановился рядом с креслом, и Меропе пришло в голову, что он ещё не вполне оправился после ранения, но тщательно это скрывает. – Садитесь, – прошептала она. Огден с явным облегчением опустился в кресло, сама Меропа села на невысокую табуретку, стоявшую у плиты, потому что колени у неё вдруг начали дрожать. – Кхм-кхм, – Огден откашлялся и повертел головой вправо-влево, будто не зная, с чего начать. – Мне рассказали, что вы бросились защищать меня и даже укрыли от града осколков. Очень благородно с вашей стороны. – Мне... Я... – Меропа почувствовала, что краснеет, и прикрыла пылающее лицо рукой. – Всё было совсем не так... Я не знаю, что на меня нашло... – Как бы то ни было, я весьма благодарен вам, – Огден снова кашлянул, и Меропа вдруг подумала, что он смущён не меньше её. – Я заглянул... Хотел спросить... В общем, не нужна ли вам помощь? – Мне? – Меропа вскинулась, испуганно огляделась, ища поддержки, но поддержать её могла разве что Серебринка, которая проснулась и теперь с интересом наблюдала за происходящим своими маленькими глазками. – Вам, кому же ещё? – Я н-не знаю... – Не поймите меня неправильно, я не имею в виду ничего такого... То есть, я хотел сказать, – Орден громко кашлянул и тряхнул головой так, что Меропа даже испугалась. – В прошлый раз я увидел здесь до смерти перепуганную девушку, не владеющую магией и мучимую своими отцом и братом. Теперь я вижу эту же девушку, всё ещё перепуганную, но уже свободную от мучителей. И я хочу спросить... Меропа, – он произнёс её имя с такой мягкостью, что она изумлённо распахнула глаза. – к вам вернулась магия? Вы можете колдовать? – К-кажется, да, – она по примеру Огдена тряхнула головой, собираясь с мыслями. – В вечер того дня, когда всё это произошло, я починила дверь. Поставила её на место с помощью волшебства. – Я вижу, – Огден мельком глянул на дверь. – А ещё что-нибудь вы пробовали? – Несколько простых заклинаний. – И у вас получалось? – Через раз. – Что ж, это уже неплохо, – он явно старался её приободрить. – А у вас есть куда пойти, если... если вдруг что-нибудь случится? – Я не понимаю, – растерянно прошептала Меропа. – Какие-нибудь родственники, друзья, знакомые? – Нет, – она помотала головой. – У меня была только мать, но она умерла. А друзей у меня никогда не было. – Я прошу прощения за бестактность, но... на что вы собираетесь жить? Есть ли у вас какие-нибудь сбережения, деньги? Можете ли вы устроиться на работу? – Я... ещё не думала об этом, – голос Меропы вздрогнул, и она ясно вспомнила, как Морфин приносил домой деньги, украденные у маглов, и хвастался, называя себя добытчиком. Эти деньги, да ещё жалкие гроши, оставшиеся от былого великолепия древнего рода, не пропитые отцом и братом, – вот и всё, что у них было. – У меня мало денег, – быстро сказала Меропа. – Но я буду искать работу, я не собираюсь воровать, как... – она осеклась под слишком пристальным взглядом Огдена. – Как ваши брат и отец? – мягко закончил он. – Нет, я не хотела... – Всё в порядке, Меропа. Вы не отвечаете за преступления ваших родственников. – Почему вы спрашиваете меня об этом? – она немного осмелела, увидев, что Огден смотрит на неё сочувствующе, но без капли осуждения. – Просто забочусь о вас. Вы одна, без друзей, без денег, с очень слабой магией – и при всём при этом вы спасли мне жизнь! – Нет, я вас не спасала, – она затрясла головой, и пряди волос, кое-как закрученных в узел, выбились из причёски и упали ей на лицо. – Когда мы ворвались в дом, вы стояли против отца и брата с волшебной палочкой, готовые дать им отпор – это тоже чего-то да стоит! – Но я бы ничего не сделала, – она убрала пряди с лица. – Они бы убили меня, и Морфин прибил бы мою голову к двери, как змею! – Кошмар, – Огден поморщился. – Кстати, я заметил, что вы убрали змею с двери. – Она свалилась, когда дверь снесло взрывом, и я её выкинула, – Меропа вспомнила, какую гадливость она испытала, касаясь мёртвого змеиного тела. – Здесь стало намного уютнее, – Огден снова обвёл взглядом комнату. – Вы любите чистоту, Меропа? – Кажется, я почти забыла, что это такое. – У вас будет прекрасная возможность вспомнить, – он опять улыбнулся. – Видите ли, я хочу предложить вам работу. Одна пожилая леди, моя давняя знакомая, живёт одна-одинёшенька, и ей трудно выполнять даже самые простые вещи. Я рассказал ей вашу историю, и она с радостью возьмёт вас сиделкой или служанкой. – Она магла? Или сквиб? – осторожно поинтересовалась Меропа. – О нет, она полукровка и в молодости обладала мощной волшебной силой, но старость не щадит никого – ни маглов, ни волшебников. Ей нужна помощь по хозяйству – она обожает чистоту, а наводить порядок в квартире ей самой очень трудно. Ей нужен человек, который прибирался бы, готовил еду, стирал бельё и просто скрашивал бы её одиночество. – Я не смогу, – Меропа покачала головой, чувствуя, как паника липкой змеёй подползает к горлу. – Как я могу скрашивать чьё-то одиночество, если я даже говорить нормально не умею? – О, Юноне – так зовут эту даму – и не нужно, чтобы с ней говорили. Она сама знает уйму разных историй: ей нужен лишь благодарный слушатель. – Но если она любит чистоту, разве она примет меня, такую грязную? – Меропа оглядела своё потрёпанное платье и руки – в мозолях, в волдырях, с тёмной каймой под ногтями. – У неё вы сможете принять ванну, помыть голову, надеть новое платье, – не отступал Боб Огден. – Признайте: разве в вашей жизни будет другой такой шанс всё изменить? Вы будете жить у Юноны, она будет платить вам – небольшие деньги, но всё-таки лучше, чем ничего. Кроме того, она будет заботиться о вас. Что-то не так? – встревожился он, увидев, как изменился взгляд Меропы. Ей в этот момент пришла в голову новая мысль, заставившая поднять голову и пристально посмотреть на собеседника. Сейчас Меропа как никогда жалела о своём косоглазии: ей никак не удавалось сфокусироваться на лице Огдена. – Вы хотите меня для чего-то использовать? – она поднесла руку к горлу – дышать вдруг стало труднее. – Вам нужно, чтобы я выступила в суде? Дала показания против отца и брата? – Святой Мерлин, Меропа, и в мыслях не было! Почему вы так думаете? – Зачем тогда столько заботы? Зачем тратить на меня время и силы, предлагать мне работу? Зачем тратиться на новое платье? Огден выглядел растерянным и раздосадованным одновременно: он снял очки и яростно протёр глаза. – Почему вам не приходит в голову, что я просто хочу помочь? Я увидел девушку, несчастную и запуганную, оказавшуюся на перепутье, и я пытаюсь помочь ей сделать правильный выбор, только и всего! – Вы не можете быть добры ко мне просто так! – Меропа упрямо затрясла головой. – Почему вы не хотите поверить, что не все люди такие мерзавцы, как ваши отец и брат? – выкрикнул Огден и тут же закашлялся. – Не надо! – Меропа вжалась в сиденье, с ужасом понимая, что вот-вот расплачется. – Не называйте их так, прошу вас... – Простите, – он снова надел очки, кажется, уже сожалея о своей вспышке. – Возможно, мне не стоило так отзываться о ваших родных. Но вы же их не любите, Меропа, скажите, вы их не любите? Вы не хотите ждать, когда они вернутся из Азкабана домой, ведь правда? – Я их боюсь, – невероятным усилием воли ей удалось сдержать слёзы. – И я хочу оказаться как можно дальше от них. – Я дам вам эту возможность, Меропа, только доверьтесь мне, пожалуйста, – Огден смотрел на неё едва ли не умоляюще. – Я понимаю, вам трудно доверять людям, но подумайте, зачем мне причинять вам вред? – Я не знаю, – Меропа с трудом поднялась с табуретки. – Можно мне... Вы дадите мне время подумать? – Конечно, – Огден испытал явное облегчение, сообразив, что разговор подходит к концу. – Если я приду завтра, в это же время, вы уже будете готовы сказать своё решение? – Д-думаю, да. – Хорошо. Тогда я, пожалуй, откланяюсь, – Огден встал с кресла и пошёл к двери. Меропа проводила его, проследила взглядом за тёмно-серой мантией, пока та не исчезла между рядами живых изгородей, услышала громкий хлопок и только тогда, захлопнув и заперев дверь, бессильно сползла вниз по ней.